– Не могу... – простонал он, выплевывая грязь. – Ноги... не слушаются...
Макс остановился, переводя дух. Сердце колотилось, как молот. Вдруг Света дернула его за куртку:
– Дядя Макс... Смотри! Огни!
Они выглянули из-за деревьев. Впереди, в ложбине за речкой, темнели корпуса заброшенного завода. И не просто темнели. В одном из высоких окон цеха, на втором этаже, мерцал слабый, желтоватый свет. Не костер – ровный, как от лампы или... генератора.
– Люди? – прошептала Наташа, смешав надежду и страх.
– Или ловушка, – хмуро ответил Макс. Люди в этом мире редко означали спасение. Чаще – новую угрозу. Но свет означал энергию. Энергию – возможность очистить воду, запитать инструменты, возможно – сохранить Игорю жизнь.
– Проверим, – решил Макс. – Осторожно. Наташа, Андрей, Света – остаетесь с Игорем здесь, в укрытии. Я – один. Быстро.
Он оставил им лом, взял только нож и фонарик (выключенный). Как тень, скользнул через заросшую речушку по упавшему стволу и подобрался к заводу. Заброшенная территория, заросшая бурьяном, битое стекло, ржавые скелеты станков под открытым небом. Главный цех – огромная, темная пасть. Свет горел в боковой пристройке – возможно, бывшей администрации.
Дверь была завалена изнутри. Макс нашел разбитое окно на первом этаже, вскарабкался. Внутри – пыль, хлам, запах плесени и... масла? Свежего. Он крался по коридору, прислушиваясь. Тишина. Лестница на второй этаж. Свет лился из-под двери в конце.
Макс приник к щели. За дверью – небольшой кабинет. На столе горела керосиновая лампа. Рядом – разобранный радиоприемник, паяльник, коробки с деталями. И у стены... компактный бензиновый генератор! Старый, видавший виды, но чистый, ухоженный. К нему были подключены аккумулятор и... маленькая электроплитка, на которой что-то грелось в кастрюльке.
Но никого. Кабинет был пуст.
Макс осторожно толкнул дверь. Она скрипнула. Он вошел, нож наготове. На столе лежала открытая тетрадь с детскими рисунками... и сложными схемами антенн. Рядом – кукла, сшитая из лоскутов. И вдруг – шорох за дверцей шкафа.
Макс замер. Шкаф приоткрылся. Оттуда выглянула пара огромных, испуганных глаз. Девочка. Лет девяти. Тощая, в рваной, но чистой кофте, с всклокоченными темными волосами. В руке она сжимала, как кинжал, большую отвертку.
– Не подходи! – прошипела она, голос дрожал, но был полон решимости. – Я... я тебя уколю! У меня есть "Жучок"!
Макс медленно опустил нож, показав пустые ладони.
– Я не причиню тебе зла. Я пришел с людьми. Раненым. Ему нужна помощь. Тепло. Вода.
Девочка не опускала отвертку. Ее взгляд метнулся к генератору, к кастрюльке с тушенкой (видимо, из запасов).
– Вы... вы не с "Маяка"? – спросила она.
– "Маяка"? – переспросил Макс. – Нет. Мы беженцы. От плохих людей. Нас зовут... – Он назвал свое имя. – А тебя?
– Лиза, – прошептала девочка, не выходя из шкафа. – Я тут живу. С дедушкой. Но... но дедушка ушел три дня назад. За травой для чая. И не вернулся. – Голос ее дрогнул. – А вчера... вчера пришли "Маяк". С фонарями. Искали что-то. Я спряталась. Они ушли... но могут вернуться.
"Маяк". Снова это слово. Как "Гранит". Еще одна группировка в этом аду. Макс почувствовал знакомое сжатие в груди.
– Лиза, – сказал он мягко, но настойчиво. – Моему другу очень плохо. Он может умереть. Можно нам зайти? Хоть на одну ночь? Мы не тронем твои вещи. Поможем, чем сможем.
Лиза долго смотрела на него, оценивая. Потом медленно вылезла из шкафа, не выпуская отвертки.
– Обещаете? И... и если "Маяк" придет... вы прогоните их?
– Постараемся, – честно ответил Макс. У него не было сил гнать кого-то сейчас. Но девочка, похоже, поверила. Она кивнула.
Через полчаса группа Макса, шатаясь от усталости, втащила Игоря в теплый кабинет. Наташа ахнула, увидев генератор и плитку. Кипящая вода! Первое, что было нужно. Она бросилась стерилизовать бинты, готовить хоть какую-то еду из их скудных запасов и тушенки Лизы.
Андрей рухнул на пол, мгновенно уснув. Света и Лиза смотрели друг на друга с немым любопытством двух выживших зверьков. Лиза первая протянула Свете куклу. Лед был сломан.
Макс осматривал генератор. "Honda", старая, но в идеальном состоянии. Топливный бак – почти полный. Лизин дедушка знал толк в технике и бережливости. Этот генератор был сокровищем. Ключом к выживанию, к возрождению "Кузницы". Можно было запитать инструменты, свет, возможно – найти на заводе сварочный аппарат!
Он вышел в соседнюю комнату – бывший кабинет начальника. Там, у окна, стоял мощный полевой бинокль на треноге. Видимо, дедушкин наблюдательный пункт. Макс подошел, навел на темные корпуса завода, на лес... и на далекий КПП "Гранита".
Там тоже горел свет. Но не тусклый, как здесь. Мощный луч прожектора методично сканировал лес, как раз в секторе их сегодняшнего пути. И не просто сканировал. Он вырисовывал в небе... геометрические фигуры. Треугольник. Круг. Снова треугольник. Это был не поисковый луч. Это был сигнал. Маяк.
