– Она не шлюха! Ты хочешь заплатить за её рот, как платят шлюхам.
– Нет. Это не так. Я – морской король, и тоже унизился перед всеми гомирами за то, что сделал. Прими. Отстрой свой город. Построй для неё башню, где она будет счастлива. Где вы снова зачнёте дитя. Считай что это такой мой дар, чтобы заключить с вами мир.
– Это невозможно! Мира с вами не будет.
– Понимаю, но… ты вернёшь моего воина?
Шерхостень уставился в пол.
– Что такого ценного именно в этом воине? Мы их десятки загрызли.
– Просто любимый воин.
– Не верю! Слишком ты обеспокоен о его судьбе. Если скажешь правду, отпущу. Тебе решать.
Килан нахмурился, прошла мучительная для него минута.
– Он… мой сын.
Корад в изумлении приподнял бровь.
– Сын?! Ты же не женат.
– А что дети рождаются только от брака? Это ребёнок от бывшей моей любимой наложницы.
– Мы давали всем моим наложницам противозачаточный отвар.
– Наша колдунья тоже такое умеет. Но в тот раз отвар не сработал. У меня родился сын. Он юн. Ему всего сотня лет. Не убивай его. – В глазах короля появилась мольба.
– За то, что ты сказал правду, он останется жить. Я отпущу его и возьму жемчуг. Будем считать, что это не за эксплуатацию рта моей наложницы, а выкуп за него.
– Пусть так.
– Где мне сейчас искать лесного духа?
– За моим городом единственный лес. Он неплодороден. Животных там мало. Они, скорее всего, спрячутся в корнях дуба растущего в середине.
– Что же там за огромные корни такие?
– Да, они действительно огромны. Ты легко его найдёшь.
– Пусть твои гомиры переправят в мой мир жемчуг и отнесут ко мне в поселение Тиграну. Он уже должен был спрятать там в моём доме мешок снежного блеска от лесного духа, припрячет и этот. И передадут мой приказ: отпустить с ними пленника.
– Это же безумие прийти гомирам в твоё поселение. Твои шерхостни нападут на них.
Корад снял перстень с метеоритом (другой, не тот, что кинул в воды пещеры) и положил на ближайшую раковину от него.
– Пусть сразу покажут это и скажут, что я запрещаю их трогать.
Морской король кивнул.
Шерхостень обратился и взлетел. Могучие крылья несли в лес.
«Ширин… я – сумасшедший садист. Я хочу тебя, как безумец. Только тебя. Маленькая моя волчица. Желанная. Как же я мог так сорваться и избить тебя до полусмерти? Обещал же больше не бить».
Тут его накрыла поганая мысль, как она засасывает член морского короля.
– Шлюха! – Вырвалось вслух. – Надо было порвать тебе рот, чтобы раз и навсегда уяснила, он только для моего члена. Сука. Мысли роились в голове как черви.
«А если б она отказалась, что тогда? Килан изнасиловал бы её во все отверстия и убил. Так было бы лучше? Нет! Я бы разорвал его там же и погиб сам в логове морских тварей. Клан шерхостней остался бы без вожака. Наследника у меня нет. За место главного они могли бы перегрызть друг другу глотки. Она приняла единственное правильное решение, отдав ему самое малое… Его член у неё во рту. Надо было убить его и её. Обоих порвать на части и будь что будет.
Нет! Это безумие. Я не могу оставить свой клан без вожака. Надо отмыть её и простить. Но… как? Как забыть это? Не могу. Я буду драть шлюху, пока не сдохнет. Порву все эти маленькие дырки. Она – моя наложница и только я могу её убить и делать с ней всё что захочу. Если… если она выживет сейчас».
Он увидел предполагаемый дуб – мутант и спустился на поляну. Шайдар и Валия сразу встали перед волчицей.
– Не трогай её! – Брови духа сошлись над переносицей, а лицо покрылось морозными узорами.
– У неё было сильное кровотечение! Сломан нос и микроразрывы. Ты – изверг!
– Да! Я не добрый простачок и мог бы вообще порвать её на куски и даже сожрать. Она – моя шлюха и больше ничья!
Валия расширила глаза.
– Вы едите себе подобных оборотней?
– Да. Мы – едим. Что она не рассказала, что шерхостни не просто убили её клан, а всех сожрали.
– Ужас… вы – безумцы. – Она в шоке присела на широкий корень. Ширин простонала. Дух нахмурился и поднял руки. Вокруг сразу поднялись тысячи листьев.
– Не смей мне угрожать! Я пришёл за ней. Она – моя.
– Ты не заберёшь её, пока не поймёшь, что это дитя достойна лучшей участи. Она уйдёт с нами в наш мир.
Шерхостень ринулся на духа, однако уже через миг был сбит с ног объемным шаром из листьев. Он не ожидал такого отпора и зарычал от бессилия. Листья пригвоздили его к противоположному массивному старому дереву.
– Корад. Я не хочу тебе навредить. Приди в себя. Девушка ранена. Ты жестоко изнасиловал её и избил так, что если б у нас не было с собой снежного блеска, она бы умерла. В таком случае даже волшебной целительной силе блеска нужно время, возможно несколько дней. Уходи к себе в твой мир. Подумай, нужна ли она тебе, как женщина, а не как шлюха. А пока девушка побудет у нас.
Шерхостень, выпучив глаза, рвался из–под зловещих листьев, но так и не смог вырваться.
