– Вот, кажется, и все, – сказал Сеня, заклеив скотчем последнюю коробку с посудой, которую она хотела забрать с собой, и выпрямляясь. Без Элиных вещей маленькая комната стала заметно просторнее, зато необходимость ремонта сразу бросалась в глаза.
– Я буду скучать по фреске на кухне, – призналась Зоя.
– Теперь, после твоего свадебного путешествия, мы знаем, что ее рисовали под впечатлением от Греции, – заметил Сеня.
– А Саша не хочет сделать у себя в квартире что-то подобное?
– Не думаю, – ответила Эля, в последний раз закрывая двери опустевшего шкафа для одежды, который покупала сама и хотела забрать с собой. Вся ее жизнь поместилась в несколько коробок, и от этой мысли было немного грустно. Хотя бы переезд пройдет быстро. – Кстати, он не против устроить небольшой праздник у себя дома чуть позже. Вы оба приглашены.
– Наконец-то мы с ним познакомимся, – довольно улыбнулась Зоя. – Серьезно, Саша – мой герой. Сделал все как надо, просто и четко. Я даже готова простить ему игнорирование «Гарри Поттера» на протяжении тридцати лет.
– Мы договорились исправить это позже. Сейчас он слишком занят на работе.
– Эля, – протянул Сеня подозрительно мягко, и, повернув голову, она увидела у него на лице лукавую улыбку.
– Что?
Когда к нему присоединилась и Зоя, она насторожилась.
– После пробуждения связи прошло почти полгода, – начала подруга. – Вы с Сашей решили, что останетесь друзьями?
Эля почувствовала, что краснеет. Бывали моменты, когда она жалела, что сама назвала его своим другом, но страх переступить черту и испортить все хорошее, что у них было, быстро давал о себе знать.
– Да. Он сказал, что отношения его не интересуют, и я тоже решила, что с меня хватит. Быть друзьями куда проще.
– Как сказать, – фыркнула Зоя.
– Иногда, – одновременно с ней сказал Сеня. – Например, в моей ситуации.
– В нашей тоже. Нас обоих все устраивает.
«Неужели?» – ехидно спросила та часть ее разума, которая помнила запах его одеколона, объятия и мягкие взгляды, как и его поддержку в тот вечер, когда она была абсолютно разбита. Давние размышления о поцелуе. Порой Эле казалось, что она видела в его глазах нечто более нежное, чем тепло родственной души, и внутри сразу просыпалось странное, но очень приятное чувство. Но что она могла знать? Не считая Сени, она никогда не проводила столько времени наедине с молодым человеком. И у нее необязательно должно быть все так же, как у родителей или Зои. К тому же об отсутствии интереса к отношениям Саша говорил весьма решительно.
– Тогда добро пожаловать в клуб платонических родственных душ, – сказал Сеня. – Но больше всего меня радует, что ты наконец-то сможешь выспаться. Сколько тебе теперь добираться до работы из его шикарной квартиры? Пять минут?
– Не преувеличивай, – ответила Эля и смущенно прикрыла лицо ладонью. – Мне так неловко – я до последнего думала, что увижу там кучу проводов и мониторы повсюду, как в сериалах.
– Я бы подумала так же. Еще нужен шкаф с черными толстовками с капюшоном, которые он надевает перед работой. И сколько у него мониторов? – со смешком поинтересовалась Зоя.
– Три. И еще ноутбук.
– И гостиная с плазмой, как из крутых интерьерных журналов?
Эля кивнула, уже зная, что ее пестрые подушки навсегда останутся в пределах ее комнаты. На фоне сдержанных тонов Сашиного интерьера они будут смотреться неуместно. Неожиданно ее осенило: впервые у нее в квартире будет не только своя комната, но и целая гостиная, а еще большая кухня. Прачечная с сушилкой для белья, ради всего святого… В это до сих пор верилось с трудом.
– Одним словом, просто мечта, – подытожила Зоя, будто слышала ее мысли. – И Сеня прав насчет сна. Мы с Андреем даже с двумя будильниками иногда ничего не успеваем… Хватит ржать! Лучше убери коробки с прохода.
Пока Сеня пытался перестать смеяться, Эля заглянула под кровать в поисках пропавшей заколки для волос и заметила у самой стены тайник со своими старыми дневниками. Она давно о них не вспоминала – тетя Ника уже точно никогда их не увидит, а Саша уже знал многое из того, что было в них написано. Используя щетку для пола, она подтащила длинную обклеенную скотчем коробку к себе и вспомнила, как когда-то трепетно складывала в нее тетради с посланиями родителям и родственной душе. Та девочка засыпала со слезами на глазах, шепча под нос «Справишься», а в ее ушах была музыка, главного слушателя которой еще предстояло найти. Она разрывалась между тревогой и надеждой, стыдилась того, что однажды придется рассказать, и надеялась, что родственная душа не оставит ее. И теперь наконец-то чувствовала себя свободной от гнета прошлого. Она нашла родственную душу и собирается жить вместе с ней. Старым страхам было место там, где они оказались сейчас, – в обувной коробке.
