Встреча была назначена на утро пятницы, и, для того чтобы обстановка была как можно более спокойной, сотрудникам контор, занимавших два верхних этажа Центра, был предоставлен выходной. На рецепции, украшенной полотнами в модном стиле современной американской живописи и огромным аквариумом, дежурила лишь пара строгих, вышколенных секретарш.
В переговорной Лоуренс с большим интересом рассматривал обложку свежего выпуска журнала Time. На ней была фотография огромного «гриба» ядерного взрыва: Америка на далеком тихоокеанском атолле Бикини только что испытала первую в истории водородную бомбу.
— Пятнадцать мегатонн. В тысячу раз мощнее, чем в Хиросиме. Весь Нью-Йорк от этого «малыша» мгновенно стал бы просто черной зияющей воронкой.
— Жалко, что у Советов теперь тоже есть такие игрушки. Чертовы Розенберги. Правильно, что их поджарили на электрическом стуле. Передали Сталину секреты ядерной бомбы, и теперь «красные» думают, что они с нами во всем на равных.
Нельсон как обычно неторопливо расхаживал по роскошной переговорной, словно разучивая очередную речь. Общительный Дэвид тоже присоединился к разговору:
— На днях, на благотворительном вечере фонда Карнеги, я общался с одним физиком. Он сказал, что если русские доставят тайно на субмарине атомную бомбу к нам под нос, в Гудзонов залив и взорвут ее под водой, то весь Нью-Йорк мгновенно смоет мощным цунами и никто не успеет понять, что происходит. Хорошо, что у Эйзенхауэра есть яйца и он ведет самую жесткую политику — не дает коммунистам слишком громко бряцать оружием.
Дальше разговор перешел на чисто семейные темы и продолжался вплоть до прихода гостя из Британии, прибывшего точно ко времени. Эдмунд Ротшильд был без охраны и сопровождающих, а последние два этажа взбежал по лестнице, по-мальчишески перепрыгивая через ступеньки.
После недолгих представлений разговор зашел о бизнесе. Казалось, что Эдмунд был весьма доволен ходом своих дел.
— Господа, кстати, поздравляю вас! Фондовый индекс Америки наконец-то поставил новый рекорд, побив пик 1929 года! Но на этот раз рынок точно не упадет — будет только продолжать расти! Я лично пару лет назад дал указание брокерам моего фонда покупать акции американских сталелитейных компаний, и с тех пор они взлетели в несколько раз!
Династия Ротшильдов была на сто лет старше Рокфеллеров, потому к середине XX-го века она казалась намного более запутанной и разветвленной. Существовала мощная британская ветвь наследников, вот уже более ста лет контролировавшая Банк Англии и через него — крупные английские частные банки. Затем французская ветвь: тоже связанная с банками, но все же не настолько сказочно богатая. Зато французские Ротшильды колоссальным образом влияли на политику страны, иногда почти напрямую назначая ее президентов, а также «для души» владели несколькими роскошными старинными поместьями к северу от Бордо, в которых делалось, возможно, лучшее в мире красное вино. Германская ветвь Ротшильдов была вынуждена эмигрировать из страны при нацистах, но продолжала иметь интересы в ряде крупных немецких банков через своих доверенных лиц и партнеров. Прочие ветви — голландская и новая американская — имели в масштабах семьи второстепенное значение. Разумеется, помимо участия в американской Федеральной резервной системе, ставшей одним из величайших проектов Ротшильдов в истории их династии. Однако то, как на самом деле устроена сложная система взаимосвязи между ветвями семьи, было и остается самой тщательно охраняемой тайной этого банкирского дома. Эдмунд не был его главой в силу относительной молодости, но по роду его деятельности и личным интересам он представлялся самым удобным контактом для Дэвида Рокфеллера.
Предметом встречи было создание всемирного клуба, который бы направлял разобщенную политику западных стран, а также обеспечивал их защиту от опасного коммунистического блока.
— Но почему в Голландии? Такой форум можно было бы провести с куда большим размахом в Лондоне, а еще лучше, здесь, в Нью-Йорке!
Дэвид Рокфеллер, в своем стиле, хитро сощурился и ответил почти ласковым тоном:
— Эдди, как раз лишней шумихи нам и нужно избежать. Суть конференции в том, чтобы донести до влиятельных людей мира нашу с вами точку зрения и сделать это лично, без посредников. Освещения в прессе — не нужно.
Нельсон Рокфеллер поддержал брата:
— Принц Голландии — один из главных акционеров нефтяной компании Royal Dutch Shell. Она была основана при участии нашего деда, и с тех пор у нас постоянный близкий контакт с королевской семьей Нидерландов. Можете даже назвать это теплой дружбой. Принц Бернард — смелый человек. В юности по глупости вступил в СС, но затем одумался и во время войны лично расстреливал «Юнкерсы» из зенитки, установленной на крыше королевского дворца в Амстердаме, отчаянно рискуя жизнью. После войны он многое сделал для развития его авиакомпании KLM. Принц — один из богатейших людей Европы, хотя публично об этом неизвестно: активы оформлены на доверенных людей. Он сам порекомендовал нам одно тихое место в глубине старой Голландии, где проще всего обеспечить безопасность.