"Гранит" не сдался. Он потерял БТР, лагерь горел, но он уцелел. И теперь звал. Не их. Он подавал сигналы в ночь. Кому? "Крикунам" с северной трассы? Той самой "Маяк", о которой говорила Лиза? Или... кому-то еще?
Холодный пот выступил на спине Макса. Они вырвались из клетки, но не из игры. Виктор перешел к следующему ходу. Он зажигал Маяк войны. И этот Маяк светил прямо в сторону старого завода.
Макс вернулся в теплый кабинет. Наташа поила Игоря теплым бульоном. Лиза и Света тихо разговаривали, сидя на разобранном диване. Андрей похрапывал на полу. Генератор ровно гудел, даруя тепло и свет, которых они были лишены так долго.
Он посмотрел на Игоря. Друг встретил его взгляд. В мутных глазах мелькнул вопрос. Макс кивнул, почти незаметно. *Да, старик. Отдохнули. Теперь снова в строй.* Генератор был Ковчегом, дающим им шанс. Но Маяк "Гранита" в ночи был грозным предупреждением. Их "Кузница" в стенах старого завода только начинала разжигать горны. И пламя это было видно издалека. Очень издалека.
Он подошел к столу, взял паяльник Лизы. Холодный. Но скоро он станет горячим. Очень горячим. Пришло время ковать не только инструменты. Пришло время ковать союзы и готовиться к буре. Маяк зажжен. Ответом "Кузницы" должен стать Огонь.
Глава 10
Глава 10: Пульсар и Призраки Завода
Тепло генератора и мерцание керосиновой лампы превратили кабинет в островок спасения посреди ледяного хаоса. Игорь, укутанный в найденные Наташей на складе спецовки, дремал, его дыхание стало чуть ровнее после теплого бульона и перевязки чистыми бинтами. Света и Лиза, сидя в углу на матрасе из мешков, шептались, разглядывая куклу и отвертку "Жучок". Доверие между девочками росло с каждой минутой. Андрей, накормленный и согретый, все еще выглядел потрясенным, но уже не дрожал, а наблюдал за Максом, разбирающим радиоприемник Лизы.
"Дедушка пытался поймать сигналы," – объяснила Лиза, показывая на паутину проводов, уходящую на крышу через вентиляционную решетку. – "Говорил, что кто-то *там* должен быть. Военные, может. Или умные, как он."
Макс кивнул, мысленно отмечая смекалку старика. Антенна была примитивной, но грамотной. Он подключил приемник к генератору. Шипение эфира заполнило комнату. Никаких голосов, никаких позывных. Только треск далеких гроз и мертвая тишина радиоволн. Разочарование сковало грудь. Но Лиза не сдавалась.
"А еще... дедушка показывал мне Секретную Комнату," – прошептала она, словно боясь, что стены услышат. – "Под полом. Там его приборы."
Наташа подняла голову от перевязок Игоря. Макс замер. "Секретная Комната"? На заброшенном заводе?
Лиза повела их по темным коридорам административного корпуса, освещая путь слабым фонариком. Они спустились в подвал, заваленный рухнувшими стеллажами и покрытый толстым слоем пыли. В дальнем углу, за грудой ящиков с какими-то сломанными датчиками, Лиза отодвинула тяжелую плитку фанеры, замаскированную под кусок пола. Под ней – люк с ржавой ручкой.
"Дедушка работал тут... до того как все стало плохо," – сказала Лиза, с усилием открывая люк. Пахнуло холодом, озоном и старым металлом. – "Говорил, они делали... очень важные штуки. Для космоса, кажется."
Макс спустился первым по шаткой лестнице. Фонарик выхватил из темноты не склад, а лабораторию. Пусть и заброшенную. Столы, заваленные приборами, экраны осциллографов с мертвыми трубками, стеллажи с колбами и реактивами (многие разбиты), чертежи на стенах, покрытые непонятными формулами. И в центре – что-то, похожее на установку, накрытую брезентом.
"Это его Главный Прибор," – сказала Лиза, срывая брезент с почти ритуальным трепетом.
Под брезентом оказался не прибор, а скульптура из металла и стекла. Основа – массивный цилиндр из темного сплава, похожий на миниатюрный реактор. К нему были подключены пучки толстых кабелей, уходящих в пол, и сложная система трубок, заполненных чем-то темно-синим. На вершине цилиндра горел... нет, не горел, а мерцал крошечный кристалл, заключенный в сеть из тончайших проводов. Мерцал слабым, едва уловимым голубоватым светом, пульсируя в абсолютной тишине подвала.
"Что это?" – выдохнул Андрей, спустившийся следом.
"Пульсар," – прошептала Лиза, повторяя дедушкино слово. – "Он говорил, что он... слушает небо. Или землю? Не помню. Но он его берег. Говорил, что это ключ."
Макс подошел ближе. Кристалл пульсировал с нерегулярным ритмом. От установки исходил едва заметный гул, который чувствовался скорее костями, чем ушами. И... холодок? Нет, не леденящий холод Искаженных. Скорее... нейтральная прохлада. Он протянул руку к кристаллу, но не коснулся. Инстинкт кричал: "Опасно!"
"Дедушка водил сюда только меня," – продолжала Лиза. – "Перед тем как уйти... он что-то перепаял тут. Говорил, что если Пульсар заморгает быстро-быстро... значит, близко Беда. Или... Надежда. Я не поняла."
Надежда. Беда. Макс посмотрел на пульсирующий кристалл. Этот "Пульсар" – не просто реликвия. Он работал. Питался от чего-то? От геотермальных скважин завода? От своих собственных, неизвестных источников? И что он "слушал"?