В сознании Гривей вспыхнул образ крепкой чернокудрой девочки лет пятнадцати. «Юэль, вы меня слышите? Ну, конечно, слышите. Мою сестру зовут Наван. В прошлом году она перешагнула первый «порог» и два месяца гостила на Линтии».
– Тер-тера? – переспросил Ильтс, лицо его на мгновение прояснилось, но почти сразу вновь приняло озабоченное выражение. – Разве имя «Юэль» – линтийское?
Юэль бесстрашно посмотрела ему в глаза.
– Нет, конечно. Так же, как имя «Ильтс» – не нэтийское.
Полицейский прикусил губу. Гривей встревоженно покосилась на Юэль: «Попала в больное место!» Юэль и сама это чувствовала.
Ее захлестнул водоворот воспоминаний Ильтса. Ссохшаяся, покрытая трещинами земля, чаша с отбитой ручкой, подставленная под скудные капли источника, лопнувшие от жажды губы… Заплаканная черноволосая женщина, рев двигателей космического корабля, сады на Успешной, солнечные зайчики, прыгающие по волнам, страстное желание жить здесь, жить так же. Тесные комнаты полицейского управления на Златке, окрики: «Ильтс подай, Ильтс принеси!», равнодушные взгляды… И другие глаза – нежные, скорбные…
Усилием воли Ильтс пресек воспоминания, бросил короткий взгляд на запястья Юэль – их закрывали широкие браслеты, невозможно было разглядеть, есть ли на ее руках рудиментарные отростки.
– Значит, вы прилетели в гости к своей тер-тера? Успели повидаться?
– Нет, к сожалению, – отвечала Юэль, следуя мысленной подсказке нэтийки. – Наван, оказывается, гостит у друзей на Олетоне.
– Досадно, – заметил Ильтс. – Прилететь в гости и не застать хозяйку.
– Я прилетела не в гости. Хочу исполнить свой долг.
– Долг?
– Думаю, вы слышали, что случилось на Линтии, – проговорила Юэль тоном сдержанной ярости. – Чудовищное святотатство. Мои соплеменники – все, кто только мог покинуть Линтию – разлетелись по Вселенной в поисках оскорбителя богини.
«Этого не хватало,» – подумал Ильтс.
– Я тоже бросилась на поиски святотатца.
«Кто она такая? – гадал Криф. – Зачем морочит Ильтсу голову?» Он исподволь посматривал на Гривей, но, наученный горьким опытом, молчал. Ответным взглядом Гривей дала понять, что если он выдержит испытание, то удостоится прощения. После этого Криф скорее бы проглотил язык, чем разоблачил самозванку.
– И родные вас отпустили? – удивился Ильтс, с неудовольствием разглядывая Юэль. – Вы слишком молоды.
– Мои родные, как и я, поклоняются богине, – она патетически возвысила голос.
Ильтс хмыкнул, прошелся по комнате. Почти добродушно осведомился:
– Как же вы намерены искать похитителя?
– Хотела посоветоваться с Гривей, для этого и прилетела сюда, – спокойно ответила Юэль. – Я ведь знала, что сестра моей тер-тера служит в полиции.
– Во-от как, – протянул Ильтс, помрачнев.
Устремил хмурый взгляд на Гривей. Упругим мячом скакнула мысль: «Если она проговорилась о «Неуловимой» и Фригии»…
– И что же вы присоветовали?
Гривей бестрепетно встретила тяжелый взгляд начальника.
– Мы не успели ничего решить.
Ильтс не мог успокоиться. Покосился на Юэль. «Девчонке нельзя давать воли. Беда, если что-нибудь выведает и расскажет своим».
– Быть может, не отвергнете мою подсказку? – нарочито весело спросил Ильтс.
– Возможно, – согласилась Юэль.
– Куда, по-вашему, мог направиться Соэл? – принялся вслух рассуждать Ильтс, остро посматривая на Юэль. – Укрылся в центре? Или сбежал на окраину?
– Не знаю, – ответила Юэль. – Важно другое: в гуще обитаемых миров справятся с розысками и без меня. Обещанное вознаграждение соблазнит многих.
По губам Ильтса скользнула кривая улыбка.
– Я отправлюсь в пограничные земли, – заключила Юэль.
– Что же вы станете делать одна, без друзей, в неизведанных мирах?..
– Одна? – переспросила Юэль. – О, нет, за моей спиной – вся мощь Линтии. Если нападу на след – линтийцы помогут.
– Нападете на след? – Ильтс недоверчиво покачал головой. – Не зная языка?
– Почему же «не зная»? – переспросила Юэль. – Я универсальный переводчик.
Ильтс тихо и протяжно вздохнул. Даже Криф, занятый переглядкой с Гривей, удивленно округлил губы. Гривей улыбнулась, без труда догадавшись, как Юэль переводит: «Слышит мысли одного и передает другому».
«Мне везет, – рассуждал Ильтс. – Думал, потеряю пять или шесть дней, пока найду переводчика. А теперь»…
Нэтиец решал быстро.
– Я тоже отправляюсь в погоню за Соэлом. Соединим наши усилия, – предложил он.
Юэль поздравила себя: это была удача из удач. Значит, она не только беспрепятственно доберется до Фригии, но и окажется рядом с главным врагом, узнает все его замыслы, сумеет помешать.
– Хорошо, – сказала она.
И тотчас поняла, что поторопилась с ответом. По лицу Ильтса скользнула тень прежнего недоверия. «Нельзя его недооценивать». Юэль на мгновение стало страшно. Если Ильтс ее разоблачит…
– Остается последнее, – слащаво протянул Ильтс. – Пустяки, маленькая формальность. Надеюсь, Юэль, вы не откажетесь пройти опознание? Я обязан точно выяснить, кого нанимаю на службу.
