– Я лишь удивлен, что вы этого не знаете… Какая жалость. А ведь я думал, что ты, – он посмотрел на Магнуса и растянул губы в улыбке, не предвещающей ничего хорошего, – будешь первым, кто все выяснит. Тебе ведь так нравится совать нос в чужие дела.
– Личная жизнь Третьего меня никогда не интересовала.
Это, разумеется, было ложью. В первые же дни, когда Третий вновь был в состоянии строить связные предложения, Магнус выпытал из него, какие женщины сальватору нравятся. Когда Третий не сказал ничего внятного, рыцарь уточнил, нравятся ли ему мужчины. Третий опять ничего не ответил, и Магнус едва не убился, пытаясь получить хоть какой-нибудь ответ, но все же выяснил, что Третий не заинтересован Клаудией. И Стеллой – это рыцарь выяснил после того, как она стала жить в Омаге вместе с ними. И вообще любой другой женщиной, о какой бы Магнус не спрашивал, хотя Третий все-таки подтвердил, что мужчины его не привлекают.
– Леди Сандерсон провела у Третьего едва ли не всю ночь, – произнес Ингмар, холодно улыбнувшись. – Ушла только под утро. Никогда прежде не слышал, чтобы хоть кто-нибудь, даже служанки или целительницы, бывал в покоях Третьего.
– И кто только тянул тебя за язык? – послышалось со стороны дверей.
По телу Магнуса пробежал холодок. Киллиан медленно поднялся, приветствуя опоздавшего гостя. Рыцарь взглядом искал слепых стражников и глупых слуг, не предупредивших его о Керуке – главе дома Рафт.
– Рад, что вы все-таки решили присоединиться к нам, – с вежливой улыбкой произнес король великанов. – Как ваше самочувствие?
– Прекрасно. Все благодаря вашим целительницам, – тем же тоном ответил Керук.
– Я передам ваши слова Ветон.
Магнус ни за что не поверит, что у Керука со здоровьем все прекрасно. Он почти четыре года отказывался от посещения Омаги, ссылаясь на состояние здоровья, но рыцарь знал: он не выносил этого города, его жителей, короля великанов, Третьего и его, Магнуса, в частности. Однако, как только стало известно об еще одном сальваторе, явился сразу же. Удивительно, что Керук не стоял под стенами города на следующий день после того, как Охотники разнесли весть о Пайпер по всем Землям.
– Здравствуй, Магнус, – приподняв уголки губ в подобии улыбки, сказал Керук. – Выглядишь удивленным. Не получил письмо?
Магнус мысленно выругался. Действительно ли Ингмар написал, что Керук приехал вместе с ним, или же это было еще одним испытанием для него?
– Получил, – ответил Ингмар вместо рыцаря. – Присаживайтесь, отец.
– Я был бы рад, если бы Магнус присоединился, – медленно подходя к столу, сказал Керук.
Магнус выругался еще раз.
Керук был крепким, высоким мужчиной, и почтенный возраст в нем выдавали только седина на висках да морщины на скуластом лице. Он все так же аккуратно зачесывал каштановые волосы от лба к макушке, смотрел на всех свысока темно-карими глазами и не забывал гладко бриться.
Киллиан посмотрел на Магнуса, приподняв брови, и молча указал на место по левую руку от себя. Прямо напротив Керука, который с напускным кряхтением опустился на стул, любезно выдвинутый Ингмаром. В потемневших синих глазах Магнус прочитал приказ, которого он не мог ослушаться. И напоминание: он делает это ради Омаги и тех, кого любит.
– Магнус? – с легкой растерянностью в голосе обратился к нему Керук. – Ты присоединишься?
Секунды тянулись так медленно, что рыцарю показалось, будто он не меньше сотни раз сошел с ума. Но все же сделал шаг, приблизился к месту и сел, ответив:
– Как вам будет угодно, отец.
Пайпер не понимала, почему Магнус так зол и взволнован. Он явился в зал, где они с Анселем занимались, упал на свободный стул и, не говоря ни слова, схватил первую попавшуюся книгу и уткнулся в нее. Он наверняка с первых строчек понял, что это были детские сказки, написанные очень простым языком, – Ансель заставлял Пайпер читать их, чтобы закреплять знания о сигридском, будто не знал, что Джинн предлагает ей литературу посложнее, – но упрямо продолжал, пока не прочитал книгу до конца. Затем рыцарь, когда Эйкен и Стелла предложили прогуляться по садам и немного развеяться перед началом вечернего пира, увязался за ними. Стелла и Эйкен сделали вид, будто ничего необычного не происходит, но Пайпер было не по себе. Магнус всегда улыбался, шутил, предлагал выпить или сделать что-нибудь такое, из-за чего у Клаудии начнется нервный тик. Пару дней назад он сказал, что они обязаны попробовать оседлать Басона, иначе Магнус отказывается отправляться в Тоноак вместе с Третьим.
Рыцарь ни на кого не реагировал. Стелла не смогла его расшевелить, даже повиснув на нем и потребовав, чтобы он перестал хандрить. Одна из приезжих эльфиек, которая даже во время празднества носила странную броню из кожи и тусклых тканей, случайно столкнувшаяся с ними во время прогулки по территории дворца, бросила что-то о поединке. Магнус не ответил, и тогда Пайпер по-настоящему забеспокоилась. Он же никогда не отказывался от поединка и всегда был готов доказать, кто является лучшим рыцарем во всех Диких Землях.
