Мы должны себя всерьез спросить, только ли преднамеренное причинение страданий считается жестокостью или наше равнодушие к нему тоже? Или еще более прямо: с каким количеством страданий у животных, продолжающихся затем в моем желудке, кишечнике и организме, в моей душе, я готов смириться ради моей еды? Эти страдания длятся на душевном уровне, но при этом выходят и на телесный. Действительно ли это случайность, что рак толстой кишки является вторым по частоте видом онкологических заболеваний? Причиняем ли мы это себе сами добровольным поеданием мяса замученных животных и соответствующей позицией сознания? Если прибавить к этому показателю статистику рака желудка и пищевода, то математически взаимосвязь станет еще более очевидной. Возможно, мы не можем переварить это мясо и реагируем раковыми заболеваниями пищеварительных органов именно потому, что оно пропитано страданием.
Давайте еще раз перечислим факты.
У людей, потребляющих мясо и животные продукты, сердце отказывает раньше и несравненно чаще, чем у веганцев. В теневой стороне здоровья всеядных людей находят выражение непрожитый опыт сердечности, сердечных чувств и сердечных желаний.
У всеядных людей несравненно чаще желудок и кишечник разъедаются раком. По сути, рак первой стадии является проявлением темы агрессии, во второй – темой роста, а в третьей – актом самотерзания. Таким образом находят выражение непрожитое мужество и рост, а также воля, агрессивное и радикальное желание заниматься самим собой и идти по своему индивидуальному пути.
Пища животного происхождения ослабляет иммунную систему и опорно-двигательный аппарат всеядных людей. Это означает, что они все хуже могут отражать нападения извне и все меньше – полагаться на свою внутреннюю стойкость, которую им должны обеспечивать кости. Так они превращаются в людей, неспособных защитить себя (свою жизнь) и внутренне неустойчивых. Естественно, они преждевременно стареют, так как их ослабленная иммунная система не может защитить их в достаточной степени.
Этот список можно было бы бесконечно продолжать фактами, которые мы уже упоминали в начале книги.
Как мы поглощаем страдания и мучения
В связи со всем тем, что причиняется животным, необходимо осознать душевные последствия и то влияние на разум и жизнь, которое пока нельзя осмыслить научно.
Кто поглощает так много страданий и мучений, будет иметь в себе и таскать с собой много страданий и мучений. Такой человек и сам будет плестись по жизни – феномен, который я за 30 лет врачебной деятельности часто замечал у мясоедов и никогда – у веганцев. Пища с таким качеством энергии не может пройти без последствий для всеядных людей. И самое худшее: мы должны ожидать и соответствующего душевного очерствления.
На это указывает уже, к сожалению, много признаков и вовсе не только у рабочих на животноводческих фабриках и бойнях, даже если у них они особенно отчетливо выражены. Даже перед домашними питомцами человеческая бесчувственность не останавливается. 63 % жителей США хотя и держат животных, вероятно, в большинстве своем с чистыми человечными намерениями, тем не менее, в стране неограниченных возможностей существуют также коммуны, предлагающие избавление от надоевших домашних животных посредством откидной дверцы: отдельно для кошек, для маленьких собак и для больших собак. По желобу эти «лучшие друзья» человека попадают в одну общую клетку, где они друг друга разрывают, а остатки раз в неделю сжигаются.
Половина собак и кошек, которые в США оказываются в приютах для животных, никем не «усыновляется». Большинство перерабатывается на корм для животных. Кто считает немцев особенно любящими животных, пусть вспомнит, как переполнились приюты для животных в Бонне – бывшей федеральной столице, когда члены парламента и лоббисты бежали в Берлин. От таких людей нельзя ожидать много сострадания и защиты животных.
То, что мы причиняем животным, мы также причиняем окружающим и самим себе. Иными словами: «Что ты причиняешь самому малому из твоих братьев, ты причинил Мне», – так говорит Иисус. То, что мы забываем в обращении с животными, мы постепенно забываем в отношении и к другим людям, и к самим себе, например, сострадание и милосердие.
Мимо этого факта пройти нельзя: как мы относимся к нашим меньшим братьям и другим чувствующим созданиям, так мы относимся и к себе. Как мы обращаемся с животными, так мы обращаемся и с нашей собственной природой или, по крайней мере, с ее частью. Если мы ведем войну против природы, она также обращается против нас самих.
Каждый, кто ест мясо, произведенное на животноводческой фабрике, то есть почти 100 % мясоедов, страдает – замечает он это или нет – от внутренней гражданской войны.
От стойкости к антибиотикам к свиному гриппу
В контексте идеи «болезни как символа», это означает, что люди, если они действительно не осознают ситуацию, становятся подверженными аутоиммунным заболеваниям, аллергиям и инфекциям. Впрочем, именно это мы и наблюдаем во все более катастрофическом масштабе. На протяжении 50 лет мы миримся с промышленным содержанием скота, а за последние 30 лет уровень аллергических заболеваний возрос с 8 до 40 %. То, что здесь, кроме символики и аналогии, существуют и конкретные взаимосвязи, не удивительно. Промышленное содержание животных в чрезвычайной степени повышает их восприимчивость к инфекционным заболеваниям, поэтому в огромных стойлах царствует настоящий медикаментозный разгул с дезинфицирующими средствами (биоцидами) с одной стороны и антибиотиками – с другой. К счастью, в ЕС их применение, во всяком случае, в профилактических целях, в будущем собираются запретить. Научный комитет ЕС по выявляемым рискам для здоровья, консультирующий Европейскую комиссию, в результате нескольких исследований обнаружил взаимосвязь между применением биоцидов и стойкостью к антибиотикам. Несмотря на это, применение биоцидов в ЕС и запрещать не планируется.
Тем не менее, этот путь способствует развитию стойкости среди возбудителей. Иными словами, расточительное применение антибиотиков в стойлах лишает нас в больницах последнего оружия против возбудителей.
Промышленное содержание животных в неестественно тесных загонах способствует, кроме всего прочего, одновременному заражению несколькими вирусами, гены которых могут комбинироваться по-разному. Свиной грипп был еще сравнительно безобиден для нашего здоровья, но оказал значительное влияние на животных и, кстати, на нас как для налогоплательщиков. В любом случае, он не был случайностью и действительно может когда-нибудь превратиться в пандемию. Ученые едины во мнении, что промышленное содержание животных благоприятствует возникновению новых видов вирусов и бактерий, которыми обмениваются человек и сельскохозяйственные животные, и эти возбудители представляют стремительно растущую опасность.
Основы таких новых генных комбинаций закладываются с распространением промышленного содержания скота. На этих фабриках производится дешевое, нездоровое мясо и, вместе с ним, потенциально смертельные возбудители, не говоря уже о загрязнении окружающей среды в совершенно невероятном масштабе.
Прямые последствия для души: очерствление
В гораздо большей степени, чем поедателей мяса, это затрагивает, естественно, производителей животной пищи. О душевном самочувствии предпринимателей и владельцев, а также акционеров скотобоен, животноводческих фабрик, откормочных предприятий и т. д., мы можем лишь догадываться. Мне жаль их от всего сердца, и я бы пожелал, чтобы их не постигла плачевная судьба, которую они уготавливают бесчисленным созданиям. Однако, имея 30-летний опыт в психотерапии, я в это не верю и, к сожалению, хорошо знаю, как бывает на самом деле. За все приходится платить, и счет когда-нибудь сравняется. Поэтому виновники имеют все основания ужасаться – их немилосердные действия и их жизнь имеют все шансы закончиться самым жалким образом. Никакая душа не может быть столь безучастной, чтобы, в конце концов, не искать возмещения – и когда-нибудь найти.
Что касается фермеров США, то их уровень самоубийств, в четыре раза превышающий этот показатель у прочего населения, подтвержден официально. А человек должен быть действительно в отчаянии, чтобы наложить на себя руки. Те, кто при упомянутых условиях постоянно и регулярно поднимает руку на беззащитных животных, как малообразованные рабочие животноводческих фабрик, наверняка тоже в отчаянии от себя и своих действий, признаются они себе в этом или нет. Страдая от недостатка времени и плохой оплаты, они, естественно, не могут переработать это на душевном уровне. Они склонны к тому, чтобы выпускать свою агрессию «вниз», и животные становятся беспомощными жертвами отвратительных извращений. В конечном счете, «бедолаги» мучают бедолаг.
Их вульгарный язык, когда они, сознаваясь, облегчают свое сердце, соответствует им и их жизни. Какое бы отвращение к нему мы не испытывали, убежать от темы это все равно нам не позволит, пока мы не сделаем правильный выбор в еде. Язык – лишь выражение того вибрационного уровня, самое непосредственное влияние которого мы познаем, поглощая результаты такой работы в виде пищи.
Гейл Эйснитц[104] собрал целую коллекцию таких мерзостей из разговоров с рабочими этой печальной области современного животноводства. «Нелегко говорить об этом. Ты испытываешь огромный стресс, все это давление. И это звучит по-настоящему подло, но я втыкал им электрошокер в глаз. И оставлял его там». «Когда какая-нибудь свинья отказывается двигаться, ты берешь крюк для мяса и втыкаешь ей в задний проход, а потом тянешь его назад. Ты тянешь этих свиней, когда они живые, и часто крюк вырывается из очка». «В убойном цехе, где всегда течет много крови, ее запах делает человека агрессивным. Правда. У тебя возникает такое ощущение, что, если свинья тебя пинает, ты ей мстишь. Вообще-то ты ее уже убиваешь, но этого недостаточно. Она должна страдать… Ты подходишь к этому жестко, добавляешь ей, ломаешь ей дыхательное горло, топишь ее в собственной крови. Расщепляешь ей нос. (…) Я был не единственный, кто такое делал. Один забойщик иногда гонит еще живых свиней в чан для шпарки. И все – погоняльщики, вешальщики, уборщики – бьют свиней металлическими трубами. Каждый знает это, все». Или: «Одна живая свинья посмотрела вверх на меня, и я просто взял свой нож и вынул у нее глаз, пока она просто сидела. И эта свинья только просто визжала». Или: «Большинство коров, которых подвешивают, (…) еще живые. Они их разрезают. Они все еще живые. Их ноги отрезаны. Их глаза широко распахнуты, и они плачут. Они кричат, и ты можешь видеть, как глаза их почти выпрыгивают»[105].
Жестокости подтверждены документально
Существует много ужасающих подтверждений пугающим масштабам духовного очерствления работников на животноводческих фабриках и крупных бойнях; чего стоят только рассказы самих рабочих, для которых это было уже чересчур. «Один видеоролик, снятый при помощи скрытой камеры на животноводческом предприятии в Северной Каролине показал, что некоторые рабочие ежедневно избивали животных, лупили гаечным ключом беременных свиней, глубоко загоняли им железные прутья в прямую кишку и вагину. (…) Другие съемки показали, как рабочие отпиливали ноги свиньям, находящимся в полном сознании или сдирали с них кожу». И далее: «Длившиеся многие годы расследования на другом предприятии подтвердили систематические издевательства над 10 000 свиней: рабочие гасили о животных сигареты, били их граблями или лопатами, душили, бросали в яму с жидким навозом и позволяли им тонуть. Свиньям засовывали электрошокер в уши, вагину или задний проход. В ходе расследования было доказано, что руководители предприятия позволяли эти издевательства, однако органы власти отказывались проводить дознание. И подобный отказ от уголовного преследования является не исключением, а правилом»[106].
Что касается потребления и производства мяса, США являются самым показательным и ужасным примером для всего мира. Впрочем, ничто не говорит о том, что у нас эта область промышленности устроена по-другому. На местных бойнях положение не лучше.
Вывод ветеринара Кристиане Гаупт после прохождения практики на среднестатистической немецкой бойне: «Меня заставляет задуматься то, что за небольшим исключением я не могу воспринимать работающих здесь людей как чудовищ, они все просто безучастные, и я такой становлюсь со временем. Это реакция самосохранения. Иначе подобного нельзя вынести. Нет, настоящие чудовища – те, кто изо дня в день заказывает это массовое убийство, только лишь из своей одержимости мясной пищей, принуждая животных к жалкому существованию и еще более жалкому концу, а других людей – к унизительной и очерствляющей работе»[107].
Врач доктор Хендрик говорит по этому поводу: «Для меня как для врача со знаниями в области психологии и психиатрии крайняя степень издевательств над животными на бойнях не особенно удивительна. После анализа бесчисленных документальных съемок бойня мне кажется идеальным местом, где можно (практически всегда) безнаказанно давать волю садистским извращениям. Это тоже должно быть ясно каждому потребителю животных продуктов»[108].
Смерть находится в кишечнике
То, что так много мясоедов страдает запорами, является лишь логичным следствием их питания, так как то, что они поглощают, неудобоваримо с душевной точки зрения. Они безучастны, их органы чувств притупились, как и у тех животных, которых они поедают, ведь те больше не видят дневного света, их принуждают искусственным образом к высокой производительности, а органы чувств преднамеренно или заодно повреждают (например, куры, которым отрезают клювы, или телята, которым выжигают рога). Их, по сути, невероятно чувствительные органы обоняния – вспомните о «трюфельных» свиньях – вынуждены притупляться в невыразимой вони животноводческих предприятий, где подавляющее большинство свиней страдает дыхательными заболеваниями.
Все, что животные испытали на своем пути, полном неописуемых страданий, от животноводческой фабрики до крупной бойни, также попадает в желудок тех, кто, поедая их, принимает участие в этом преступлении против души – против души животных, замученных по небрежности и подверженных пыткам из садизма, и против собственной души. Смерть находится в кишечнике и сегодня – причем в большей степени, чем во времена Ф. К. Майра, австрийского врача, сделавшего это высказывание Парацельса знаменитым. Вместе с мясом люди поедают смерть, а также все эти пытки и мучения. Выражение «Ты являешься тем, что ты ешь» становится в этой связи отражением жуткой реальности.
Чего мы действительно хотим?
Хотите ли вы поедать мясо измученных существ, добытое руками столь же несчастных людей, и благодаря этому жить? Хотите ли вы, чтобы это мясо стало вашей плотью? И как должна выглядеть жизнь, поддерживаемая таким мясом?
У нас сегодня есть много оснований для большого стыда. По причине не столь отдаленных событий истории мне часто было стыдно за то, что я немец, и как австриец я чувствую себя не лучше. У нас в западном мире сегодня имеется множество причин стыдиться того, что мы – люди, глядя на то, что мы причиняем (и позволяем причинять) животным от имени общества. Мы должны действительно стыдиться и обратиться к большому и глубокому раскаянию. Это было бы наилучшей срочной мерой, которая напрашивается для духовного исцеления.
Мы живем в абсурдное время, когда считается нормальным обращаться с животными как с вещами, когда самые ужасные и нечеловеческие издевательства над животными не вызывают массовой критики и рассматриваются, на худой конец, как простительные проступки. Когда промышленные концерны, организующие массовые издевательства над миллионами живых существ, защищаются политиками и законами и получают великодушные дотации с денег налогоплательщиков. Когда, напротив, защитники животных, вегетарианцы и веганцы слывут ненормальными, сумасшедшими, отщепенцами и даже сектантами, которых нельзя принимать всерьез. В лучшем случае над ними посмеиваются. Однако наша позиция и наши действия в рамках этой темы позволяют нам с чистой совестью смотреть на себя в зеркало. А времена еще изменятся. Как противник атомной энергии с самого первого часа, я помню, как нас было мало и как изолированы мы были 30 лет назад, а сейчас нас – большинство, и количество наших единомышленников постоянно растет.
Все описанное – незаконно, по крайней мере, в немецкоговорящих странах, хотя и происходит ежечасно. Даже Конституционный суд Германии назвал производство яиц при помощи кур-несушек жестоким обращением с животными. Но это все, очевидно, без толку, пока всеядные требуют стабильной поставки яиц.
Каждый может защититься
Как могут всеядные чувствовать себя хорошо в этой ситуации? Конечно, в своей нужде они охотно и с готовностью нападают на тех, кто доносит их бедственное положение до их сознания. Как известно, раньше тем, кто приносил плохие новости, отрубали голову. Однако, в действительности такая реакция неуместна. И то, что эти животные были выращены специально для убоя, является абсолютно неубедительным аргументом. Родители, которые заводят ребенка, чтобы он мог служить донором органов для старшего ребенка, тоже не могут нарушать право на жизнь этого нового ребенка.
Рациональных оправданий для бедственного положения существует много. Но в конце концов, значение имеет лишь то, что мы допускаем, с чем готовы мириться, что мы в себя поглощаем. Пугающая правда выглядит так: среднестатистический человек западного промышленного общества съедает за свою жизнь примерно 20 000 животных – включая крабов, анчоусов и прочую мелкую живность, – он должен за это нести ответственность и жить с этим. Хорошая новость: простым решением каждый из нас может спасти до 20 000 животных, если мы примем его достаточно рано. Даже если изменить свои привычки в питании в середине жизни, это число может составить около 10 000.
Но, возможно, эффективнее, чем любые жуткие цифры, изменить убеждения поможет взгляд в глаза теленка: просто посмотрите на него несколько минут, проведите с ним некоторое время. Однажды на высокогорном альпийском лугу один бык, который, вероятно, предчувствовал, что его ожидало на следующий день, часами облизывал мою машину, время от времени поглядывая на меня. Его глаза я никогда не забуду. «Сострадание – основа морали», – говорил Шопенгауер.
