— Что вам надо? Харелт, это невежливо вот так без спросу входить к незамужней девушке.
Встать из-за стола и сделать приветственный книксен девушка даже не подумала. Хотя и была обязана, гость был мужчиной старше по возрасту и общественному положению.
— Не стоит, Элин, — Харелт махнул Родерику встать возле входной двери, а сам шагнул так, чтобы при необходимости перекрыть проход во внутренние покои. — Ты сама знаешь, зачем я пришёл. Мне нужны бумаги. Они здесь, у тебя? — девушка попыталась было сделать вид, что не понимает о чём речь. Но актриса из неё вышла плохая, губы дрогнули, руки на мгновение сильно сжали перо, которым она писала. — Здесь. Если ты давала слово не передавать их в третьи руки, просто скажи, в какой они комнате. Я найду сам…
Элин вдруг вперила взгляд в неожиданных визитёров, и оба мужчины невольно сделали маленький шаг назад — во взоре обжигающе полыхала фанатичная ненависть.
— Вы! Вы! Вы сначала сами погрязли в грехе, а теперь решили уничтожить Слово Единого? Прикрываясь Его же заветами, казнить новых пророков, призванных Им очистить мир от скверны?
Девушка вдруг резко вскочила, выдернула ящик стола, запустила руку в щель и достала оттуда пачку листов.
— Вы никогда их не получите!
— Элин. Эти люди тебе врали. Они преступники, забывшие не только земные, но и небесные законы. Вспомни, что нашли в доме на улице Стекольщиков. Чем эти люди лучше поклонников Тёмных? Если тоже готовы насиловать детей?
— Ложь! Ложь! Их оклеветали! Или ты заодно с этим чудовищем Раттреем? Убийцей! Головорубом! Который ради своей власти не задумываясь перешагнёт через любого! Не боишься, братец, — на последнем слове девушка сделала язвительное ударение, — что он и тебя отправит на плаху? Когда решит, что ему это выгодно?
Харелт тяжело вздохнул и сделал знак Родерику: если они кинутся сразу с двух сторон, не помешает даже массивный стол. Мужчины успели сделать всего шаг, когда в комнату вдруг вошла леди Гэйл.
— Харелт. Что здесь творится?
Женщина встала между дочерью и Харелтом.
— Тётя Гэйл. Вашей дочери Элин передали на хранение документы. Передал один из Чистых братьев. В этих документах — имена чиновников, помогавших Чистым за золото продавать секреты нашей страны, и суммы, которые эти люди получали. Имена тех, кто занимался «белой пылью». Имена подкупленных священников, раскрывавших Чистым тайну исповеди. Я… Узнав об этом, я упросил Сберегающих не врываться в дом в поисках бумаг. Сказал, заберу их сам. За это мне обещали, что про участие Элин никто не узнает.
— Спасибо, Харелт. Я всегда знала: честь и репутация семьи для тебя не пустой звук. Элин, — женщина повернулась к дочери, — это правда? Вижу, правда. Элин, — в голосе появились стальные нотки. — Отдай. Бумаги. Харелту.
Девушка вздрогнула. Привычка повиноваться матери была столь сильна, что руки сами потянулись выполнить приказ. Вдруг девушка взвизгнула:
— Нет! Я не предам Веру и новых Пророков!
С безумием фанатика она нанесла удар Харелту в живот, заставила согнуться. И пользуясь тем, что Родерик стоял с другой стороны стола и помешать не мог, оттолкнула мать и кинулась к камину… Леди Гэйл приехала в столицу из провинции, там до сих пор учили обращаться с оружием не только сыновей. То, что женщина носит с собой кинжал, стало неожиданностью для всех. Как и стремительная точность, с которой леди Гэйл воткнула лезвие в спину дочери. Элин ещё хрипела в агонии, пытаясь дотянуться и бросить документы в огонь, когда женщина вынула из обессилившей руки бумаги. Вручила Харелту и безжизненным голосом произнесла:
— Наш род служит Империи и императору три века. И всегда беспощадно карал за предательство. Забирай. И прошу, уезжай.
Харелт молча взял документы, поклонился и вышел. Больше ему здесь и правда делать было нечего.
Пламя восьмоеКогда вчера встречает завтра
До Барьера Ислуин и Лейтис добирались почти две недели. Можно было и скорее, но бросать неоконченные дела с Академией не хотелось. Поэтому магистр и ученица решили рискнуть. Дописать хотя бы основные курсы лекций и вчерне закончить подготовку учебников. К тому же принц Рэган захотел отправить во внешний мир вместе с магистром посла — а на подбор надёжного подходящего эльфа из свиты тоже требовалось время. Решение задержаться выглядело разумным со всех сторон… Но постоянно жить в ожидании удара в спину было тяжело. Поэтому едва показались растущие рядом с Барьером дубравы, и Лейтис с Ислуином, и охрана вздохнули с облегчением.
К вырубке в глубине леса отряд добрался к обеду. Первым вестником, что осталось совсем недалеко, стала ударившая по ушам тишина: разложенный вокруг лагеря полог гасил все внешние звуки. Нни шороха ветра в кронах, ни свиста птиц и гудения насекомых. Одна вязкая, забившая уши вата, да ненормально громкие из-за пустоты шум стройки и ржание лошадей. Ощущение было неприятным, но стоило из-за деревьев показаться палаткам и навесам, как про него тут же забыли. А когда всадники обогнули лагерь и остановили лошадей рядом с площадкой будущего портала, Лейтис вдруг подумала, что магистр сейчас напоминает ей довольного пойманной добычей камышового кота. «Сама не лучше», — сразу же поддела себя девушка. И тут же с внутренним голосом согласилась. Дело было отнюдь не в изматывающей работе последних месяцев, просто слишком уж чужими казались этикет и обычаи эльфов. Даже Ислуин временами тяготился, слишком много в нём от ханжара. Куда больше, чем эльфа, пусть магистр никогда с этим не согласится. А уж родившуюся и выросшую среди людей Лейтис иной уклад тяготил вдвойне. Зато теперь они снова вольные птицы!
