Тон этой короткой, но чрезвычайно жесткой речи был подобен грому среди ясного неба. Всего несколько минут назад министры нового правительства гуляли по лесным тропинкам, пребывая в приподнятом настроении и ожидая похвалу за проделанную ими основательную работу.
Любой, кто впервые в жизни попадал в знаменитую президентскую резиденцию Кэмп-Дэвид, был несколько удивлен тем, насколько скромно и неброско все выглядело вокруг. Единственным ее отличием от загородных поселков среднего класса была усиленная охрана: резиденция имела статус стратегического военного объекта — с командным пунктом, контрольной полосой и силами безопасности в составе целого подразделения морской пехоты. Она была построена в тридцатых годах как загородное место отдыха парализованного президента Рузвельта, равнодушного к роскоши, и с тех пор мало изменилась. Десяток или около того деревянных одноэтажных домов, небольших, уютных, с каминами внутри; площадки для отдыха на лесистом склоне горы находились в очень уединенном месте — в ста километрах или в получасе полета на вертолете северо-западнее Вашингтона. Резиденция всегда была невероятно уютной — в этом заключалось ее главное достоинство, одним из тех мест, откуда гостям не хочется уезжать. Особенно приятно здесь было зимой, в сухой несильный мороз, когда семья и гости президента катались на лыжах, а вечером собирались у огня в теплых пушистых свитерах для интересных и часто необычно откровенных бесед. Хорошо здесь было и летом, когда по дорожкам парка можно было бегать трусцой, наслаждаясь тишиной леса, нарушаемой лишь гомоном птиц. На весь мир резиденция Кэмп-Дэвид прогремела в конце семидесятых, когда президент Джимми Картер здесь, единственный раз в истории, помирил Израиль с арабскими странами, добившись подписания мирного договора и рукопожатия их лидеров. К сожалению, этот грандиозный успех оказался кратковременным и закончился плохо для его участников: Картер не смог переизбраться на второй срок, с треском уступив на выборах Рейгану; президент Египта Садат по возвращении на родину был расстрелян «за предательство» исламским экстремистом, а Израиль потом многие годы вел на своей территории и в соседних арабских странах кровопролитные войны. Позже гостеприимный Рейган, улыбаясь и шутя, гулял по дорожкам парка резиденции с Горбачевым и Маргарет Тэтчер — вполне вероятно, что именно в те минуты окончательно решилась судьба «холодной войны». Во времена правления Бушей — и старшего, и младшего — Кэмп-Дэвид превратился в их любимое «семейное» гнездо.
Джордж Буш-младший всегда прилетал в Кэмп-Дэвид с супругой и своей любимой собакой Барни — забавным маленьким лохматым скотч-терьером черного окраса, с которым он порой не расставался даже во время важных встреч в Белом доме, держа его на коленях. В конце июня 2001-го в Вашингтоне стояла жаркая, знойная погода, поэтому свою очередную встречу-знакомство с лидерами крупных стран мира, в данном случае с премьером Японии, новый президент перенес из Белого дома в тенистую, прохладную загородную резиденцию. Президентский вертолет приземлился рядом с домиком «Аспен» во второй половине дня. Визит японца был запланирован на следующее утро, но Джордж Буш все равно был одет строго официально: в свой любимый темно-коричневый костюм с синим галстуком, как для самых важных встреч. Совещание с ключевыми руководителями его администрации планировалось на шесть вечера и было строго конфиденциальным. Оно проводилось в «лавровом» домике, оборудованном экранами связи и интерактивными картами, как командный пункт главнокомандующего армии США.
Одним из самых ценных лидерских качеств Буша-младшего была его непоколебимая, еще с бурных и загульных студенческих времен, уверенность в себе. Кажется, что в мире не было задач, которые и Америке, и ему лично были бы не по плечу; в этом он был схож с другим великим республиканским президентом — Рейганом, причем куда больше, чем его осторожный отец. Еще одной яркой чертой президента Буша-младшего была его склонность относиться к любым сложным вопросам как можно более просто, иногда даже чрезмерно. Эта черта привела к множеству ошибок, совершенных им в течение двух сроков его правления. Но, с другой стороны, способность лидера никогда не откладывать вопросы в долгий ящик импонировала непосредственным подчиненным, для которых позиция президента по тем или иным проблемам всегда была четкой и ясной. Джордж Буш-младший нередко казался наименее интеллектуальным из американских президентов за последнее столетие, а в некоторых дипломатических ситуациях даже выглядел немного туповатым, что являлось большим заблуждением: это был очень дальновидный, хитрый, изощренный политик, нередко использовавший видимость своего простодушия как маску, инструмент, в том числе помогавший ему добиваться своих масштабных целей.
Но хотя новоизбранный президент, как всегда, внешне излучал невозмутимость и уверенность в себе, его дела пока шли совсем неблестяще. Само избрание Буша было сопряжено со скандалом, беспрецедентным за всю историю президентских выборов в стране. Его рейтинги, за полгода до этого уверенно опережавшие главного конкурента от демократов Альберта Гора, в последний момент начали падать камнем вниз. За неделю до выборов ни одно социологическое агентство не отдавало ему предпочтения. Даже при том, что сам Гор считался многими откровенно слабой кандидатурой, Буш-младший нравился избирателям еще меньше. В итоге голоса выборщиков распределились почти поровну, и все решил густонаселенный штат Флорида, в котором сложилась совершенно уникальная ситуация: при миллионах проголосовавших Гор при первичном подсчете бюллетеней вроде бы выигрывал, но с ничтожным преимуществом в несколько сот голосов, составлявших сотые доли процента. Было принято решение провести тщательный повторный пересчет бюллетеней, за проведение которого теперь отвечал лично губернатор Флориды, которым, по совпадению, был Джеб Буш, родной брат Джорджа. Пересчет голосов выявил снова мизерное, но теперь уже превосходство Буша над Гором. Придраться формально было не к чему, и Джордж Буш, едва ли имевший действительный мандат доверия своей нации, стал 43-м президентом США. Его инаугурация, проходившая в ненастный январский день, с гололедом и ледяным дождем с градом, тоже была почти скандальной. Часть улиц маршрута кортежа нового президента в Вашингтоне перекрыли активисты с оскорбительными для него плакатами, которых пришлось разгонять силами полиции. Лимузин Буша следовал под нескончаемый свист, а в его бронированные окна, несмотря на все усилия охраны, время от времени из толпы летели посторонние предметы. Разумеется, в мировые телерепортажи о его инаугурации все эти нелицеприятные подробности не вошли.
Первое полугодие президентства Буша тоже не было безоблачным, скорее наоборот, ситуация становилась все более тревожной. Рейтинги поддержки президента оставались одними из самых низких в истории; неожиданно начался резкий рост цен на нефть и электроэнергию: за пару предыдущих лет они подорожали почти в три раза, и, по всем прогнозам, кривая мировых цен на энергоносители только начинала свой бурный рост. США были их крупнейшим в мире импортером, поэтому такой рост цен мог крайне негативно сказаться на экономике. Китай развивался так быстро, что из безропотной фабрики дешевых товаров с каждым днем становился все более опасным конкурентом американских корпораций уже и в среднем ценовом сегменте. