Мы описали круг над местом падения машины противника, а затем пошли дальше, вдоль дороги на запад. Надо все же доразведать все до конца.
– Ну ты вообще ас, – сказал я. – Нет слов.
И сказал совершенно искренне, от всей души, так сказать.
– А ты не ценишь, – ответила Настя. – И совершенно зря.
Она даже не выглядела взволнованной, разве что в глазах азарт. И эта женщина требовала от меня, чтобы я нашел себе спокойную и безопасную работу. А сама как рыба в воде в таких ситуациях. Даже пугает немного. Хотя, если вспомнить все наши приключения вместе… это счастье, что рядом была именно она.
Мы облетели все окрестности, но обнаружили только лишь следы уходившей колонны, все те же самые, тянувшиеся по дороге. Следовать по ним до конца не стали, дело шло уже к темноте и нам лучше вернуться на базу, в порт. Связались с Валерием, узнали, что активности противник никакой не проявлял, так что полетели туда со спокойной совестью. И едва успели до «трясуна», айди заверещали хором, когда мы заходили на посадку. Хорошо, что здесь, а не где-то возле заслона хавиков, повезло. А ведь два дня подряд тихо было перед этим.
Ночь прошла хоть и в напряжении, но все же без происшествий. С утра из порта подняли два квадрокоптера, я сам слетал за Шутихиным, вернув его в порт, а на замену высадил двух молодых ополченцев, один из которых как раз и был оператором дронов. В малом коптере заменили батареи на свежие, пополнили боекомплект, и мы собрались вылететь снова, проследить по следам, куда ушла колонна противника. Так можно их базу выявить, а заодно понаблюдать за активностью на ней.
На судне работа кипела вовсю, с краном тоже заканчивали, рассчитывали, что к вечеру или самое позднее завтрашним утром можно будет попытаться вывезти реактор. И тогда все станет намного проще, надо будет лишь вокруг порта оборону держать. К тому же опять собрали большой груз батарей со всякой техники, но Настя с ними лететь уже не должна. Поставят судно на ход и все на него погрузим. Ополченцы, прихватив наш броневик, катались по окрестностям и собирали батареи отовсюду, укладывая на найденный и подцепленный к машине прицеп. А вскоре еще один грузовик запустили в дело, не такой большой, как самосвал, но все равно под загрузку его за глаза хватало.
Когда мы уже взлетели, на связь вдруг вышел Валерий.
– Планы меняются, – объявил он. – Возвращайся в порт, я скоро прибуду.
– Что случилось?
– Цитадель на связь вышла, подробности позже.
– Понял, – чуть растерявшись, ответил я. – Насть, возвращаемся.
– Зачем?
– А, – я махнул рукой, – предчувствую большой облом. Правда, война тоже закончилась, как мне кажется.
– Почему?
– Генералиссимус расскажет.
Через пару минут коптер опустился на свою площадку, и экипаж решительно двинул за горячим завтраком. Хоть один плюс, а то опять пайками обходиться собрались, прямо в полете жевать. А так вполне приличная яичница с беконом, овощи и сок, а потом крепкий черный кофе. Вскоре в порт влетел броневик, из которого выскочили Валерий и Лина. Он направился ко мне, а Лина, понятное дело, сразу к Федьке.
– Что случилось, растолкуй уже.
– Сейчас, пожрать себе тоже наберу. И пошли где-нибудь на солнышке посидим, пока жара не навалилась.
Да, погода сегодня исправилась, бури как и не было, разве что волнение на море не улеглось. Мы отошли к молу, уселись на парапете, Настя присоединилась к нам, начисто проигнорировав намек на секретность разговора.
– Рассказывай.
– Сообщение пришло на айди, – сказал он. – С высотного дрона, похоже, мы его не заметили даже. С требованием немедленно прекратить все боевые действия во избежание далеко идущих последствий. И с упоминанием того, что хавики получили такое же. Затребовали подтверждения, я подтвердил.
– И что теперь?
– Они сюда летят. Думаю, что часа через три будут, им далековато все же.
– М-да, – вздохнул я. – Нэма тоби цукерок, пропыв батько гроши… Как-то не радует известие.
– Согласен. – Валерий кивнул. – Точно реактор приватизируют.
– А если упереться?
– Намек на последствия вроде более чем понятен, нет?
– И что, просто вот взять и отдать? – возмутилась Настя.
– Торговаться будем, – ответил я за Валерия. – Какого хрена, собственно говоря.
– В принципе, правило такое есть. – Валерий подцепил полоску бекона и намотал на вилку. – О найденных реакторах сообщать в Цитадель. Даже не правило, а так… подписку на этот счет никто не давал.
– Про компенсацию я слышал.
– Вот в том и дело, что вопрос о том, что кто-то хочет сам реактор, а не компенсацию, никогда и не поднимался, понимаешь? То есть мы в своем праве. Но вот что насчет наших прав сама Цитадель думает – это уже следующий вопрос. Надо дождаться и послушать, что так-то гадать? Может, они из-за войны нашей возбудились, а не из-за реактора.
– Пока им на все войны вроде как накласть вприсядку было, нет?
