- Упрямцы, не так ли? - спросил я.
- Гораздо более, чем это, - сказал Эбинизер.
- Ты специально на них наехал, - сказал я.
- Не сразу. Но один из них повёл себя чванливо.
- И ты решил пойти по головам?
Что-то озорное сверкнуло в глубине его глаз.
- Им полезно, чтобы время от времени кто-то напоминал им, что они не могут контролировать все, и что Старейшина Совета может ходить, где ему вздумается. - В уголках его глаз появились морщинки. - Этот последний парень действительно меня достал.
- Гетвиг, - сказал я. - Ворчун. Он всегда очень параноидален.
Я позволил силе выйти из моего посоха, и руны перестали светиться, свет угас. Я махнул рукой в сторону Томаса, и брат отошел от двери. Потом я отступил в сторону и шире распахнул перед дедом дверь.
- Заходи.
Старик почти ничего не упустил. Он вошел со спокойным, настороженным видом человека, который не сосредоточен на чем-то одном, потому что он воспринимает всё, и немедленно развернул свой посох, чтобы указать прямо на Томаса.
- Что эта штука здесь делает? - требовательно вопросил он.
Брови Томаса взлетели.
- Штука? Довольно спорное заявление от палача Белого Совета.
Насколько мне было известно, мой дед не знал, что у нас с Томасом была общая мать, его дочь. Он не знал, что у него есть еще один внук. У Эбинизера были... некоторые предрассудки насчет Белой Коллегии вампиров.
(Паранет называл их шлюпирами, но я отказывался поддаваться подобным глупостям, если только не подворачивался удобный случай).
- Вампир, - прорычал мой дед, - до сих пор ты был полезным союзником для молодого Дрездена. Не порти все, привлекая мое внимание.
Глаза Томаса блеснули чуть ярче, и он изобразил на лице улыбку, которую обычно надевал, когда был вне себя от ярости.
- Я слышу много громких разговоров от парня, который позволил себе подобраться так близко к кому-то вроде меня, не имея даже поднятого щита.
- Ах ты, скользкий маленький засранец! - начал мой дед.
Вонь горящего теста наполнил воздух, и я подошел к плите, где перевернул блин, который сгорел во время ссоры. Затем я с излишней силой швырнул лопаточку обратно на прилавок и произнес, шипя от яда:
- Джентльмены, мне же не нужно напоминать вам обоим, что вы гости в моем доме?
И это ударило их обоих, как ведро холодной воды.
В нашем мире, пожалуй, ближе всего к незыблемым законам стоят древние традиции права гостя и права хозяина. В них гостей чествуют и обращаются с ними как с членами собственной семьи хозяина. А они, в свою очередь, должны вести себя как почтительные члены собственной семьи хозяина.
И в этом случае мы все были настоящей семьей, только мой дед этого не знал.
Но Томас отступил немного назад, его напряженная фигура вышла из своей хищной позы, и мой дед опустил свой посох и повернулся, пока он частично не отвернулся от Томаса.
- Извини, Гарри, - сказал Томас. - Это не повторится.
Я кивнул ему и взглянул на старика.
- Я приношу тебе свои извинения, - сказал мне мой дед, делая особые ударения на местоимениях. - Не стоило так вести себя в твоем доме. Извини.
Ну, ясно, что это утро не войдет ни в чей фотоальбом. Но и похоронами дело не кончится. Завоевывайте свои победы там, где вы можете их получить, я полагаю.
- Спасибо, - сказал я им обоим. Я протянул руку, и Томас передал мне рукоятку кухонного ножа.
Я убрал нож и откашлялся, глядя на деда.
Он посмотрел на Томаса, и в его взгляде была угроза. Затем он резко выпрямился и заговорил непринужденным тоном:
- Уж не блинами ли тут пахнет? - спросил он, ставя посох в угол у двери.
Я поставил свой рядом.
- Точно. Просто готовлю завтрак.
- Гарри, - сказал Томас, - мне надо идти.
- Ты не должен, - сказал я.
Он взглянул на Эбинизера и сжал губы.
- Нет, я должен.
- Томас, - начал я.
Мой брат поднял руку, чтобы остановить меня, лицо его было как грозовая туча, и вышел.
Дед смотрел ему вслед, пока за ним не закрылась дверь. Потом он взглянул на меня из-под косматых бровей.
- Ну спасибо, - сказал я.
- Тебе бы стоило меня поблагодарить, - сказал он без всякого энтузиазма. - Говорю тебе, ты не знаешь их так, как думаешь.
- Белая коллегия может быть довольно плохой, - сказал я. - Но с этим все в порядке.
- Именно так тебе скажут все, кого они когда-либо соблазняли, - нахмурившись, сказал мой дед. Но он поднял руку, и его тон стал извиняющимся. - Послушай, Хосс. Ваш бизнес - это ваше личное дело. Я же не приезжаю сюда все время, пытаясь управлять твоей жизнью. И мне не следовало бросать гаечный ключ в то, что у тебя было с вампиром. Но ты молод, а у меня есть опыт общения с ними и взгляд на них, которого нет у тебя. Я не хочу, чтобы ты узнавал это на собственном горьком опыте, вот и все.
Я нахмурился, глядя на старика.
Если он объяснял свои доводы вместо того, чтобы предоставить мне додуматься до всего самому, он волновался.
