Forces Franqaises de l’Interieur, FFI) начали возводить баррикады на улицах и стрелять в немецких оккупантов. В ночь с 24 на 25 августа генерал Филипп Леклерк ввел 2-ю танковую дивизию в Париж; на этом снимке восторженные парижане приветствуют ее на углу улицы Гименер. После этого в город вошла 4-я пехотная дивизия американцев. Фон Хольтиц формально — и с весьма непростыми чувствами — подписал перемирие 25 августа в отеле «Морис».
В тот же день Шарль де Голль, выступая в ратуше, объявил, что «французские авангарды под грохот пушек вошли в Париж»[19], и призвал страну к объединению под его руководством. После четырех лет оккупации Париж был освобожден.
Американцы в Париже
Репортеры шли бок о бок с военными. Освобождение Парижа было историческим событием, и его никак не могли упустить люди того типа, что изображены на этом снимке. Фоторепортера Роберта Капу (на снимке слева) многие считают величайшим военным фотографом всех времен и народов. Капа снимал гражданскую войну в Испании в 1937 г., вторжение Японии в Китай в 1938 г., высадку союзников в Неаполе в 1943 г. и на пляже «Омаха» в ходе операции в Нормандии, где создал целую серию нерезких, но очень драматичных снимков, которые под общим названием «Великолепные одиннадцать» (Magnificent Eleven) напечатал журнал Life. В Париже 25 августа Капа снимал солдат и повстанцев, укрывавшихся в дверных проемах и за баррикадами. По другую сторону от шофера (на снимке в центре) стоит Эрнест Хемингуэй (справа): из Парижа он отправлял репортажи в журнал Collier’s.
Накануне взятия Парижа он находился за 60 километров от него, в Рамбуйе, и, как считается, вошел в город вместе с американцами, хотя на самом деле явочным порядком стал во главе местного отряда Сопротивления.
25 августа он опрометью кинулся в Париж, отметил освобождение Франции шампанским в Travellers’ Club и принялся за «освобождение» отеля; по слухам, там его компании выставили счет за 51 бутылку мартини. Хемингуэй всю жизнь создавал себе образ одного из величайших военных корреспондентов, но на самом деле куда больше преуспел в потреблении горячительных и игре на публику; а вот его тогдашняя жена Марта Геллхорн оказалась куда более одаренным, настоящим военкором.
Операция «Драгун»
После сдачи Парижа союзникам их части высадились на побережье Южной Франции, открыв второй, «французский», фронт и обозначив конец вишистского режима. Сначала высадку — ее назвали операция «Драгун» — планировали провести одновременно с «Днем Д», но потом перенесли на более поздний срок: сначала следовало прочно закрепиться на берегах Нормандии.
Десантирование началось 15 августа, когда американские, французские и канадские части подтянулись к побережью Франции со своих баз в Италии, Алжире и на Корсике. Они не встретили особого сопротивления, и к концу месяца Тулон и Марсель уже были под контролем союзников. На этом снимке мирные жители буквально пинками гонят оккупантов из Тулона. К 14 сентября немцы ушли со всего юга Франции, отступив в Вогезские горы. Маршала Петена и вишистское правительство вывезли в Южную Германию; там, в городке Зигмаринген, было спешно сформировано правительство в изгнании.
Падение вишистской Франции было стремительным, но сопровождалось жестокостями и насилием. В месяцы перед «Днем Д» нацисты яростно сражались против интернациональных партизанских соединений, так называемых маки. Самым страшным стало истребление деревни Орадур-сюр-Глан неподалеку от Лиможа: 10 июня 1944 г. эсэсовцы убили там 642 мужчин, женщин и детей, сожгли и разрушили все дома. Беспощадно сражались между собой французы, оказавшиеся по разные стороны: «макизары» и коллаборационистская «французская милиция». После того как союзники освободили страну, многие бывшие «милиционеры» попали под жестокие репрессии: кто-то пошел под суд, а кого-то просто сильно избили.
Коллаборационизм и позор
Преследования прокатились по всей освобожденной Франции, но суровее всего они оказались для женщин, обвиненных в «горизонтальном коллаборационизме» — проще говоря, в том, что они спали с немцами. В освобожденном Париже проституток забивали насмерть. А по всей стране, от Бретани до Прованса, примерно 20 тысяч женщин подверглись остракизму за то, что помогали врагу: их публично, на улицах и площадях, стригли наголо. Иногда у них на лицах рисовали свастику, раздевали до белья, а потом гнали по улицам пешком или в кузовах грузовиков, а люди, стоявшие на обочинах, плевали в них и осыпали отборными ругательствами.
Эту изображенную на снимке процедуру называли «карнавалом позора»; публичное унижение женщин было издавна известно европейской истории. В Средние века таким способом карали за супружескую неверность. В XX в. о нем снова вспомнили: в Рейнской области после Первой мировой войны, в годы гражданской войны в Испании, да и в нацистской Германии, как только женщину обвиняли в интимных отношениях с «расово неполноценным» иностранцем или мужчиной неарийского происхождения, ее ждало унизительное наказание.