– Так и войны тоже того… встретились, постреляли, разбежались. Не помню такого, чтобы два анклава вот так, как мы здесь, сцепились. Это же не «абреки», сам видишь, хавики влезли в драку основными силами. Если бы не шторм, то «бэдэ» шли бы тут в полный рост.
Да, с этим согласен, это уже не банда мародеров, это всерьез. Пока никто не слышал, чтобы хавики в рейды ходили с коптерами, никто такого «абрекам» не даст. Тут весь анклав вписался. Может, это причина вмешательства Цитадели, кто знает. Но в остальном… как Цитадель скажет, так и делать придется, скачи враже як пан каже, мы от них на сто процентов зависим.
Дозавтракали в мрачноватом молчании, потом наблюдатели сообщили, что дрон засек, как хавийя сняли заслон, погрузились в машины и уехали в направлении своих, так что Валерий тоже приказал основным силам возвращаться, оставив лишь НП без транспорта на крыше склада. Коптером потом снимем. А я махнул рукой на мрачные мысли и полез на судно смотреть, как там справляются. Понятно, что и без меня разберутся, но хоть чем-то себя занять.
Песочного цвета шестивинтовой коптер с большими эмблемами Цитадели на бортах зашел на посадку со стороны города. Я сам показал ему площадку перед зданием управления порта, куда он и опустился, подняв облако песка. А пилот помахал мне рукой из кабины.
– Боря! – развел я руки. – Скажи, что вы с хорошими новостями.
– Это они с новостями, – он показал пальцем на выбиравшихся из отсека людей, – а я за извозчика, как видишь.
– А я тебя за перебежчика принял, обрадовался. Костя? – удивился я, увидев «главхакера» среди остальных.
– Привет, – он протянул руку, – привлекли. Психологи, блин, узнали, что дружим.
– А откуда такая информированность?
– Угадай с трех раз, – хмыкнул он.
– Здравствуйте, – невысокий плотный человек с круглым лицом и очень светлыми короткими волосами выступил вперед. – Меня зовут Сигурд, я представляю Цитадель.
– Я догадался. – Я пожал ему руку.
С ними четыре человека охраны в полной экипировке и все. Сигурд говорит по-русски, но с заметным акцентом, а так он явно скандинав. Пусть ростом и не впечатляет, но даже по чертам лица легко судить.
– Ваша война должна закончиться, прямо сейчас, – не стал он тратить времени на долгие вступления, – это уже слишком.
Я увидел Валерия, идущего быстрым шагом в нашу сторону, пусть он разбирается. Но все же не удержался от давно вертевшегося на языке вопроса:
– А где граница между «слишком» и «не слишком»? Налеты бандитов из числа хавийя на наши анклавы – это «не слишком»?
– Это именно бандиты, – не меняя выражения лица и глядя мне в глаза, сказал скандинав. – Когда вы перебили такую банду, мы не вмешались, это самозащита. А здесь началась война между анклавами. И я не могу даже знать, до чего это дойдет. В этом мире воевать не будут, пока Цитадель способна влиять. Где мы можем поговорить?
– Пошли за мной, – сказал уже подошедший Валерий. – Здесь у нас даже офис есть, – и первым, резко повернувшись спиной к Сигурду, пошел в здание.
Не было похоже, что он рад встрече, но Сигурд его эмоции откровенно проигнорировал.
– Ты с нами или со своими пообщаешься? – спросил я у Кости.
– Пойду к своим, там сами разберетесь. – Он усмехнулся. – Я так и не понял толком, зачем я вообще здесь.
– О’кей.
Охрана осталась у коптера, им, похоже, наши дела вообще до лампочки. Небось на случай вынужденной с этим самым Сигурдом полетели. В общем, я их оставил и пошел следом за командиром.
Уселись в пустом кабинете, втроем, никаких дежурных любезностей гостю не оказывалось, вроде там чая или кофе. Тот уселся за стол и просто повторил то, что до этого сказал мне.
– Это все? – уточнил Валерий.
– Нет, не все. Еще вопрос о реакторе. Насколько он полный?
– Нам надолго хватит.
– Нет, это мы не можем даже обсуждать. Но из этой информации рассчитывается размер компенсации, которую мы разделим между сторонами.
– Сторонами? – удивился я. – А какое отношение вторая сторона имеет к реактору?
– Они сообщили, что его нашли.
– Сообщить несложно. – Я скептически хмыкнул. – Они нашли его тогда, когда там были мы. После чего атаковали нас.
– По нашим данным, они отправились на осмотр найденного реактора и были атакованы вами, – интонации у представителя Цитадели так и не менялись.
– Они не были атакованы, – ответил за меня Валерий. – Они были предупреждены о том, что реактор обнаружен нами. Но предпочли игнорировать предупреждение и ехать дальше, в больших силах. Куда больших, чем мы располагали на острове в тот момент.
– Когда они сообщили вам о том, что нашли реактор? – спросил уже я.
– Вчера… в шестнадцать тридцать две. – Сигурд посмотрел в свой планшет.
– К этому времени бой закончился, мы их отогнали, – сказал Валерий. – А до этого там шла война с раннего утра.
– Могли бы и вы сообщить тогда, когда нашли реактор.
– Нам нужна энергия для нового поселения, а не компенсация, – сказал я. – Для этого мы реактор и искали.