Иными словами, мы делаем для нашей души то, что мы делаем для животных. У нас есть бесчисленное множество возможностей что-то сделать прежде, чем это плачевное положение станет нашим окончательным финалом. Я надеюсь дожить до тех времен, когда мы будем оглядываться со стыдом и раскаянием в прошлое, полное мучений. Нам доподлинно не известно, кого имел в виду Иисус, говоря: «То, что ты причиняешь младшему из своих братьев, ты причиняешь Мне»; возможно, речь шла о людях, но более вероятно то, что Он имел в виду всех чувствующих существ; так же смотрят на мир и буддисты. И в случае с Франциском Ассизским это тоже, несомненно, так. Для него было важно именно духовное родство людей и животных. Разделение по биологическим видам здесь, в любом случае, искусственное… и для души неуместное.
Откуда появляется жестокость?
Основным аргументом промышленности в оправдании всех описанных жестокостей является то, что, хотя подобные факты и доказаны, все же речь идет о прискорбных исключениях. Если бы это было так, то почему, собственно говоря, животноводческие фабрики и бойни так основательно закрыты для посторонних? Ответственные лица знают точно, что эти мерзости являются частью их бизнеса и повторяются регулярно. Это подтверждают расследования и отчеты, а рабочие, которых мучают угрызения совести, позднее сознаются в этом, сгорая от стыда.
Более важным является вопрос, где берут начало корни жестокости, которая делает все это возможным. Ответ прост: подобное поведение – внутри нас, в теневой части нашей психики. Как в прошлом нацисты находили персонал для работы в концентрационных лагерях, так и сегодня это удается руководителям животноводческих предприятий; финансовая или душевная нужда заставляет людей идти на любую работу, поэтому нет проблемы в том, чтобы набрать достаточное количество рабочих. Естественно, текучка кадров в этой сфере очень высока и на некоторых фабриках часто составляет 100 %, поскольку чувствительные люди такого долго не выдерживают.
В теневой части нашей психики существует много страшного, и мы можем выбрать, как поступить с этой энергией. Во многих людях присутствует склонность к садизму, о чем свидетельствует широкое распространение садомазохистских развлечений. Осознание теневых энергий чрезвычайно важно для того, чтобы они не бушевали в человеке стихийно, причиняя вред ему и другим. Тень – это большая тема, рассмотреть которую в рамках этой книги невозможно. Подробнее я пишу о ней в книге «Das Schattenprinzip» («Теневой принцип»).
Мы, как и животные, обладаем анимальной (животной) природой, которая, естественно, обусловливает наличие у нас охотничьего инстинкта и тенденцию к образованию социальных иерархий для организации наших стад. Мы также обладаем мощным агрессивным потенциалом, который можем реализовывать разными способами. Мы можем мужественно выступать в защиту более слабых, за права тех, кто лишен привилегий, к примеру, убойных животных, и даже сражаться за это. Мы можем хвататься за рискованные дела в нашей жизни и мужественно вести активную собственную борьбу, или можем скатиться в неосвобожденные области тени, где будем трусливо и подло срывать свою агрессию на более слабых существах, как это явно вошло в привычку у работников животноводческих фабрик и скотобоен. Об обоих вариантах реализации принципа агрессии, а также о других архетипах поведения можно получить разъяснение в моей книге «Lebensprinzipien» («Жизненные правила»)[109].
У меня ни в коем случае нет намерения поверхностно оценивать или умалять неизмеримое страдание, причиненное людям в концентрационных лагерях, но сегодняшние животноводческие фабрики представляют собой нечто вроде концентрационных лагерей для животных; и фактическое положение в них держится в тайне так же, как в свое время умалчивали о нацистских концлагерях и происходящих там зверствах. Должно быть, сегодня у людей аналогично нарушена психика, поэтому они дают волю своему садизму на беззащитных животных. Они оказались на самом нижнем, самом подавленном уровне агрессии.
