— Как чем? Подарками для вашего сына!
Господин Виноградов насторожился.
— Именно поэтому я вам и звонил?
— Безусловно.
— И что же я говорил?
Человек положил руки на колени и улыбнулся.
— Ах, да. — внезапно спохватился господин Виноградов, — кофе?
— Чаю. — сказал человек, — зеленого, с молоком. И зовите меня Вальдемар.
— Отлично. — пробормотал господин Виноградов, придавливая пальцем кнопку связи, — Вальдемар!.. Наташенька, две чашки зеленого чая с молоком… Откуда я знаю, где взять молоко? Давай, побыстрее, пожалуйста.
Вальдемар терпеливо ждал, выстукивая тонкими пальцами по собственной коленке. Голос Наташеньки в динамике стал неразборчивым, а потом и вовсе стих.
— Итак! — сказал он, когда господин Виноградов уселся в кресло. — Давайте сразу к делу. Я и так с трудом выкроил несколько свободных минут.
— Заняты?
— Очень! — улыбнулся Вальдемар.
— Я вот тоже целыми днями тружусь, как белка в колесе, — трагически вздохнул господин Виноградов, совершенно не понимая, отчего это вдруг его потянуло на откровенные беседы с незнакомцем. — Знаете, я всего в жизни добился сам. Вот этими руками. С четырнадцати лет как начала работать, так и до сих пор… тружусь и тружусь. У меня фабрика по производству сахарной свеклы. И сеть магазинов сбыта.
— Так это ваша… — понимающе закивал Вальдемар.
Господин Виноградов оживился:
— Так вы слышали?..
— Безусловно…
— И сеть магазинов сбыта…
— Ну, конечно…
— Крупнейшая в стране…
— Проезжал, проезжал…
— Мнээ. — сказал господин Виноградов, — я вижу, что вы деловой человек и просто так не будете тратить свое время…
— И ваше, кстати, тоже! — улыбнулся Вальдемар. Он запустил руку в карман плаща и извлек на свет несколько крохотных, прозрачных бутылочек, наполненных мутноватой жидкостью.
— Грезы! — сказал чревовещатель, — чистые, незамутненные грезы. Втираете каплю за ухом — и окунаетесь в мир грез как минимум на полтора часа.
Господин Виноградов с сомнением посмотрел на бутылочки в руках Вальдемара.
— Сколько?
— Семьсот.
— Это же грабеж.
— А вы где-то видели дешевле?
Господин Виноградов прикинул в уме какие-то цифры.
— Четыреста. — твердо сказал он.
— На подарках не экономят. — намекнул Вальдемар, — но ваше право. Есть еще масла из натурального смеха. Втираете в кожу и смеетесь до коликов. Существенно разряжает обстановку в больших компаниях, когда не всех знаешь. — бутылочки незаметно исчезли, вместо них возникли пузатые мензурки с маслами.
— У нас не так часто собираются большие компании… — задумался господин Виноградов, — если быть более точным, то вообще ни разу не собирались.
— Тогда эссенция любви! Держите! Втираете в шею и подмышками — и на неделю становитесь неотразимым. Любая девушка у ваших ног. — Вальдемар убрал мензурки и поставил на стол стеклянную литровую бутылку с невероятно узким горлышком. В бутылке плескалась изумрудная жидкость, похожая на "Тархун". Откуда он ее только достал?
— Тут, понимаете… — пробормотал господин Виноградов, с сомнением принюхиваясь. — У моего сына немного другие приоритеты…
— Не интересуют женщины? — бутылка мгновенно испарилась в воздухе, вместо нее появилась другая, точно такая же по форме, но с содержимым золотистого цвета, — есть эссенция для того, чтобы заинтересовать мужчин…
В этот момент открылась дверь, и в кабинет зашла Наташенька с подносом и двумя чашками чая на нем. Успев краем уха услышать окончание разговора, Наташенька старательно делала вид, что ни капли не заинтересована, но при этом не сводила глаз с бутылки, стоящей на столе. Эссенция для привлечения мужчин была очень ей нужна, даже, несмотря на сожительство с экзорцистом Семеном.
— Вот ваш чай. — произнесла Наташенька торжественно. — И молоко!
— Благодарю, — кивнул господин Виноградов и обратился к Вальдемару. — Если бы все было так просто, понимаете? Я хочу найти для своего сына что-то необычное, что доставило бы ему несказанное удовольствие и восхищение, что гармонировало бы с его внутренним миром и позволило бы ему в полной мере самореализоваться…
Вальдемар в задумчивости потеребил подбородок и убрал бутылку с эссенцией со стола. Наташенька, стоящая за спиной чревовещателя, не успела проследить, куда подевалась бутылка, а в тонких пальцах Вальдемара неожиданно появилась шкатулка.
Шкатулка была из дерева, покрытая темным лаком, без видимых рисунков на ней, но зато с крохотным металлическим замочком.
— Ваш сын художник? — спросил Вальдемар.
— Откуда вы знаете?
— От вашего костюма пахнет краской. Плюс, не забывайте, что я волшебник.
Господин Виноградов наморщил лоб.
— Это как-то связано? — спросил он.
— Не совсем, но не суть важно. Мне кажется… нет, я даже уверен, что нашел для вашего сына великолепный подарок.