— Хорошо, согласен. А что вы хотите с моей стороны?
— Мы не очень хорошо ориентируемся в том, что сейчас происходит в отдельных странах Европы. Я имею в виду, конечно, не бизнес, а политику. Нам нужен ваш список делегатов от Европы. От Америки приедет около двадцати человек, представляющих деньги: банки и крупнейшие фонды. От Европы нужны люди, определяющие политику: главы парламентов, министры силовых структур, представители влиятельных семей. Всем потенциальным кандидатам мы разошлем приглашение от нашего имени. В нем не будет ничего конкретного: просто просьба приехать для откровенной беседы и обмена мнениями. Чтобы подчеркнуть неформальный, частный характер встречи, даже расходы на переезд и проживание будут целиком за счет самих участников. Мы тратим средства только на обеспечение безопасности форума, и все.
— Когда вам нужен такой список? Вы понимаете, мне нужно посоветоваться с близкими людьми.
— Разумеется. Но список нужен через две недели, не позже.
— Хорошо. Хотя и не могу гарантировать, что все, кого мы пригласим, откликнутся.
— Если кто-то не захочет, это его личное дело. Правда, тогда и мы с вами не сможем гарантировать, что после отказа от нашего приглашения у такого человека дела будут идти по-прежнему хорошо.
Эта шутка вызвала взрыв смеха, после которой Эдди расспросил братьев о самых интересных событиях культурной жизни Нью-Йорка на ближайшие несколько дней и получил от них исчерпывающие описания и крайне полезные рекомендации…
Пятидесятые стали золотой эпохой Америки. Ее роль в мире была в это время велика, как никогда раньше. Каждый месяц выпускались новые, все более шикарные модели автомобилей. Голливуд окончательно покорил мир своими сказками с участием великих актеров и прекраснейших кинодив, будораживших мечты миллионов мужчин во всем мире. Безработица, кризисы — казалось, что все это навсегда осталось в далеком прошлом. Другое дело — Европа. Экономический рост здесь был не менее бурным, но близость и непредсказуемость действий коммунистического лагеря, с его растущим ядерным арсеналом, словно темной пугающей тенью нависала даже над самыми, казалось бы, благополучными странами. Западная Германия ждала агрессии со стороны Восточной, Югославия в любой момент снова могла взорваться изнутри, жители Венгрии находились на пороге бунта против социалистических властей. Недавно образованный блок НАТО с участием ОПТА был призван гарантировать стабильность ситуации в Западной Европе. Но СССР после смерти Сталина решился на неожиданный шаг: направил официальную заявку на вступление в этот Североатлантический военный блок. Это его действие и стало первым пунктом повестки дня Бильдербергского клуба.
Впрочем, если бы сторонние наблюдатели были допущены в зал заседаний отеля утром 29 марта, то, вероятно, мало кто бы решил, что здесь происходит что-то необычное. Первое в истории заседание Клуба оказалось на редкость рутинным: большинство европейских политиков не понимали, зачем они здесь, и вели себя так, словно они находятся на стандартном мероприятии, где каждое их слово протоколируется и они обязаны излагать лишь официальную точку зрения властей стран, которые они представляли.
Самое интересное, как обычно, происходило за кулисами заседаний. Только здесь во время обеденных перерывов и в курительных комнатах участники говорили действительно о том, что не давало им покоя, и то, что они действительно думали. Некоторые из делегатов, специально приглашенных для этой цели Рокфеллером-младшим, провоцировали в таких разговорах нужных собеседников на откровенность, а затем, закрывшись вечером в своем номере, строчили краткие конспекты бесед на пишущих машинках для «шефа».
Предложение русских о вступлении в НАТО делегаты отмели как полный абсурд. Хотя Сталин умер, но «холодная война» была в самом разгаре. Недавно ставший новым советским лидером Хрущев на ужине с американским послом с простой крестьянской улыбкой пообещал тому скоро «закопать Америку». Потом, правда, их дипломаты поясняли, что речь шла всего лишь о цитате из Маркса, где тот называл коммунизм могильщиком капитализма. Но ничего хорошего от Советов при новом лидере ждать явно не приходилось. Через месяц, после консультации с политическими советниками, знавшими о решении мировой элиты, президент Эйзенхауэр ответит Советскому Союзу отказом. Хотя, если бы Клуб решил иначе, а Советы были бы приняты в Альянс, кто знает, куда после этого повернула бы вся мировая история.
На второй день главным пунктом повестки была ситуация, возникшая в колониях. Дэвид Рокфеллер учел опыт неудавшегося первого дня форума: на этот раз в середине заседания был объявлен длинный перерыв, на время которого он пригласил нескольких избранных европейских делегатов на обед на открытом воздухе в небольшое кафе в центре Арнема.
На старой площади было весьма оживленно. Стояла жаркая, но не душная летняя погода. Яркие тюльпаны, украшавшие клумбы весь апрель, уже, к сожалению, отцвели, но их место заняли розовые душистые гвоздики, которые росли, сплетаясь цветками в красивые шары, а еще высокие пионы и оранжевые лилии. Страна цветов радовала яркими красками почти круглый год. На площади собиралась молодежь: из портативных приемн