- Ты думаешь, я новый Пибоди, - прорычал я.
- Я думаю, все здесь хотят показать Совету, что это не так, - сказал Чендлер. Он беспомощно поднял руки. - Мы живём в неспокойное время и играем с очень высокими ставками, Гарри.
- Мы друзья, - сказал я.
- Так позволь нам быть твоими друзьями, - умоляюще сказал Чендлер.
- Йошимо просто собирает улики, - сказал Рамирес. - Она не собирается ранить тебя.
Я сжал челюсть несколько раз.
Последний раз, когда я сталкивался с таким количеством Стражей, был когда они пришли арестовать меня после смерти Джастина ДюМорна. Мне было шестнадцать. Я помню насколько кошмарными были эти мрачные спартанские фигуры.
И те люди не прошли через войну, как эти ребята. Сражаться как безумные против безжалостной Красной Коллегии, всегда отступая, изо всех сил пытаясь выжить, и наконец переломить ситуацию к долгому безобразному тупиковому состоянию. Возможно я смотрел на самую опытную и опасную команду Стражей на планете.
Я знал их.
Они знали меня.
Битва между нами была бы быстрая и грязная, и никто из нас не играл бы честно и не пропускал бы удары. Я научил их действовать лучше, чем это.
- Имейте в виду, - сказал я очень тихим голосом, - что любое заклинание, которые вы накладываете на меня, вы так же накладываете на левую руку Мэб и её персонального палача. Если это будет неудачный удар, она может принять это близко к сердцу. Она может даже рассердиться.
Несколько секунда после этого, вы могли слышать дыхание деревьев. Дикий Билл и Чендлер переглянулись.
- Сделай это, - сказал Рамирес.
Йошимо опустила свою винтовку так, чтобы она повисла на ремне. Затем подняла руки, сделала ими несколько резких движений и пробормотала что-то, прозвучавшее низко и резко. Как я и ожидал, вокруг меня повеял ветерок в такт движениям её рук, и затем порыв ветра вернулся к Йошимо. Она сделала ещё несколько точных геометрических движений руками, и воздух вокруг неё замерцал искрами красного и оранжевого света. Йошимо мгновение изучала мерцание и нахмурилась, затем ударила рукой по воздуху, заканчивая заклинание. Она отвернулась от меня.
- Ну, - спросил Рамирес.
- Он был по меньше мере с одним сексуальным партнёром за последние несколько часов, - сказала Йошимо. Её голос казался мягким и спокойным, но за ним угадывался ядовитый, кипящий гнев.
И, как только я осознал, что они делают, мой собственный гнев начал опасно нарастать. Совет совал свой нос в мои дела всю мою сознательную жизнь. Не стоило его совать ещё и сюда. Моё сердце начало биться чаще.
- Кто это был? - спросил меня Рамирес тяжёлым голосом.
- Наглость, - прорычал я.
- Это была Лара? - надавил он. Его челюсть словно окаменела. - Гарри, она добралась до тебя?
Мои пальцы сжали посох так, что дерево затрещало.
- Ты переходишь проклятую черту, Карлос.
- Гарри, - начал Чендлер умиротворяющим тоном. Он потянулся и дружески положил руку мне на плечо.
Я стряхнул её.
Чендлер зашипел и убрал руку, держа её близко к телу.
- Мы должны знать, Дрезден, - сказал Рамирес. - С кем ты спал сегодня ночью?
- Из-за того, что твоя сексуальная жизнь - полная катастрофа, не переноси на меня это дерьмо, - прорычал я.
Лицо Карлоса побледнело, но его выражение лица не изменилось.
- Верю. Кто?
- Я внезапно вспомнил, почему у меня проблемы с властями, - сказал я. - Иди на хрен, Рамирес. И скажи тому, кто приказал тебе это сделать, перестать толочь воду в ступе.
- Мне приказала это сделать капитан Люччо, - тихо сказал Рамирес. - Она всё ещё твой друг. И она тоже хочет тебе помочь.
- Мне не нужна помощь такого рода, - сказал я. - Предполагается, что мы на одной стороне.
- Так и есть, - решительно сказал Чендлер. Затем его лицо изменилось. - Если только... мы не на одной, полагаю.
- Каждое слово, которое я вам сказал - правдиво, - огрызнулся я. Или по крайне мере не лживо. - С меня достаточно дерьма от Белого Совета для одной ночи.
- Гарри, давай проясним всё вместе с капитаном, - сказал Чендлер. - Вернись в Эдинбург с нами. Поговорим об это, да?
Это было рациональное предложение и оно было абсолютно неприемлемо, потому что у Томаса не было столько времени, чтобы я провёл целый день на враждебном разборе полётов в Эдинбурге. Такие штуки основательны и утомительны. Возможно, я проходил через них раз или два.
Это не оставляло мне выбора.
- Я говорил, - ответил я. - Вы не слушали. Проблема с вашей стороны. - я взглянул на Рамиреса. - У меня много работы. Уйди с дороги. Или арестуй меня. - Я опустил на землю мой посох и тряхнул браслетом с щитами, чтобы всё прояснить. - Если ты сможешь.
Стало по-настоящему тихо. Никто не поднимал на меня глаз, всё внимание было приковано в Рамиресу.
Он медленно выдохнул. Затем сказал, - Боже мой, Гарри, ты собираешься ничего упрощать, правда?
- Из нас двоих, - сказал я, - кто здесь определённо оскорбил другого? Ты подозреваешь, что я мог что-то натворить. И ты определённо оскорбил меня, пытаясь это выяснить. И ты сделал это первым.
