– Что происходит? – повторила я, вынимая по примеру Тамины беруши. Она выглядела все такой же безмятежной, словно ничего необычного только что не произошло.
– Кто-то снаружи пытается разрушить защитный купол над терраполисом, – объяснила она, прикрывая широкий зевок. – Не обязательно люди, иногда и ветер приносит какой-то мусор. Или же это учебная тревога. Такое бывает время от времени.
– Погоди, разве в таком случае нам не надо бежать куда-то и прятаться? – насторожилась я. На Четвертой к учебным тревогам подходили со всей возможной серьезностью.
– Нам? – удивилась Тамина. – Нет, это только для ирриданцев.
Я нервно усмехнулась.
– То есть, если тревога окажется не учебной, и купол действительно разрушат, и мы окажемся под ударом, нам об этом даже не сообщат? Может, для нас существует какой-то особенный тип тревоги? Может, звук на частотах, не таких губительных для слуха?
Тамина посмотрела на меня как на дурочку.
– Тревога для ирриданцев, – терпеливо сказала она. – Ложись спать. Ты ведь не забыла, куда мы завтра идем?
– Не забыла.
Я уже жалела, что начала расспрашивать. Это было лишним.
Мне ведь тоже скоро не будет дела до причинно-следственных связей, на которых строится жизнь терраполиса. Скоро я тоже буду воспринимать факты как максимально исчерпывающую информацию, которая мне нужна для пребывания в гармонии с собой и миром.
Тамина пожелала мне спокойной ночи и ушла к себе.
Я пролежала на боку, обнимая одну из ярких подушечек, до тех пор, пока лучи просыпающегося солнца не стали пробиваться в комнату сквозь щели между опущенной занавеской и окном. Уснуть снова так и не получилось, как я ни пыталась.
Когда мы вышли из высотки, где жила Тамина, ничто снаружи не говорило о том, что ночью произошло нечто странное, угрожающее безопасности целого города. Я сразу же посмотрела вверх, на энергетический купол, надежно укрывающий Хенкан от всего мира: от шпилей башен по обе стороны залива по-прежнему исходили едва заметные волны энергии, купол работал как обычно, немного искажая проплывающие выше него облака.
– Хочешь есть? – спросила Тамина, кивая на стройный ряд автоматов с едой через улицу.
– Нет, я не голодна. – Кажется, эту фразу уже впору делать моим жизненным кредо. Вопреки своему решению не бороться с неизбежным, я питалась только фруктами, которых в холодильнике Тамины было в изобилии, игнорируя подозрительные тюбики и баночки. На завтрак я ограничилась стаканом свежевыжатого сока из странного зеленого плода, напоминающего одновременно апельсин и киви. И, судя по тому, что любовью к «спасителям» я не воспылала, с фруктами здесь было все в порядке.
Ну, или тебе так будет казаться до первого же встреченного ирриданца.
– Можем поесть уже после того, как тебя зарегистрируют, – сказала Тамина. – У меня сегодня выходной, я покажу тебе окрестности. Можем поехать в парк, покататься на аттракционах.
Я коротко рассмеялась. Не знаю, как можно было принять этот пропитанный горечью смех за радость, но Тамина, похоже, именно так и подумала и улыбнулась мне – как своей лучшей подруге. Впрочем, вероятно, в скором времени мы действительно станем лучшими подругами. Меня поселят с ней по соседству, мы будем протирать листочки на соседних деревьях, делиться впечатлениями от просмотренных пропагандистских фильмов и наслаждаться прочими мелочами жизни ходячих мешков с запасными органами, обитающих на нижних уровнях терраполиса.
– Замечательно, – выдохнула я, опять запрокидывая голову, чтобы рассмотреть летающие машины, стеклянные мосты, соединяющие уровни зданий ближе к пикам высоток, и крошечные точки перемещающихся по ним ирриданцев-пешеходов.
Они просто отгородились от людей. Изобрели удобную систему, позволяющую не особо заниматься тем, что у нас здесь происходит. Позволяющую экономить на нас время. Словно все мы – безобидные животные, мирно пасущиеся там, где им положено, делающие, что им положено, и столь же безропотно идущие на убой.
На улицах, тех, что проходили на уровне земли, было пустынно – в противоположность тому дню, когда я вышла из башни и сразу же попала в движущуюся к кинотеатру толпу. Мне начало казаться, что землян в терраполисе на самом деле не так много, и такие толпы – разовые явления для случаев, когда ирриданской системой запланирован массовый поход в кино.
А еще я не помнила, были ли в той толпе старики и дети. Интересно, как вообще здесь обстоят дела с деторождением? Ирриданцы сами скрещивают самых подходящих по генетическим характеристикам представителей человечества, чтобы получить в итоге идеального донора?
Как же все это… Мысли невольно вернулись к произошедшему минувшей ночью.
Интересно, можно ли уничтожить купол изнутри? Есть ли в куполе слепые зоны, через которые можно выскользнуть из терраполиса наружу? И стоит ли жизнь среди маргиналов того, чтобы ради нее жертвовать относительным комфортом терраполиса?
Не поздно ли мне вообще думать об этом?