– О, о! – неожиданно закричала Стелла, подпрыгнув на месте. – Я чую Третьего!
– Серьезно?! – возмущенно воскликнул Эйкен. – Я весь день пытался его найти!
То-то он был сегодня ленивее, чем Стелла. От Анселя Пайпер знала, что Третьего никто не видел с того самого момента, как он ушел с празднества ради небесных китов. Ей казалось, что Ансель хотел добавить что-то еще, но почему-то краснел и начинал мямлить. Он едва сумел передать приказ Киллиана Эйкену и поручить отыскать Третьего через тени, после чего, вмиг став серьезным, предложил Пайпер начать урок.
Она не могла сосредоточиться. Ни Эйкен, ни кто-либо другой не могли найти Третьего. Магнус был чем-то встревожен. Неужели сальватору опять стало плохо? Он сказал, что в ближайшее время проклятие не даст о себе знать, но что, если солгал, чтобы успокоить ее?
Выкрик Стеллы вернул девушку к реальности. Волчица сорвалась с места, завизжав, и побежала по запутанным дорожкам сада, припорошенным снегом. Магнус вдруг повеселел, ухватил Пайпер за руку и с улыбкой сказал:
– Сейчас ты увидишь кое-что прекрасное.
Пайпер едва успевала за ним. Эйкен бежал позади, жалуясь на все подряд, но в первую очередь – на Третьего, чей запах Стелла так неожиданно учуяла.
Место, к которому она их привела, могло бы быть даже красивым, если бы не количество и людей и запах, почти сбивший Пайпер с ног.
– Ты привыкнешь, Золотце, – пробормотал Магнус.
Это прозвище, произнесенное столь непринужденным тоном, могло бы подсказать, что Магнус вновь становится самим собой, но Пайпер не верила ему. Она хотела присмотреться к рыцарю, попытаться отыскать причину таких перемен, но услышала громкое ржание, чей-то смех и неразборчивый шепот. Вслед за Магнусом девушка приблизилась к деревянному ограждению, за которым располагалась огромная территория манежа, наполненная перемешанным снегом, грязью и песком. Слева виднелось светлое здание, возле которого находилось несколько людей, напряженно следивших за одной лошадью, бешено скакавшей из стороны в сторону. Или же они следили за Третьим, сидевшим в седле с таким видом, словно тот катался на дружелюбном пони.
– Великолепно, правда? – едва не с придыханием произнес Магнус, наваливаясь на ограждение. Стелла почти перелезла за него, но Эйкен ее кое-как удержал.
– Что именно? – осторожно уточнила Пайпер, оглядывая зрителей – рыцарей, слуг, гостей Омаги, – все почему-то с интересом и восхищением смотрели на беснующуюся лошадь. – Разве это не опасно?
– Только не для Третьего! – не без гордости ответила Стелла.
– Ненавижу его за это, – пробормотал Магнус. – С Басоном никто, кроме него, справиться не может. У нас полно опытных воинов, умеющих укрощать самых диких зверей, но Басон – особый случай. Если бы мы не были уверены, что он из лошадиной породы, решили бы, что он настоящее чудовище. Дикий и необузданный. Вроде мерин, а все равно агрессивный.
– Что-то я не понимаю…
– Некоторым нравится смотреть, как Третий с ним справляется. Это вроде представления.
– А некоторым, – шепотом добавила Стелла, наклонившись к ней, – нравится смотреть на самого Третьего!
– В смысле?
– Да ты только посмотри, как он держится в седле! Ничего в этом не понимаю, – поспешно добавила Стелла, махнув рукой в центр манежа, где шагал уже уставший Басон, набираясь сил для нового восстания, – но Киллиан говорил, что Третий держится лучше некоторых всадников из конницы!
– Иными словами, он в этом хорош, – вмешался Эйкен.
– И поэтому многим леди нравится пялиться на него, – пояснил Магнус. – И не только леди. Вообще всем. Стоит Третьему сесть на Басона, как он становится раксовым богом. Только бог и может усмирить Басона… Это несправедливо!
Рыцарь ударил кулаком по ограждению и измученно выдохнул, сосредоточенно уставившись на коня, непрерывно двигавшегося по манежу. Пайпер, проглотив очередной вопрос, – очевидно, ей не добиться более точного ответа, – посмотрела на Басона. Черный – от кончиков ушей до хвоста и копыт, без единого светлого пятнышка, с мощными напряженными мышцами и блестящей то ли от снега, то ли от пота шерстью. Пайпер прикинула: должно быть, в холке он достигал ее роста, а Третьему был до плеч. В сравнении с другими лошадьми, которых Пайпер видела, Басон был крупным. Он, как и сказал Магнус, напоминал чудовище, из ноздрей которого без остановки валил пар.
– И часто тут такое? – тихо спросила Пайпер у Магнуса.
– Чаще, чем ты думаешь. Но Басон был ранен и много времени провел в Омаге, так что теперь ему не терпится отправиться в путь. Будь его воля, он бы прямо сейчас сорвался в Тоноак.
– Если он такой агрессивный, то почему его держат здесь?
– Потому что Третий лично заботится о нем.
Пайпер вновь посмотрела на Басона: закончив круг, он, не дождавшись команды, пустился галопом. Но Третьего это словно не заботило: он спокойно расправил плечи и поудобнее взял поводья, слегка толкнув бок Басона пяткой.