Проснулась рывком. Мне казалось, что на меня кто-то смотрит. Резко села на диване и тут же увидела своего незнакомца. Он грозовой тучей нависал надо мной. Он просто огромный. Его тело состоит из литых мускулов, он словно нарисованный. Душа ушла в пятки, он наводил дикий страх и ужас. Я даже не успела порадоваться, что он пришел в себя. Его энергетика давила так сильно, что хотелось прятаться под одеялом.
– Кто ты нахрен такая? – грубо спросил мужчина.
По моей коже разбежались мурашки паники. Именно сейчас я поняла, что совершила огромную ошибку. Поняла, что он не безобидный Иван-дурак.
Этот мужчина совсем другой вид.
Я таких еще не встречала.
Надеюсь, что это столкновение переживу…
Глава 4
Я в шоке смотрю на огромного, практически голого мужчину, и мне страшно даже дышать.
– Еще раз: ты кто такая?
Я просто моргаю, не в силах ответить. Он подходит ближе, и я отшатываюсь в самый конец дивана, забиваюсь в угол.
– Я Ки-Кира, – заикаюсь я.
– И где я сейчас нахожусь, Ки-Кира?
– У меня дома.
Медленно он обвел мою скромную комнату взглядом. Мне почему-то стало очень стыдно за то, как мы живем, на грани бедности. Щеки мгновенно запылали.
– И как я здесь оказался? – возвращается к моим глазам.
Только сейчас я осмелилась встретится с ним взглядом. Глаза у него карие, теплого оттенка, очень красивый цвет. И ресницы длинные, обзавидоваться можно.
– Я нашла вас и принесла сюда. Вам требовалась помощь.
– Сама принесла? – хмыкает, кидая многозначительный взгляд на мое щуплое тело.
– Нет, с братом.
– А помочь решила по доброте душевной? – криво улыбается.
– Ну… Да.
– Кира, Кира, – качает головой. – Врать нехорошо, тебя разве не учили?
Я вспыхиваю еще сильнее.
– Я не вру! Вы вообще себя видели? Я думала, что вы ночь не переживете. Обработала раны, антибиотики колола и обезболивающие. Я не могла вас там оставить, в подъезде. Алик и его упыри нашли бы, и тогда…
– Кто такой Алик?
– Он… Он местный авторитет?
– Ты у меня спрашиваешь?
– Я не знаю, как таких бандитов называют. Он искал вас.
– Плохо искал, раз я еще здесь.
– Я… Я ему наврала, что вас здесь нет.
– И он поверил?
Я просто кивнула.
– А говоришь, что не врешь.
– Мне пришлось!
Он сел на диван, поставил локти на колени и опустил голову на руки. Я смотрела на его широкую спину, забитую татуировками. Никогда не любила узоры на теле, но его тату почему-то захотелось рассматривать часами. Мамочки, а вдруг он зэк какой-то? Вдруг его ищет полиция? А я его укрываю! Боже…
– Вещи мои где? – мужчина резко повернулся ко мне.
Я от неожиданности подпрыгнула.
– Что ты шугаешься? Сама ко мне в койку запрыгнула, а теперь строишь из себя невинность.
Я просто в шоке от его слов! Не могу поверить, что он подумал, что…
– Никуда я не запрыгивала! Вы сами меня… Против моей воли! Я… Я…
– Больно сделал? – поморщился. – Блть, ничего не помню. Прости, медсестричка. Может, врачу покажешься?
– Зачем мне? – не поняла я.
– Не болит? Я обычно не нежничаю, а в отключке хрен знает, как веду себя.
– Та… нормально.
Он странно на меня смотрит.
– Понравилось? Повторим? Только давай сама, я на спине полежу.
Смотрю, как он ложится на спину и тянет меня за лодыжку к себе.
– Вы что творите? Пустите! – вырываюсь я.
– Чего орешь? Понравилось же, – ухмыляется.
И тут до меня доходит! Внезапно, резко, стремительно. Он думал, что мы занимались сексом! Какой ужас.
Я пулей слетаю с дивана, прижимаю руки к колотящемуся сердцу.
– Мы просто спали вместе! СПАЛИ! Я хотела на полу, но вы не дали! Когда полезла за подушкой, вы просто уложили меня рядом с собой! Я не такая, я… Как вы могли подумать? – в моих глазах стояли слезы.
Какая же я дура. Зачем вообще ему помогла?
Прячу лицо в ладонях, не хочу смотреть на него. Слышу, как скрипит диван, он подходит совсем близко. Прижимает к себе, обнимает.
– Пустите, – вырываюсь я.
– Тихо, девочка. Ты молодец, хорошая, жизнь мне спасла. Спасибо.
– Зачем тогда гадости говорите?
– Не подумал нормально. Проснулся непонятно где, с тобой под боком, вот и сложил два плюс два.
– Как-то совсем плохо у вас с математикой, – язвлю я.
А сама вырываться перестала. Тепло его тела и нежные поглаживания по спине так успокаивают.
Он смеется, этот звук вибрацией проходит по моему телу и оседает где-то в животе.
– Ой, – говорю я и тут же отшатываюсь от него. – Ваши раны! Их нельзя тревожить.
– Жить буду, – отмахивается он.
– Нет! Их надо обработать, а то инфекция, я читала…
– Кира, не суетись. Я сейчас пойду в душ, найдутся какие-то вещи? Ты говорила, что брат помогал.
– Да… Но я не думаю, что размер подойдет… Что нибудь подыщу.
