Юэль заметила Хэшку и шагнула навстречу.
– Это властители недр. Прошу, примите их, как друзей, и помогите…
Хэшка не отрывала от нее синих неистовых глаз, требуя продолжения. Но у Юэль в голове все вдруг смешалось. Показалось, ее зовет далекий голос. Нет, не ее. Хэшку? Тоже нет. Лэтэ? Нет… Но кого-то, кого она знает. И это важно понять…
Ее охватила дрожь – от холода? От смутного волнения?
Хэшка набросила ей на плечи теплое покрывало. Краем глаза Юэль заметила, как такие же покрывала окутали ее спутников. Множество покрывал полетело на снег, и бо-грах охотно расположились на них.
Соэл выступил вперед и обратился к Тройму с Хэшкой. Рэн переводил. Юэль зачерпнула горсть снега и отерла лицо, торопясь опомниться. Вдруг потребуется что-то еще обсудить с бо-гах? Хотя переговоры, кажется, взял на себя Соэл. Юэль порадовалась: профессионал гораздо лучше все объяснит и организует. Он уже говорил об аренде кораблей у многоруких жителей планеты Новь…
Юэль посмотрела на часы – и ветер пронизал насквозь, не помогло и теплое покрывало. Два с половиной часа прошло – с момента похищения катера. Она невольно взглянула на небо. «Ильтс приземлился?» Она не смела спросить об этом Хэшку, пока решалась судьба бо-грах.
Секунды летели, быстрей снежинок в буран. «Ильтс… Он не станет медлить… Что сделает?»
Рэн упомянул о катере, с досадой махнул рукой – засыпало снегом, а откапывать некогда, каждая минута на счету.
Кот-коххи подвезли длинные низкие сани – бо-грах могли помещаться в них десятками. Свистели полозья – мимо, мимо; одни за другими сани ныряли в ущелье, уносясь в сторону космодрома.
– Пять, восемь, десять… – считала Юэль.
Что-то сдавило ей руку. Девушка обернулась. Лэтэ крепко держала ее за локоть.
– Что с тобой?
– А?
– Что тебя беспокоит?
– Не знаю. Ничего. То есть, я боюсь нэтийской полиции… Я на два часа опередила, но буря…
Юэль умолкла. Теперь ей и впрямь казалось, будто маленький молоток бьет прямо в сердце.
– Успокойся, – велела сестра. – С тобой такое бывало. Ты что-то услышала, но еще не разобрала. Слушай лучше. Слушай.
Юэль закрыла глаза.
И почти сразу закричала.
Все повернулись. Рэн бросился к ней, проваливаясь в снег.
– Что?!
– Я слышу, – сказала она. – Очень холодно и темно… Надо бежать, надо спешить. Мы еще успеем.
Очередная пара кот-коххов подвезла пустые сани. Бо-грах уже отбыли, настала очередь людей. Рэн запрыгнул в сани, втянул за собой Юэль. Обернувшись, она увидела как следом набегает вторая упряжка – Соэл и Лэтэ крепко цеплялись за борта саней.
Кот-коххи летели стрелой. Юэль неподвижно глядела на светлое пятно в конце ущелья: там был наметен снежный бугор. Промелькнула ниша, где она пряталась от бури. Еще немного. Кот-коххи рывком одолели снежный бугор. Юэль на ходу выскочила из саней, упала, перекувырнулась, но, невредимая тут же вскочила на ноги – на радость перепуганным Рэну с Лэтэ.
Стоя неподвижно, Юэль озиралась.
Белая пустыня. Черная гряда скал.
– Здесь, – сказала Юэль.
Ильтс выключил экран и откинулся в кресле. Все, можно повалиться на кровать и спокойно проспать два часа – буран в окресностях космопорта раньше не утихнет. В такую круговерть никто оттуда не взлетит. Да и потом, прежде, чем взлететь, Рэну с Соэлом потребуется выкопать яхту из-под снега. Ильтс думал об этом с глубоким удовлетворением.
Можно ложиться спать.
Но он не лег, а перевел корабль на ручное управление, потому что ни один автомат не начал бы снижение при таких погодных условиях. Потом он не спеша, прекрасно сознавая, что делает глупость, рассчитал курс. Не следовало ему садиться на планету. Он и не стал бы садиться, если бы знал, знал наверняка, что девчонка останется в катере, а не побежит к замку Хэшки. Вряд ли она подозревала о снежных ураганах Фригии, вряд ли могла почувствовать их приближение.
«Если ее накрыло бураном – уже мертва,» – сказал себе Ильтс. Этот довод должен был его образумить. Если она в катере – помощь не нужна, а если в снегу – уже не помочь.
Он пристегнул ремни и положил руки на пульт управления.
Не то, чтобы Юэль ему нравилась – совсем не нравилась, а временами просто раздражала. Богатая линтийка, не пережившая ни единой опасности, тепличное растение, балованая девчонка, во имя непонятных целей погнавшаяся за чужой жизнью. Да еще – в последнюю минуту обманувшая и предавшая его самого.
Он думал о ней именно так. Она не заслуживала участия, совсем не заслуживала. Но… Они вместе побывали на Флорентине. И это все меняло.
Ильтс не спрашивал, но прекрасно замечал: девчонку покорила умирающая планета. Лиловые горы, белый песок, огненные трещины – Юэль ими бредила, недаром часами простаивала у иллюминатора, глядя на проплывавшую внизу Флорентину, недаром напевала и насвистывала мелодии, пропетые Алгуан и Оймой.
Да, это стало решающим. Юэль видела его мать, видела Ойму.
