Эля удивленно округлила глаза. Прежде она думала, что в другой ситуации Яна и Сеня обязательно были бы вместе. Ее друг раньше тоже мечтал жениться на родственной душе – не зря же они все вместе тренировались целоваться на абрикосах и помидорах, – и переживал, что Яна даже не дала им шанса попробовать завести романтические отношения. Ему потребовалось время, чтобы понять, что дело было не в ее сомнениях в нем, а в уверенности, что именно с Артемом она хотела создать семью. Теперь он называл ее своей третьей сестрой, которой у него никогда не было, наряду с Зоей и Элей.
В конце концов родственная душа становится для человека тем, в ком он нуждается. А может и навсегда исчезнуть из его жизни, преподав обоим особый урок. Например, что твоя жизнь кажется проще без родственной души. От этой мысли по спине Эли пробежала дрожь, и она сделала глоток шампанского.
– Я рада, что они стали друг другу и друзьями, и возлюбленными, – заметила Яна, кивая в сторону молодоженов. – Это прекрасная основа для любого брака.
– Ну, друзьями они побыли минут двадцать, – заметил вернувшийся Сеня. Он поставил на стол еще две упаковки сырного соуса, и все трое одновременно потянулись туда палочками картошки фри. – А потом такси доехало до дома Андрея.
Услышавшая эти слова Зоя показала ему безымянный палец с обручальным кольцом.
– Как там Саша? – окликнула она Элю. – Он уже присылал тебе фото Биг-Бена? Или, может, вокзала? Сувенирного магазина?
– Нет, не присылал. У него сейчас встреча.
– Какая встреча может быть важнее этого? По Интернету можно достать далеко не все, – шутливо простонала Зоя, допивая остатки шампанского. Андрей успокаивающе прижал ее к себе и подмигнул Эле. Они должны были полететь в Лондон в конце ноября, вскоре после открытия рождественских ярмарок, но пока Зоя об этом даже не догадывалась. Зато хотела написать Саше и попросить опустошить сувенирный магазин «Гарри Поттера» на все деньги, отложенные на расходы во время свадебного путешествия. Именно она настояла, чтобы Эля не отказывалась от сувениров, а позволила Саше позаботиться о ней.
Эля вытерла руки бумажной салфеткой и вытащила из сумки телефон, чтобы сфотографировать праздничный стол. Еще ей хотелось убедиться, что он хорошо себя чувствует после перелета и деловой встречи, но, сообщив, что благополучно приземлился в Хитроу, он не появлялся в сети уже несколько часов. Эля ни разу в жизни не летала на самолетах и сейчас начиталась столько противоречивых историй об их влиянии на здоровье человека, что не знала, что и думать. Саша крайне неохотно делился тем, что его беспокоит, но, будь ее воля, в эти выходные он писал бы о своем самочувствии утром, вечером и хотя бы один раз днем. Тогда ей было бы спокойнее. Наверное.
– Напиши ему и не мучайся, – сказал Сеня, заметив, что она не отрывала глаз от телефона. – Нужно быть бессердечным, чтобы не оценить заботу родственной души о своем здоровье.
– Однозначно, – согласилась Яна.
– Он всегда говорит, что все нормально. Разве это не подразумевает «не надо меня об этом спрашивать»?
– Это подразумевает только то, что он мужчина. Мы переносим все трудности молча, – сообщил Сеня.
Его родственная душа посмотрела на него с изумлением.
– Даже Боря этой зимой спрашивал, как твоя спина, после того как ты слишком долго чистил снег.
Сеня густо покраснел и пробормотал, так, чтобы его слышали только девушки:
– Я люблю, когда он меня обнимает, чтобы подбодрить.
Саша ∞
Эля:
Надеюсь, у тебя все в порядке. Присоединяйся к нам с рыбой и чипсами из Лондона:)
[Отправлено вложение: 1]
Эля:
И не забудь торт. У нас тут «Три шоколада», но бисквит королевы Виктории тоже подойдет
[Отправлено вложение: 1]
Саша:
[Отправлено вложение: 1]
Эля:
[Входящий звонок]
– Что значит бумажный пакет на фото?
Саша невольно улыбнулся – услышать голос Эли в конце напряженного дня было очень приятно – и посмотрел в панорамное окно номера. За ним открывался вид на Лондон и возвышающиеся над историческими особняками небоскребы Сити. Где-то там был бар, где сейчас отдыхали Колесников и их новый партнер. Довольный тем, как прошла презентация, начальник согласился отпустить его в отель – пить Саше все равно пока не рекомендовали, – и по пути он заехал в сувенирный магазин.
– Ответ на все твои вопросы. Я бы никуда не пошел, если бы плохо себя чувствовал или еще был занят на встрече, и не ел рыбу с чипсами. А логотип на пакете тебе и так известен.
– Спасибо, все и правда оказалось очень просто, – съязвила Эля, но в ее голосе слышалась улыбка. Прежде Саше казалось, что он испытывает удачу, подшучивая над кем-то, но она не только понимала его, но и отвечала в том же духе, заставляя раздумывать над достойным ответом. – Серьезно, я очень тебе благодарна.
– Очередь у магазина была такая, что можно было подумать, туда приехала знаменитость. Но нет – все хотели сфотографироваться у тележки с чемоданами, наполовину исчезнувшей в стене, и обмотать шею одним из полосатых шарфов.
