Криcтина-Мари Белоу, Анна БарнсМирелла Мануш. Помогите, мой кот разговаривает
Christin-Marie Below & Anne Barns
Mit Illustrationen von Anastasia Braun
Mirella Manusch – Hilfe, mein Kater kann sprechen!
Глава 1Что за безумный сон?
Меня зовут Мирелла. Мирелла Мануш. И мне десять лет. Ну, почти.
В тот поздний вечер я лежала в кровати и никак не могла уснуть. Всё из-за поганого зуба, точнее, из-за верхнего левого клыка, который «шалил» уже несколько дней. Сегодня вечером он наконец-то прорезался сквозь десну, и я постоянно проходилась по нему языком. Больно! Дурацкий зуб!
На часах была половина двенадцатого, почти полночь. Со вздохом перевернувшись на бок, я посмотрела на освещающую спальню полную луну.
Пятнадцать минут спустя я не выдержала. Мама ведь оставила на раковине ту коричневую бутылочку с вонючей жижей на случай, если она мне понадобится. Это что-то вроде масла, помогает против боли, если втереть его в дёсны.
Я выползла из постели и включила маленький фонарик – он всегда лежит на прикроватном столике. В спальне всегда довольно светло. Зато в коридоре, ведущем к ванной, хоть глаз выколи. А до выключателя целых восемьдесят восемь метров. Ладно, меньше! Но метра три точно!
По-моему, темнота – это полный отстой. Хуже только ромашковый чай и комары!
«Мяу!»
Услышав тихое мяуканье своего кота, я вздохнула с облегчением. Пеппин заметил, что я не сплю, и важно зашагал ко мне по коридору.
– Здорово, что ты здесь! Я в ванную. Пойдём вместе?
Пеппин потёрся о мои ноги. Да-да, пусть он всего лишь кот, мне всё равно легче. Не придётся пробираться сквозь мрак в одиночку. Я бесстрашно пошла к выключателю. Под ногами только тихонько поскрипывал деревянный пол.
Раньше я жила внизу, в комнате рядом с родителями, а когда они перестроили чердак, переехала наверх. Теперь моя спальня гораздо больше. Обожаю её! Жаль только, что здесь так темно ночью.
В ванной я на всякий случай внимательно осмотрелась. Вдруг где-нибудь здесь прячется призрак. Да знаю, что всё это глупости. Кто вообще верит в привидения? Точно не я! И не Пеппин, который успел с комфортом устроиться на коврике.
– Мама разозлится, если тебя застукает тут, – предупредила я его.
Она терпеть не может кошачью шерсть в ванной. Увы, Пеппин не понимает человеческий язык и уже с удовольствием улёгся, вытянув лапы.
«Ну и ладно!»
С этими мыслями я взяла коричневый пузырёк и стала разглядывать этикетку.
– Гвоздичное масло, – прочитала я вслух и сняла крышку. – Фу-у!
Воняет хуже ромашкового чая!
Придвинувшись ближе к зеркалу над раковиной, я широко открыла рот и попыталась разглядеть несносный клык. Пока виден только крошечный кончик…
– Лучше поторопись и вырасти поскорее! – потребовала я и, поморщившись, нанесла наконец на десну немного масла.
Краем глаза я заметила, что подскочивший Пеппин смотался из ванной – ему запах, видимо, тоже не по душе. Я быстро поставила пузырёк обратно на раковину и побежала следом за котом. Пеппин поджидал меня у дверей моей спальни. Забравшись снова в постель, я хлопнула по матрасу со словами:
– Что ж, разрешаю сегодня поспать со мной.
Это мама тоже не одобрит, но я считаю, что в ночь, когда болит зуб, можно спокойно сделать исключение.
Запрыгнув на кровать, довольный Пеппин тут же свернулся калачиком рядом со мной. Я почесала его за ушком и пробормотала мамину утешительную присказку:
– Утя, утя, не болей, хвост у котика пышней. Котик хвостиком махнёт – и любая боль пройдёт.
Вот бы уснуть, а утром проснуться уже без боли… Я закрыла глаза и попыталась забыть о зубе. Но вдруг услышала тихий голос:
– Mon dieu! Бог мой! Что за глупый стишок?
Кто это?! От неожиданности я даже села в кровати.
– Мама?
– Она внизу, в спальне, глупышка. Крикни погромче.
– Пеппин? – в полной растерянности я посмотрела на кота и замотала головой. – Нет-нет, быть того не может!
– Чего быть не может, позволь спросить? И что за вонючая дрянь у тебя во рту? Фу, пахнет ужасно. Très terrible!
– Что?! Но…
– Это, кстати, по-французски. Означает «просто отвратительно».
– Какой бред, – я вытаращилась на Пеппина. Или кот только что говорил французские слова, или я совсем спятила.
– Ты не умеешь разговаривать. Мне мерещится! – залепетала я.
– Конечно, умею. Вообще, я владею только звериными наречиями. Для человеческих мой язык не приспособлен. Но, судя по всему, ты меня понимаешь. И правда, это полный бред, если выражаться твоими словами. Я тоже тебя понимаю. Ты говоришь по-кошачьи.
– Да-да, конечно, – я ущипнула себя за локоть. – Ай!
– Ты поранилась?
– Нет. Хочу проверить, не сплю ли.
– Не спишь, ma cheri, дорогуша. Во сне ты не разговариваешь. Иногда похрапываешь, да. Временами причмокиваешь, будто только что полакомилась вкуснейшей мышкой…
– Ты совсем, что ли? Я человек и не ем мышей.
