– Сражаться, – спокойно ответил я девушке. – Нет, правильнее сказать: не дать себя убить. – Я вновь кивнул на копошащихся внизу животных. – Что необычного вы заметили? – спросил я у эльфов.
Все принялись всматриваться в животных. И, как это ни удивительно, первой на странное поведение стаи обратила внимание именно Кила. Вернее, не всей стаи, а некоторых её экземпляров.
– Небольшие животные сбились в кучку, а вот большие, все до одного, таскают камни, – сказала она.
На что я кивнул, а потом уточнил:
– Это всё?
Теперь уже маги смотрели очень внимательно.
– Не может быть… – поражённо прошептал Каар. – Они стоят около того, что влез на камень и периодически поворачивается к кому-то из них, который потом убегает куда-то в скалы. А через некоторое время он возвращается, подбегает к более крупным, и те идут туда и таскают оттуда камни.
– Всё верно, – согласился я. – И что вы поняли?
– Это вожак, – быстро ответил вполне очевидное Парг.
Но меня интересовало не это, хотя, конечно, и это тоже, но по другой причине.
– Он не просто вожак, – сказал я, – он за них думает. – И я показал рукой, как в это время один из крупных динозавров по указке стоящего на большом камне вышел из общей цепочки и несколькими камнями укрепил один из склонов холма, который начал разваливаться. – Он не просто вожак, – повторил я свою мысль, – это мозг стаи, и он не просто управляет ею, все находятся полностью под его контролем. – И я вгляделся в лица магов. – Если он не разумен, то уж полуразумен точно, это я гарантирую. А это значит, что он уже перестал быть таким зверем, как вся его стая. Он теперь больше похож на нас, чем на них. Не внешне, – заметив скептический взгляд, брошенный в сторону динозавра Паргом, отреагировал я.
– И что? – удивлённо посмотрела на меня Кила. – Что нам это даёт?
– Это… – Я поглядел на стоящую на самом высоком камне фигуру вожака стаи.
А тот, будто почувствовав мой взгляд, повернулся в мою сторону. Я не желал спугнуть его повышенным вниманием и отвёл глаза в сторону и развернулся к эльфам.
– Это даёт нам чёткое понимание, что нам нужно сражаться со всей стаей. Но это означает, что сражаться мы будем только с ним.
– Я не понимаю тебя, – признался Каар, – нам что, надо убить лишь этого монстра? Это так? – кивнул пожилой маг в сторону группки мелких динозавров.
Я оглядел всех остальных эльфов. Похоже, они смотрели на меня с таким же непониманием на лице и вопросом во взгляде. Как бы им объяснить?
– Нет, тут всё сложнее, – наконец ответил я. – Нам не нужно его убивать. Это та самая ошибка, которая и приведёт к нашей гибели. Стая не простит нам смерти своего вожака и тогда будет преследовать нас, пока не перебьёт до последнего.
– Но о чём ты? – подключился к нашему разговору Корнес.
– Я хочу сказать лишь о том, – произнёс я, глядя на него, – что смерть вожака нам ничего не даст. А вот его жизнь… – Я снова вгляделся в лица остальных. – Это не обычный зверь, – повторил я то, что говорил несколько минут назад, – и он уже оценивает своё существование совершенно по-иному, в отличие от всех остальных членов его стаи. Но это знаем мы. Он же сам ещё считает себя зверем. Он ещё не осознал своего отличия.
– Что-то больно сложно, – пробормотал Каар, – и как-то странно.
Я усмехнулся.
– А жизнь такая, – и я сделал вид, что несу что-то неподъёмное, – вещь не слишком простая. Временами даже очень непростая. Тот, кто думает иначе, обычно видит только её злобный оскал, перегрызающий его горло в самый неподходящий момент. – И кивнул в направлении уже почти на пару метров выросшего холма из камней. – Как, например, сейчас.
– Я понял тебя, – сказал пожилой эльф, при этом как-то странно поглядывая в мою сторону. – Так что ты говорил о его отличии от остальной стаи? Чем это может нам помочь? И если мы не можем его убить, то что нам необходимо сделать?
Я вновь посмотрел вниз.
– Я говорю о том, что мы не должны его убивать, но при этом он должен понять, нет, скорее даже поверить в то, что любая наша с ним встреча будет грозить ему смертью. Даже не так. Что погибнет в любом случае. И что убить его для нас не составляет никакого труда. Он должен почувствовать это всем естеством своего нового разума и на уровне подсознания задействовать свой базовый инстинкт, заложенный в каждого из нас.
– Какой? – посмотрел на меня пожилой эльф.
– Инстинкт выживания. И этот инстинкт должен указать ему на одну простую вещь. Если он встретится с нами, то умрёт. Ведь, по сути, этот монстр ещё типичный дикарь. Он доверяет больше инстинктам, чем разуму. Но если надавить на обе эти движущие силы его развития и выживания, то мы получим нужный нам результат. – И я поглядел на магов. – Он уведёт отсюда свою стаю и постарается больше никогда не пересекаться с нами.
– Но как мы это сделаем? – спросила Терея.
Я спокойно посмотрел на неё.
– Никак. Вы этого никак не сделаете. Это моё дело. У вас же другая задача. Вы должны отвлекать стаю, пока я буду разбираться с вожаком. – Я показал вниз: – Они собирают этот каменный холмик-лестницу гораздо быстрее, чем я думал изначально, так что времени на подготовку у вас гораздо меньше, чем я предполагал.
