Возможно, то, что теперь у него не было другого выбора, кроме как общаться с ней по телефону, было к лучшему. Так он с меньшей вероятностью снова совершит ошибку, и у них будет возможность привыкнуть к новому формату общения: после выписки они точно не смогут видеться часто. Как Саша успел узнать за годы работы в «Иниго», некоторые из тех, кто провел с родственной душой две недели, позже с трудом принимали необходимость расстаться даже на несколько дней и с трудом могли сосредоточиться на работе. Ему не хотелось проверять, насколько устойчивыми окажутся они с Элей.
На телефон пришло уведомление о новом сообщении от дяди. Он сообщал ему о скором введении карантина и сожалел, что не может ничем помочь.
«Все нормально», – коротко ответил Саша, не желая ни ссориться с ним, ни жаловаться на несправедливость жизни. Его взгляд зацепился за пустой стул, который всегда стоял у его кровати, напоминая о скором приходе Эли. Он вернул его на место около стола и лег в постель, отвернувшись в другую сторону.
Одним из многих прекрасных качеств Сени был неиссякаемый оптимизм. Он уверял Зою и Элю, что однажды их поиски увенчаются успехом, смог подружиться с Яной и поладил с ее мужем, хотя тот долгое время видел в нем соперника, а после неудачного свидания всегда продолжал попытки найти себе девушку.
– Даже если Яна уже полюбила другого, – говорил он подругам, – это не значит, что я тоже не могу быть счастлив.
В среду вечером все трое собрались в японском кафе, расположенном недалеко от офиса «Мариона» и компании, где работал Сеня. Ему не терпелось поделиться впечатлениями от свидания, а заодно они с Зоей хотели поднять настроение Эле: после известия о вводе карантина она скучала по Саше и чувствовала себя подавленной.
– Я как будто побывал на лекции по изобразительному искусству. Марина столько всего знает, – оживленно рассказывал Сеня, опуская в сырный рамен деревянные палочки. – Хорошо, что я вспомнил кое-какие рассказы Эли про композиторов, так что мне было что ответить, чтобы не выглядеть дураком. Но, если вдруг однажды вы услышите новость, что кто-то устроил одиночный пикет с плакатом «Нейросети – зло», знайте, это была Марина. К счастью, она не знает, что я косвенно знаком с одним из ведущих программистов в этой области.
– Чем ей не угодили нейросети? – поинтересовалась Эля.
– Они же учатся на всем, что выложено в Интернет. С ее точки зрения, это воровство интеллектуальной собственности и обесценивание труда художников. Раньше она часто рисовала на заказ портреты, книжных персонажей и всякое такое, а сейчас любой может нарисовать картинку бесплатно, просто написав, что ему надо.
– От шести пальцев на руках и лишних ног это не спасает. Зато экономит время на работе, если нужно быстро сделать баннер или придумать какую-то идею, – заметила Зоя. – Я читала, что для «Тиффани» с помощью нейросети сделали концепцию целого отеля, и теперь они планируют сотрудничество с кем-то типа «Хилтона» или «Мариотта», чтобы оформить люкс в своем стиле. Придется продать почку, чтобы провести там хотя бы одну ночь, зато впечатление будет незабываемым.
– Откройте свою Янтарно-бриллиантово-сапфировую комнату в Третьяковке, – подсказал Сеня. – Мои коллеги недавно сделали с ней совместную коллекцию косметики.
– Звучит интересно и очень дорого, – откликнулась Зоя. – Но я не понимаю, чем считать эту идею – нашим личным достижением или еще одним творением искусственного интеллекта?
– Это слишком сложный вопрос для восьми часов вечера.
Эля улыбнулась вместе с друзьями и помешала вилкой лапшу с курицей. Еда здесь была вкусной, но в последние пару дней у нее не было аппетита. Это был один из тех симптомов сепарации, от которых ее не спасали таблетки, выписанные для приема три раза в день.
– Саша что-то рассказывал про ту новую разработку «Иниго» для создания изображений, «Ирис»? – спросила ее Зоя. – Когда она узнает, что глаз у человека всего два?
– Не рассказывал, это проект другого подразделения. И я стараюсь вообще не касаться темы его работы, – вздохнула Эля. – Мне кажется, она его нервирует. Он привык все контролировать, даже сам писал коды, хотя для этого есть другие люди, но сейчас даже не может слишком долго смотреть в экран телефона.
– Без обид, но у них в «Иниго» полно умных ребят. Я читал, как они проводят собеседование – идиоты там и дня не продержатся, – заметил Сеня, пожав плечами.
– Альда очень много значит для Саши, он работал над ней более десяти лет, – возразила Эля. – А сейчас только устраивает ей проверки на галлюцинации и знание медицинских терминов, как обычный пользователь. Это слабое утешение. Я пытаюсь поднять ему настроение, но не всегда получается.
– Сыграй ему еще что-то из «Дракулы» или другого фильма.
– У него есть ссылка на все мои записи. Я попросила сказать, если он захочет послушать что-то еще, но он пока не ответил. Как вы думаете, – неуверенно спросила Эля, – если я отправлю ему еще одно видео со шпицем после того воскресного, он не сочтет, что это глупо?