Понятно, что этот жестокий, женоненавистнический самосуд часто настигал и женщин, неспособных защитить себя, и жертв самого невероятного или несчастливого стечения обстоятельств. Масла в огонь добавляли слухи, что женщины-коллаборационистки мстят за ушедших из страны немцев. Армия-освободительница часто закрывала на расправу глаза: на снимке в толпе стоят несколько солдат в касках американского образца.
Операция «Маркет — Гарден»
По мнению британских и американских генералов, освободить Париж летом 1944 г. было не столь важно, как быстро продвинуться в сторону Германии. Для этого следовало придумать, что делать с немецким вариантом «линии Мажино» — «линией Зигфрида», или Западным валом: оборонительными сооружениями, выстроенными вдоль немецкой границы от Швейцарии до Нидерландов. Фельдмаршал Бернард Монтгомери разработал дерзкий план его обхода. А закончилось все сценами наподобие изображенной на этом снимке: американский воздушный десант чудом избежал гибели от разрыва снаряда на болотистом лугу где-то в Нидерландах.
17 сентября 1944 г. две воздушно-десантные дивизии США, одна британская и одна польская парашютные бригады высадились на побережье оккупированной Голландии, северо-восточнее Эйндховена. Целью операции «Маркет» было овладеть важными мостами через реку Маас и притоки Нижнего Рейна и удерживать их до прибытия 30-го британского корпуса (операция «Гарден»), соединиться там и двинуться в промышленное сердце Германии — Рур.
Успех сопутствовал союзникам совсем недолго. Легковооруженный британский воздушный десант приземлился у самого отдаленного моста в Арнеме, где встретился лицом к лицу с двумя танковыми дивизиями немцев; продвижение 30-го корпуса сдерживали интенсивные бои, сложный рельеф местности и плохая погода. 25 сентября Арнем пал, а почти три четверти британцев оказались в плену. Нижний Рейн остался в руках немцев. Операция Монтгомери закончилась провалом, несмотря на обширные занятые территории и массовый героизм.
На руинах Ахена
После неудачной операции «Маркет — Гарден» западным союзникам ничего не оставалось, как медленно, но верно наступать на Германию. 21 октября 1944 г. американцы овладели Ахеном, самым западным из крупных городов страны. Войдя в него, они увидели почти одни руины. Этот снимок был сделан в древнем городском соборе. Ахен стоял прямо на «линии Зигфрида», но в военном отношении был для немцев малозначителен. А вот в истории он оставил свой след. В IX в. здесь была столица франкской империи Каролингов, а в его Палатинской капелле, ныне части собора, упокоился Карл Великий. Много веков германские монархи короновались в этом соборе; в XIII в. к нему пристроили клирос, изображенный на этом снимке.
Эти американские военные, стоя на усыпанном обломками полу и глядя вверх, вряд ли могли оценить игру света, проникавшего сквозь цветные стекла витражей; поэтому клирос называли Стеклянным домом (Glashaus). Американский военный рапорт сухо сообщал: «Все ценные окна уничтожены. Южная и западная части крытой галереи имеют значительные повреждения». Восстановление Стеклянного дома началось в 1949 г. и шло два года.
За стенами собора лежал превращенный в пустыню Ахен; почти все его население было эвакуировано на восток. Приказы Гитлера об обороне рейха требовали не щадить ничего: то, что Германия не могла защитить, следовало уничтожить, лишь бы не оставлять врагу.
Освобождение Греции
В 1941 г. Грецию стремительно захватили немцы и итальянцы. 27 апреля того же года флаг со свастикой взвился над Акрополем — колыбелью демократии, и страну разделили между собой державы оси; даже Болгария отхватила большой кусок территории на востоке. Когда в 1943 г. Италия сдалась союзникам, нацисты установили контроль почти над всей Грецией.
Оккупация принесла стране неисчислимые бедствия и трудности, разрушила промышленность, погубила десятки тысяч человек. Понятно поэтому, как ликовала вся Греция, когда в октябре 1944 г. немецкие войска ушли из Афин и в город прибыли британцы, чтобы обеспечить возвращение правительства. На этом снимке греки в национальных костюмах праздничным шествием идут по столице.
Однако за искренней радостью скрывались новые проблемы. Греческие политики были глубоко расколоты на правых и левых, из-за чего в годы войны сражались не только против оккупантов, но и против друг друга. В декабре 1944 г. в Афинах вспыхнуло восстание (так называемая Декемвриана), а вслед за ним началась гражданская война. Греческому правительству при поддержке британских военных пришлось сражаться с греческими коммунистами, на стороне которых были руководители типа Иосипа Броз Тито, в 1945 г. избранного премьер-министром Югославии. В конце концов при поддержке Запада победило правительство, однако спокойно стало в Греции лишь в конце 1940-х гг.
Сайпан
Союзники стремились как можно скорее покончить с Германией, чтобы сосредоточить все силы на Восточном фронте и добить Японию. По-настоящему это стало возможным летом 1944 г., после крупного сражения Военно-морского флота США и императорской армии Японии на острове Сайпан — одном из Северо-Марианских островов, недалеко от Гуама.