«Курлык! Курлык!»
Дорога к кабинету Реймса была уже знакомой, так что быстрым шагом, следуя за Итой, добрался к нему за пару минут. Поместье еще спало, люди только-только начинали открывать глаза, и очень редкие «жаворонки» провожали нас удивленным взглядом. Трижды постучав в дверь и дождавшись приглашения — вхожу внутрь. Обстановка практически не изменилась, однако явно тянуло перегаром. Реймс сидел за столом, лицом к двери. Перед ним стояла прозрачная чекушка, наполненная чем-то, что еще совсем недавно находилось в керамической бутылочке. Единственной, из трех, стоявшей. Две прочие были, по-видимому, пусты, расположившись на столе горизонтально.
— Садись. — Советник вяло кивнул на стул. — Пить будешь?
— А какой повод? — Спрашиваю я, принимая сидячее положение и наблюдая как из «кармана» достают вторую рюмку.
— Восстание началось. Рабское. Чтоб их там всех на жезлах в лесу вертели.
— Все так плохо? — Задаю я риторический вопрос, разглядывая напившегося советника.
— Очень плохо, Игни, из дома Пульвис. Четыре сотни метров от стен моего дома. Четыре сотни! Эти подлецы посмели разбить здесь лагерь и планировали отрезать нас от города!
— А сколько километров до городских стен?
— Пятнадцать.
— Ага…
— Ну! Говорю же!
— Наливай. Что там у тебя? — Решаю поддержать советника, не бросая наедине с переживаниями.
— Настойка из лунного плода. Крепкая штука… — Отвечает он мне, наполняя стоящую предо мной посуду.
— За нашу победу! — Говорю первый тост и залпом опрокидываю напиток в себя.
— За побуду! — Вторит мне Реймс и повторяет жест.
По горлу пробежал поток раскаленной магмы, перехватывая дыхание и обжигая изнутри. Твою ж дивизию, это ж блин водка! Самая настоящая водка! Ошарашенными глазами оглядываю стол, ища чем закусить и не нахожу съестных припасов. Совсем. Откашлявшись, занюхиваю локтем.
— Ух… — Выдавливаю из себя первый осознанный звук.
— Продолжим! — Отвечает советник, наливая вторую.
Между первой и второй…
— За то, чтоб все рабы были в цепях!
— За цепных рабов! — Вторит слегка окосевший собутыльник и мы опрокидываем рюмки.
— Кхшшша! — Выдыхаю я язычки воображаемого пламени и чувствую, как тело начинает выходить из-под контроля.
— Вот! И я говорю, сжечь ублюдков! — Соглашается со мной Реймс и наливает третью, после чего кладет опустевшую бутыль на бок.
— За Родину! За Сталина! — Выдавливаю тост из глубин столь быстро захмелевшего сознания.
— За этих самых ребят! — Соглашается сидящий напротив и одновременно со мной опрокидывает настойку в себя.
Как человек давно не употреблявший — я очень плавно продолжал косеть от алкоголя на голодный желудок. Остатки разумных мыслей требовали завершения банкета и похода на кухню. Зачатки неразумных мыслей — требовали открыть еще одну бутылку.
— С утра выпил и весь день свободен… — Процитировал я неизвестного философа.
— Не-не-не! Там тебе еще с Ханцем ехать. Не расслабляемся.
— А может ну его и не ехать? Меня там Сиви ждет.
— Ох какой шустрый! А сам говорил: «Неделю! Неделю!»
— Так ты ж сам её под меня подкладывал!
— И ничего я не подкладывал! Я мож забочусь так о ней!
— Заботишься? Отправляя ночевать к незнакомому мужику?
— Ну дак какой же ты не знакомый? Мы же познакомились!
— А тебе то это зачем?
— Ну говорю же, забочусь. Ты человек взглядов широких. Вон, даже не смеялся, когда бабу с оружием увидел. И душой не криви, приглянулась она тебе. Так вот я и подумал. Возьми ты её в жены. У неё будущего все равно нет.
— Как это нет?! Она ж сильная! И красивая!
— Ага, сильная. Её еще в четырнадцать лет сосватали к сыну купца. Дак она при первом знакомстве его по яйцам пнула, когда он целоваться полез!
— Ну и молодец, ибо нефиг!
— А ты это её семье скажи. Купец, сука, обидчивый был. Хулу на Ойлов навел, дескать и живут неправильно и девка у них дурная. Помолвку разорвал, в покупках отказал, дак еще и неустойку взыскал.
— А ты, стало быть, пожалел?
— Ну а как иначе? Отец у ней мужик хороший. Работал на меня, еще когда я советником не был. А тут ты! Ну и вот!
— А мне значит, как дворянину, в жены её брать нормально, да? С такой репутацией?
— Да брось ты, не прибедняйся. Ты единственный в своем роду, кто здесь есть. Чтоб не прервалась династия — все равно минимум трижды жениться. Одну свободную можешь и взять, ничего не станется с твоей репутацией. Да и дворянку согласную ты не скоро найдешь, у тебя же ни земли, ни денег нет.
— Это что, я султан, чтоб иметь трех жен?
— Не разбираюсь я в этих ваших суньтам, но такова традиция. Так что вот! И все! Если друг ты мне — то не спорь!
