Приземлившись на ноги, он успел блокировать выпад вскочившего на ноги главаря и, перехватив его кисть, крутанул плечо нападающего внутрь, подкрепив этот захват ударом коленкой в печень. Повторно распластавшийся на земле главарь подняться уже больше не пытался, то ли потеряв сознание, то ли поняв, что этот странный тип чрезвычайно опасен, и, если он по дурости своей ринется в атаку еще раз, с земли уже больше не поднимется.
Его подручные, оказавшись то ли тупее, то ли агрессивнее, атаковать все-таки решились. Но расплата за эту глупость наступила гораздо раньше, нежели можно было предполагать. Подбив опорную ногу одного четкой подсечкой, Андрей выписал второму столь безжалостный удар кулаком в переносицу, что бедный соискатель чужих дензнаков, раскинув руки, распластался на земле навзничь. А первый, кувыркнувшийся после подсечки, мотая перед собой руками, стонами и охами пытался уверить незнакомца в том, что нападать больше не намерен.
Знаком приказав ему подняться, Андрей включил свой телефон на режим аудиозаписи и указал на дверь дома номер семь, откуда Чематет вывел девушку. Отчасти – кое-какими словами, отчасти – знаками, он спросил, бывает ли грабитель со своими приятелями в этом заведении. Тот замотал головой, поясняя тоже знаками, что человек он бедный, и здесь ему делать нечего, добавив, что у него есть «эмасте» – жена. Тогда Лавров указал на дверь комнатушки, где уединился с девушкой Чематет Дарма, и, изобразив руками его силуэт, знаками попытался выяснить у грабителя, знает ли тот авиатехника и видел ли его здесь раньше.
Оказавшись достаточно сообразительным, тот энергично закивал головой и сказал:
– Баи! Аско эгун! (много раз)
Как дальше смог понять Андрей из пояснений своего подневольного собеседника, Чематет в этом подпольном борделе частый посетитель, бывает здесь не реже двух раз в неделю, иногда и чаще. Сюда ходит только потому, что здесь содержатся «купу-купу малам» (проститутки) самых юных лет. И хотя это стоит дорого, у него всегда много денег. Это «трио» грабителей уже не раз брало с Чематета «подать». Намеревались взять и сегодня, но тут подвернулся какой-то чужак, и главарь надумал одним выстрелом «убить двух зайцев». Однако «охота», вопреки всем ожиданиям, увы, сорвалась – предполагаемый «заяц» оказался настоящим «тигром».
На всякий случай, выяснив имена грабителя и его «компаньонов», Лавров собрал ножи, поскольку опасался, что они могут оказаться неплохими спецами по метанию ножей, а ему нисколько не улыбалась перспектива получить меж лопаток широкое острое лезвие. Увидев, что незнакомец уносит с собой орудия их разбойничьего промысла, собеседник Андрея, обхватив голову, издал жалобный стон. Усмехнувшись, Лавров указал горе-грабителю на дальний проулок, виднеющийся в свете фонарей, изобразив жест, как будто что-то кидает. Обреченно вздохнув, тот только и смог страдальчески выдавить:
– Онги… (ладно).
Дойдя до проулка, Андрей широко размахнулся и швырнул ножи в темень. Было слышно, как они со звяканьем упали то ли на грунтовую дорогу, то ли на притоптанную траву.
Теперь нужно было найти машину. Сориентировавшись, на следующем перекрестке здешних узких улочек он повернул направо, миновав проулок, свернул влево. Здесь было много домишек с одинаковой архитектурой, и поэтому он ориентировался больше не по каким-то характерным приметам, а по числу улиц и проулков, которые нужно было миновать в том или ином направлении.
Последний раз сделав поворот налево и, пройдя метров двести, он с облегчением увидел свою «Сузуки», целую и невредимую. Впрочем, невдалеке от машины кто-то стоял, неспешно покуривая. Присмотревшись, Лавров увидел старенького, но еще крепкого дедка, смотревшего в его сторону. «Уж не машину ли он караулил?» – сообразил Андрей. Подтверждая его догадку, старик направился к нему, что-то объясняя и жестикулируя, как бы желая сказать: вот, получи в целости и сохранности.
Понимая, что и в Индонезии «сухая ложка рот дерет», Андрей потер пальцами, изобразив интернациональный жест, означающий все то же: сколько причитается, хоть и за непрошеные, но все-таки, как ни верти, – услуги. Тот пожал плечами, давая понять: а сколько не жалко! Вытащив из кармана несколько рупиевых купюр с тремя нулями, Лавров протянул их сторожу-добровольцу. Тот, кивнув, взял деньги и зашагал к своему двору.
Полчаса спустя, старательно выписав все положенные повороты, Андрей увидел знакомую улицу. Несмотря на поздний час, по городу разъезжало довольно много машин. И если бедняцкий квартал, где он только что побывал, щегольнуть мог разве что кое-где установленными уличными фонарями, то здесь был совсем другой мир. Разноцветными огнями переливалась неоновая реклама, светились вывески ресторанов, кафе, ночных клубов, кинотеатров и иных подобных заведений.
На часах было уже около десяти. Лавров даже не ожидал, что этот вояж в здешние одноэтажные «дебри» отнимет у него столько времени. Дома, в России, сейчас вечер только начинался, солнце еще и не думало уходить за горизонт, а по здешнему времени уже пора было ложиться спать. И хотя спать совсем не хотелось, подъехав к своему временному пристанищу и загнав машину во дворик при доме, Андрей заставил себя поужинать и отправиться ко сну.