– Моя сила отпустит тебя, когда мы окажемся дома, а пока, остынь.
– Не смей переселяться с моей наложницей! Я всё равно убью её.
– Ты не получишь девушку, пока не придешь в себя. Она ни в чём не виновата. Это было принуждение. Ни одна женщина в наших мирах не может противостоять насилию. Не она первая и не она последняя. Мою жену вообще насиловал король бабочек. Валия даже осталась от него беременная и родила. И я всё же нашёл в себе силы её простить и принять.
Корад опешил от услышанного и перевёл пылающий взгляд на смущённую Валию.
– Почему? – Процедил, расширив уже желтеющие глаза.
– Потому что люблю. Люблю больше жизни!
Шерхостень опустил голову. Светлые, удлинённые, вьющиеся волосы заколыхались на ветру. Дух взял под руки девушек и улетел обратно в замок Килана. Там получил раковину, наполненную воздухом для волчицы, которая послужила ей некой защитой от воды. После их проводили гомиры вплавь до самой пещеры переселения.
Килан понимал мудрый ход Шайдара и помалкивал. Он и сам догадался, что шерхостень безумно влюблён в волчицу, однако в силу мужской гордости не может этого признать. Поэтому решение лесного духа должно дать ему это осознать и принять важное решение: убить её или простить.
Спустя сутки Корада освободили листья. Первым что он сделал, сожрал какого–то хомяка в лесу и напился из ручья. «Что за хилый лес, даже пожрать нечего. Теперь понятно, почему морские твари всё время лезут в наш лес».
Спустился в город Килана. Гомиры жались к стенам, освобождая ему путь, зная уже, что он гость короля. Женщины с опаской провожали его взглядами, рядовые мужчины побаивались, а воины смотрели с ненавистью. Корад прошёл мимо них и специально сделал лёгкий прыжок в их сторону:
– Бу…
Те нахмурились.
– Не пугай, пуганные уже поганый шерхостень.
– Я могу и язык откусить. А то в вашем захудалом лесу и пожрать особо нечего.
– У нас нет в нём других оборотней, а животных мало.
Килан вышел ему на встречу собственной персоной.
– Благодарю. – Склонил голову.
Корад непонимающе взглянул на него.
– Тигран вернул моего сына. – Протянул его перстень.
– Конечно, он знает, что этот перстень для меня дорог, и я бы никогда просто так его не отдал.
– Из–за небесного камня?
– Да.
– Тигран забрал жемчуг и передал, чтобы ты не беспокоился. Архитекторы уже принялись за работу, а он заставил шерхостней таскать камни и брёвна для новых построек. Так что в твоём мире кипит работа.
Он кивнул.
– Я ухожу. Пора плыть домой.
– А за ней когда?
Корад свёл брови.
– Возможно, никогда.
– Ты так и не простил меня и её? Пойми же. Я – темпераментный мужчина и не смог сдержаться.
– Хватит! Не хочу об этом больше говорить. Прощай.
– Ты, по–прежнему, собираешься нападать на моих гомиров?
– На моей территории, да. Жрите рыбу. Всё море ваше. Не лезьте в наш лес.
– Если мы примем решение не трогать больше никого в твоём лесу, ты подпишешь мирный договор?
– Что?! Ты ещё надеешься на мир с нами?
– Да. Зачем мы воюем?
– Эта вражда началась ещё с наших предков.
– Вот именно. Почему мы и ты должны страдать за грехи наших предков?
Корад задумался.
– Подумай. И приходи через три дня на горбатую скалу. Я приплыву со своими воинами и договором. И… прости ещё раз за твою наложницу. Это было ошибкой. – Достал из–за пазухи маленькую мидию.
– Что это?
– Это ей, если ты примешь.
Он открыл.
– Золотые серьги с чёрным жемчугом.
– Ладно. – Спрятал в карман. – Я подумаю. – Отвернулся и пошёл в море.
Глава 6. Разлука
Прошло трое суток. Тело волчицы полностью исцелилась от побоев, а душа была до сих пор избита. Её не радовала не вышивка, не подарки Валии – украшения из снежного блеска. Дух редко бывал дома в эти дни. Он руководил восстановительными работами в шахте.
– Тебе всё ещё грустно? – Участливый тон хозяйки этих мест заставил губы Ширин чуть приподняться в вымученной улыбке. – О чём ты думаешь?
– О своей ошибке.
– Ты не виновата. Килан принудил тебя. Никто из женщин не смог бы противостоять ему.
– Я должна была сопротивляться до последнего, пока…
– Вот именно, что «пока». Он бы жестоко изнасиловал тебя и убил. Ты этого хотела?
– Нет. Но и то, что он сделал со мной тоже жестоко и унизительно. Корад никогда меня не простит. Я – шлюха.
– Перестань. Простит, когда остынет. Шерхостень прекрасно знает, где ты сейчас, и придёт за тобой. Дай ему время, хотя… оно нужно и тебе. Твоя душа изранена, также как и до этого тело.
– Я уже знаю его характер. Он не ласковый и добрый. И после того что узнал, мог бы меня даже задушить или сожрать, но он не сделал этого, а только избил. Значит, ещё не хотел моей смерти.
– Ты права. Нам показалось, что шерхостень в тебя влюблён, и такое жестокое приведение – проявление ревности.
– Я тоже так думаю. Ай. – Она укололась.