— Туго, — тихо признался парень. — Ты даже не представляешь насколько.
Раны на его ладонях благополучно затянулись, и Арми уже хотела убрать от него свои руки, но он неожиданно обхватил их пальцами и удержал на месте. Эрки сам не понял, почему так сделал. Просто для него почему-то стало важно чувствовать её тепло… пусть даже так.
— Знаешь, Искорка, я ведь до пятнадцати лет как сыр в масле катался, — проговорил он. — Рос среди роскоши, делал что хотел, а все окружающие исполняли любые мои капризы. Я понятия не имел, как живут низшие слои населения. Не знал, как зарабатывать деньги. Мне это знание было попросту не к чему. И уж тем более… я никогда не голодал.
Она слушала его, затаив дыхание. Каждое сказанное Эркритом слово казалось ей настоящим признанием и то, что он вообще заговорил с ней о таких вещах, значило для неё очень много.
— Если бы не упрямство и чувство ответственности за Мику, я бы не выдержал, — признался он честно. — Да, случалось всякое. И плохое, и хорошее. Пришлось очень быстро приспосабливаться. Затыкать собственную гордость, пересматривать понятия о чести. Мы выживали здесь, как могли. Но хуже всего было в первый год. Потом… стало привычней.
Он неожиданно поднял голову и посмотрел в глаза Армарии с открытой горечью и презрением… к самому себе.
— Да, я лощёный аристократ, как ты говоришь, — бросил он. — Но, Искорка, ты даже не представляешь, сколько грязи на моих руках. Как думаешь, где может взять деньги малолетний пацан с даром в магии? А? Притом, что тут, как оказалось, даже заикаться о своих способностях нельзя.
— И где же ты их брал? — тихо спросила она, внутренне ощущая его смятение.
— Крал, — бросил он, сухим тоном. — Сначала кошельки у женщин. Потом научился вскрывать банкоматы. Правда, некоторое время честно работал помощником автомеханика в одном селе, он-то и научил меня «гайки крутить». Затем, когда мы с Микой перебрались в город поближе к морю, пошёл работать в автомастерскую. Но и тут без грязи не обошлось. Платили мало, а сестрёнке моей нужно было получать образование. Так что я начал на заказ вскрывать замки и сигнализации на домах и сейфах.
Он вздохнул и с кислой ухмылкой добавил:
— Так что, видишь, Искорка, весь мой пафос и аристократизм исключительно показной. На самом деле я просто… вор и мошенник.
— Пф! — фыркнула она в ответ на эту его обличительную тираду. — Ты уж извини, Эрки, он мне кажется, что даже если тебя целиком в грязи искупать, твоя аристократичная натура всё равно останется слишком заметной. Этого не изменить. Ты другой. И ты сильный. Ведь не сдался… не смирился, да и себя не потерял. Уже за это тебя можно искренне уважать.
Она отвела взгляд в сторону, и с заметным напряжением сделала несколько глотков пива. Затем потянулась за лежащими рядом сигаретами и хотела прикурить… но ей не дали.
— А не много ли ты куришь? — спросил Эркрит, вертя в пальцах её сигарету. — Это уже какая? Третья? А мы тут с тобой ещё и часа не просидели.
Она же как-то особенно странно хмыкнула и посмотрела на него с вызовом.
— Поверь, по сравнению с тем, что было раньше, это очень мало. Я сейчас редко курю…
— Но по половине пачки за раз? — бросил он хмуро.
— Нет, — покачала головой она. — Просто… нервы.
— Расскажи, Искорка, что тебя тревожит, — протянул он участливым тоном. — Давай… мы же с тобой друзья?
Она посмотрела на него с откровенным сомнением и вдруг кивнула:
— Друзья. Но тебе точно не понравится то, что я расскажу. А после вообще можешь заявить, что я не достойна общения с таким как ты. Потому что… похвастаться мне нечем. Вообще.
— Рассказывай, — не желал униматься он.
— Да просто вспомнилось мне… как жила перед тем, как в Доме Солнца оказаться. Знаешь, — Армария снова глотнула пива и всё же заставила себя посмотреть на Эрки. — Меня ведь тоже Лит сюда привёз. Нашёл в одном из клубов в невменяемом состоянии. Я была… под кайфом. Причём не первый день. Нюхала порошок.
Эрки выглядел настолько шокированным, что просто не смог произнести ни слова. Он ожидал от неё всего. Наверное, даже если бы она сказала ему, что грабила по ночам прохожих в парках, он бы просто принял это как данность. Но вот представить то, что сидящая рядом с ним девушка была наркоманкой… он оказался не в силах.
— И не смотри на меня так, — бросила она строгим тоном. — Да, я знаю, что это плохо и всё такое, но тогда мне было плевать и на себя, и на здоровье. А собственное будущее мне вообще представлялось беспросветной тьмой. У меня были деньги, но не было никого, кто мог бы наставить на путь истинный. Вовремя отвесить подзатыльник и сказать: «девочка, ты делаешь глупости». Мне казалось, что у меня в душе огромная чёрная дыра, которая день за днём становится всё больше. Я искала спасение от этой пустоты… во всём. В друзьях, подругах, случайный связях, в музыке, клубах, развлечениях… в экстриме, алкоголе, сигаретах… травке. Потом перешла на кокаин.
Она на несколько мгновений замолчала, а когда снова заговорила, в её голосе сквозила жутковатая злая усмешка.
— А знаешь, что хуже всего? Ведь мой папаша знал, что так будет. Он, мать его, знал! — нервно рявкнула она. — И даже рассчитывал, что я просто тихо загнусь где-нибудь от передоза или отравлюсь палёным алкоголем. Он ни мгновения не верил, что я смогу обуздать свою внутреннюю энергию, потому и запечатал её ещё в детстве. А с возрастом, Эрки, она начала бушевать внутри. И убила бы меня… если бы не Литсери. Ведь с подобными блоками долго не живут, а я умудрилась протянуть так много лет.
— Значит… эта внутренняя пустота была именно из-за запертой энергии? — тихо уточнил парень.
— И да, и нет, — ответила ему Армария. — Раньше мне казалось, что всё дело именно во мне, в характере, может, в каких-то проблемах с психикой. Это потом уже Тамир объяснил, что главной причиной являлся именно блок на энергии. Когда его сняли, стало просто до невероятного хорошо. Ты даже не представляешь, какое это поразительное чувство. Но теперь, оглядываясь назад, я понимаю, что успела столько всего натворить, что вспоминать страшно. Поверь, грязи в моей жизни было очень много.
Он молчал, не зная, что ей на всё это ответить, а она вдруг поймала его взгляд и, напряжённо сглотнув, снова потянулась за сигаретами. В этот раз никто ей мешать не стал.
— Знаешь… в чём принципиальная разница между нами? — спросила, выдыхая серые клубы дыма. — Пусть ты и воровал, но делал это ради того, чтобы выжить. Ради младшей сестры. Я же все свои гадкие поступки совершала исключительно из-за собственного эгоизма. Просто, чтобы развлечься. Бабла мой папаня не жалел. Я в месяц тратила столько, сколько многие зарабатывают за несколько лет.
— А где сейчас твой отец? — спросил Эрки, теперь смотря на неё совсем иначе.
Он даже на мгновение представил, как бы она выглядела в коротком кокетливом платьице, на каблуках. Перед его мысленным взором тут же появилась стройная высокая девушка, с просто поразительной фигурой. Её длинные медные волосы спадали на спину крупными кольцами, на губах застыла шальная эротичная улыбка, а в пьяных голубых глазах горел вызов. Вероятно, он бы не смог пройти мимо такой… Оттого особенно странно было видеть её в мешковатой футболке, с растрёпанным пучком на макушке и с хмурым выражением на довольно симпатичном личике.
— Мой отец всё так же живёт себе в Северном Доме, — равнодушно бросила она. — У него семья. Даже дети есть. Меня он признавать перед своими отказался. Надеялся, козёл, что сама сдохну. А я вот, видишь, выжила. Да ещё и ученицей Тамира стала. Хотя, мне кажется, он меня из жалости к себе взял.
— Не думаю, что Тамиром двигала жалость, — заметил Эркрит, всё ещё не в силах принять всё то, что она ему рассказала о себе. — Он сам мне говорил, что у тебя просто выдающиеся способности к целительству. Видимо чем-то ты его всё же заинтересовала.
— Возможно, — с сомнением ответила она. Потом вздохнула и всё-таки нашла в себе силы посмотреть в глаза Эрки. — Вот такая я. Как видишь, гордиться мне совершенно нечем.
— А знаешь, Искорка, — протянул он, не отпуская её взгляда. — Мне всё равно, какой ты там была раньше. Ведь сейчас ты другая. И если считаешь своё прошлое поведение ошибкой, значит, смогла это осмыслить и признать. То есть свой урок ты усвоила.
— Возможно, ты прав, — вздохнула девушка. — Теперь я на многое стала смотреть иначе.
— И что даже порошок больше нюхать не станешь? — с лёгкой насмешкой спросил Эркрит.
— Да упасите Боги! — выпалила Армария, смешно округлив глаза. — Поверь, дружок, это очень сомнительное удовольствие. И если мне будет прям очень уж плохо, я… — на мгновение она задумалась, а потом решительно заявила: — Я построю себе портал куда-нибудь на Мальдивы, лягу на песочек под пальмой и… пускай весь мир идёт к чёрту.
— Боги, Искорка, ну когда же ты перестанешь изъясняться ругательствами? — закатил глаза Эркрит. И следуя непонятному порыву, бесцеремонно обхватил её за талию, усадил рядом с собой и обнял за плечи.
— Ну и что это за произвол? — уточнила она, красноречиво глядя на его наглую руку.
— Я замёрз, — совершенно спокойно пояснил парень. — А ты тёплая. Мы ведь друзья. Так что я просто греюсь о тёплый бок своего друга.
Арми только фыркнула и покачав головой.
— Всё же, Эрки, твоя аристократичная наглость поистине неизлечима.
— Кстати, моя няня когда-то называла это плебейскими замашками и очень меня за них ругала, — признался он.
— Вижу, мало ругала, — насмешливо заметила девушка.
Но, обречённо вздохнув, уложила голову на плечо сидящего рядом наглеца. А он прижал её к себе чуть крепче и зачем-то потёрся носом о её волосы.
— Знаешь, Искра, — проговорил он вдруг. — Несмотря на твой поганый характер и отвратительный лексикон… мне с тобой почему-то очень хорошо и спокойно. А ещё я рад, что мы вот так поговорили. На душе до твоего появления было поистине мрачно, а ты вроде ничего хорошего не сказала, а мне всё равно