♪ When you call my name
It’s like a little prayer
I’m down on my knees
I want to take you there ♪
Я активирую Воздушный щит, окутывая себя защитным коконом из ревущих ветров. Параллельно выпускаю несколько Вихревых ловушек в сторону Императора, надеясь, что смерчи смогут хоть чуть-чуть отвлечь его внимание и выиграть пару лишних секунд.
Параллельно я задействую Пиковый потенциал, загоняя своё Восприятие, Интуицию, Ловкость, Скорость, Регенерацию, Резонанс и Интенсивность на запредельный уровень. По телу прокатывается волна раскалённой добела агонии, когда мышцы, кости и нервы вырываются далеко за пределы своих возможностей. Позже тело неизбежно заплатит за это усиление болезненным откатом.
Боль адская, но результат того стоит. Мир вокруг замедляется, каждая деталь обретает кристальную чёткость. Я ощущаю каждый удар своего сердца, вижу каждую пылинку, танцующую в воздухе. И вместе с тем чувствую, как Инстинкты охотника лихорадочно анализируют противника, безостановочно ища бреши в его обороне.
Кар’Танар не намерен давать мне передышку. Внезапно реальность вокруг искажается, дробится, словно разбитое зеркало. И из каждого осколка на меня несутся атаки немыслимой разрушительной силы — потоки антиматерии, сгустки аннигилирующей плазмы, волны чистого небытия.
Я едва успеваю среагировать. В последний миг активирую Глайд, превращаясь в размытое пятно, скользящее меж атак. Моя скорость настолько велика, что, кажется, сами законы физики не поспевают за мной, но даже этого едва хватает, чтобы опережать удары Императора.
На лице яйцеголового ублюдка мелькает тень удивления. Похоже, он не ожидал, что я смогу увернуться. Что ж, настало время преподнести ему ещё пару сюрпризов.
Я комбинирую Струны пустоты с Выстрелами душелова и Шквалом клинков. Из моих револьверов вырываются нематериальные призрачные снаряды, а вслед за ними несутся сотни острейших нитей и лезвий, сотканных из сжатого воздуха. Все они злобно жужжат, рассекая пространство и норовя впиться в плоть врага.
Император остаётся неподвижным, даже не шелохнувшись. Небрежным жестом он воздвигает перед собой нечто, напоминающее плотный туман. И все мои атаки, энергетические и элементальные, без следа растворяются в этом тумане, будто его и не было.
Абсолютный, чтоб его, барьер. Даже Выстрелы душелова, нацеленные на аркановую энграмму, этот грёбаный аналог души, не смогли пробиться сквозь преграду.
От бешенства и злости хочется взвыть.
Додумать мысль мне не дают. В следующий миг Кар’Танар взмахивает рукой, и реальность буквально разрезает пополам. Пространство расслаивается, устремляясь в мою сторону.
Я активирую Кокон иллюзий, окружая себя десятками ложных целей, и Терновый барьер — связанную способность револьвера, но врагу всё нипочём. Он играючи видит сквозь мои миражи, а его атака, практически не ослабев, пробивает мою защиту и все щиты.
Глава 35
Едва-едва успеваю скользнуть в сторону, и прореха в мироздании пластает моё правое плечо, а не грудную клетку.
Я почти не чувствую боли. Просто моё тело становится чуть легче.
Закручиваясь и разбрызгивая кровь, моя рука с зажатым Бутоном улетает в сторону.
С лёгким удивлением смотрю на культю, из которой хлещет багровый фонтан. Этот ублюдок отрубил мою любимую конечность!
Шатаясь, отступаю на пару шагов. Усилием удерживаю равновесие, лишь каким-то чудом не выронив револьвер из левой руки. Сквозь алую пелену перед глазами смотрю на Кар’Танара. Тот ухмыляется, явно наслаждаясь моими страданиями.
— Открой глаза, Егерь, и узри правду. Где моё место, и, где ползаешь ты, — насмешливый голос выродка отражается от стен.
— Как говорил Пастырь Хойт, — в ответ цежу я сквозь зубы, — иногда ты надеешься на карающую длань Всевышнего. Иногда ты и есть эта длань.
С этими словами я погружаюсь в самую сердцевину своего Аэрокинеза, призывая первородную силу шторма. Воздух вокруг культи начинает закручиваться спиралями, сгущаясь до видимости. Электрические разряды пляшут по моему телу, сбегая к плечу, ткут узор из света и силы. Мои нервные окончания кричат, сплавляясь с чистой арканой, когда я формирую из воздуха, молний и чистой ненависти новую руку — призрачную, мерцающую, но материальную.
Кровь испаряется с шипением, встречаясь с электрическими дугами. Пальцы этой эфемерной конечности изгибаются с неестественной точностью, обхватывая рукоять револьвера, поднятого потоком воздуха. Моя импровизированная рука пульсирует синхронно с сердцебиением, потрескивает высоковольтными разрядами и окрашивает всё вокруг мертвенно-синим светом, но я чувствую её так же ясно, как прежнюю плоть и кровь.
Каждый атом моего тела жаждет уничтожить Императора, и пока сердце пульсирует, качая кровь, бой не окончен.
Наставляя револьвер на противника, активирую Дурманящий бутон. Розоватое свечение вырывается из рукояти, устремляясь к Императору. На любого другого это произвело бы гипнотический эффект, заставив тянуться поближе, но Кар’Танар лишь раздражённо отмахивается от пси-эманаций, как от назойливой мухи.
