Первые христиане относились к кошке неплохо. В женских монастырях она была единственным домашним животным, которое разрешалось держать. И в мужских монастырях, конечно, жили кошки. Некоторые исследователи полагают, что именно монастыри в раннее средневековье способствовали распространению кошки в Европе. Но затем, в более поздние столетия, христиане вдруг объявили ее исчадием ада, пособницей ведьм и колдунов, воплощением нечистой силы. Черным кошкам пришлось особенно худо: началось их массовое избиение.
В великий пост в Ольденбурге, Вестфалии, Бельгии, Швейцарии, Богемии, на масленицу в Вогезах, в Эльзасе на пасху, в Меце в Иванов день… словом, по всей католической Европе во все христианские праздники живьем сжигали и закапывали в землю кошек, жарили их на железных прутах и в клетках. Все это с обрядовыми церемониями на глазах больших толп верующих.
Во Фландрии, в городе Иперн, среда на второй неделе поста называлась кошачьей. В этот день кошек бросали с высокой башни. Дикий обычай был введен графом Болдуином Фландрским в X веке и просуществовал сотни лет. Есть свидетельства, что еще в 1868 году несчастных кошек бросали с ипернской башни.
В давние времена в донорманнской Британии практиковался жуткий обряд «ужин для черта». И вот какое дивное дело будто бы случилось однажды, когда два «известных воина», некий Лахлан Оер и его спутник Аллан, решили приготовить «ужин для черта»:
«Оба эти мужнины заперлись в сарае, проткнули черную кошку железным прутом и стали живьем жарить ее на большом огне. Тут множество кошек с дикими криками сбежалось в сарай. Людям стало страшно, однако они продолжали свое дело, пока не появилась огромная жуткая кошка. Она стала ругать воинов и грозить, что никогда не увидеть им святой троицы, если немедленно не прекратят они своей страшной работы. Лахлан ударил ужасную кошку рукоятью меча по голове. Черт, а это был он, тотчас принял настоящий свой вид и спросил обоих, чего они от него желают. Ответ был такой: богатства и долгой веселой жизни. Желание было исполнено, и, говорят, Лахлан до конца своей жизни не раскаивался в своем договоре с чертом» («Магия в кельтской Британии»).
Губительные для кошек суеверия иного рода веками существовали в Европе: для отпугивания крыс и всякой другой нечисти (в том числе и сверхъестественной) кошек замуровывали в стены и фундаменты домов. Когда сносили или перестраивали старые здания, в проемах кирпичных и каменных кладок находили и сейчас еще находят много кошачьих мумий, не бальзамированных, как в Египте, а высохших. Обычно кошку замуровывали с крысой во рту. По всей Европе — от Гибралтара до Англии и Швеции — был распространен этот нелепый и жестокий обычай. Даже в наш просвещенный век, в 1920 году, замуровали кошку под порогом одного дома в Швеции. На счастье, так уверяли хозяева…
Естественная мумия кошки с крысой в зубах, найденная в фундаменте снесенного дома, где она была замурована «на счастье»
От разных предубеждений против кошки, от старых суеверий человечество не избавилось и поныне. Вспомните о чувствах, которые еще волнуют некоторых людей, когда кошка, особенно черная, перебегает дорогу. Напротив, трехцветная, по некоторым поверьям, приносит счастье, бережет дом от пожара, голубоглазая страхует от недобрых козней недругов. Если лижет себя против шерсти (это кошка любого цвета), то быть будто бы дождю. Если особенно громко мурлычет корабельный кот — быть буре…
В средневековье немногие из людей, обладавших властью, выступали в защиту кошки, понимая, какую она приносит пользу, уничтожая мышей и крыс, которые в великом множестве водились тогда в Европе. Одним из первых таких разумных людей был владетельный князь Уэльса Хаувел Дда: в 936 году он издал закон, охранявший кошек от преследований фанатиков. Протестующий голос этого закона мало кем был услышан: до самого Ренессанса и позже продолжались массовое истребление кошек, нелепые судилища над ними и расправы.
С Возрождением положение стало меняться. Церковный авторитет и власть суеверий шли на убыль. Гуманисты, много сделавшие в эту эпоху для воспитания человеческих чувств пропагандой добрых дел и идей, реабилитировали, так сказать, и кошку. Многие культурные люди полюбили кошек. Историки рассказывают, что Кольбер, политический деятель Франции при Людовике XIV, садясь работать, окружал себя кошками. Они забирались на стол, и тогда он обретал душевное равновесие и покой. Кардинал Ришелье тоже был большим любителем кошек.
Однако настоящее признание и всеобщая любовь пришли к кошке позже — в прошлом веке. Скульпторы, живописцы, поэты вдруг точно прозрели: пораженные грацией, красотой и пластичностью движений этого животного, посвящали ему свои произведения. Швейцарец Готфрид Минд, прозванный «кошачьим Рафаэлем», всю жизнь рисовал только кошек. Его живший во Франции соотечественник Теофил Штайнлен опубликовал альбом рисунков под названием «Кот». Изображенные в нем кошки отличались изысканной грацией, но были, пожалуй, чересчур длинноногими.
