– Это и вправду ты, – пробормотал он, гладя ее по волосам.
– У тебя были сомнения?
Розалия даже не знала, с чего бы им взяться, и потому вопрос прозвучал быстро и, возможно, даже резко. Но Третий усмехнулся и бережно утер ее щеки.
– Киллиан пытался меня отговорить. Он был уверен…
– Что?! – удивленно воскликнула Розалия. – Дядя Киллиан?
– Он жив, – с улыбкой ответил Третий. – Ждет нас в Омаге.
Розалия едва не подавилась воздухом. В голове путалось, но среди всех мыслей наиболее отчетливым было воспоминание о дяде Киллиане. Он месяцами не покидал ребнезарской столицы, поддерживая и Розалию, и ее мать, королеву Жозефину. Он был рядом почти все время, рассказывал о своих плаваниях, показывал различные иноземные диковинки, приказывал готовить ее любимые блюда и не жалеть сладкого. Он был рядом, пока она…
…она умирала?
Нет, это невозможно. Розалия тяжело болела, но не более того. Если бы она умерла, то не была бы здесь, с Третьим.
– Он правда ждет нас?
– Разумеется. Он будет ждать нас столько, сколько потребуется, ты же знаешь. Но для начала нам придется избавить тебя от хаоса.
Розалия совсем не поняла, что это значит. Но согласилась, ведь это был Третий. Даже еще не став сальватором, он быстро понимал, как работает та или иная магия, чем приятно удивлял Шераю и Уалтара в том числе. Он всегда был самым умным.
Принцесса не представляла, чего ей ожидать, и даже довольно подробных объяснений Третьего оказалось мало. Лишь понимала, что каким-то образом внутри нее хаоса больше, чем должно быть, и что от него нужно избавиться. Розалия согласилась, ни на секунду не засомневавшись в намерениях Третьего, и эгоистично радовалась тому, что весь оставшийся день он провел с ней.
По его приказу слуги принесли все необходимые магические книги, что хранились в дворцовой библиотеке в специальном секторе, куда не допускали обычных фей. Третий изучал их в покоях Розалии, пока она, не найдя себе дела, серебряным гребнем расчесывала его короткие волосы, пытаясь уложить их во что-то более приличное, и рассказывала о том, что помнила. Чудесные сады, полные милых драу, приятный человек, всегда помогавший ей. Розалия не помнила его лица и имени, лишь голос. Третий очень аккуратно проверил ее с помощью магии, но ничего не обнаружил. Возможно, он слишком устал.
Сальватор был бледнее обычного и делал перерывы чаще, и спустя пару часов это начало беспокоить Розалию. Она все время находилась рядом, поддерживала его, напоминая, что согласна на что угодно, лишь бы избавиться от хаоса, чем неизменно вызывала его улыбку. Третий улыбался реже, чем раньше, но, очевидно, намного чаще, чем в последнее время. Розалия предположила это по озадаченному лицу Клаудии, когда та навестила их ближе к ночи. Она принесла поднос с ужином и поставила его на пустую часть обеденного стола. Другая была занята книгами и древними записями, в которых Третий упорно искал ответ, и как бы сильно он ни любил Розалию, он ни за что не позволил бы есть рядом со столь ценными бумагами.
Принцесса послушно пересела за другую часть стола, стараясь быть тихой и незаметной. Клаудия придвинула стул поближе к Третьему и села, уставившись на него так, что даже Розалии стало неуютно.
– Ты хочешь мне что-то сказать? – не поднимая глаз, спросил Третий.
– Завтра ты должен явиться на пир.
– Для начала мне нужно помочь Розалии.
– Полагаю, будешь искать ответ всю ночь?
– Если потребуется.
– Следовало подождать Джинна. Он наверняка что-нибудь нашел.
– Что насчет тебя?
– Ничего. Лишь старые ритуалы, так и не ставшие ритуалами воскрешения.
Розалия поежилась. Третий не говорил об этом вслух, но, очевидно, предполагал, что с ней произошло что-то подобное. Тяжелая болезнь сломила ее, но хаос каким-то образом будто воскресил. Не по-настоящему, конечно. Розалия ведь не умирала…
– Значит, буду искать всю ночь.
– Когда ты в последний раз отдыхал? – спросила Клаудия и, не дав ему даже рта открыть, ядовито добавила: – Исключая той ночи, когда ты заснул в обнимку с Пайпер.
– Я не понимаю, к чему ты клонишь, – бесстрастно отозвался Третий, не отрываясь от перевода древнего трактата. – Я лишь делаю то, что должен.
– И мы делаем лишь то, что должны. Не забывай, завтра тебе нужно показаться на пиру леди Эйлау. Желательно вместе с Пайпер, иначе она что-нибудь испортит.
– Она достаточно умна, чтобы не делать этого.
Не обратив внимания на умоляющий взгляд Розалии, направленный на нее, Клаудия прошла к дверям со слабо мерцавшими на них сигилами. Девушка остановилась, коснувшись одного из них тонкими пальцами, и пробормотала:
– Вот бы мы все были достаточно умны.
– Что? – уточнил Третий, но Клаудия ушла, громко закрыв двери.
– Она такая… страшная, – осторожно заметила Розалия, так и не притронувшись к еде.
– Она не страшная, – ласково ответил Третий. – Клаудия просто переживает за меня.
– Почему? Ты что, любишь ее?
– Я много кого люблю. Тебя и Киллиана – сильнее всех.
Розалии не понравился такой ответ. Она надулась, отодвинула поднос с едой и демонстративно сложила руки на груди. Но ее упрямство длилось меньше половины минуты.
– Почему она говорила о воскрешении?
Он наконец поднял голову и посмотрел на нее взглядом, который принцесса не сумела прочитать.
– Ты не помнишь?
– Чего?
Третий выдохнул, прикрыв глаза, и замер. Он никогда не был хрупким, но впервые показался ей таким. Будто состоял из тончайшего стекла, которое уже давно трескалось и лишь чудом не рассыпалось.
– Ты умерла, – наконец произнес Третий, все еще держа глаза закрытыми. – Ты умерла за полгода до Вторжения.
Розалия не понимала, как это возможно. Если бы она умерла, то не была бы здесь, верно?.. Она была бы среди предков на далеком севере, откуда их голоса доносились до живых. Была бы вместе со своей семьей – Третий рассказал, что они погибли во Вторжении, но не уточнял, как именно, – но она сидела напротив Третьего, дышала полной грудью, чувствуя запахи сомнений и страха, что окутали его.
– Я умерла? – едва слышно переспросила Розалия. – Нет, я не могла… Я же здесь?..
– Благодаря хаосу. Но хаос и магия ближе, чем привыкли думать сигридцы. Я найду способ разорвать твою связь с хаосом и создам новую. Привяжу к своей магии, если понадобится. Ты жива сейчас исключительно благодаря хаосу, но я исправлю это, обещаю. Ты будешь жить так же, как раньше.
– Но если это хаос… Вы ведь боролись с ним. Ты, Йоннет, Масрур и Аннабель. Как это возможно?..
– Я не знаю, но обещаю, что узнаю. У нас еще есть время…
– Я опасна? – взволнованно перебила Розалия.
– Нет, что ты. – Третий поднялся, подошел к ней и присел рядом, чтобы их взгляды оказались напротив. Принцесса даже смогла рассмотреть свое перепуганное лицо в его глазах, ставших на тон светлее. – В этом мире полным-полно людей с хаосом внутри. Во мне его едва ли не больше всего. Но мы не опасны. Нужно только научиться этим управлять, но жить за его счет нельзя. Понимаешь?
Розалия не понимала, но согласилась. Она приподняла уголки бледных губ в улыбке, но ответа не получила. Третий выпрямился, прижав пальцы к виску.
– Тебе плохо? – стараясь скрыть чрезмерное беспокойство, пролепетала Розалия.
– Нет, нет… Должно быть, Пайпер использует Силу. Я всегда это чувствую, просто сейчас… этого так много.
– Кто такая Пайпер?
Третий удивленно взглянул на нее.
– Клаудия тебе не рассказала?
– Нет. Но она сказала, что ты с ней спал в обнимку… Почему? Ты что, любишь ее?
– Я много кого люблю, – совершенно искренне повторил Третий снова.
– Но ты сказал про Силу. Сила ведь была у Йоннет… – Ах да, Йоннет погибла во Вторжении. Третий почти не касался этой темы, но Розалия не винила его. – Пайпер – новый сальватор Силы?
– Именно.
– У нее хорошо получается?
– Достаточно, чтобы наши враги боялись.
– Ты что, готовишь ее к войне?
– Ни в коем случае, – неожиданно резко произнес Третий, и Розалия едва не втянула голову в плечи, услышав его тон. – Я лишь обучаю ее тому, что сам знаю о Силе.
– А что насчет других сальваторов?
– Только сакрификиумы решают, кто, где и когда станет их сальватором. Но я надеюсь, что они будут достаточно милосердны и позволят мне познакомиться со своими избранниками.
Выходит, пока что были только Время и Сила… Розалия не понимала, почему, но решила, что это следует запомнить.
Третий терпеливо ждал, когда она скажет хоть что-нибудь, но Розалия только выдавила улыбку и наконец взялась за столовые приборы. Только секундой позже она поняла, что ужин принесли лишь на одного человека.
– А как же ты?
– Я не голоден.
– Совсем-совсем?
– Совсем-совсем, – ответил Третий.
– Это странно, – пробурчала Розалия.
– Ешь, пока не остыло. Клаудия проявила удивительное добродушие, принеся тебе ужин, и ее лучше не расстраивать.
Розалия не боялась Клаудии, но мысль, что девушка будет расстроена и, возможно, даже оскорблена, если ее добродушием не воспользуются, неприятно кольнула. Розалия послушно все съела, почти не почувствовав вкуса. Третий не отрывался от книг, изучая их и самым обычным способом – через чтение, и используя магию, что слабыми голубыми искрами срывалась с его пальцев. Какое-то время Розалия наблюдала за ним, но потом голова стала тяжелеть, а глаза слипаться. Она хотела остаться и помочь Третьему хотя бы своим присутствием, но он слишком быстро понял, что принцессу начало клонить в сон, и под вялые возражения унес ее в спальню.
– Не хочу-у-у… – тянула Розалия, пока Третий держал ее на руках и смотрел так серьезно, будто делал дело государственной важности. – Вдруг я сейчас засну и… и не проснусь? Вдруг я умру?
Мысль, что она была мертва, не отпускала, но при этом казалась такой естественной, что Розалия не могла в ней разобраться, как бы ни старалась. Она просто поверила, что была мертва и что сейчас жива благодаря хаосу, и лишь крохотная часть ее сознания тихо шептала, что здесь что-то не так.