Но живуч, живуч. Правда, читал где-то, что таракан без головы живет девять суток и умирает от голода, но все же и тут последняя пробежка впечатлила. Чем эти твари так и опасны – ты ее уже убил, а она все равно тебя сожрать пытается.
На мой выстрел никакой реакции, к слову. Никто не высунулся и обстрелять не пытался. И где хавики могут быть сейчас? В сторону реактора не выдвигались, так что могли уйти глубже в застройку, в город. И где там их искать? А не знаю.
– Шутихин, активность есть?
– Ничего не замечаю.
– Принял.
Надо как-то доразведать. И это «как-то» выглядит… не очень. Потому что выход, как и вход в здание, всего лишь один. Ладно, что-нибудь придумаю. Попытаюсь, по крайней мере. Переполз обратно к надстройке, пристроился за ней, чтобы хотя бы с тыла быть прикрытым, выглянул наружу. Броневик Басова на позиции, никакой активности не вижу.
– Фирма, прокатись дальше по улице, осторожно. Оглядись. В драку не ввязывайся, если попадешь под огонь – сразу отходи и возвращайся на исходную, район ты знаешь.
– Принял, сделаем.
Броневик сдал задом в проулок, а затем выкатился на улицу, прибавил ходу, выбросив фонтан песка из-под переднего колеса, и поехал от меня.
Куда они могли уйти? Догонялки в городе – это самое плохое, что мы можем устроить. А если сосредоточим все свои силы здесь, то порт останется без прикрытия. Оттянемся туда – возникнет риск захвата реактора. Разделим силы – и тогда их может не хватить ни на что. Одна надежда на то, что у противника те же проблемы, но инициатива сейчас за ним. Надо его обнаружить и навязать уже свою игру, пусть он реагирует на наши действия, а не мы на его. И эту позицию точно бросать нельзя, ни с какого другого места мы так местность вокруг реактора контролировать не сможем.
Ладно, пока ждем.
Через несколько минут на связь вышел Власов и доложил, что видит подкрепление, после чего уже Валерий затребовал уточнений по обстановке, на что получил ответ невнятный, и я лишь предложил им выдвинуться в сторону реактора.
Затем послышалась отдаленная пулеметная стрельба, в канале возник Басов, сказал, что был обстрелян из застройки, успел разглядеть две машины до того, как выскочил из сектора огня противника. Две машины – это уже что-то, это не просто дозор, так что я, схватив планшет, нанес на него примерно позицию хавиков, после чего соединил его с рацией и «поделился» с остальными.
Выходило, что противник отошел к северо-западу и остановился в промзоне у развязки шоссе. Почему именно там?
«Фирма» вернулась на исходную практически одновременно с тем, как в поле показалась колонна из двух броневиков и самосвала. Я затребовал двух человек от Валерия, которые пересели в машину к Федьке у меня на глазах, и та на полной скорости пошла на территорию склада. Там ничего не случилось с ними, они перекрыли броневиком вход в здание, и затем эти двое поднялись наверх, груженные пулеметом и еще одним гранатометом.
– Что тут у вас было? – вид у пулеметчика был несколько ошалевшим.
– Процесс знакомства затянулся, – буркнул я, меняя ручник обратно на автомат, с которым в машине проще. – Побдительней тут.
Труп гоблина на площадке перед входом в склад второго этажа был буквально изорван пулями, а пол вымазан кровью. Если тут и были трупы, то хавийя их забрали. На лестницах тоже хватало кровавых следов, а заодно мелких гильз, все стены истыканы пулями. В помещении внизу первым делом в глаза бросилась большая лужа крови на том месте, где свалился один из тех, что попал под взрыв мины. Артерию, похоже, ему перебило, вон как залило. Даже в воздухе стоит запах крови.
Машина пристроилась ко входу почти вплотную, я прямо с крыльца забрался в открытую дверь, снова оказавшись на командирском сиденье.
– Лина там как? – спросил Федька.
– Бодро. И толково, очень помогла. На ней ни царапины, если ты об этом.
– Об этом, о чем же еще, – вздохнул он. – С Маркиным что?
– Несколько осколочных, но неглубокие, починят.
– И то хорошо. Пока легко отделались.
– С этим согласен.
И через пару минут мы присоединились к основным силам. Валерий выбрался из машины и ждал нас, сразу махнув мне рукой, выходи, мол.
– Значит, смотри, – достал свой планшет и передвинул картинку на позицию противника. – Самосвал делаем передвижной огневой точкой, миномет в кузове встал как родной, – он постучал по борту грузовика, за которым мы укрывались от ветра и несущегося с ним песка. – Три броневика используем как дозор, пойдем вот так, – он стилом прочертил примерный маршрут. – На этом у нас крупняк, так что он за основную силу, эти два вроде загонщиков.
– У них на одном пикапе тоже крупняк, – напомнил я. – К тому же их заметить сложней, чем нас, мы в поле будем, а они между зданий.
– Что сам предлагаешь?
– Я бы корректировщика туда провел бы поближе. И начал бы с миномета.
– И кто пойдет?
– Мы и пойдем, как раз четверо. Двое в машине, двое в поиске. А вы подтягивайтесь по нашим данным.
