Легкие разговоры длились не больше нескольких минут. Она рассказывала ему что-то о своей повседневной жизни, а Саша редко мог ответить тем же. Не признаваться же Эле в том, что порой он чувствовал такую тошноту и слабость, что долго не мог подняться с постели. Или боялся, что одно неловкое движение приведет к удару, лишающему сознания – или, того хуже, памяти. О его кошмарах, где он снова попадает в аварию и оказывается парализованным, не узнает никто и никогда. Жаловаться на жизнь Саша не собирался и свои тревоги всегда держал при себе.
Позднее он будет гадать, как мог недооценивать силу связи родственных душ. Но сейчас, спустя месяц после выписки, удивленно поднял брови при виде уведомления о первом видеосообщении от Эли. Это был ответ на новость об аквариумных рыбках, чьи движения хозяин фиксировал на камеру и затем преобразовывал в команды для прохождения разных игр, выкладывая записи в Интернет. В итоге что-то пошло не так, и питомцы, управляя игровой приставкой, в прямом эфире получили доступ к его кредитной карте. Статью Саше помогла найти Эсмеральда; услышав о его родственной душе, она с энтузиазмом взялась за дело, словно радуясь передышке от привычной работы. Не будь Саша ее создателем, наивно решил бы, что так и было.
Эля снимала себя на фронтальную камеру и выглядела по-домашнему просто. В ее густых волосах виднелась ярко-синяя лента, завязанная на макушке бантом. Девушка была одета в мешковатую белую футболку с логотипом «Гарри Поттера», отчего действительно казалась младше своих лет, а на лице было уже знакомое ему милое выражение притворного возмущения.
– Саша, я прочитала ту статью и поняла, что не смогу ограничиться простым сообщением. Тот парень получил по заслугам, потому что эксплуатировал несчастных рыбок ради просмотров своего блога. У него даже нет замка или растений, где они могут спрятаться от его камеры, если захотят. Он давал им мало корма. Почему ты говоришь, что я должна быть осторожнее? Даже если бы я умела использовать библиотеки компьютерного зрения, которые упоминались в статье, думаешь, мои питомцы способны на такое коварство?
Она присела рядом с небольшим круглым аквариумом, повернула телефон горизонтально, и Саша увидел силуэты прильнувших к стеклу пухлых рыбок-попугаев. Он был так удивлен происходящим, что не сразу сообразил, что про себя назвал Элю милой.
– Посмотри на них еще раз. Элтон, Фредди и Дэвид – самые добрые, преданные и прекрасные создания на этой планете, которые отлично умеют слушать, – тем временем заявила Эля, вздернув брови. – А вон там за корягой виден хвост Андромеды. Она, как обычно, стесняется, но ее я тоже люблю. Посмотри на них и скажи, что они способны украсть мои деньги. Они бы скорее сложили для меня сообщение из ракушек и предупредили, что что-то не так!
Она говорила с такой горячностью, что Саша не выдержал и засмеялся. Эмоциональность не входила в число обязательных качеств секретарей, и он гадал, как Эля справлялась с ней в офисе. На работе его мать всегда предпочитала тишину и сдержанность, и вряд ли новый статус девушки что-то изменил.
Эля поднесла телефон ближе к аквариуму, чтобы он мог лучше рассмотреть ее питомцев, а затем снова перевела камеру на себя. На последних секундах записи она вышла из образа рыбьего адвоката, и ее улыбка смягчилась.
– Видишь? Они сама доброта и искренность.
Саша отправил ей сообщение с извинениями в адрес рыбок и потер грудь в том месте, где ощутил странный трепет. Услышать ее голос спустя столько времени и увидеть лицо было очень приятно, но в этом он не признался даже Эсмеральде. И ощутил нечто похожее на разочарование, когда в последующие дни они снова общались исключительно текстовыми сообщениями. Не то чтобы Саша мог написать ей что-то вроде «сними для меня еще одно видео». Даже в голове это звучало глупо.
Когда Саша был занят, сообщения от Эли зачитывала Эсмеральда, и он не мог не сравнивать их голоса. Один был естественный, другой выбрали по результатам фокус-групп и подвергли небольшой обработке. Один он узнал всего несколько недель назад, к другому успел привыкнуть за много лет. Оба были ему дороги по разным причинам.
Но какой хотелось бы слышать чаще?
Странный вопрос возник в его голове однажды днем, совершенно неожиданно, и поставил в тупик. Что это вообще значит? Ответ был очевиден, и он отругал себя за легкомыслие. Однако после этого Саша несколько дней не просил Эсмеральду озвучивать сообщения от Эли и тщательнее обдумывал собственные. Может быть, Софья и не критиковала его в ее присутствии, но однажды он сам совершит ошибку, которую не сможет исправить. Попросит больше, чем нужно, оскорбит не подумав, пообещает то, что не выполнит, – словом, сделает все то, о чем его давно предупреждал Никита Егорович, и ранит свою родственную душу. Он не поступит так с Элей.