А Пеппин – кот. Он мурлычет и мяукает. Невозможно, чтобы я его понимала! А он меня.
Да ладно! Это просто кто-то надо мной подшучивает! Мама? Нет, папа! Точно! Он ветеринар и уже вытворял нечто подобное. На прошлой неделе мы ходили в зоопарк, и папа, спрятавшись за птичьей клеткой, скрипучим голосом сказал, что я самая милая девочка на свете. На мгновение я правда поверила, что со мной говорит попугай.
– Папа? – я скользнула взглядом по спальне, но никого не увидела.
Где-то поблизости ухнула сова.
Я со вздохом посмотрела в окно. Наверное, я просто переутомилась.
– Разве эта полная луна не великолепна? – спросил вдруг кто-то. И этим «кем-то» был точно Пеппин.
Что за безумная ночка?!
Кот запрыгнул на подоконник.
– Кстати, давай кое-что обсудим! Мой ошейник просто ужасен. Да надо мной даже мыши смеются! Раз уж мне нужно в нём ходить, не подыщешь другой? Какого-нибудь красивого зелёного оттенка. А тебе этот розовый подходит, хотя, по-моему, выглядишь немного глупо. Впрочем, ты же девочка.
Я невольно коснулась своего розового локона в волосах. Как же долго я умоляла маму разрешить покрасить его!
– Мне нравится!
– Как знаешь. Делай со своей внешностью что тебе по душе, ma cheri. И всё же я ненавижу розовый. Я ведь кот, а не какая-то там киса. Ещё этот колокольчик! Нет, никуда не годится. Он же звенит на всю округу, когда я крадусь.
– Давай я сниму ошейник, если хочешь, – предложила я и указала на окно. – Открыть?
Прямо перед домом растёт дерево. Пеппин временами лежит на его ветках, подставив солнышку живот, и следит с него за птицами.
– Было бы славно… – Пеппин потёрся мордочкой о мою руку и помурлыкал. По-настоящему помурлыкал, как раньше.
– Хорошо! – я сняла с кота ошейник и открыла окно.
Пеппин прошествовал мимо меня.
– Merci! – мяукнул он. – Это «спасибо» по-французски.
– Да-да, конечно! – на автомате ответила я.
Французский, кошачий… Я просто сплю! Это точно.
– Au revoir, до свидания. Я на охоту!
Ещё несколько секунд я стояла перед окном и наблюдала, как кот ловко перепрыгивает с ветки на ветку и исчезает в саду под покровом ночи.
«До чего же безумный сон!» – подумала я, уже лёжа в кровати. Кот говорил по-французски, я общалась с ним на кошачьем языке. А ещё у меня лезет новый клык, который, к счастью, уже почти не болит.
Я наконец-то закрыла глаза, радуясь, что больше не слышу кошачьих голосов.
Глава 2Похож на клык вампира
Утром меня щекотно разбудило солнце. Спросонья протерев глаза, я потянулась в постели и громко зевнула. Что за ночка! Что за безумнейший сон!
Я бросила взгляд на дерево за окном. Пеппин лежит на любимой ветке. Я встала и постучала по стеклу. Кот меня проигнорировал.
– Ну и пожалуйста, – буркнула я, мотнув головой.
И приснится же такое: будто Пеппин говорит на французском языке, да ещё хвастается этим!
– «Mon dieu, mon dieu!» – прогнусавила я, подражая Пеппину из сна. – «Это по-французски»…
Произнеся это, я задела клык, превращавший вчера мою жизнь в ад. Он отрос и больше не болел! Смотри-ка, вонючее масло и впрямь помогло!
В прекрасном настроении я пошла к двери. Суббота, погода отличная! Какое счастье, что день не будет испорчен зубной болью! Сегодня мы с моей лучшей подругой Кларой собирались обставлять домик на дереве, который построили у неё в саду.
Я как вкопанная замерла на пороге своей комнаты, уставясь под ноги. На полу лежала упитанная серая мышь. И не шевелилась.
– Бэ-э, ну что за гадость! Пеппин!!! – сердито крикнула я. – Фу. Отстой.
И тут я увидела его розовый ошейник, валяющийся на пледе рядом с дверью. Выходит, мне не привиделось? Во всяком случае, сном было далеко не всё? Я в самом деле сняла с Пеппина ошейник…
Подбежав к окну, я распахнула его и позвала сладким голосом:
– Пе-е-еппи-и-ин!
Кот даже ухом не повёл.
Я вспомнила о лакричных улитках, которые бабушка недавно принесла из лавки. Несколько штучек припрятаны в тайнике в ящике письменного стола…
– Пе-е-еппи-и-ин! – я помахала в воздухе наполовину скрученной лакричной улиткой.
Сработало! Кот ужасно любопытный – и чрезвычайно прожорливый. Через секунду он был тут как тут. Я захлопнула окно и прошептала:
– Ты понимаешь меня?
Знаю же, что это невозможно! Веду себя как дурочка… Но надо убедиться.
– Прости, но придётся снова надеть на тебя ошейник. Иначе люди не разберутся, кто твои хозяева, если ты потеряешься.
– Мяу!
Пеппин посмотрел на меня большими круглыми глазами.
Не разговаривает! Какое облегчение!
В коридоре послышался скрип деревянных половиц – мама идёт. На пороге она тоже остановилась и вскрикнула: