– Да, что-то такое.
– Что ж, – Третий коснулся своей серьги, чувствуя, как начинает терять нить разговора. – Я не ставил перед собой цели произвести на кого бы то ни было впечатление, и, очевидно, все идет как задумано.
– Можешь гордиться собой.
Третьему почему-то показалось, что она издевается над ним. Он не мог точно понять, что в ее словах показалось странным, но точно знал, что, начни спрашивать, Пайпер снова станет непонятно шутить. И если до этого она не издевалась над ним, то после его вопроса точно начнет. Поэтому Третий решил поговорить о другом.
– Почему ты сидишь здесь?
– Внизу шумно. Невозможно читать.
– Это я понял. Но почему ты читаешь?
– Не хочу спускаться туда.
Третий был уверен, что услышит подобный ответ, но все равно ощутил укол разочарования. Он надеялся, понимая, насколько напрасны и эгоистичны эти надежды, что Пайпер найдет хоть что-то светлое и радостное в их праздниках. Хоть какую-то мелочь, которая поможет отвлечься и немного расслабиться.
Пайпер выдохнула, положила книгу на колени и провела ладонью по лицу.
– Я не знаю, что им сказать. Лерайе молчит, и я сомневаюсь, что у вас с Арне есть инструкция для новичков.
– Неужели ты так хочешь понравиться им?
Она громко фыркнула и отрицательно покачала головой. Третьему показалось, что улыбка получилась неестественной.
– Я никому не хочу нравиться. Но кто знает, на сколько я застряла тут? Может быть… – она остановилась, посмотрев вниз. Третий проследил за ее взглядом и выцепил в толпе Магнуса, уже очаровавшего одну из эльфиек. – Что, если я останусь тут навсегда?
Легкие Третьего словно сжали невидимые ледяные руки.
Из Диких Земель не выбраться, пока проклятие Герцога в силе. И неизвестно, сможет ли Третий когда-нибудь найти его и убить, чтобы снять проклятие. Слишком много переменных факторов, которые были не менее опасны, чем сам Герцог.
– Ты вернешься домой, – он постарался вложить в свои слова уверенность, которую старательно укреплял в себе с самого начала, но сомневался, что Пайпер поверит. – Я верну тебя домой. Обещаю.
– И как люди этого мира отнесутся к тому, что ты сделаешь это? Неужели они не будут возмущены тем, что ты решил помочь мне, а не им?
– Из-за проклятия Герцога им пока не выбраться отсюда, но они знают, каков этот мир, и научились в нем жить. Ты еще многого не понимаешь. К тому же, твоя жизнь намного важнее. Если ты окажешься в руках тварей, они не будут церемониться.
– Они попытаются забрать Силу?
Третий сглотнул и кивнул.
– Может ли демон подчинить себе сакри?
– Я думаю, нам не следует обсуждать это здесь.
– Почему?
– Даже если ты поставила барьер, это не значит, что нас никто не слышит. Разумеется, я бы понял, если бы где-то тут были еще сигилы, начертанные кем-то другим, но осторожность не бывает лишней.
Он совсем не знал, как реагировать на вопрос Пайпер.
Может ли демон подчинить себе сакри? Третий молился, чтобы это было невозможным, иначе, окажись он вновь в руках демонов, ему будет намного труднее.
Будто отозвавшись на эти мысли, по позвоночнику вдруг разлилась боль. Третий расправил плечи, незаметно приподнял левый рукав и коснулся медленно плывших по коже сигилов, которые нанес когда-то давным-давно. Боль исчезла.
– Что ж, добавляем этот вопрос к сотне других, – пробормотала Пайпер, поправляя волосы. – Ой, нет, погодите, не к сотне. К тысяче.
Третий предположил, что она пошутила, и неуверенно улыбнулся. Пайпер тут же громко рассмеялась.
– Ты похож на котенка, которого впервые вымыли.
Третий замер.
– Что?
Неужели он действительно выглядел настолько плохо? Может, его улыбка все же раздражала ее, а он даже не понимал этого?
– Ты все еще хорош, хоть и похож на вымытого котенка.
– Почему это я похож на котенка? – искренне удивился Третий. – Символом Ребнезара всегда был орел.
– Ну, тогда ты вымытый орел.
Тут Третий, неожиданно для себя самого, по-настоящему рассмеялся.
– Ты хотя бы видела орла?
– Конечно! Когда я была в Вашингтоне вместе с братьями, мы уговорили родителей сводить нас в зоопарк. Там был авиарий. А в нем – орел.
– Куда вы пошли?
– Зоопарк. И авиарий. Место, где держат животных.
– Зверинец?
– Да.
Третий едва не рассмеялся громче. Орлы из зверинцев никогда не смогут сравниться со свободными птицами, летавшими над дворцом и сопровождавшими великанов во время охоты.
Потом он вспомнил, как выглядят мокрые орлы, и смех резко утих.
– Наверное, быть котенком – это не так уж и плохо.
Пайпер громко рассмеялась.
– Так и знала, что мой потрясающий юмор будет оценен по достоинству, – выдавила девушка между приступами смеха.
Создавалось впечатление, что она все же издевается над ним.