Юэль окатила его надменным взглядом.
– Считайте, что это я вас наняла.
Ильтс деланно засмеялся, крепко взял ее за плечо и развернул лицом к пульту.
– Коснитесь ладонью алого квадрата.
Юэль послушно опустила руку на пульт, вытянула указательный палец, ощутила привычное покалывание. По экрану бежали короткие строчки: ее имя, дата рождения, гражданство…
Ильтс внимательно вчитывался, и лицо его постепенно теряло выражение настороженности и тревоги. Он впервые искренне улыбнулся.
– Прекрасно, Юэль.
«Вылетаем сегодня же, – заключил Ильтс. – С объявлением о розыске «Неуловимой» подождем – не встревожились бы линтийцы. Вот если не настигну беглецов на Фригии»…
Юэль с любопытством смотрела на него. Ильтс уже воображал себя гражданином Успешной, владельцем богатого особняка на берегу Лилового озера. Да, его ожидает блестящее будущее. Он женится на красивой, здоровой нэтийке, дети его никогда не узнают ни голода, ни жажды… Нужно только отличиться. Поймать Соэла и капитана «Неуловимой» – теперь-то ясно, они в сговоре. Обоих передать линтийцам.
«Оказывается, Ильтс похож на моего приемного отца, – подумала Юэль. – Тоже норовит принести жертву чужой кровью».
Она вспомнила увешанный коврами дом Горан-аша. Вспомнила, как бежала в земное посольство – умолять о помощи. Попала к Соэлу… На виске секретаря серебрился диск «тихони». Из-за блокиратора она не смогла прочесть мысли Соэла, посчитала его равнодушным мерзавцем. Знала ли, что через несколько часов он вытащит и ее, и Рэна из воронки?
«Все к лучшему. Прочти я мысли Соэла, не кинулась бы топиться, не встретилась бы с капитаном Рэном».
Юэль заново ощутила, как сильные руки вытолкнули ее на поверхность реки. Да, руки Рэна были сильными. А мысли – ясными и звонкими. Ни у кого прежде она не встречала таких безоблачных, четких, светлых мыслей. Эти мысли согревали – как будто она смотрела на солнце.
– Я должен поговорить со старшим, – сообщил Ильтс. – Пойдемте со мной, Юэль.
Она неторопливо поднялась, склонила голову, прощаясь с Гривей и Крифом.
– Мир вашим сердцам.
– Удачи тебе в твоих замыслах, – ответила Гривей.
Оказывается, знала формулу прощания линтийцев.
…Ильтс знал, что должен умереть. Он обречен и нет спасения. Узкая каменная лестница вела наверх. На негнущихся деревянных ногах он шагал со ступеньки на ступеньку. Понимал: всякое сопротивление бесполезно, он приговорен. Жить осталось десять ступенек… Пять… Последняя ступень… Он на площадке. Ледяной ветер ударил в лицо. Слева возвышалась уродливая каменная голова богини. Взгляд Ильтса скользнул по широким мясистым губам, приплюснутому носу, квадратному лбу. Затем Ильтс повернулся направо и увидел вторую голову из серого ноздреватого камня. Широко открытые глаза статуи были пусты и бессмысленны.
Ветер обжигал лицо и руки, пронизывал до костей. Ильтс знал, что сейчас умрет, умрет мучительно. Посреди площадки зияло круглое отверстие желоба.
Ильтса подтолкнули вперед. Он сделал шаг… еще один… еще… Двигалось только его тело. Он уже был наполовину мертв – от ужаса. Отверстие приближалось, становилось все больше, заслонило весь мир.
С отчаянным криком Ильтс полетел вниз. Пытался схватиться за что-нибудь, остановить падение, но стены были скользкими, руки срывались, обламывались ногти, он все глубже летел в темноту, из которой не могло быть возврата…
Ильтс проснулся задыхаясь, сердце бешено колотилось. Рывком сел. Вспыхнул свет, Ильтс судорожно оглядел крохотную каюту. Бледно-серые стены, светящийся потолок, блестящие ручки стенных шкафов и душевой кабины. Постепенно он осознал, что находится на маленьком патрульном корабле. Несколько мгновений он сидел, с трудом переводя дыхание. Потом повалился на койку.
Он скверно переносил полеты. После прыжка в подпространство часто снились кошмары, но чтобы такое… Никогда прежде его сон не был так реален, не наполнял сердце стылым ужасом.
Ильтс не бывал на Линтии, ни разу не видел храма Двухголовой богини. «Думал о Соэле, и вот результат»… Однако в глубине души Ильтс с холодной отчетливостью сознавал, что только успокаивает себя. Не сомневался: храм Двухголовой богини именно таков, каким приснился. Узкая витая лестница, открытая площадка. Головы из пористого камня… Приплюснутые носы, мясистые губы… Широкая круглая воронка, переходящая в узкий желоб.
Ильтс положил руку на сердце, в груди кололо. Он закрыл глаза, но так до самого утра и не смог уснуть.
Планета неслась по своей орбите – круглая и белая, точно снежок, брошенный рукой ребенка. Снег – холмами и ровной пеленой – ничего другого Юэль не увидела.
Катер приземлился, прозрачный купол откинулся, и девушка спрыгнула на землю. Дышалось тяжело. Холодный воздух обжигал горло, мелкий колючий снег залеплял глаза. Только теперь девушка воздала должное заботам Рэна – когда поглубже надвинула капюшон зимней куртки.