Парад зубатых китов и дельфинов
Семейство кашалотовых. С большим кашалотом мы уже знакомы. В семействе спермацетовых китов еще один или два вида карликовых кашалотов, или когий. Рядом с большим кашалотом когия действительно карлик: больше четырех метров не растет, а весит 180–320 килограммов. Но с большим собратом его, несомненно, роднят и спермацетовый мешок на голове, и 18–30 мелких зубов в нижней челюсти, зубы верхней недоразвиты, и единственная ноздря слева, но не на конце морды, а отступая от него, почти посередине головы. Живут когии парами, стаями или в одиночку — точно неизвестно, в тропических и субтропических водах Мирового океана, летом плывут на север, но лишь до широт Голландии и Хоккайдо. У нас, возможно, гостят с весны до осени у южных островов Курильской гряды.
Семейство клюворылых. Пять родов и приблизительно 14–15 видов. Клюворылые внешне несколько похожи на дельфинов, но отличить их можно: 1) по хвосту — он без вырезки по заднему краю (у дельфинов более или менее «ласточкин» хвост); 2) по дыхалу — оно, впрочем, как и у дельфинов, на самой верхней точке головы, но, когда закрыто, образует полулунную щель, обращенную выпуклостью назад (у дельфинов — вперед); 3) по зубам — они только в нижней челюсти и не больше двух с каждой стороны.
Некоторые клюворылые, как и кашалот, носят спермацет в голове.
Тасмацетуса, пятиметрового кита, наука открыла только в 1937 году. От всех клюворылых его отличают мелкие зубы, в обеих челюстях их до 90. В руки ученых попали кости только двух тасмацетусов, одного добыли около Новой Зеландии, в Тасмановом море.
Бутылконосы и берардиусы — лоб высокий, круто вздымается над узким рылом, две пары зубов, реже одна, длина взрослых китов больше семи метров.
Северный, или высоколобый, бутылконос — Северная Атлантика, заходит в Средиземное и Балтийское моря, в устья некоторых рек. Держатся небольшими стадами, но иногда собираются вместе и по тысяче бутылконосов. Ныряют, по-видимому, почти так же глубоко, как и кашалот, и остаются под водой по два часа. Кормятся кальмарами и рыбами.
Южный, плосколобый, бутылконос (моря южного полушария от Атлантики до Западной Австралии) — животное более редкое.
Берардиус, или плавун, — самый крупный из клюворылых китов (до 13 метров длиной). Два вида: плавун Бэрда (север Тихого океана) и южный берардиус (антарктические воды Тихого океана).
Ремнезубы — лоб некрутой, плоский и зубов лишь пара. Тело обычно короче семи метров.
Ремнезубов, или мезоплодонов, во всех океанах, кроме приполярных вод, восемь-девять видов: одни трехметровые, другие до семи метров. У всех лишь пара крупных, плоских, похожих на обрывки ремня зубов (в нижней челюсти), у некоторых видов есть и мелкие зубы. Кости рыла «плотномордого» ремнезуба так уплотнены и тяжелы, что их относительный вес на 34 процента больше, чем у бивней слона! Девятый вид ремнезубов открыли и описали японские исследователи в 1957 году! С тех пор, кажется, никаких дополнительных сведений о нем не поступало.
Семейство нарваловых включает два рода и вида: нарвал и белуха. Некоторые систематики объединяют их в одно семейство с дельфинами. Но у нарваловых, как, впрочем, и у некоторых дельфинов, нет спинного плавника.
Хвостовой плавник с едва заметной вырезкой по заднему краю — у нарвала и глубокой — у белухи. У белухи в верхней и нижней челюсти по 16–20 зубов, у нарвала-самца лишь один невероятной длины (до трех метров!) бивень слева в верхней челюсти. Он извитой, как мавританская колонна, прямой и острый, как рапира. В прежние времена этот «рыбный зуб» очень ценился как лучшее средство от ядов и болезней. Цена доходила до 100 тысяч талеров!
«Легко себе представить силу пробойного удара, если нарвал весом в одну-две тонны и при скорости 30–40 километров в час пробивает льдину бивнем снизу. Через пробитое отверстие дышат все члены стада… Спиральный орнамент на поверхности бивня придает ему исключительную прочность» (профессор А. Г. Томилин).
Живут нарвалы зимой и летом в окружении льдов: в Арктике, Америке и Евразии, на севере почти до полюса. Зимой редко, но можно встретить их и в Белом море, у Мурмана, Новой Земли, Норвегии и Исландии. Наверное, обороняются они своей рапирой и от косаток, которые при случае не прочь съесть нарвала. (Хотя таких наблюдений, кажется, и нет.)
Взрослые нарвалы пятнисты, словно леопарды, но белухи, или белуги, — белые с желтизной. Моряки называют их «морскими канарейками» не только за окраску, но и за «песнопения», нередко весьма музыкальные.
«Она может громко хрюкать, глухо стонать и свистеть, издавать звуки, напоминающие плач ребенка, удары колокола, женский пронзительный крик, отдаленный шум детской толпы, игру на музыкальных стеклах или на флейте с переливчатыми трелями, как у певчих птиц… Сравнивали ее голос со звуками струнного оркестра во время настройки, услышали в нем звуки, похожие на свист, визг, тиканье и клохтанье, а также мяуканье и щебетанье» (профессор А. Г. Томилин).
Такова белуха, прославленная в поговорке «реветь белугой», собрат и сосед меченосного нарвала. Живет она у берегов, обычно, не заплывает севернее Земли Франца-Иосифа, в холодные зимы мигрирует в умеренные воды и устья рек: в Балтийское море, к Японии, в Амурский лиман, Обь, Енисей, Анадырь, в Юкон и даже в Рейн.
В мае 1966 года белуха объявилась в Рейне и устремилась на 400 километров вверх по течению этой мутной реки. Гостила в ней месяц. Немцы пытались ее поймать с помощью разных наркотических средств, но безуспешно, и в июне заблудившийся кит благополучно нашел дорогу обратно в море.
Семейство речных дельфинов. Четыре рода и четыре вида — гангский дельфин, или платаниста (Инд и Ганг с большими притоками), китайский дельфин (озеро Дунтинху в провинции Хунань), амазонский дельфин, или иния (Амазонка и Ориноко с притоками), и ла-платский дельфин (Ла-Плата и прилегающие прибрежные зоны Атлантики). Самые древние и примитивные из всех китообразных. В реках прозрачность воды малая, поэтому все речные дельфины плохо видят. А гангский и вовсе слеп — глаза есть, но хрусталиков в них нет. Рыло узкое, длинное, на нем всю жизнь растут осязательные щетинки: помогают нащупывать добычу в иле. Ориентируются эхолокацией. Длина от полутора до трех метров (рекорд — четыре метра: самка-платаниста). Зубы мелкие, и много их — у инии до 272 (рекорд для зверей!). В паводки амазонские дельфины вместе с водой, заливающей леса, по мелким протокам устремляются к подножиям деревьев затопленной сельвы, в озера и болота. Китайский «белый» дельфин — он серо-голубой сверху и белый снизу, — о котором наука узнала в 1918 году, весной в половодье плывет из озера Дунтинху в реки и там будто бы размножается. Ла-платский, самый маленький из речных дельфинов, обычное свое местопребывание — Ла-Плату — покидает зимой и мигрирует вдоль берегов Бразилии на север, в субтропики.
Семейство длиннорылых дельфинов. В некоторых тропических реках поселились и другие дельфины — длиннорылые. Генетически они ближе к настоящим морским дельфинам, но сохранили, однако, ряд примитивных черт. Это небольшие, как правило, светлые дельфины (один вид розовый!), с длинными челюстями. Их пять родов и восемь или одиннадцать видов. Не все живут в реках: многие в морях, солоноватых бухтах, устьях и заливах.
По великой Амазонке плавают соталии, к которым индейцы относятся очень уважительно, почитают местами как священных за то, что нередко эти дельфины спасают утопающих людей и отгоняют от них крокодилов.
Камерунская соуза, или белый западноафриканский дельфин (устья рек Камеруна и Сенегала), цветом вопреки названию серый, бурый, лишь снизу светлее. В роде соуза еще четыре вида, из них лишь китайский дельфин из прибрежных вод Южного Китая и калимантанская соуза по-настоящему, пожалуй, белые, но первый — с красноватыми плавниками, второй — с серыми пятнами.
Когда поймали первого «белого» камерунского дельфина, ученых поразило, что желудок его полон листьев, травы и плодов. С тех пор и думали, что этот странный дельфин — вегетарианец. Только в 1958 году в руки зоологов попало еще несколько дельфинов этого вида. Желудки их с нетерпением взрезали: полным-полны рыбой и ни одного листочка! Очевидно, первый, удививший ученый мир камерунский дельфин получил свою необычную вегетарианскую пищу из… желудков проглоченных им рыб. Впрочем, это еще не решено окончательно.
Семейство настоящих дельфинов очень обширное (15 родов и 31 вид), очень интеллектуальное (по мнению многих, не менее чем обезьянье племя!) и очень «говорливое» в весьма широком диапазоне акустических частот — от тех, что слышит наше ухо, до ультразвуков в двести килогерц. Странно тут то, что голосовых связок у китов и дельфинов нет: «звучат», очевидно, их воздушные носовые мешки, складки гортани, горловые мешки, у усатых китов вибрирующие перегородки ноздрей и прочие, казалось бы, к «шумовому оформлению» не относящиеся органы.
В последние годы много писали о выдающемся для зверя интеллекте дельфинов, о редких талантах в обучении даже английскому языку: дрессированные дельфины сносно будто бы говорят и «бай-бай», и «прекрати это!», «да, все отлично!», «брызни воды!», «дай еще рыбы!» или «нет» (когда дельфин сыт, а его кормят), считают до десяти и произносят «тонкими детскими» голосами небольшие фразы из британского лексикона.