– Не знаю, звучит очень весело. Ты купил себе что-нибудь из сувениров?
– Себе – нет, – фыркнул Саша. – Зато нашел для Зои красивый плед.
– Ты купил ей подарок на свадьбу? – с удивлением спросила Эля.
– Она же передала мне приглашение. Это было правильно.
– Ты войдешь в пятерку ее самых любимых людей в мире. Я не шучу, – добавила она, услышав его недоверчивое хмыканье.
– Ты говорила, Сеня в восторге от сов, так что ему я купил брелок. И еще нашел кое-что для тебя, как ты просила.
– О, – тихо протянула Эля. – Спасибо.
– Все-таки не спросишь, что это? – поинтересовался Саша. В сувенирном магазине он снова ощутил то же приятное чувство, как в том кафе: покупать подарок, чтобы порадовать другого, тоже было приятно. Он так давно покупал подарки с помощью Эсмеральды, что и не думал, каково делать это лично.
– Пусть будет сюрприз. Может быть, встретимся после твоего возвращения?
– В воскресенье у меня занятия в счет субботы. Как насчет понедельника? Где ты обедаешь?
– Обычно на кухне, но иногда хожу в кафе у офиса, – проговорила она. В ее голосе явно слышалась надежда. – Ты хочешь со мной пообедать?
– Да.
Никто, даже Эля, не знал, как сильно Саша боялся, что в полете может что-то случиться. И речь шла не о внезапно отказавшем двигателе или турбулентности, а такой банальной вещи, как кровоизлияние в его недавно потревоженный мозг. После операции он вообще оказался в коме. С тех пор его посещал страх снова утратить контроль над собственным телом – навязчивый, поддающийся лишь на время и готовый напомнить о себе в любой момент. Утром перед вылетом Саша еще раз повторил себе основные пункты защиты: он регулярно общался с врачами, принимал кучу лекарств и не страдал от головных болей. С ним не должно было случиться ничего плохого, так что пора перестать сходить с ума, как какой-то псих. И все же он смог расслабиться, лишь когда шасси самолета коснулись влажного от дождя асфальта почти в трех тысячах километров от дома.
Постоянно напоминая себе, что находится в шаге от заключения долгожданной для Альды сделки, он никак не мог успокоиться. Стоило больших усилий вести себя и говорить как обычно, хотя внутренности сплелись в тугой комок, а сердце больно стучало по ребрам. Осознание, что нужно было во что бы то ни стало сохранить над собой контроль, ощущалось почти как физическая тяжесть. Измученный разум то и дело возвращался к мыслям об Эле, пока не нашел в них надежное убежище от надвигающейся панической атаки. И, пока Колесников читал газету в кресле напротив, Саша закрыл глаза и притворился спящим, выравнивая дыхание. Он вспоминал, как они с Элей вместе ехали в трамвае, держались за руки и смотрели на город, и казалось, что у них было все время мира. Воспоминание незаметно переросло в настоящий сон, в котором она играла на пианино, а он сидел рядом и смотрел на ее сосредоточенный профиль. Проснулся он разочарованным, потому что она только-только собиралась ему улыбнуться, зато успокоился достаточно, чтобы обсудить с Колесниковым отдельные моменты презентации и даже поесть.
– Хорошо, я пришлю тебе адрес. Как прошли переговоры? – заинтересованно спросила Эля.
– Впереди очень много работы, но контракт у нас в кармане. – «Благодаря тебе», – почти добавил он, но остановился, не готовый пускаться в объяснения. Чем меньше он будет думать о своем страхе перед завтрашним полетом, тем лучше.
Ее голос потеплел.
– Поздравляю. Я не сомневалась в тебе.
Саша улыбнулся, без труда представив себе ее лицо, и отошел от окна. В поле зрения неожиданно оказался лежавший на кровати ноутбук. Он должен был просмотреть рабочую почту, как обещал Колесникову, но не хотел прерывать разговор с Элей. Прежний Саша не испытывал бы никаких сомнений и, коротко поблагодарив ее в ответ, положил бы трубку и занялся делами. Но прежним он не будет уже никогда. Сегодняшний полет это показал.
– Как Лондон? Лучше Парижа? – продолжала Эля.
– Парижа?
– Ты рассказывал мне о нем в первое утро в реанимации. «Грязь. Мусор. Устрицы». Помнишь?
Он плохо помнил, о чем тогда говорил, но это было похоже на правду.
– Да, лучше. Устриц здесь меньше.
Эля рассмеялась, и сердце в его груди нетерпеливо дернулось. Работа точно могла подождать.
– Буду знать. Что еще расскажешь?
– Ну… – Саша отодвинул ноутбук в сторону и вытянулся на кровати, сунув согнутую руку под голову. – Для начала, ты была права: чай тут самый обычный.
Глава 10
Любовь к родственной душе – это то, с чем мы рождаемся, но никто не готовит нас к тому, что ее нельзя потерять. У любого человека есть предел, достигнув которого можно разрушить любую связь.
Из книги «Душа одна, нас двое»
– Я в восторге от купальника, который куплю на подаренный тобой сертификат, – говорила Зоя, сидевшая на краю ее письменного стола, – но все-таки не могу дождаться подарка от Саши.