На часах было почти семь, и многие сотрудники «Иниго» начали собираться домой. Саша, следуя рекомендациям врачей, должен был последовать их примеру, но вместо этого закрыл дверь кабинета и сел за стол, не отрывая взгляда от экрана телефона. Найдя диалог с Элей, он отправил короткий ответ на присланную ею новость и нажал на фотографию профиля. Кто-то сфотографировал ее за столом, наклонившей голову в сторону и запустившей руку в густые кудри. Черно-белая обработка сделала ее тонкие черты выразительнее. Глядя в сторону, она казалась задумчивой и одновременно серьезной, и Саша подавил желание пересмотреть старое видеосообщение, чтобы снова увидеть ее улыбку. Других фотографий у него не было; найти Элю в социальных сетях было проще простого, но там фото профиля везде служила Царевна-Лебедь с картины Врубеля.
Он снова вернулся в диалог и, нахмурившись, уставился на мигающий курсор. Сейчас было совсем не время строить планы, не связанные с работой, но он больше не мог игнорировать желание увидеть Элю. Казалось, будто, впервые произнеся ее имя при посторонних вне стен больницы, он потерял способность думать о чем-либо еще. Возможно, из-за того, в каком он был состоянии в момент пробуждения связи, симптомы сепарации все еще давали о себе знать. Это было странно, но не невозможно. Итак, они встретятся, его душа получит то, что хочет, и он будет спокойно жить дальше.
Но уведомление о входящем звонке на экране Саша проигнорировать не мог и едва не застонал вслух. В сутках было чуть больше восьмидесяти шести тысяч секунд, но он выбрал именно этот момент.
– Папа?
Сперва Эля решила, что неправильно поняла Софью.
– Вы хотите, чтобы я пошла с вами на ужин?
– Гена собирается встретиться с Сашей и заодно познакомиться с тобой. Миша тоже там будет, – добавила Софья. Затем ее тон стал почти ворчливым: – Он клянется, что уже говорил мне раньше, что приедет в Москву завтра утром, хотя это не так. Я бы точно запомнила. Некоторые люди не меняются даже спустя годы…
Эля слушала вполуха, пока разум пытался осознать смысл ее слов. Софья позвала ее на семейный ужин. Завтра вечером она может познакомиться с отцом своей родственной души и сидеть за одним столом с ним и его семьей. И еще она понятия не имеет, как охарактеризовать текущие отношения с Сашей. Она крепко сжала ежедневник, надеясь, что пальцы перестанут дрожать.
– Ты хочешь пойти?
Эля постаралась сохранить невозмутимое выражение лица, хотя разум завопил: а есть выбор?!
– Ни ты, ни Саша не говорили о том, что прекратили общаться, – продолжала Софья. – Поэтому я предположила, что ты будешь не против, да и он уже согласился. Разумеется, в этот вечер мы будем уже не начальницей и подчиненной, так что не воспринимай это как приказ. Или, может быть, Саша сделал что-то не так?
– Нет. – Он не делал почти ничего, в этом и была проблема. – Я удивилась, что ужин будет так скоро.
– Ну, его отец верит, что мы давно об этом знали, – неодобрительно произнесла Софья. – Я удивлена не меньше тебя. Не волнуйся: как я сказала, это будет обычный семейный ужин.
Эля не стала говорить, что семейным ужином для нее был день рождения мамы Зои, который та всегда отмечала в компании дочери и двух ее лучших друзей. Это были шумные и веселые часы в уютной маленькой квартире, которую Эля втайне считала своим убежищем в школьные годы, но что-то подсказывало, что Софья вкладывала в эти слова другой смысл. Тот факт, что когда-то Эля брала уроки этикета для другой работы, сейчас служил немалым облегчением: по крайней мере, о своих манерах за столом она могла не беспокоиться.
– Я могу сказать Гене, чтобы бронировал столик на пятерых?
Как Саша воспринял бы ее отказ? Решил бы, что она хочет разорвать их связь, и не стал возражать? Или стремился бы выяснить причину? У нее не было ответа, и она не обладала достаточной решимостью, чтобы попытаться узнать его, задав прямой вопрос. Куда легче было думать о том, что, впервые встретившись за пределами больницы, они смогут положить конец неопределенности.
Прежде чем Софья могла заметить ее сомнение, Эля кивнула.
– Да.
Саша начал писать Эле, но в итоге переключился на звонок. Сообщение с каждым разом выходило все более длинным и запутанным. Кто знает, как она представляет себе ужин с его семьей после того, что видела в больнице. Хотя нужно было отдать его родственникам должное: за прошедшие месяцы никто из них не пытался убедить его сменить работу, ограничиваясь вопросами о самочувствии. Это сделало мысль о предстоящей встрече чуть менее тревожной.
Вдруг Саша замер в кресле. Он успел принять тот факт, что их с Элей встреча может пройти в присутствии его семьи, но даже не подумал о том, что она может просто отказаться идти на ужин. Когда-то он подтвердил, что они с ней были друзьями, но друг из него вышел, откровенно говоря, паршивый. Оглядываясь на прошедшие месяцы и вспоминая рассказы о ее старых друзьях, он видел это болезненно четко.
Он уже был готов нажать «отбой», когда запустился счетчик времени разговора.
– Саша?
Голос Эли прозвучал тихо и почти робко, словно она боялась начинать разговор, и все же он был невероятно рад его слышать.