В настоящее время у нас нет шанса проигнорировать то бедственное положение, в котором мы оказались. И чем быстрее мы попытаемся его исправить, тем лучше. Мясоеды постоянно в буквальном смысле поедают боль нашего мира, все больше закрепляя ее в себе. От этого они заболевают, но, конечно, не осознавая этого. И таких людей – большинство; они излучают соответствующие вибрации и тем самым распространяют энергетическое поле, способствующее дальнейшему мучению и пыткам животных в промышленном содержании. И это еще не все: то бедствие, которое эти люди принимают в свою жизнь вместе с пищей, они начинают поддерживать сами, становясь более агрессивными и жестокими.
Как сегодня доказано квантовой физикой, ничто не отделимо от целого. На элементарном уровне все связано со всем. Мистики сформулировали этот опыт так: «Ты един со всем» или «Ты – это мир». Кто осознанно чувствует себя единым со всем сущим, тот теряет страх и испытывает сострадание к ближним на пути к самореализации. Впрочем, и те, кому еще далеко до подобного уровня сознания, также образуют мощное поле, особенно когда речь идет о большом количестве людей.
Парацельс, в определенном смысле родоначальник современной медицины, знал об этом и говорил так: «Жизненная сила не заключена в человеке, а излучается им, напоминая по форме сияющий шар, и способна действовать на расстоянии. В этом излучении сила воображения человека может вызывать оздоравливающий или болезнетворный эффект»[110].
В таком контексте очевиден смысл того, что имел в виду Эйнштейн, говоря: «Учитывая то, как положительно вегетарианский образ жизни влияет на физическое здоровье, он мог бы крайне положительно отразиться на судьбе всего человечества».
Пути из бедствия
Очерствение душ напрямую поражает рабочих в этой несчастной области, но косвенно этому подвержены мы все, поскольку мясоеды сегодня встречаются повсюду. «Мы ведем войну против животных, которых поедаем, и пока существуют скотобойни, будут и поля битвы, во внешнем мире и в наших душах», – так это видел Л. Толстой. А почти 2500 лет назад Сократ, как сообщает его ученик Платон, обратил внимание еще на одну проблему, связанную с потреблением мяса: опасность войны по причине недостатка пастбищ. Кстати, пастбища представляют собой чрезвычайно актуальную тему и в другом контексте. Согласно актуальному исследованию WWF, вырубка девственных лесов Южной Америки по большому счету производилась с целью расширения животноводческих территорий в пользу промышленных стран.
Только подумайте, каким облегчением было бы для планеты, если бы мы прекратили наполнять свои желудки этим несчастьем и затуманивать свои органы чувств! Какие далеко идущие последствия имел бы этот шаг!
Мне было тяжело предоставлять вам сообщения с фронтовой линии войны против животных и ожидать от вас прочтения этих рассказов свидетелей и виновников. Но я рассматриваю это как единственный значительный шанс, чтобы мы все вместе могли посмотреть своей беде в глаза и покончить с ней – лучше сегодня, чем завтра. Этим шагом мы бы могли избавить себя от огромного количества энергии страха, страданий, пыток и мучений, которая в противном случае с каждой трапезой постоянно все в большей мере поступает в нашу жизнь и делает ее все несчастней. Как врач, я наблюдаю, просто вынужден наблюдать это более 30 лет. На моих семинарах я имею дело с более сознательными людьми, и все равно я часто с горечью отмечаю, какие тяжелые последствия для психики может иметь поедание мяса. Мы могли бы и нам следует решающе изменить свою жизнь. Кому удастся навсегда вычеркнуть животных из своего рациона, спасет не только их жизни, но и свою.
После войны наступает мир, который может освободить положительную энергию. Кто проживет хотя бы два месяца без животных продуктов, тот ясно почувствует, как его покидает несчастье и вся жизненная энергия начинает течь свободней и легче, нежнее и сильнее.
Каким бы масштабным ни было это бедственное положение, таким же значительным, с другой стороны, является наш шанс изменить его и использовать новую энергию для роста и развития. Теневая сторона – это и наше сокровище, мы можем встретиться с ней лицом к лицу и увидеть путь к исцелению. Она может дать нам энергию для верных шагов к свободе и здоровью.
Вывод: кто ест мясо, тот поглощает страдания и мучения животных в прямом смысле слова; такой человек должен задать себе вопрос, хочет ли он действительно это поддерживать? Промышленное содержание животных – это не только площадка для разведения новых болезней, таких как свиной грипп, но и реальные условия, в которых взращивается наше смирение по отношению к жестокости и духовному очерствению, весьма не случайному у работников животноводческой сферы. Однако там, где кроется опасность, находится и спасение. Нам только необходимо воспользоваться шансом.