Господин Виноградов взял чашку с чаем и сделал первый глоток. Ему показалось, что в комнате стало темнее, а духота внезапно прошла, сменившись колючим холодом. Следовало бы закрыть окно.
— Шкатулка — это хороший подарок? — спросил господин Виноградов.
— То, что находится в шкатулке, — вкрадчиво произнес Вальдемар.
— И что же там?
Вальдемар сказал.
Господин Виноградов в сомнении сделал еще один глоток.
— Что-то не верится. — Пробормотал он. — И вообще, уж извините, вы показали мне несколько стекляшек, наполненных жидкостями, и ничего больше. Как мне быть уверенным, что вы не обманщик? Как?
Чай был так себе.
— Вы желаете убедиться? И это ваше право, не спорю. Тогда одну минутку, пожалуйста.
Вальдемар легко поднялся со стула, поставил шкатулку на краешек стола и размял тонкие пальцы…
А в следующее мгновение Наташенька вдруг поняла, что сидит за своим рабочим столом и пьет кофе. Несколько коротких мгновений перед ее глазами таяла темнота, а в голове затихали обрывки какого-то разговора… Болел локоть, будто она только что ударилась им о косяк… закрытой двери к директору… Наташенька внимательно осмотрела себя со всех сторон, вынула зеркальце и обнаружила, что слегка прикусила уголок губы. Что же это такое происходит?..
Тут отворилась дверь, вышел директор, а за ним и Вальдемар. Чревовещатель очень уж по панибратски приобнял господина Виноградова за талию.
— …и вот этот человек станет утверждать, что его маслины самые вкусные в мире? — спрашивал Вальдемар. — он думает, что больше ни в одном городе, ни в одном магазине нельзя купить свежих маслин?
Господин Виноградов не отвечал. Он выглядел сонливым, вялым, но при этом чрезвычайно довольным. По лбу господина Виноградова стекали крупные капли пота.
— Наташенька, — трагически пробормотал он. — Помоги нашему гостю найти выход.
И, не дожидаясь, господин Виноградов освободился от дружеских объятий чревовещателя и скрылся за дверью кабинета.
— Не забудьте про расписание! — крикнул ему вслед Вальдемар, — только после приема пищи, но не позже одиннадцати ночи!
Из-за двери что-то невнятно ответили. Вальдемар лучезарно улыбнулся Наташеньке.
— Позвольте спросить, — начал он, — каким образом столь очаровательная особа оказалась в таком удачном месте и в такое удачное время?
Наташенька подумала и улыбнулась. Ведь у странного незнакомца где-то была припрятана эссенция любви…
Примерно в это же самое время экзорцист Семен находился на окраине города, там, где пару лет назад, словно грибы после дождя выросли сотни дачных домиков. У Семена болели ладони — он изгонял беса.
В этот раз бес решил вселиться в девяностолетнюю бабушку.
У Семена было свое мнение на счет бабушек (точно такое же мнение у него было на счет малолетних наркоманов и тех, кто в детстве лупил Семена в туалете школы), но отказаться от приличного гонорара Семен не решался. А денег вызвались заплатить немало.
— Изыди! — сказал Семен торжественно. Он все еще надеялся, что бес образумится и сам покинет престарелое тело. В ход уже пошла святая вода, а перед этим нательный крестик и две молитвы — а имени беса Семен так и не узнал.
В дверном проеме толпились родственники бабушки — ее богатый внук Георгий, не очень богатый сын Владимир Николаевич, и уж совсем небогатый муж Карепанов Артем Викторович. Где-то за их спинами, в глубине дома, подвывали от горя и печали представительницы женской половины рода.
Семен кусал губы. Привязанная к кровати за кисти рук и ступни ног бабушка издавала неприличные звуки. К тому же она была вся мокрая от святой воды — а это могло навредить ей больше, чем вселившийся бес. От бабушки валил густой пар.
— Что в имени тебе моем? — спросил Семен, подходя ближе.
Бабушка вздрогнула всем телом и попыталась взлететь над кроватью. Глаза ее светились красным. Семен сделал пару осторожных шагов, остановился на расстоянии вытянутой руки и в третий раз за вечер попытался положить ладонь на горячий старческий лоб. Первые два раза бабушка ухитрялась извернуться и цапнуть Семена протезными зубами.
— Я повторяю — изыди! — произнес Семен и прислонил ладонь к бабушкиному лбу.
Что-то зашипело. В комнате отчетливо запахло жареным мясом. Родственники испуганно попятились. Вой из недр дома стал еще громче.
— Ну-ка, ну-ка… — пробормотал Семен и закрыл глаза.
Вообще-то, он не был дипломированным экзорцистом. То есть, он не учился в семинариях, не заканчивал курсов по экзорцизму, не поступал в университеты (если вообще существуют университеты с подобной направленности). Просто у Семена был дар. Он мог видеть бесов в людях. И мог приказать им убраться. И, что самое интересное, бесы его слушались.
Впервые Семен разглядел беса в собственном отчиме — в семь лет. Отчим и без беса-то сильно смахивал на одержимого: много пил, ловил чертиков в пустой кухне и путал дверь туалета с дверью шкафа — но с появлением беса стал просто невыносим. И тогда однажды ночью Семен пробрался в спальню к родителям, положил отчиму ладонь на горячий лоб и приказал бесу убраться куда подальше. И тот убрался. Правда, отчим от этого лучше не стал.