Ильтс почувствовал, как неумолимая тяжесть вдавливает его в кресло. Включились тормозные двигатели. Антигравитаторов на старом корабле не было, он снижался на струе пламени. Старый корабль вибрировал и сотрясался от перегрузок, а Ильтсу казалось: в каюту проникал ураганный ветер, хватал за плечи, пытался выдернуть из кресла.
Ильтс закрыл глаза, под веками вспыхивали красные точки. Он никого и никогда не допускал в свой мир. А Юэль – волей случая – удалось туда заглянуть. Да, она видела Ойму и Алгуан. Восхищалась ими. Эта линтийская девчонка – одна во всем мире – разделяла его чувства.
Смешно, но она стала ему самым близким человеком – после матери и Оймы.
За иллюминаторами взметнулась волна грязи: огонь растопил снег и лед, вокруг корабля кипела жидкая каша. Через несколько мгновений иллюминаторы залепило снегом.
Ильтс переключил кнопки и прислушался к ровным, серебристым звонкам. На катере ожил маяк и посылал сигналы кораблю. «Значит, девчонка приземлилась благополучно». Он щелкнул тумблером связи.
– Юэль.
Ответа не дождался. Он еще с минуту посидел, то ли собираясь с силами, то ли надеясь на чудо. Потом аккуратно приладил на висок маленький приемник. Теперь серебристый звон маяка раздавался прямо в ухе.
Ильтс надел комбинезон, отлично защищавший и от песчаных смерчей и от снежных бурь, проверил, лежит ли во внутреннем кармане аптечка, застегнул на поясе антиграв, на одном запястье – лазерный компас, а на другом – биоискатель. Усмехнулся, представив, что прибор выведет его не к Юэль, а прямехонько к Соэлу. Проверил, заряжены ли батареи парализатора. Затем отпил глоток брагвы – горячая волна прошла по телу. Ильтс знал, что этот напиток не даст ему замерзнуть в течение (самое малое) пяти часов.
Он открыл люк и одновременно дотронулся до антиграва, уменьшая собственную силу тяжести. В седующее мгновение его смело с верхней ступени трапа.
Ильтс был достаточно натренирован в обращении с антигравом, чтобы не вертеться волчком и не кувыркаться через голову, хотя снежный вихрь обходился с ним не ласковей, чем с одной из миллиардов снежинок. Определить направление можно было только по компасу, разобрать, где верх, где низ, удавалось тоже лишь с помощью прибора.
Казалось, он движется сквозь плотный сугроб, не имея лопаты и пробивая путь собственной головой. Точнее, он двигался вместе с сугробом. Ветер с бешеной скоростью нес огромную массу снега, взбивал и перемешивал, забрасывал на холмы, скатывал в низины.
Ильтс поднялся повыше, надеясь, что будет легче дышать. Но снег оставался так же густ, а скорость лишь возросла. Его запросто могло протянуть мимо катера. Тогда он увеличил собственную тяжесть почти вдвое, ухнул вниз, задержавшись на грани плотного сугроба и только что выпавшего снега. Ветер поволок его вперед – медленнее, но все же пятьсот метров до катера он одолел в считанные секунды. Маяк зазвенел оглушительно, Ильтс резко схватился за антиграв, собственный вес возрос втрое, и полицейский нырнул глубоко в сугроб. Это его спасло от удара о катер.
Прозрачная полусфера, казалось, не поднимется из-за тяжести укрывшего ее снега. Но вот она дрогнула, снег пополз вниз, а прозрачный купол – верх. Не дожидаясь, пока он откинется полностью, Ильтс нырнул в образовавшуюся щель, перекувырнулся через борт и тут же нажал кнопку с внутренней стороны. С облегчением услышал щелчок закрывшейся полусферы. Протер глаза и отряхнулся.
Лишь испытав сильнейшее разочарование, Ильтс понял, как надеялся найти Юэль. Подсознательно внушал себе, что она не могла никуда уйти, затаилась в катере. Почему не отвечала на вызов? Спала или трусила.
Но в катере никого не было.
Ильтс понимал: девчонке уже не помочь. Нужно остаться в катере, пока не утихнет буран. Достаточно он наделал глупостей.
Теперь он должен вернуться на корабль и ответить на вызов Аграва. А потом – отправиться в замок Хэшки и Тройма, потребовать выдачи Соэла (одного или вместе с капитаном Рэном – это уж как решит Аграв). Хэшка обещала, что не станет их защищать, а кот-коххи не врут. Ильтс криво усмехнулся: он тоже не наивен – никто не помешает беглецам самим защищаться. Защищаться отчаянно, ведь речь пойдет об их жизни.
Предстоит нелегкая схватка, необходимо быть уверенным в собственных силах. Поэтому следует спокойно переждать буран в катере, а не бросаться сломя голову в снежную круговерть. Четырнадцать долгих лет он старался заслужить нэтийское гражданство, и теперь не может проиграть.
Ильтс отключил маяк, все еще звеневший серебристыми трелями, сдернул с виска ненужный приемник, потуже затянул капюшон. Затем выбрался из катера и скатился в сугроб.
Ветер тут же поднял его и ударил о катер. Второго удара Ильтс сумел избежать, резко взмыв вверх на антиграве. С трудом выровнял дыхание. В голове гудело, ныла ушибленная спина. Ильтс сознавал, что это еще малая расплата за недомыслие. Из катера следовало вылезать с подветренной стороны. Он недопустимо расслабился и совершил ошибку. Вторая ошибка может стоить жизни.