«Жрецы» нового культа кошки собирались в Париже, на Монмартре, в кафе «Черный кот». Веселились на славу, а наутро, как и полагается, их одолевало тяжелое похмелье. Так вот и получилось: слово «кот» стало символом и синонимом… ночной жизни на Монмартре. А когда те же обычаи завелись и в Берлине, то старое германское название кота «катер» приобрело и поныне носит второе свое смысловое значение — похмелье.
Разводить породистых кошек труднее, чем прочих домашних животных. Вольный нрав кошки, склонность к самостоятельным прогулкам и похождениям, особенно в марте и вообще в те дни, когда для сохранения чистоты породы кошку необходимо было бы держать на привязи или взаперти, разрушают усилия селекционеров. Только состоятельные люди могут содержать не одну, а много кошек и разводить их в чистоте. Для этого необходимы особые, хорошо огражденные выгулы (кошка ведь всюду пролезет!) с теплыми помещениями. Кормить множество кошек тоже недешево. Трудность еще и в том, что кошки-самки капризны и не всякого кота подпускают к себе в тот момент, когда в целях продления рода необходимо их сближение. Нужен индивидуальный подход в выборе женихов.
Словом, разведение кошек по породным группам — хлопотливое и дорогое предприятие. И все эти усилия не приносят больших хозяйственных выгод и доходов, только удовлетворяют любительскую страсть.
Очевидно, по этим причинам, а возможно, также и в силу особых генетических свойств, заложенных в кошках от природы, их породы не отличаются четкостью, немногим несхожи друг с другом. Главные различия — длина, качество, окраска шерсти и цвет глаз. Некоторые клубы любителей кошек так и разводят их по мастям и расцветкам, по длине шерсти, отказавшись от настоящих принципов и признаков истинной породы.
Итак, длинношерстные кошки. Почти всех их называют персидскими. Привезены в Европу (в Англию) еще в XVI веке. Чуть позднее стали разводить этих кошек в Италии.
Европейские селекционеры улучшили персидскую расу кошек и вывели множество их разных пород.
Еще недавно длинношерстных кошек называли ангорскими. Но в начале 60-х годов руководители всемирной организации решили именовать их персидскими (как издавна называли их англичане).
Название «ангорская» не подходит потому, что одним лишь ангоризмом (длинной шерстью) не ограничиваются экстерьерные признаки персидских кошек.
Вольера, в которой разводятся породистые кошки
Черная персидская кошка, записанная в стандартах Международной федерации европейских любителей кошек (ФИФЕ) под № 1
Белая персидская кошка с оранжевыми глазами, записанная в стандартах ФИФЕ под № 2а
Голубая персидская кошка
Рыжая персиянка
Серебристо-полосатая персидская кошка
Персидская кошка масти «шиншилла»
Стандарт требует от всех длинношерстных кошек крупного роста, массивности, сбитости. Грудь должна быть широкой, голова круглой, глаза тоже круглые, «совиные», не миндалевидные, как у некоторых других пород кошек. Уши короткие, широко поставленные. Хвост пушистый, тоже короткий и ноги невысокие, крепкие. Короткая, «мопсовидная» мордочка с широким подбородком. Шерсть очень длинная — до 20 сантиметров на шее. Длинная и на брюшке, груди, на задних ногах, где образует так называемые «штанишки» (гачи). На спине шерсть средней длины и направлена к хвосту. Самая короткая шерсть на ушах, мордочке и передних лапках (стричь шерсть разрешается только на ушах, чтобы они казались еще меньше).
Шерсть должна быть не волнистой, а густой и прямой, гладко расчесанной.
По характеру персидские кошки медлительны, ленивы. Их движения размеренны и полны достоинства.
«Иногда говорят, что им не хватает только шляпы и тросточки» (Карел Троян).
Подшерсток густой. Чем шерсть гуще и длинней, тем лучше. Чем короче шерсть, тем она грубее. Пример — турецкие, бирманские и кхмерские длинношерстные кошки. Самая длинная и тонкая шерсть — у кремовых и голубых персиянок.
У длинношерстных кошек часто встречаются экстерьерные пороки. Например, неправильный прикус: бульдожина. Неправильным бывает и рост зубов: в два ряда. У котят задерживается смена зубов, порой и до седьмого месяца.
Под № 1 в стандарте кошачьих пород записана черная персидская кошка. Цвет шерсти у нее должен быть угольно-черным до самых корней волос, без ржавого или коричневого налета. Глаза — темно-оранжевые.
№ 2. Белые персидские кошки с голубыми глазами, теперь довольно редки. Селекция их практически не ведется. Еще Ч. Дарвин заметил, что такие кошки глухие от рождения. Наблюдение его оказалось правильным. Больше того, многие из них еще и немые.