– Андрей обожает смешных животных, – сообщила Зоя.
– Они всем нравятся, – поддержал Сеня. – Он может говорить, что ему все равно, но втайне будет умиляться даже детенышу крокодила, которому чешут спинку.
– Я думала о ком-то более милом.
– Ты просто не видела маленького крокодила.
– Все будет отлично. Люди сейчас только и занимаются пебблингом, – заявила Зоя, делая глоток из стакана с лимонадом. Подняв глаза, она поймала недоуменные взгляды друзей. – Вы что, не слышали? Это что-то вроде языка любви, который люди позаимствовали у пингвинов. Те носят в гнезда камешки, чтобы показать другому свою симпатию, а мы отправляем друг другу всякие приколы в Интернете. Видео с капибарами и котятами, шутки по мотивам любимых сериалов, все в таком духе. Одним словом, пебблинг – это что-то вроде «я увидел это и подумал, что тебе понравится, поэтому решил поделиться».
– Я до сих пор не отошел от того факта, что ты используешь слово «пу́шить» вместо «напоминать», – отозвался Сеня. – Прояви хоть немного милосердия к своему отсталому другу, который так любит смайлики из двухтысячных.
– У этого слова есть и другие значения!
Эля предоставила подруге возможность заново объяснить все Сене и доела свое блюдо. Она никогда не оставляла еду на тарелке, даже если не получала от нее особого удовольствия, как сейчас. Поступить иначе значило бы, что она впустую потратила деньги, которые можно было бы отложить на кредит, квартплату или новое осеннее пальто взамен старой куртки, чья подкладка уже протерлась. Хотя бы таблетки для лечения симптомов сепарации оказались не такими дорогими, как она боялась. Покупка увлажнителя воздуха для Саши была не в счет.
Больница, где он лежал, была одной из многих, что закрылись на карантин с начала месяца, но эта мысль служила слабым утешением. Почему-то Эля была уверена, что их эта проблема не коснется и они смогут видеться каждый день. Но вечером воскресенья он прислал сообщение, где предупредил о вводе ограничений и объяснил, что исключений не будет даже для родственных душ. Она почувствовала, как внутри словно образовалась пустота, и не сразу смогла написать ответ.
Они договорились, что будут созваниваться каждый вечер, и Эля начинала ждать этого момента с самого утра. Она писала ему, едва проснувшись, и в течение дня, когда у нее появлялось свободное время. Саша признался, что за последние месяцы сильно отстал от новостей из мира поп-культуры, и Эля охотно восполняла эти пробелы. Раньше, занимаясь его поисками, она часто гуляла по городу и слушала подкасты о кино, которые потом смотрела дома. Теперь они вместе ругали режиссеров, поддающихся жалобам фанатов в ущерб сюжету, ждали возвращения старых героев на экраны и шутили над парами родственных душ, которые ругались, что показывали друг другу концовки сериалов раньше, чем нужно. Слыша смех Саши, Эля всегда видела перед собой его лицо. Ей очень хотелось обнять его и почувствовать, как он обнимает ее, но до сих пор она не решалась спрашивать об этом, помня о его сломанных ребрах. Придется подождать, когда его выпишут, – а, по мнению Саши, это могло случиться уже скоро. Вопреки намекам Зои, она не задумывалась о возможности более близких отношений между ними и пока просто наслаждалась его присутствием в своей жизни. Кому-то это могло показаться странным, но Эля дорожила тем, что имела. Ни к чему было позже сожалеть об обманутых ожиданиях.
Стоило им попрощаться, усталость, словно долго сдерживаемая волна, накрывала ее с головой. Симптомы сепарации проявлялись тем сильнее, чем крепче успели стать ее чувства, и рекомендованные врачами таблетки не всегда могли справиться с ними в полной мере. К счастью, это не сказывалось на ее работоспособности, и Софья, встретившая ее озабоченным взглядом сегодня утром, могла не беспокоиться.
– Так все-таки, – сказала Зоя, когда они закончили обсуждать нюансы современного языка, – тебе понравилась эта художница? Марина?
Эля отвлеклась от своих мыслей и повернулась к сидевшему рядом другу. Сеня выглядел задумчивым.
– Мне с ней интересно. Она красивая. И по-настоящему любит то, что делает. Думаю, я бы хотел снова с ней встретиться и познакомить ее с вами.
Эля обняла друга за плечи, вызвав смущенную улыбку.
– Конечно, мы с ней познакомимся, – сказала Зоя. – Пригласи ее с нами в кино на марафон последних частей «Мстителей». Мы же идем в следующие выходные.
– Она не смотрела ни одного фильма.
– Как раз будет время посмотреть.
Эля вспомнила историю Саши про коллегу, который узнал концовку «Финала» за день до мировой премьеры из-за родственной души и пришел в ярость, и усмехнулась себе под нос.
– Она ничего не рассказывала о своей родственной душе? Ей известно, кто это?
– Это девушка и, судя по всему, живет в другой стране, не то в Африке, не то в Южной Америке. Марина даже не понимает, на каком языке та читает. Она смирилась, что они вряд ли когда-нибудь встретятся.