Они выбрали ночь, когда вой Искаженных у КПП достиг особой ярости – Ядро, почуявшее приближение угрозы, неистовствовало. Воздух звенел от их многотонного шипения, сливавшегося в жуткую симфонию хаоса. Караул на вышках нервно щелкал затворами, прожектора метались по темноте, выхватывая мелькающие перламутровые тени.
Час "Х". Глухая ночь за час до рассвета.
Андрей, затаив дыхание, прополз под растяжкой колючки у заднего периметра. Его сердце колотилось так, что, казалось, слышно за версту. Он чиркнул зажигалкой о фитиль первой банки. Жирное пламя лизнуло ветошь и рвануло к смеси. ФУУУХ-БАМ! Яркая оранжево-черная вспышка осветила небо, разбросав горящие брызги. Вой Искаженных сменился пронзительными визгами атаки. С вышки заорали: "ПРОБОЙ! ЗАДНИЙ СЕКТОР! ОГОНЬ!" Автоматные очереди прострочили ночь.
*Идеально. Андрей нырнул обратно в тень развалин, сердце выпрыгивало из груди.
Отвлечение №1: "Гром" – запущен.
Внутри лагеря началась суматоха. Люди высыпали из палаток, бежали к заднему забору. Прожектора с КПП развернулись туда. В этот момент Макс, присев у столба с гудящими проводами у штабного БТРа, сунул в пучок изоляции короткий зачищенный провод, подключенный к мощному аккумулятору от сварочного аппарата (украденному ранее). Искры, шипение, ПОП! – столб окутался сизым дымком, искры посыпались на брезент палатки рядом. Пламя вспыхнуло мгновенно. "ПОЖАР! ШТАБ ГОРИТ!" – завопили уже внутри периметра. Паника удвоилась.
Отвлечение №2: "Молния" – сработало.
Макс рванул к лазаретному БТРу. Наташа уже действовала. Когда "Костяк", ругаясь, бросился к двери посмотреть на пожар, она резко шагнула ему в спину, вколов шприц с сильным седативным препаратом, "позаимствованным" из аптечки. Фельдшер ахнул, обернулся с диким взглядом, пошатнулся и рухнул на пол. "Прости," – шепнула Наташа, переступая через него.
Макс ворвался внутрь. Игорь лежал с закрытыми глазами, но сжал кулак здоровой руки – он ждал. Вместе с Наташей они быстро перекатили его на импровизированные носилки – старую дверцу от сейфа на шасси от сломанной тележки. Света, дрожа, но собранно, подавала Наташе сумку с медикаментами.
"Пошли! Тихо!" – Макс схватил передние ручки тележки. Андрей вбежал, хватая задние. Наташа с Светой – в арьергарде, с ножами и ломом наперевес.
Лагерь был охвачен хаосом. Люди метались между двумя пожарами, тушили палатки, кричали, стреляли в темноту за забором. Прожектора, как сумасшедшие, месили светом клубы дыма. Их маленькая группа, прижимаясь к тени брони БТРа с Игорем, двигалась к заранее выбранному слабому месту в ограждении – участку сетки Рабица, заваленному хламом у старого гаража.
Макс бросил тележку, схватил мощные кусачки (спрятанные в тряпье у гаража). Сталь звенела, проволока лопалась. Андрей оттаскивал обрезки. Через тридцать секунд зияла дыра, достаточная для тележки.
"Чип!", – раздался ледяной голос за спиной.
Макс обернулся. "Чип" стоял в пяти метрах, в руках – пистолет, трясущийся, но направленный на них. Его лицо было искажено злостью и страхом. "Вы... вы что творите?! Гранит вас...!"
Выбора не было. Макс метнул кусачки как дубину. Они ударили "Чипа" по руке. Пистолет выстрелил в воздух. Выстрел! – прозвучало громче любого взрыва.
"Прорыв! Они бегут!" – заорал кто-то в суматохе. Прожектор метнулся в их сторону.
"ВПЕРЕД!" – заревел Макс, хватая тележку. Они протащили Игоря в дыру, Наташа и Света проскочили следом. Андрей, последним, швырнул в проход горсть земли и накрыл его куском рваного брезента.
Они были на свободе. Относительной. За спиной – рев пожара, крики, и теперь – целенаправленная стрельба в их сторону. Пули цокали по камням, свистели над головами. Искаженные, привлеченные выстрелом и светом прожектора, зашипели где-то справа, приближаясь.
"По оврагу! Бегом!" – Макс и Андрей понесли тележку вниз по склону, спотыкаясь на кочках. Наташа и Света бежали рядом, поддерживая Игоря, чье лицо искажалось от боли при каждом толчке. Холод от его тела смешивался с ледяным ветром ночи.
За ними, на КПП, взревел двигатель БТРа. Тот самый, который "чинил" Макс. Он рванул с места, мощный луч фар высветил их фигуры, спускающиеся в овраг.
"Они догоняют!" – в ужасе выдохнул Андрей.
"Бежим! К коллектору!" – Макс знал – до убежища еще метров триста. По прямой – смерть. БТР настигнет за минуту. Они нырнули в густой кустарник у ручья, тележка застряла, Игорь застонал. Макс и Андрей рванули ее с безумным усилием. Пули срезали ветки над головой.
БТР ревел, приближаясь, его гусеницы ломали кусты. Он был уже в ста метрах, когда из-под его капота вырвался первый язычок пламени. Потом второй. БАММ! – огненный шар поглотил моторный отсек. БТР дернулся, встал как вкопанный. Из люка вывалился охваченный пламенем человек, дико крича. Еще один выстрел – боеукладка? – и ОГЛУШИТЕЛЬНЫЙ ВЗРЫВ разорвал ночь. Огненный гриб на минуту осветил все вокруг ярче дня. Гусеницы взлетели в воздух, как спички.