У меня все еще был маленький странный пистолет: наросты металла с вкраплениями кристаллов над рукоятью, неправильной формы короткое дуло и острый шип там, где у огнестрелов находится курок. Стоит ли говорить, что я так и не разобралась, как эта штука работает? Но даже если вдруг разберусь и заставлю эту штуку стрелять и убивать ящериц… что мне это в конечном счете даст? В лучшем случае – несколько убитых ящериц, перед тем как кто-то из них наконец застрелит меня.
Глупо.
О чем бы я ни пыталась думать, какой сценарий развития событий ни пыталась представлять, – все казалось тщетным, жалким, продиктованным отчаянием, а никак не здравым смыслом. Мне следовало выбрать между людской гордостью, ведущей к бесславной гибели, и, вероятно, очень недолгой жизнью безвольного раба ящериц-захватчиков в Хенкане.
– Нервничаешь? – спросила Тамина.
– Напоминаю, я вырубила врача, – глухо отозвалась я, продолжая глазеть вверх. – Конечно, нервничаю.
– Все будет хорошо, – улыбнулась Тамина, беря меня за руку. Это прозвучало примерно как «твоя жизнь закончена, но это нормально». Бессмысленные, пустые, жестокие слова.
Мы зашли в центр прибытия через главный вход – гладкие зеркальные двери приветливо разъехались, впуская нас в прохладный воздух закованного в мрамор помещения. Внутри было предсказуемо пусто. Только молодой парень сидел на лавке рядом с лифтами, стеклянным взглядом глядя перед собой и что-то непрерывно бормоча. В углах его губ застыла пена. Я заподозрила передозировку, но раз Тамина никак на него не отреагировала, то почему бы и мне не последовать ее примеру.
Своих проблем хватало.
Интерактивные плакаты, развешенные по стенам, бодро и неуместно взывали к чему-то, лупоглазые морды ящериц сменяли друг друга, как и строчки призывных текстов над ними. Я старалась не смотреть туда.
Желудок превратился в пульсирующий от страха комок еще до того, как Тамина зажала кнопку вызова. Пока мы ждали лифт, мне все еще остро хотелось убежать.
Я не была готова ко встрече с ирриданцами.
Все снова начало терять свою реальность – даже те крохи ее, что я еще воспринимала как что-то действительно со мной происходящее. Дышать становилось все труднее, и я оперлась свободной рукой о холодную мраморную стену. Другая ладонь была надежно зажата в руке Тамины, поглядывающей на меня с нарастающим беспокойством. От напряжения закружилась голова; я бы просто опустилась на пол, если бы в эту же секунду не приехал лифт.
– Ты в порядке? – спросила Тамина, заботливо подталкивая меня к раскрывшимся дверцам.
– У меня панические атаки, – сообщила я. Язык ворочался с трудом, дыхание было прерывистым. Когда-то я не представляла, что могу произнести это вслух.
– Ох, – только и сказала Тамина. – Они это исправят.
– Отлично, – следующий выдох дался мне немного проще.
Лифт взмыл вверх на большой скорости. Сменяющиеся числа этажей мелькали на небольшом экранчике так быстро, что зрение не успевало их зафиксировать. Аналогичный подъем по лестнице занял бы куда больше времени. Не знаю, почему я об этом думала. Хотелось оттянуть неизбежное как можно сильнее, хотя смысла в этом не было – я же все равно в ловушке. Я же знаю, что никуда мне отсюда не деться.
Запястье коснулось рукояти ирриданского пистолета, заткнутого за пояс.
Когда двери открылись и мы вышли на шестидесятом этаже (Тамина уверенно, я – затравленно оглядываясь), мне предстал уже знакомый коридор. Именно здесь лестница, ведущая с верхних этажей, оборвалась бетонной стеной, заставив меня рискнуть быть увиденной ящерами-охранниками и перебраться на другой пожарный выход. Это было то место, куда мне бы не хотелось возвращаться. Никогда.
– Нам дальше по коридору, – сказала Тамина. – Не бойся. Говорить буду я, я немного знаю ирриданский. Регистратору будет приятно, что с ним говорят на родном языке.
– Как ты выучила ирриданский? – удивилась я, припоминая пощелкивающую и в то же время мягкую, совершенно невоспроизводимую речь ящериц в белых халатах. Мне было чуть менее не все равно, чем я показывала, но страх сделал меня слишком разговорчивой.
– У нас тут есть что-то вроде специальных обучающих ботов… ну, чтобы мы могли лучше делать свою работу для Хенкана. Немногие стремятся изучить ирриданский, но мой работодатель мне посоветовал… – Почему-то на этих словах Тамина запнулась и довольно зарделась.
– Предпочитает, чтобы ты ворковала с протираемыми листочками на его родном языке? – вдруг съязвила я, собирая те крохи сарказма, что во мне еще оставались.
Тамина одарила меня быстрой осуждающей улыбкой и поднесла запястье к считывающему устройству на двери в конце коридора. Слабый писк дал понять, что считывание прошло успешно, панели начали отодвигаться. Я мысленно приготовилась ко встрече с очередным ящером, надеясь, что им окажется не тот доктор, челюсти которого довелось познакомиться с моим кулаком ранее…
Но что-то пошло не по плану.