Каар кивнул:
– Я понял, ни одна тварь не посмотрит в сторону каменных обломков, уж мы об этом позаботимся.
– Именно это я и хотел услышать, – откликнулся я.
Эльф немного постоял, всматриваясь в моё лицо, а потом развернулся, чтобы что-то сказать Терее. Но та как раз в этот момент шагнула ко мне и прошептала, глядя мне в глаза:
– Но ты ведь не сможешь.
Я всмотрелся в её такие странные, необычные зрачки, которые совершенно не подходили для миров, где светит солнце. Девушка там, со своей светочувствительностью, просто ослепнет. Хотя не знаю, инфернальные твари ведь как-то выживают, и особо слепыми их не назовёшь. Да и я вполне прилично здесь вижу, хотя кругом тьма. Но это всё благодаря дару дракона. Но они-то такими стали в процессе эволюции…
– Это здесь я вряд ли смогу помочь вам, даже больше, буду мешать, а уж с ним, – кивнул я в сторону мелкого тираннозавра, – я смогу найти общий язык. – И я оскалился.
Похоже, чуток переборщил с улыбкой. Эльфы непроизвольно сделали короткий шаг от меня вглубь пещеры. Все, кроме стоящей рядом Тереи.
– Хорошо, – тихо произнесла она, – я верю, что он воспримет твои слова всерьёз. – И отошла к остальным.
Я же остался стоять на краю обрыва. Сложно что-то сказать о женщине, если и сам не понимаешь большинства человеческих эмоций. Но в том, что Терея обо мне переживает, я теперь не сомневался. Только с чего бы? Мы ведь практически незнакомы с ней. Не из-за того же, что я видел её обнажённой, но, судя по её спокойствию, это совершенно её не трогало в тот момент, разве что когда я прикоснулся к ней, да и потом, когда она сама что-то хотела проверить. Но большего, если честно, я сказать и не могу. Да и не буду. Не моё это – эмоции. Я могу разобрать их лишь с точки зрения психологии, и то только для того, чтобы как-то применить на практике. Но это явно не тот случай.
Так что пока оставлю-ка я эти практически неразрешимые для меня вопросы и займусь тем, что умею делать лучше всего. А именно – мне нужно постараться выжить.
О базовых инстинктах я не лгал. Но есть те, для кого выживание – единственный инстинкт, сопутствующий им всю жизнь. Например, такие, как я. И я надеюсь, что встреченный нами тираннозавр не из таких.
Правда, во мне было небольшое отличие: я научился свои инстинкты контролировать. Вот и посмотрим, какой из зверей окажется более голодным и опасным при встрече. И так ли силён этот хищник. Ну, или так ли силён я, как привык думать о себе.
Но для того, чтобы осуществить свою задумку, я, как минимум, должен находиться внизу. А для этого мне нужно подгадать момент, когда я смогу спрыгнуть, да ещё сделать это так, чтобы меня потеряли из вида как эльфы, стоящие в пещере, так и хищники, бродящие у скалы.
«О, вон то, что мне нужно», – заметил я, что искал.
Благодаря тому что динозавры растаскивали камни, прямо у скалы между двух булыжников образовалась неплохая площадка. Правда, прямо отсюда на неё не спрыгнешь. Но если немного пробежать вдоль стены по небольшому парапету и, посильнее оттолкнувшись, совершить прыжок с небольшими акробатическими трюками, то как раз и окажешься в самом её центре.
А эту площадку не видно как со стороны пещеры, так и, естественно, от камней, главное, чтобы именно в момент моего приземления на ней никого не было. И перебираться на неё следует уже сейчас, а то потом она будет постоянно находиться под контролем стаи, которая возле неё и возводит свою лестницу.
«Решено. Так и поступлю. И откладывать не стоит», – подумал я и, развернувшись к эльфам, сказал:
– Ну, я пошёл, а вы тут будьте начеку, скоро монстры полезут к вам. – И, разбежавшись, проскочил по тоненькому парапету справа от стены.
Добежав до нужного места, спрыгнул.
– Постой! – только и успела воскликнуть Терея, как человека уже и след простыл.
Вот он стоял тут – и вот его нет.
Девушка подбежала к выходу из пещеры, где уже стояли Каар и её отец.
– Где он? – спросила эльфийка.
– Там, – указал пожилой маг куда-то за камни.
– Там? – испуганно переспросила она.
Ведь именно за те камни и забегала пара хищников.
– Да, он прыгнул прямо туда, – как-то уж больно спокойно ответил её бывший учитель.
– И вы так спокойно говорите об этом! – воскликнула девушка. – Ему срочно надо как-то помочь. – И она начала доставать верёвки из рюкзака, собираясь скинуть их и начать спускаться.
Только вот что она будет делать там, внизу, посреди толпы хищников, девушка не знала. Однако в это время на её плечо легла рука пожилого эльфа.
– Девочка, – обратился к ней старый маг, – ты всё ещё думаешь, что этот человек настолько глуп, чтобы прыгнуть в такую ловушку? – И подвёл к краю обрыва. – Смотри, – показал он на рыскающих возле камней хищников. – Как ты думаешь, кого они там разыскивают?