Диверсия сработала. "Молния" ударила в цель.
Взрыв оглушил их, ослепил. Но он же был их спасением. Погоня остановилась. Новые крики – теперь уже ужаса – неслись с КПП. И главное – вой Искаженных стал всепоглощающим. Их привлек гигантский костер. Перламутровые тени ринулись к горящему БТРу и к лагерю, отвлекая всех и вся.
Макс, оглохший, с кольцом в ушах, поднял Андрея. "Живы? Тяни!" Они выдернули тележку из кустов и побежали, не оглядываясь, пригнувшись, глухие ко всему, кроме необходимости бежать. Наташа тащила Свету, которая плакала, но бежала.
Дренажный коллектор. Большая, ржавая труба, полузасыпанная у входа. Они ввалились внутрь, задыхаясь, валясь с ног. Макс и Андрей завалили вход всем, что нашли – обломками бетона, рваной сеткой, ветками. Темнота и тишина коллектора обрушились на них, контрастируя с адом снаружи.
Только теперь они услышали. Слабый стон Игоря. Его хриплое дыхание. И тихие всхлипы Светы. Наташа уже рылась в сумке, доставая фонарик и бинты.
"Игорь? Игорь, держись!" – Макс припал к другу. Лицо Игоря было покрыто потом и сажей, но глаза открылись, полные боли и... облегчения? "У...убежали, сволочи?" – прошептал он.
"Убежали," – Макс кивнул, сжимая его здоровую руку.
Снаружи доносился гул пожара, редкие выстрелы, вой Искаженных и далекий, яростный рев другого двигателя – возможно, второго БТРа, но уже не их направлении. Виктору было не до них сейчас. У него горел лагерь, атаковали Искаженные, и он потерял один БТР и ценных "специалистов".
Андрей сидел, прислонившись к холодной стенке, его тело трясло от перенапряжения и страха. Света прижалась к Наташе.
Макс достал компас, сверился с мысленной картой. Коллектор был их убежищем на день. Потом... потом надо было идти. На юг. В сторону леса. Подальше от "Гранита", подальше от Ядра. Искать новое место. Новую "Кузницу".
Он посмотрел на Игоря, чье тело было полем битвы между жизнью и чудовищной заразой. На Наташу, перевязывающую его ожоги при тусклом свете фонарика. На Андрея, который медленно приходил в себя. На Свету, смотревшую на него с безграничным доверием и усталостью.
Они были свободны. Израненные, измотанные, с минимумом припасов, в мире, кишащем монстрами и людьми хуже монстров. Но свободны. Они приняли удар "Громоотвода". Теперь предстояло пережить грозу.
Макс достал нож, начал точить его о камень коллектора. Звук металла по камню был тихим, но твердым. Звуком сопротивления. Звуком "Кузницы", которая, пусть в ржавой трубе, но возрождалась из пепла. Первый удар был нанесен. Следующий предстояло выковать.
Глава 9
Глава 9: Ковчег и Маяк
Холодная сырость дренажного коллектора въедалась в кости. Тишина, прерываемая лишь каплями конденсата, свистом ветра в трубе и тяжелым, хриплым дыханием Игоря, была гнетущей. Адреналин побега сменился ледяной усталостью и осознанием шаткости их положения.
Наташа при свете тусклого фонарика (последние батарейки!) перевязывала Игорю обожженные руки и грудь. Он стонал сквозь зубы, его лицо было серым от боли и потери крови. Черная субстанция затаилась под струпьями, но холодок от нее все еще витал в воздухе.
– Некроз... местами глубокий, – прошептала Наташа, встречаясь взглядом с Максом. – Инфекция неизбежна без антибиотиков. И воды чистой... мало.
– Держится, – скрипнул Игорь, открывая мутные глаза. – Как танк... под Курском... битый, но... на ходу. Куда... дальше, командир?
Андрей и Света, прижавшись друг к другу, делили последний сухарь. Глаза подростка были пустыми – он видел, как горели люди в БТРе. Света гладила его по руке, маленькая рукавичка на большой, дрожащей кисти.
Макс изучал компас и мысленную карту местности. Юг. Лесной массив за речкой. Старые, заброшенные еще до Катастрофы промзоны – кирпичные коробки заводов, где, возможно, можно найти укрытие, металл, а главное – воду. Колодцы, резервуары. Без воды Игорь умрет за пару дней.
– На юг, – сказал он твердо, гася фонарик. Экономить свет. – К старым заводам. Там шанс. Отдохнем до вечера. Игорь, терпи.
День в коллекторе тянулся мучительно. Снаружи доносились редкие выстрелы, вой Искаженных то приближался, то удалялся. Разведку Макс не рискнул послать – Андрей был не в состоянии, а самому уйти – оставить их беззащитными. Они молчали, прислушиваясь к миру, который хотел их смерти. Макс точил нож, чинил ремешок на тележке-носилках. Мысли возвращались к "Термодротику". Если бы он был у них сейчас... Но Виктор забрал его. Как и надежду на быстрое спасение Игоря.
Когда сумерки сгустились до сизой мглы, они двинулись. Тащить тележку по лесной чащобе было адом. Корни, бурелом, овраги. Макс и Андрей выбивались из сил. Наташа и Света помогали, как могли, подпирая, расчищая путь ломом. Игорь стискивал зубы, но стоны вырывались сами. Каждое препятствие было пыткой. Они шли медленно, слишком медленно, оставляя на мху и грязи след, который могла заметить как погоня "Гранита", так и Искаженные.
Через три часа мучений, уже в кромешной тьме, Андрей споткнулся и упал.