– Отлично, где ванная?
Я веду его в ванную, а потом иду к Даньке в комнату, роюсь в его шкафу в поисках одежды. Нашла шорты и футболку, оставила на двери ванной. Сама бегу в комнату и звоню брату. Не берет. Время уже десять утра, а за портфелем он так и не пришел, засранец. Пишу ему гневное сообщение. А потом иду на кухню, ставлю чайник на плиту. Просто рухаюсь на табуретку, такое чувство, что из меня выкачали абсолютно все силы. Я просто в шоке от того, как моя жизнь перевернулась за последние двенадцать часов.
Мне даже страшно думать, что будет дальше. Я всеми фибрами души чувствую, что встреча с этим «Иваном» роковая и моя жизнь изменится: до и после. Может, я просто себя накрутила? Но моя интуиция меня еще ни разу не подводила. И что же делать? Просто выпихать его за дверь? Но никто не должен его видеть, это нужно делать под покровом ночи. Но я же не могу оставить его здесь! Я боюсь его, реально боюсь. Он хоть вчера и лежал умирал, но сегодня уже полон сил и энергии. Еще и подумал, что мы… Фу.
Чайник закипел, и я заварила две чашки ароматного чая с облепихой. Услышала, как вода в ванной перестала шуметь, а через несколько секунд на кухне появился незнакомец. Он надел лишь шорты. Снял с себя повязки. А я просто таращилась на него, следила за тем, как капельки воды стекают по его рельефному прессу и останавливаются у кромки шорт.
– В-вас надо перевязать, – сказала хрипло.
– Перевяжи, Кира.
Глава 5
Я чувствовала, как мое лицо горит. Я так разволновалась, что с минуту еще просто стояла и смотрела на незнакомца. А потом опомнилась и бросилась к кухонному шкафчику, где храним медикаменты. Достала вату, бинт и спирт.
– Вам надо присесть, – сказала, задыхаясь.
Сердце рвалось прочь из груди. Такое странное состояние.
Мужчина сел на табуретку, и она издала какой-то жалобный звук, удивительно, как не сломалась.
Я снова замешкалась, чтобы подойти к нему. Когда он был без сознания, то было проще.
Поставила весь нехитрый запас медикаментов на стол и трясущимися руками открутила красную крышечку со спирта. Сейчас, при свете дня, раны уже не кажутся такими страшными, как вчера. Наверное, я слишком впечатлительная была ночью. В шоке.
Я щедро смочила вату спиртом и шагнула к мужчине.
– Ты собираешься продезинфицировать раны спиртом? – спросил он.
Я посмотрела ему в глаза. Сейчас мы были на одном уровне, и я просто зависла от этой близости. От его ауры, от его запаха. Нервно сглотнула и облизала губы.
– Да?
– Ты опять у меня спрашиваешь? – улыбнулся он.
– Раны же нужно продезинфицировать.
– Перекись есть?
– Есть.
– Тогда давай ею.
– Почему? Разве не надо спиртом? Может, санитайзером? У меня есть.
– Спиртом можно только вокруг раны, а в саму рану лучше не спиртом. Но ты у нас медсестричка, кто я такой, чтобы вмешиваться, – насмехается.
Я смущаюсь еще больше. Откуда я вообще должна знать, чем обрабатывают раны? И откуда у бизнесменов такие познания?
Так, Одинцова, соберись.
Я достала перекись и с видом профессионала начала промакивать рану. А он просто молчал, чем действовал на нервы еще больше. Моя кожа была вся в мурашках, я чувствовала блуждающий взгляд мужчины на себе.
– А как вас так угораздило? Почему Алик вас искал?
– Тебе не стоит знать, – ответил жестко.
Я поняла, что в эту тему лучше не лезть.
– А вы тоже… Бандит? – тихо спросила я.
– Я бизнесмен, девочка.
Я быстро посмотрела на него, он был абсолютно спокойным.
– Тогда вам лучше не связываться с Аликом. Я слышала, что он людей убивает.
– Некоторые заслуживают смерти.
– Это не решать таким, как Алик! Возомнили себя богами, думают, что все сойдет с рук.
– Ему не сойдет. Обещаю, – говорит незнакомец.
И мое тело начинает бить мелкой дрожью, потому что на каком-то подсознательном уровне я знаю, что он говорит правду.
Дальше я работаю молча.
Я решила не перевязывать его бинтом, а сделала повязку из бинта и закрепила скотчем, у меня не нашлось лейкопластыря.
– Готово, – объявила я рассматривая свою работу.
– У меня еще лицо пострадало.
Я смотрю на него и вижу, что у него разбита губа. Он мог бы и сам позаботиться об этом, но я решила, что помогу. Шагаю ближе и забываю про то, что он сказал, что спиртом нельзя, прикладываю вату к его губе. Он втянул воздух сквозь стиснутые зубы. Ему больно.
– Ой, простите, – говорю я и начинаю дуть ему на губы.
Мужчина ловит локон моих волос и заправляет за ухо. Этот жест настолько интимный, что у меня перехватывает дыхание. Я не могу смотреть ему в глаза, смотрю на губы.
– Хорошая девочка, Кира, – тихо говорит.
Мне кажется, воздух между нами начинает потрескивать. У меня голова идет кругом, мне нечем дышать и грудь странно распирает.
Я неуклюже делаю шаг назад и путаюсь в собственных ногах, едва не падая. Незнакомец поддерживает меня, не давая встретиться с полом.