– Пока ехали, видели несколько гоблинов, – сказал он. – Вы тут пальбой их всех взбаламутили. Нарветесь – и либо проблемы будут, либо себя вскроете. Не нравится мне идея. И силы делить не хочу.
– Без разведки ломиться тоже как бы того, сам понимаешь, – возразил я. – В порту что?
– Настя за подкреплением полетела, там весь кибуц на ушах стоит.
– В такую погоду? – возмутился я.
– Да, в такую, – отрезал он. – И нормально довезла, хоть и болтало, так что у нас половина переблевалась. Кстати, инициатива была ее, я сначала выпускать не хотел. Да все с ней нормально будет, – попытался он успокоить меня.
Успокоюсь я, как же, хоть и признаю, что пилот она замечательный, опыта полетов в плохих условиях у Насти уже на десятерых. Да и большой коптер не так просто ветром снести с его шестью винтами. И если бы она не прилетела, то нам бы тут совсем хреново пришлось, а сейчас ситуация изменилась резко.
Черт, дрон так и не запустишь… Или все же попытаться? Разобьется и черт с ним, но если хотя бы выявит позицию противника, то… Или рискнуть и попытаться поднять малый коптер? Ветер все же стихает, удержу его, я думаю.
Отдаленная стрельба, очередями, несколько стволов. Все вскинулись, насторожились. Готов поставить на то, что гоблина накрыли, опять сунулся к ним. Направление примерно на ту позицию, которую группа Басова засекла. То есть они еще там.
– Они или выдвинутся сюда, или свалят, – сказал Власов. – И вернутся большими силами. Их и самих больше, и баржи у них есть.
– Для барж погода не очень, – хмыкнул Валерий. – Мы над морем летели. Им что-то наличными силами делать придется.
– Не думаю, что сил много, я всего четыре машины видел, и у них есть потери. Раненые есть точно.
– Тогда предлагай. – Валерий повернулся ко мне.
– Умных мыслей нет, – развел я руками. – Давай для миномета позицию найдем и пристреляем. Прикроем реактор. И пока часть сил вернем в порт, – это я уже скрепя сердце предложил. – Если хавики туда прорвутся до того, как подкрепление прилетит, то будут большие проблемы.
– Хорошо, так и сделаем. Машина с крупняком остается здесь, а ты бери два остальных броневика и дуй туда.
– Власов пусть ведет, я лучше здесь останусь, к местности уже применился, больше пользы будет. Маркина только загрузите, – повернулся я к Сергею. – А я лучше на крышу. И попробуем дрон поднять.
– Угробите аппарат. – Валерий с глубоким сомнением посмотрел в небо.
– Информация край нужна. Давай рискнем.
– Ладно, давай, – махнул он рукой. – Где наша не пропадала.
Дрон все же взлетел, хоть и раскачивался в воздухе так, что картинка гуляла. Но мы с Шутихиным догадались тут же перегонять запись на второй планшет и просматривать с паузами. Валерий сидел рядом, задумчиво поглаживая бороду, и следил то за картинкой, то за отметкой коптера, ползущей по карте.
Миномет с самосвала несколько раз выстрелил, фиксируя прицел на точки, с которых мог появиться противник, включая соседние крыши, броневик с крупнокалиберным пулеметом встал в проеме обрушенной ограды, взяв под прицел два самых угрожающих направления, вдоль главного проезда и поле за промзоной. Остальные люди укрылись в самом здании реактора, оттуда проще всего было выдвинуться в любом направлении. «Овраг» и «Фирма», отчаянно пыля, унеслись в объезд города к порту, хотя оттуда ни о какой активности противника пока не сообщали.
Дрон, преодолевая сопротивление ветра, добрался до выявленной позиции противника, но обнаружил там только следы колес, ведущие на шоссе. Может, и ушли, но проверить надо, потому что мы понятия не имеем, с какого направления подошла вторая группа. Может быть, эти следы они тогда же и оставили. Квадрокоптер полетел вдоль дороги и все же противника обнаружил – джип и пикап возле какого-то строения на самом перевале холмов, и следы уже меньшего количества машин, ведущие дальше.
– Отошли, – заключил Валерий. – Но выставили заслон и наблюдателей. То есть еще вернутся. Сергей Павлович, – обратился он к Шутихину, – верните птичку к городу, посмотрим, что еще в окрестностях есть.
– Сделаем, – кивнул Шутихин.
Дрон сменил направление и полетел быстрей, теперь его гнал ветер. Картинка совсем замельтешила, так что ничего не разглядишь, Шутихину пришлось даже подруливать квадрокоптером вручную, автоматика не очень справлялась. При попытке остановиться дрон подскочил вверх на несколько десятков метров, потом все же стабилизировался, но зависнуть на месте не смог, дрейф был заметным. Но камера закрутилась, осматривая окрестности, картинка качалась во второй планшет, так что смотреть получалось.
Разглядели сразу трех гоблинов, бродивших по улицам в районе недавней позиции хавийя, и больше ничего. А так знакомый пейзаж – пустота, брошенные машины, полузасыпанные песком, местами следы проезжавшей колонны, можно даже маршрут проследить. По этим улицам как по снегу: никакой скрытности не получается.
– Ладно, возвращаем птичку, – сказал командир. – А то долетается.