Моё положение отчаянное. Ещё пара таких пропущенных атак — и от меня останется лишь горстка праха на полу. Нужно срочно переломить ход боя, пока не стало слишком поздно.
Отчаянные времена требуют отчаянных мер. Спрятав револьверы в кобуру, я выхватываю со спины тяжёлую снайперскую винтовку — легендарный Фатум, абсолютное оружие. Активирую её связанную способность Пронзающую спираль — в комбинации с Усиленным и Противофазным выстрелом, Дуплетом и Пригоршней пуль, сжигая целую прорву арканы.
На миг прикрываю глаза, позволяя Инстинктам охотника вести меня. Сквозь закрытые веки мир предстаёт сетью энергетических потоков, пульсацией арканы и узорами силовых линий. Защита Императора — не статичный щит, а живая, дышащая система, состоящая из тысяч переплетённых слоёв. Его непреодолимый барьер безупречен во многих измерениях сразу, но любое совершенство имеет свой ритм.
И вот я вижу её — мельчайшую пульсацию в защитной структуре, наносекундную синхронизацию энергопотоков между слоями, происходящую при регенерации барьера. В этот момент на доли мгновения образуется точка сингулярности. Точка, где защита настолько концентрирована, что перегружает саму себя, как перенапряжение в электросети приводит к короткому замыканию. Подобно тому, как сверхплотная звезда в момент коллапса пожирает сама себя, защита Императора на краткий миг создаёт брешь, прорезающую все измерения сразу.
Мне не нужно видеть её глазами — мои инстинкты уже навели оружие с точностью до квантового уровня. И когда они подтверждают, что микроскопическое окно уязвимости вот-вот откроется, я стреляю.
♪ Let the choir sing ♪
Пронзающая спираль с чудовищным грохотом вырывается из ствола, закручиваясь в две сверкающие нити. Вся эта конструкция, напоминающая безумный мерцающий бур, со свистом устремляется к своей цели.
Император привычно игнорирует выстрел, отмахиваясь от него, но тот, подобно неистовому зверю, прорывается сквозь барьер и врезается точно промеж глаз Кар’Танара.
Маска трескается и раскалывается на части, открывая мне лицо вековечной падали с уродливым круглым ртом пиявки.
По его каменному лбу бегут новые трещины, между ними брызжет ярко-зелёная кровь вперемешку с арканой. Пронзающая спираль продолжает буравить кожу и кости, пытаясь сокрушить череп и добраться до мозга.
Затаив дыхание, я жду этого, но…
К моему разочарованию, атаке удаётся оставить лишь относительно неглубокую рану.
И всё же чудовищный залп не проходит бесследно. Лицо Кар’Танара заливает собственная кровь, стекающая по глазам, щекам и подбородку.
Император застывает, его лицо искажается в гримасе абсолютного, почти детского изумления. Тысячелетия прошли с тех пор, как кто-то смог хоть как-то повредить его плоть. Неподвижность длится лишь мгновение, но в этой паузе сконцентрирована вся мощь его потрясения.
Затем он медленно поднимает пальцы к ране, касается сочащейся зелёной жидкости. Черты его древнего лица перекашиваются, превращаясь в маску первобытной ярости. Глаза, обычно холодные и высокомерные, вспыхивают огнём такой интенсивности, что воздух вокруг них начинает дрожать и плавиться. Он рычит, и этот звук не принадлежит разумному существу — это вопль реликтового отродья из-за края вселенной, который проспал эоны в глубинах бездны лишь затем, чтобы быть разбуженным оскорблением. Аркана бурлит вокруг противника, перекручивая саму действительность в ответ на его гнев.
— Ты… — его голос подобен грохоту тектонических плит. — Ты посмел пролить мою кровь⁈ Жалкий микроб, выползший из отбросов забытой планетки⁈ Я ПЕРЕКРАИВАЛ МИРЫ, КОГДА ТВОЕГО ВИДА ЕЩЁ НЕ СУЩЕСТВОВАЛО! Я ПЕРЕЖИВУ ТЕПЛОВУЮ СМЕРТЬ ВСЕЛЕННОЙ! Я ЕСТЬ ВЕЧНОСТЬ!
Вместо ответа я едва слышно шепчу:
— Самодовольный дегенерат говорит: «Что?»
— Что? — переспрашивает Кар’Танар, и через миг вместе с осознанием звериный рёв, неистовый, полный исступления, срывается с его губ.
Такой уж эффект я имею на людей и нелюдей.
— Ах ты ничтожный, маленький недоносок! — надрывает глотку оппонент.
Багровые пятна опасности застилают взор.
В последний момент начинаю смешаться и успеваю только спрятать винтовку в Экстрамерном арсенале, заменив её револьверами. Комнату затапливает пламя.
Девора, Тай, Гидеон и Драгана отчаянно сдерживая натиск врагов. Их лица покрыты потом и кровью, мышцы дрожат от напряжения. Каждый удар, каждый выстрел — это их вклад в общую победу, в надежду на всеобщее спасение.
Врагов слишком много. Сколько бы Нов ни падало под градом атак защитников, на их месте тут же появляются новые. Кажется, что этому не будет конца. Отчаяние незаметно прорастает в их сердцах, как сорняк.