Эле потребовалось несколько дней, чтобы привыкнуть к новому спальному месту. И дело даже было не в обычных сложностях, возникающих на новом месте. Даже раскладной диван в бывшем офисе Саши был мягче, чем ее старая кровать, – о чем она сообщила, стоило ему заикнуться о покупке новой. Она то и дело просыпалась, не понимая, где находится, пока не улавливала в воздухе тот же древесный аромат, который всегда сопровождал Сашу.
Это был не сон. Теперь она жила вместе с родственной душой. И ощущения были удивительными.
Саша дополнительно заплатил грузчикам, чтобы те подняли коробки и шкаф в квартиру, а потом помог донести их до ее новой комнаты. Стол он подвинул к стене, освободив место для пианино, а затем они вместе расставили книги Эли – биографии композиторов, несколько романов в бумажных обложках, а также классика любого подростка ее поколения: мифы древней Греции, «Гарри Поттер» и «Сумерки», при виде которых Саша громко фыркнул и покачал головой. Их было немного, так что хватило одной полки на его огромном книжном стеллаже. Позже Эля заметила, что он долгое время не сводил глаз с платьев, которые она вешала в шкаф, но потом будто опомнился и ушел на кухню. Там приходили в себя после поездки в специальном темном мешке ее рыбы. Будто чувствуя волнение хозяйки, в первый день они не вылезали из руин замка до вечера, а потом шарахались в разные стороны при появлении Саши. Эля называла это игрой, он же предполагал, что они строят планы, как вернуться в океан, как в «В поисках Немо». Ее растения, открытки, посуда и другие вещи в итоге так легко стали частью его лаконичного интерьера, словно когда-то раньше они с Сашей уже жили вместе.
Вечером, когда большая часть вещей была распакована, он вручил ей второй комплект ключей и сказал:
– Ну вот и все. Теперь ты официально здесь живешь.
Эля, несмотря на смущение, не смогла сдержать улыбки. Саша тоже казался довольным.
– Давай я приготовлю ужин по такому случаю? – спросила она.
– Я подумал заказать еду из того кафе, про которое ты рассказывала. Где в меню есть пирожное в виде Тоторо.
Вместо ответа Эля обняла его. Иногда ей казалось, что, желая делать это как можно чаще, тело пыталось компенсировать минимум телесных контактов во время периода хрупкой связи. О таком часто писали в книгах. Теорию подтверждало то, с какой охотой Саша всегда отвечал на ее объятия.
– Я так понимаю, это значит согласие?
– С каких пор ты читаешь мои мысли? – спросила она, услышав в ответ смешок.
– С тех самых, как ты хочешь, чтобы мы туда пошли, но там постоянно большая очередь. И в том самом кафе с круассанами мы были только на прошлой неделе. Догадаться несложно. Выбери что хочешь и возьми мне то же самое. – Он отстранился и, разблокировав экран телефона, отдал его ей.
– А…
– Сама приготовишь что-нибудь завтра.
– А я смогу помочь выбрать рецепт, – добавил голос Эсмеральды из колонки на кухонном столе, заставив Элю вздрогнуть. К внезапным замечаниям его ассистента ей еще предстояло привыкнуть.
– У меня уже есть рецепт, но спасибо.
– Как скажете. Я всегда готова помочь.
– Она всегда меня слышит?
– Да. Но вся информация служит лишь для ее обучения и никуда не утекает. Если хочешь, я попрошу ее меньше взаимодействовать с тобой, – предложил Саша. – Так она будет отвечать только на прямые вопросы.
– Если она учится, то пускай, – отказалась Эля и захихикала. – Никогда не думала, что буду участвовать в машинном обучении. Звучит здорово.
Саша открыл было рот, но она выглядела такой довольной, что он передумал возражать.
Сеня был прав – когда она наконец-то привыкла к новой постели, высыпаться не только по выходным оказалось благословением. Теперь Эле было понятно, как у других людей утром могло быть сколько энергии. Так как Саша просыпался уже после ее ухода, она старалась не шуметь во время сборов. На ум невольно приходили воспоминания о школьных годах, когда в той же ситуации ею руководил страх услышать новые оскорбления. Было непривычно вместо этого ощущать лишь желание позаботиться о другом человеке.
Так же странно, но приятно было, направляясь домой, выходить в город, проехав всего три станции метро. С приближением осени темнеть будет раньше, и Эля с облегчением думала, что бо́льшую часть вечера будет проводить дома, глядя на потемневшее небо из окна квартиры. В прошлом она не любила вечера, так как чаще всего проводила их в тесном автобусе, оставаясь наедине с поиском и угрожающими мыслями о том, что случится, если он так и останется незавершенным.
После работы, если Саша был занят в спортзале или у себя в комнате, она уходила к себе или устраивалась в гостиной перед телевизором. У нее еще никогда не было такого просторного жилья, и порой Эля ощущала себя рыбкой, которую после жизни в аквариуме вдруг выпустили в озеро. Саше она в этом не признавалась, вместо этого продолжая изучать новое чувство умиротворения, сопровождавшее ее в его доме. Она любила Зою, но та, при всех ее хороших качествах, оказалась слишком шумной соседкой. Когда дом признали аварийным и им пришлось съехать, Зоя вернулась к матери, а Эля перебралась в квартиру, найденную по знакомству.