- Мы оба делали вещи, которые предпочли бы не делать, как Стражи, - ответил он. - Это наша работа. - Он тряхнул головой и, тяжело опираясь на трость, похромал с дороги. - Завтра в шесть вечера совещание по вопросам безопасности в "Четырёх Сезонах" перед встречей. Мы зарегистрированы под именем МакКоя.
Я наклонил голову и сузил глаза: - Я всё ещё в команде, а?
- Держи друзей близко, - сказал Рамирес.
Я вытолкнул дыхание в пародии на смешон и повернулся обратно к Монстромобилю.
- Гарри, - окликнул Рамирес.
Я остановился, не оборачиваясь к нему.
- Я надеюсь, что я не прав, - сказал он. - Я надеюсь, что мне придётся извиниться перед тобой позже. Боже, я буду рад сделать это. Пожалуйста, поверь, что по крайне мере это правда.
В эту секунду я не чувствовал ничего, кроме усталости.
Тайны - тяжёлые, тяжёлые штуки. Носите с собой слишком много слишком долго, и их вес сломает вам жизнь.
Я хотел сказать всем прогуляться, поговорить с Рамиресом наедине, и рассказать ему всё. Карлос был хорошим человеком. Он поступил бы правильно. Но профессиональная паранойя Белого Совета делала это невозможным. Чёрт, если они думали, что я обратился против них, они рассмотрят тот факт, что я хочу поговорить с Рамиресом наедине, как доказательство того , что я пытаюсь изолировать Рамиреса, чтобы обернуть и его. Другие Стражи может даже не дадут нам поговорить. И даже если бы мы поговорили, если Карлос действительно думает, что я превратился в чью-то марионетку, он мог бы поговорить со мной и доложить обо всём, что бы сказал Совету в попытке выяснить, какую дезинформацию я попытался им скормить. Если бы он знал, что я собираюсь освободить Томаса, у него была отличная причина задержать меня, чтобы предотвратить инцидент, который может быстро вырваться из-под контроля.
Страх - это тюрьма. Но когда вы объединяете его с секретами, он становится особенно ядовитым, злобным. Это изолирует нас друг от друга, мы не способны слышать друг друга ясно.
- Ты, - сказал я бесцветным голосом. - Извинишься.
Затем я сел в машину и снова поехал.
Один.
Глава 16.
Я был усталым и больным, и это означало, что я не форме для работы, для которой важно внимание к деталям, но я не знак, как ещё поступить.
К чёрту всё это. Если я должен сделать всё один, я это сделаю.
Я начал планировать наперёд.
Так что, поев фастфуда, я остановился на станции дальнобойщиков на шоссе и принял душ. Я тщательно споласкивался так долго, пока не убедился что отслеживающее заклинание Рамиреса больше не действует на меня. Я так же оттёр чернильное пятно вместе с парой слоёв кожи, чтобы он не смог наложить это заклинание снова. Когда это было сделано, я сделал несколько покупок и отправился обратно.
Мне нужно было немного уединения, так что я выбрал случайное направление подальше от людей, а затем начал следовать за своими инстинктами, пока не остался чертовски уверен, что никто не преследует меня физически. Я оказался в государственном парке Иллинойс Бич, когда небо на востоке стало тёмно-синим после нескольких часов полной темноты. Он был примерно в семи милях от берега озера Мичиган, и состоял в основном гальки, дюн и болот с низкими кустами и иногда более высокими деревьями. Я нашёл парковку около церкви недалеко от парка, взял свои вещи и направился внутрь. Парк должен был открыться только после рассвета, так что я посматривал, нет ли поблизости рейнджеров или других любителей путаться под ногами Здесь работали настоящие профессионалы.
Что было к лучшему, ведь когда ты призываешь могущественное создание из другого измерения, на тебе лежит большая ответственность.
Прежде всего, вы приводите кого-то могущественного и опасного в наш мир. Не имеет значения, пытаетесь вы призвать ангела, или позвать одного из Падших, вы должны принять это во внимание. Даже доброжелательные существа могут вас убить, даже не осознавая, что происходит, пока не станет слишком.поздно. Злобные создания, конечно же попытаются вас убить. Поэтому местоположение очень важно, если вы хотите хотя бы шанс убежать от этого, прежде всего. Если вы сможете найти место, которое каким-то образом перекликается с сущностью существа, которого вы призываете, это даст вам небольшое преимущество, и вы затратите меньше энергии, проводя его в наш мир.
Далее, сдерживание. В соответствии с первым пунктом, вам нужно каким-то образом убедиться что та штука, которую вы призвали, не выйдет и не начнёт делать всё, что ей заблагорассудится. Большинство тварей просто уйдут, превратив всё это путешествие в никуда в пустую трату времени.
И наконец, мотивация. Создания из-за пределов мира смертных обычно не работают бесплатно. После того, как вы уговорите их оставить вас, либо убить прямо сейчас, вам потребуется что-то, чтобы подсластить пилюлю.
Я нашёл идеальную точку, когда прошёл весь путь пушком и достиг берега озера. Свет менялся, обещая приближающийся рассвет, но на самом деле ещё не стало светлее. Я оказался у начала песчано-галечного пляжа, который резко пересекался с густыми деревьями. У основания самого большого дерева лежали обломки явно незаконного дома на дереве, который кто-то построил десять или двадцать лет назад. Я все еще мог найти то, что осталось от планок, которые были прибиты к стволу дерева, образуя импровизированную лестницу.