Впрочем, Третий и не собирался просить ее прекратить. Если это поднимало ей настроение и заставляло отвлечься от мрачных мыслей, он был готов выслушать сколько угодно странных шуток. Возможно, даже мог бы начать изучать их, чтобы лучше понимать людей Второго мира, ведь их вещей ему было мало.
«Точно», – мелькнуло в голове Третьего. Вещи Второго мира. Земные вещи.
– Почему ты выбрала трактат о магии?
Пайпер смутилась, но, быстро вернув самообладание, пожала плечами.
– Мне больше нечего делать. Я либо тренируюсь с Магнусом, либо занимаюсь с тобой или Джинном. И все равно у меня остается свободное время, так что я решила читать книги о магии. Может быть, хоть сигридский подтяну, а то Ансель жалуется на мой долгий перевод.
– Но если бы у тебя были другие книги?
– Какие? Романы и баллады? Я хотела взять одну книгу у Джинна, но он едва мне руки не оторвал. Я абсолютно уверена, что там было что-то непристойное, – заговорщическим шепотом добавила она и, не дав Третьему даже секунды, чтобы обдумать подобное заявление, как ни в чем не бывало продолжила: – К тому же, почти все ваши книги основаны на легендах и историях, которые я еще не изучала, и это так фигово… Я бы теперь даже от Шекспира не отказалась, знаешь ли.
– Шекспира? – медленно повторил Третий.
– Это писатель из моего мира.
– Да, я знаю.
Пайпер вытаращилась на него, будто услышав несусветную глупость.
– В моей библиотеке есть Шекспир, – осторожно произнес он, переведя взгляд себе под ноги. – Экземпляр на вашем языке принес…
Третий остановился. Они так хорошо делали вид, что две недели назад он не сорвался из-за слов о Стефане, погруженного в сомнус, что разрушать иллюзию спокойствия и непринужденного общения было бы чем-то неправильным.
– Экземпляр на вашем языке принес Стефан, – наконец выговорил Третий.
Взгляд Пайпер не изменился, только губы дрогнули, словно она уже была готова задать следующий вопрос. Они притворялись, будто ничего не произошло, и даже не говорили об этом. Девушка прекрасно поддерживала иллюзию, даже если порой Третий чувствовал, как в ней зарождались сомнения. Иногда во время занятий, когда он терпеливо ждал, пока она сможет воссоздать заклинание, разбитое на части, ему казалось, что Пайпер вот-вот задаст вопрос. Но она молчала и сосредотачивалась на поставленной задаче, будто чувствовала, что любой вопрос может задеть крупную сеть шрамов, всегда тревоживших Третьего. Она ничего не спрашивала даже сейчас.
– На ребнезарский он переводил уже позже, – не выдержав молчания, добавил сальватор.
– Тебя так заинтересовала земная книга?
– Не меня. Родителей. Хотя после и я ознакомился с ней.
По лицу Пайпер Третий видел, как ей хочется зацепиться за эту тему. Но, к счастью для него, она спросила совершенно другое:
– И как тебе?
– Мне было шесть, и я вообще ничего не понял. И потом, когда стал старше, тоже. Поэтому Стефану пришлось объяснять. Думаю, ваши книги сложно понять без изучения истории.
Пайпер фыркнула.
– Как и ваши. Один-один. И что, у тебя только Шекспир?
– Нет. Я точно помню, что есть де Гевар, Гиббон, Расин, Скотт, Радклиф…
– Ты помнишь всех писателей?
Третий, отчего-то замявшись, пробормотал:
– У меня очень хорошая память.
– И откуда у тебя столько наших книг? Стефан принес их все?
– Только часть. Некоторые были подарками странников, которых мы принимали, другие я купил у торговцев, часто перемещавшихся между мирами. Какие-то, кажется, были записаны со слов тех, кто прочитал их в вашем мире.
– Вау, – выдохнула Пайпер. – Об авторском праве у вас явно не слышали.
Больше она ничего не сказала. Третий через плечо оглянулся на зал, на суетящихся слуг, танцующих, пьющих и веселящихся гостей. Воздух слегка потрескивал от безобидных чар и концентрации сил разной природы, столкнись которые во всей своей мощи – разрушили бы дворец, не оставив камня на камне.
– Не переживай. Марселин позаботится о нем.
Третий вздрогнул. Его было трудно удивить и даже напугать неожиданным появлением, однако Пайпер отлично умела делать и то, и другое. Обычно она говорила нечто, чего он не понимал, но упомянутое имя показалось знакомым.
– Марселин, – повторил Третий, пока его память, расшевеленная магией, подкидывала давние образы: особняк из камня песчаного цвета, удушливый воздух, зеленые цветущие сады, за которыми Стефан ухаживал самостоятельно, легкий запах соли и человеческой девушки. Стефан встретил его на границе своей территории, защищенной бесчисленным количеством барьеров, и Третий не сразу уловил этот запах. – Девушка, которую он спас. Неужели она настолько сильна?
Стефан никогда не упоминал о том, что планирует обучать ее, да и Третий не читал ни одного из них. За два года, прошедших с того момента, как Третий помог разбудить несчастную девушку, они не обменялись даже письмами. Третий был слишком занят вместе с остальными сальваторами, но Йоннет незадолго до Вторжения предлагала нанести Стефану визит, как и Елене. От нее они тоже давно не получали вестей. Лет тридцать, наверное.