— Заклинание, которое он разработал, чтобы создать Мир Теней, произошло не давным-давно. Это случилось несколько дней назад, — заметил Кай.
— Его первое заклинание и это не очень отличаются. Более того, они связаны магией Мерлина. Я надеюсь, что мы сумеем взломать эту магическую связь и заглянуть в его заклинание Мира Теней.
— Надежда — это людская эмоция, — заметила Сера.
— Ага, и людской недостаток. Но в данный момент это все, что у нас есть.
Рейн махнула рукой на ближайшее зеркало, и её отражения разнесли чары по комнате. Завитки чёрной и пурпурной магии, перемежавшиеся потоками золотых блёсток, кружили и закручивались, собираясь в водовороты.
Чужое воспоминание ударило по Каю. Затем ещё одно. И ещё. Они промелькивали так близко, что едва одно успевало развернуться, как его уже вытесняло следующее.
Он видел Райли, творившего заклинание Мира Теней. Мерлин схватил Райли, ударил ладонью по его груди и накачал магией теней.
Мгновение спустя перед Мерлином стоял уже не Райли; это была Арианна. Её тело блекло, её разум слабел. Открылся разрыв между реальностями, и Мерлин затащил туда свою сестру.
Кай моргнул, и Арианна пропала. Мерлин стоял один, подняв руки в воздух, и над его головой зрел шторм. Изначальное заклинание, которое он сотворил семь сотен лет назад, чтобы изменить мир. Воспоминания неслись в обратном порядке.
А затем поток образов остановился, застыв на одном моменте времени. Кай стоял в тёмном сарае, перед ним находился деревянный рабочий стол. Стеклянные пробирки занимали одну часть стола, миски и мензурки — другую. Бледно-золотой дым бурлил в самом крупном из сосудов. Кай попытался подойти ближе и посмотреть, но его тело отказывалось подчиняться. Он почувствовал, как поднимает руку и захватывает ложку темной пудры из металлической канистры на столе. Высыпая её в бурлящее зелье, он мельком заметил своё отражение в зеркале.
Кай не наблюдал за Мерлином. Он и был Мерлином — молодой, счастливой версией мага теней, который разрушил мир. Должно быть, это прошлое Мерлина. После того, как Кай освободится от этого воспоминания, ему придётся поговорить с Рейн о том, что не надо совать его разум в тело психопата. Тот факт, что он не мог контролировать собственное тело, тревожил вдвое меньше того, что он слышал в своём мозгу мысли Мерлина.
Дверь в сарай скрипнула, и туда вошла девочка-подросток с корзинкой в руках. Её волосы, заплетённые и уложенные вокруг головы, были рыжевато-красными как закат, а глаза — зелёными, как луг весной.
— Бьянка! — сказал Мерлин, широко улыбаясь. — Ты пришла как раз вовремя.
Улыбнувшись в ответ, девочка встала рядом с ним у стола.
— Какое великое магическое открытие ты сделал сегодня?
Мерлин протянул руку, показывая ей уродливый ожог, от которого его кожа пошла волдырями.
— Что случилось? Как ты обжёгся? Ты в порядке? — затараторила она.
Мерлин вытащил черпак из бурлящего зелья и полил содержимым свою руку.
— Что, во имя всего святого, ты творишь? — завизжала она.
— Оно вполне прохладное, уверяю тебя, — он взял её руку и провёл по твёрдой корочке засохшей золотистой грязи, покрывавшей его руку. Корочка треснула и открыла под собой гладкую кожу.
— Твоя рана исцелилась, — ахнула она. — Но как это возможно? Ты не целитель.
— Нам больше не нужны целительные зелья, чтобы лечить себя, — он поднял сосуд с зельем. — Нам нужна лишь магическая наука.
— Что ещё ты можешь исцелять?
— Яды и инфекции, кости и ожоги; предел — лишь небо, Бьянка.
Она гордо улыбнулась, глядя на него. Когда он видел этот взгляд в её глазах, он чувствовал себя запредельно счастливым. Они выросли бок о бок, были лучшими друзьями. Если бы только она знала, как отчаянно он её любил… Он опустил руку к ящику под столом. Внутри, под блокнотами с рецептами зелий, лежал кулон, который он месяцами создавал из магических изумрудов, выращенных в его лаборатории. Знак его привязанности, символ его любви. Его ладонь сжала ручку ящика.
Дверь в сарай вновь распахнулась, и внутрь промаршировал мужчина. Люди их деревни называли его героем. Драконорожденный маг Вариус. У их особенного золотого мальчика были длинные золотые волосы и глаза, которые сияли как сапфиры. Его загар был столь же темным, сколько его волосы — светлыми, а фигура напоминала телосложение древнего бога. Некоторые люди действительно считали его богом.
— Бьянка, — произнёс Вариус шёлковым тоном. — Твой отец сказал мне, что я найду тебя здесь.
Бьянка повернулась, посмотрев на него, и тогда-то Мерлин увидел в её глазах нечто, отчего его сердце застыло. Взгляд, которым она смотрела на Вариуса, не шёл ни в какое сравнение с тем, как она смотрела на Мерлина. Она не просто восхищалась Вариусом; она его боготворила.
— Не возражаешь, если я возьму твою подружку на прогулку, нет? — Драконорожденный маг подмигнул Мерлину, словно они делили великий секрет.
Бьянка уже накидывала свою шаль.
— До встречи! — крикнула она Мерлину. Затем, взяв Вариуса за руку, она ушла из сарая, даже не обернувшись напоследок.