Глава 4
Вновь проснувшись под дзыньканье телефонного будильника, Андрей некоторое время лежал, пытаясь вспомнить, что же ему такое снилось. Наконец, краем памяти удалось зацепить одно из видений, в котором он вроде бы вновь оказался в санатории и ходил по парку, разыскивая Галину, а потом… А вот что было потом, вспомнить так и не удалось. Поставив разогревать завтрак на небольшую газовую плиту, Лавров сделал энергичную разминку, искупался под душем, позавтракал и… Начался очередной его рабочий день на знойном острове, о местоположении которого можно было уверенно сказать, ничуть не погрешив против истины: у черта на куличках.
Сразу же после завтрака он созвонился с Костиным. В принципе, позвонить можно было и вчера. Но вечером он решил не беспокоить Василия – время, как ему казалось, было слишком позднее. Поэтому, сообщив Костину обо всем, что ему вчера удалось выяснить (естественно, не упомянув ни единым словом о случившейся стычке с грабителями), Андрей сбросил на его телефон фотоснимки и аудиозапись разговора с грабителем, которого представил как одного из посетителей борделя.
Костин перезвонил через некоторое время и высказал особую признательность за аудиозапись. По его словам, собеседник Лаврова сообщил чрезвычайно много интересного. Правда, одновременно с этим Василий поинтересовался:
– Борис, там и в самом деле все проходило в мирном русле?
Андрей с трудом сдержал себя, чтобы не рассмеяться, и заверил, что более мирного разговора он в своей жизни не припоминает. Заодно уведомил Василия о том, что сейчас садится за написание рекламного материала для «Мега-Фактума». Пообещав позвонить позже, Костин добавил, что, возможно, сегодня Андрею снова придется последить за Чематетом Дармой.
Прикинув, что у него в запасе не менее четырех-пяти часов, Лавров достал из дорожной сумки новенький ноутбук и, включив его в сеть, открыл папку «Мои корреспонденции». Озаглавив файл «В гостях у веселого динозаврика», он неспешно начал набирать текст. Поскольку опыта набора у него было маловато, дело поначалу шло медленно. Но постепенно процесс наладился.
«…Кто-то сказал, что индонезийский остров Сулавеси (в былые времена – Целебос) по своей форме напоминает цветок орхидеи. А мне он почему-то больше напомнил веселого длинношеего динозаврика, вразвалочку идущего по просторам океана. Склонив набок шею, пересекшую экватор и потому оказавшуюся в Северном полушарии, он устремил вверх голову и словно что-то беспечно насвистывает, радуясь нескончаемому лету и теплому легкому бризу. И если «шея» и «голова» «динозаврика», именуемые северным Сулавеси, туристами из разных стран мира, можно сказать, исхожены вдоль и поперек, а в прибрежных водах дайверов не меньше, чем тамошних рыб, то южный Сулавеси, с его неформальной столицей, городом Макассаром, для слишком многих «терра инкогнита».
Макассар, одно время переименованный в Уджунгпанданг, теперь так и носит эти два имени. Впрочем, нам ли с нашей российской жаждой к переименованиям удивляться этому? Для кого-то эти края – скучноватая индонезийская провинциальная глушь. Но наверняка именно здесь, в Макассаре, есть то, чего нет, скажем, на пресыщенном вниманием туристов курортном острове Бали. Южный Сулавеси – это еще не до конца исследованные джунгли, это загадочные племена, живущие вдали от нашей машинной цивилизации, это таинственные глубины у побережья, ждущие своих первопроходцев…»
Сделав такой, как он сам назвал, «загогулистый» зачин, Андрей постарался минимумом текста описать впечатления от пляжа, от лодок пиниси, ловящих парусом попутный ветер, от музея в старинном голландском форте.
Материал получился не очень длинный, но, как подумалось его автору, достаточно читаемый и внятный. Внеся кое-какие коррективы, Лавров сбросил на ноутбук снимки, сделанные фотокамерой, после чего всю работу скопировал на флэшку.
Заглянув в путеводитель, он нашел на карте города ближайшее Интернет-кафе, заодно решил доехать и до автопроката, чтобы продлить срок аренды машины. Несмотря на возраст и износ, «Сузуки» оказалась «тачкой» терпеливой и достаточно надежной. Заурчав мотором, она лихо побежала по улицам Макассара.
Первым делом Андрей заехал в автопрокат, где хозяин агентства встретил его как старого знакомого. Узнав, что иноземец желает продлить прокат автомобиля еще на пару дней, он предложил оформить аренду «Сузуки» сразу на неделю, пообещав сделать скидку аж на десять баксов. По достоинству оценив его жертву – для Макассара это целых сто тысяч рупий, – Лавров согласился.
Найти Интернет-кафе оказалось несложно. Оно располагалось в цокольном этаже старинного здания, утопающего в роскошной тропической зелени и сплошь увешанного рекламой. Зал заведения делился ровно пополам. В первой половине стояли обычные общепитовские столики, за которыми перекусывали любители сайтов и блогов. Вторая была заполнена рядами компьютеров, занятыми теми, кто уходил в «плавание» по виртуальным волнам социальных сетей, или искал ответы на какие-то свои вопросы, или просто играл в «стрелялки». Среди поклонников Всемирной паутины была не только молодежь, но и люди старшего возраста. В дальнем углу сидел и вовсе старенький дед, уверенно манипулировавший мышкой и щелкающий пальцами по клавиатуре.