- Вот он! - сказал Эбинизер, улыбаясь, когда Мыш подошел поприветствовать его. Он ласково потрепал собаку по ушам. - У меня не так много времени, поэтому я сразу перейду к делу. У тебя неприятности.
Угу, - сказал я. Я вернулся на кухню и вылил тесто на сковородку. - Впервые после Чичен Ицы мы разговариваем с глазу на глаз. Все по делу, а, сэр?
Он на мгновение задумался, его глаза слегка сузились.
- С той ночи у нас у всех было полно дел, - сказал он. - Люди умирали. Ты даже не представляешь, каково это было.
- Я тоже по тебе скучал, - сказал я. - Я тоже рад видеть тебя живым и невредимым.
- На это нет времени, - сказал он.
- Блинчики? - спросил я. - Я всегда очень голоден после утренней пробежки.
Голос старика стал тверже.
- Я не шучу, внук, - сказал он. - Перед главным Советом было выдвинуто предложение полностью лишить тебя статуса чародея Белого Совета.
Я резко выгнул бровь.
- Ага. Сначала Совет заставляет меня надеть один из этих проклятых серых плащей, хочу я того или нет. А теперь они заговорили об исключении? Да это прямо удар.
- И будут еще, если это предложение примут, - сказал он с жаром в голосе. Затем он явно воспользовался моментом, чтобы заставить себя успокоиться. - Гарри, я тоже хочу наверстать упущенное. Я хочу поговорить. Разрядить атмосферу. И мы это сделаем. Но прямо сейчас не время позволять эмоциям управлять своей жизнью.
Я нахмурился, глядя на блин. В последнее время у меня было много практики сдерживания своих эмоций.
- Хорошо, - сказал я. - Передышка. На сегодня. Под каким предлогом Совет хочет это провернуть?
- Совокупность разных факторов, - ответил он. - Например, твое необычное повышение до звания полноправного чародея. Количество участий в громких делах. То, что ты открыто работаешь чародеем уже больше десяти лет. И не последнюю роль сыграет конфликт интересов, который основывается на твоей службе Королеве Мэб. Службе, которая подвела проверенного чародея возле тебя под влияние Мэб.
- Это все правда, - сказал я. - Я никому об этом не лгал. Все запротоколировано. Так в чем проблема?
- Проблема в том, что в Белом Совете все сложнее завоевать доверие, - сказал Эбинизер. - Твой выбор сделал тебя изгоем. Подозрение само собой в эти неспокойные времена падает на тебя.
Я перевернул блин. Время было рассчитано правильно. Он был золотисто-коричневый.
- Если они выпнут меня, - произнес я, рассуждая вслух, - это означает, что я больше не буду под защитой Белого Совета. Я не буду официальным чародеем.
- За эти годы ты нажил себе много врагов, - сказал Эбинизер. - Как и я. Если тебя изгонят из Совета, твои враги, да и мои тоже, поймут, что ты находишься в ослабленном положении. Они будут действовать. Насколько Мэб сможет тебя защитить?
- Мэб, - сказал я, - это вообще не гарант безопасности. На самом деле, она обеспечивает как раз противоположное. По ее мнению, единственный способ меня защитить - это перерезать мне горло и похоронить в янтаре.
Эта шутка не вызвала у старика улыбки. Он уставился на меня с морщинистой строгостью.
Я вздохнул.
- В обязанности Мэб не входит защита ее Рыцаря. Все как раз наоборот. Если кто-то придет и убьет меня, стало быть, я был недостаточно силен в первую очередь для того, чтобы быть ее Рыцарем.
- Ты не воспринимаешь это всерьез, - сказал он.
Я стряхнул блин в тарелку и налил в сковороду следующий.
- Если все станет плохо, я всегда могу вернуться на Предел Демона.
- Господи, если бы они только знали всю правду об этом месте, - пробормотал Эбинизер. - И что потом? Останешься в ловушке на острове до конца жизни, боясь и шагу с него ступить?
- Тогда не допустите, чтобы это предложение дошло до общего голосования, - сказал я. - Вы же Старейшина Совета. Используйте свое положение. Возьмите под свой контроль.
- Не могу, - сказал Эбинизер. - Без кворума это будет общее голосование, а четверо Старейшин будут присустствовать на мирных переговорах, когда оно состоится.
Мой желудок немного скрутило.
- Кто именно?
- Я, Кристос, Слушающий Ветер и Марта Либерти.
- Ох, - тихо сказал я. Мой дед был хитрым старым лисом, с густой сетью союзов по всему белому совету - и почти таким же количеством врагов. Сам Мерлин терпеть не мог Эбинизера, и из трех Старейшин Совета, которые будут председательствовать на следующем заседании, только Привратник когда-либо проявлял ко мне хоть какую-то симпатию. Даже если голосование пройдет только среди Старейшин, я проиграю два к одному. Конечно, я не был уверен, как бы я справился с остальной частью Белого Совета. Чародеи живут долго, если только не рискуют понапрасну. Если вы посмотрите толкование "напрасного риска" в словаре Белого Совета, увидите там мою фотографию. И мой адрес. И все мои персональные данные. И мое личное дело из средней школы.
- Тебе надо переговорить с некоторыми из них лицом к лицу, - сказал Эбинизер. - Пожать несколько рук. Убедить их, что они знают, кто ты. Заверить их. У тебя всего несколько дней, но, если ты поторопишься, думаю, сможешь собрать достаточно поддержки, чтобы победить.