Мерлин в молчаливом одиночестве убрал оставшееся после его экспериментов. Ничто так не отвлекает от мыслей о жизни, как работа, но в этот раз даже занятое тело не могло успокоить его взбудораженный разум. Однако это помогало скоротать часы. К тому времени, когда он вышел из лаборатории, солнце уже садилось. Мерлин пошёл по тропе вдоль озера к дому Бьянки. Он должен рассказать ей о своих чувствах. Сейчас, пока ещё не поздно.
Но оказалось уже слишком поздно.
Он слышал впереди голос Бьянки, манивший его. Он перешёл на бег, но потом просто остановился как вкопанный. Она была не одна. Вариус шёл рядом с ней, поглаживая её по руке.
— Скажи мне, дражайшая, что ты ко мне чувствуешь, — сказал Драконорожденный маг.
— Я люблю тебя, конечно же, — ответила Бьянка.
— И нет никого другого?
— А кого же ещё я могу любить?
— Твоего друга, создателя зелий.
— Мерлина? — смех Бьянки разбил Мерлину сердце. — Он всего лишь друг. Я бы никогда не смогла воспринимать его в таком качестве.
— Хорошо, — Вариус взял её лицо в ладони и наклонился, чтобы мягко поцеловать её в губы.
Мерлин резко развернулся и убежал в противоположном направлении. Он не переставал бежать, пока не ворвался обратно в свою лабораторию.
— Что мне сейчас надо, так это хорошее любовное зелье, — пробормотал он. Его руки тряслись.
Вот только любовные зелья не работали. Даже ему никогда не удавалось создать работающий вариант. Любовь слишком могущественна, слишком сложна, чтобы создавать её магией. Должен быть другой способ.
Бьянка любила его. Он знал это. Он просто должен заставить её увидеть это. Но как он мог надеяться на это, когда рядом был Вариус? Как он должен соперничать с Драконорожденным магом? Вариус был таким идеальным. Таким очаровательным. Таким привлекательным. Таким могущественным. Он был мечтой каждой девушки, а Мерлин был таким… обычным. Он посмотрел в зеркало, и ему не нравилось то, что он видел. Что ж, он собирался это изменить.
Никакая мощь на земле не могла сравниться с Драконорожденными, но возможно, в другом мире… он читал о великой могущественной демонице по имени Рейн. Она обладала силой изменять мир, сгибать саму материю реальности по своему усмотрению. Эта сила превосходила любую мощь на земле или в аду. Она превосходила даже силу Драконорожденных.
— И я уговорю её обучить меня, — пробормотал Мерлин.
Он отправился в горы, захватив лишь сумку с зельями. Ушёл целый час, чтобы добраться туда — и вдвое больше, чтобы подготовить магию для призыва демоницы. Она вышла из тумана, её серебристые волосы величественно развевались на ветру.
Она посмотрела на него взглядом ледяных синих глаз.
— Ты не осознаешь, насколько глупо призывать демона, смертный?
— Но ты не такая, как другие демоны, — ответил он.
— Что тебе обо мне известно?
— Лишь то, что ты самая великая и самая могущественная из всех демонов.
— Продолжай.
— Никто не может сравниться с твоей мощью. Но по-настоящему тебя отличает твоё милосердие.
— Ты хорошо льстишь, дорогуша, — сказала она ему. — Чего ты хочешь?
— Я желаю служить тебе. Быть твоим верным слугой. И твоим учеником, — он поднял взгляд, чтобы оценить её реакцию.
— Я не нуждаюсь ни в слугах, ни в учениках.
— Разве не одиноко быть вечно одной?
— Я наслаждаюсь уединением в своём замке.
— Я знаю, что ты чувствуешь, — сказал он. — Я знаю, каково это — уйти с головой в свою великую работу. Ты всегда так близка к следующему открытию. Нужно просто закончить его. А когда ты это делаешь, очередной фантастический эксперимент взывает к тебе. Ты всегда работаешь, всегда вливаешь все силы в свою работу. Нет времени на всех остальных. Затем, в один прекрасный день, ты осознаешь, что ты одинока. Но уже слишком поздно.
— Да, — тихо сказала она. — Именно так. Возможно, ты все же понимаешь. Кого ты потерял?
— Мою подругу, Бьянку. Я любил её, сколько себя помню. Я был так занят работой, что и не заметил, что теряю её, что она влюбилась в другого, — по его щеке скатилась слеза.
— Тебе лучше вытереть лицо. Там, куда мы отправляемся, никаких слез.
Он поднял взгляд, и его переполнила надежда, сбив ту ледяную корку, что стиснула его сердце.
— Ты забираешь меня с собой?
— Мы уходим немедленно.
Она взмахнула рукой, открывая трещину в реальности, короткий путь в её царство. Мерлин вошёл в тёмную и мрачную обитель. Перед глазами Кая замелькали сцены.
Шли месяцы. По мере того, как Мерлин и Рейн работали вместе, её замок становился более ярким. Даже радостным. Его сила росла. Он превращался в нечто иное, вставая на путь, который не проходил ни один смертный.
Месяцы сливались в годы, но Мерлин не забывал о Бьянке. И он никогда не переставал любить её, хотя его отношения с Рейн приобрели интимный характер. После таких моментов, но до того, как демоница выпинывала его из своей постели, она делилась многими секретами. Мерлин собирал каждую частицу информации, каждое заклинание. А однажды, пока она спала, Мерлин ушёл. Он, наконец, приобрёл способность путешествовать между мирами, последнюю частицу в мозаике магии теней.