***
Бодрой походкой, поглаживая живот, Груни направлялся к гостевому залу, со свертком в руках. Уже проснувшиеся люди — вежливо сторонились, пропуская члена правящей семьи. Ни что не могло испортить прекрасное и возвышенное настроение, подкрепленное заготовленной речью для вручения подарка. Приобретенные заранее башмачки были очень подходящей наградой за спасение брата, тем более он их и так вручить собирался. А тут еще и такой прекрасный повод для экономии приглянулся.
Идущего на встречу управляющего Груни встретил с некоторым удивлением. В руках тот держал многочисленные свитки и маленькую шкатулку, чему был явно рад, судя по блаженной улыбке. Однако, когда встречаются двое по-своему счастливых, не редко один из них настроение теряет. Вот и сейчас выяснилось, что Игни, к которому направлялся Груни, находится в кабинете советника. И сейчас, скорее всего, уже мертвецки пьян. От таких новостей дворянин едва не выпустил сверток из рук, на мгновение опешив. Реймс прикладывался к бутылке крайне редко и разделить с ним дегустацию редких напитков — считалось огромной удачей.
Раздосадовано поджав губы, Груни направился вслед за Терихом, намереваясь посетить кухню и захватить съестного для себя и выздоравливающего брата. Отправка в город ожидалась в ближайший час.
***
Слегка покачиваясь, аки баржа на волнах, держу свой путь к съестным припасам. Шествую в гордом одиночестве, так как провожатого для меня найти элементарно было не кому. Советник, за неимением салата, тюкнул носом прям в столешницу и тихонечко захрапел, оставляя меня думать о жизни.
— Дорогие родители, Костя скоро будет совсем взрослый… Но потом, не сейчас. А сейчас хочу пожрать. — Рассказываю невидимым собеседникам о всех горестях жизни, ловя подозрительные взгляды идущих мимо.
Ага, вот этот поворот я помню. Там дальше дверь должна быть! Еда! Пища! Я иду, дождись меня! Закладываю крутой вираж, работая закрылками и едва не пикирую на пол. Уберегший от падения человек внезапно оказывается Терихом.
— Оп… Спасибо, я стою. — Говорю, делая шаг назад и рассматривая спасителя.
— Игни! Нельзя ж так человека пугать.
— Сорян. Виноват. Исправлюсь. — Огибаю препятствие и курсирую дальше. Интересно, зачем ему столько бумаг?
Через десяток метров обнаруживаю заветную дверь, за которой слышатся голоса и звуки работы. Отлично, раз они уже работают — еда у них уже есть. Придерживая дверной косяк, неожиданно выбежавший на дорогу, забредаю внутрь и абсолютно трезвым взглядом осматриваю помещение. Помещение, абсолютно недоумевающим взглядом десятка пар глаз, осматривает меня.
— Игни! — Слышу очень знакомый голос. Кто бы это мог быть?
— Кто звал меня? — Пытаюсь найти желающего высказаться.
— Игни, ты как здесь оказался? — Ко мне подходит весьма упитанный мужик, с жареной куриной ножкой в руке.
— Я здесь что бы сесть. То есть есть. Сесть, поесть. Короче! Еды хочу!
— Накормите гостя! Да не стойте вы столбами, вам за это не платят! — Командует толстячок, вызывая во мне чувство искренней благодарности.
— Где-то я тебя видел, добрый человек… — Подозрительно оглядываю благодетеля, роясь в спящей памяти.
— Не стоило тебе с Реймсом пить. А я ведь его предупреждал, что алкоголь слишком крепкий. Я Груни. Груни из Старшего дома Мирелт.
— Груни? Это дворфийское имя? О, так ты был в горах! — Прихожу к интересным выводам.
— Дворфлийское? Какие, к черту, горы?
— Ну гномы. Не высокие такие. С бородой. Закованы в стальные доспехи и очень богаты.
— Не знаю о чем ты, но тебе лучше присесть и перекусить. — Он подхватывает меня под локоть и усаживает за стол.
Что закидывал в желудок — не помню. Короткий провал в памяти. Момент, когда мы шли по коридору и заглянули к Хайнцу — тоже помню фрагментарно. Еще помню, что очень обрадовался, когда Хайнц рассказал, что Груни его брат и он на самом деле не гном. Здесь вообще никто не гном. Потом снова туман. Сейчас же я вяло трясусь в повозке, дышу свежим воздухом и стараюсь не распрощаться с недавним завтраком. Говорили мне знающие люди, не пей на пустой желудок… Но где сейчас они и где я? Вот, то-то и оно…
Глава 33. «Дегроф»
Вяло перебирая шестью лапами — ящерица тащила нашу тележку по колдобинам и колеям, периодически потряхивая или наклоняя мою лежанку в разные стороны. Абсолютно бесчувственная рептилия усугубляла и без того тяжкое восприятие окружающего пространства. Под шум винтов, техники загружали последние подвесы на вертолеты и готовились нанести массированный удар по вестибулярному аппарату.
Мельком глянул в сторону Хайнца, что сейчас сидел рядом, на второй секции скамеек. Похоже его очень забавлял зеленый оттенок моего лица. Либо, он просто радовался, что не только ему сейчас плохо. Перебинтованная нога была очень далека от заживления и на каждой кочке кривила ему лицо, приятными ощущениями.
— Долго еще? — Спросил я, довольно жалким и тихим голосом.
— Почти приехали. — Отозвался Груни, сидя рядом с правившим повозку крестьянином.
— Что интересного есть в городе?
— Зависит от того, что ты считаешь интересным.
— Магазины, таверны, мастерские, учителя навыков… *звук тяжелого сглатывания*