Как только все спешились, радужные мысли о новом путешествии на некоторое время пришлось загнать поглубже. Открывать портал изнутри, особенно когда в спину ударит «сквозняк» времени от второй Двери — дело опасное. Округу может захватить катастрофа не меньшая, чем при создании Барьера. А что произойдёт с лагерем, оказавшимся в центре временного урагана, лучше даже не загадывать. Поэтому магистр и потребовал, чтобы, пока он добирается, ему подготовили матрицу портала и выстроили вокруг системы защиты. Вот только, хотя сомнений в старательности эльфийских магов и не было, Ислуин и Лейтис всё равно дотошно проверили каждый штрих пентаграммы и каждый амулет: слишком высока цена ошибки.
Портал решили открывать на закате. Какое выпадет с другой стороны время суток — неизвестно, из вечерних же сумерек зрение проще адаптировать хоть к полудню, хоть к полуночи. Эльфийские маги волновались, Ислуин внешне был спокоен как скала… Лейтис слишком хорошо его знала, чтобы не догадаться — наставник тоже переживает. Иначе не теребил бы пояс, постоянно проверяя застёжки. Но вот, как и в прошлый раз, небольшая свинья донесла заклятие-Ключ, воздух замерцал и задрожал, собираясь в бежевый десятиметровый квадрат… После чего перепуганная свинья с истошным визгом бросилась бежать прочь. Ислуин и Лейтис довольно переглянулись с остальными магами — откат на внутреннюю сторону Барьера получился нулевой, всё ушло наружу. Значит, случайно оказавшихся рядом с порталом орков опасаться не стоит: изменённое время захватит область радиусом не меньше полутора сотен километров. Можно не выходить сначала налегке на разведку, только потом переносить через портал вещи и брать с собой посла — а выступать в дорогу сразу. Обговорён был и такой вариант. Во второй лагерь немедленно поскакал гонец с сообщением, что можно отправляться.
Эльфы в сумерках видят чуть хуже людей, поэтому ехавшего первым всадника Лейтис узнала раньше остальных: принц Рэган! Тем временем отряд добрался до портала, принц спрыгнул на землю и Лейтис ещё раз мысленно удивлённо присвистнула. Роскошный хвост волос, обязательная принадлежность любого эльфа-аристократа, был срезан до короткого ёжика! Рэган перехватил взгляд девушки и весело сказал:
— Всегда терпеть не мог эту моду. Положение обязывало. Зато теперь — плевать.
Ислуин, наконец, тоже справился с удивлением, и подчёркнуто ровным тоном спросил:
— Ваше Высочество. Вместе с нами должен был ехать посол. Но приехали Вы. Означает ли это, что Вы же и отправляетесь за Барьер? Не слишком ли это неразумно?
Взор Рэгана сразу потерял насмешливость, затвердел:
— Оказалось, что у меня тоже выбор небольшой. С одной стороны, я не знаю точно ситуации за Барьером. Одних ваших слов мало. Поэтому не могу определиться с полномочиями для посла. С другой — Гиллакэвен и Серен словно с ума сошли. Первого убийцу уже взяли, глава внешней разведки сообщает ещё о четырёх готовящихся покушениях. «Там» для меня в ближайшие несколько лет тоже безопаснее.
— Вас объявят умершим, если не появитесь на очередном Совете, — покачал головой магистр.
— Пусть попробуют, — широко улыбнулся Рэган. — Способы проверить, жив ли ещё старый глава клана, есть. А отвечать на каждый вызов на Совет я не обязан, это всего лишь традиция. Так выступаем? У меня всё с собой. Включая штук пять кинжалов из чешуйчатой стали на продажу. Вы говорили они среди людей ценятся высоко и подозрений не вызовут.
Магистр в ответ на слова Рэгана посмотрел таким недовольным взглядом, что Лейтис чуть не рассмеялась в кулак. Но спорить не стал: старшинство принца Ислуин признал ещё при первой встрече, поэтому сейчас лишь кивнул. Сборы заняли совсем немного времени, после чего все трое, закинув на спину дорожные мешки и взявшись за руки, шагнули в портал.
По глазам сразу мазнул мягкий бархат ночи. Лейтис заморгала, подстраивая с помощью магии глаза, эльфы обошлись и без этого. Ислуин сразу же развернул поисковую сеть на случай, если рядом всё-таки окажется враг. Но линии магического полога не заметили даже крупных животных.
— Интересно, — протянул Рэган, вдыхая непривычные запахи и вслушиваясь в незнакомое шуршание леса: с этой стороны стояли высоченные сосны и лиственницы, редкие гости внутри Барьера. Затем принц поднял голову к небу и принялся там что-то рассматривать, пользуясь тем, что луна ещё не встала, а облаков почти не было. — У нас звёзды никогда не мерцают. И созвездия застыли на одном и том же летнем дне, когда возник Барьер. Я только читал, как они меняются в зависимости от времени года.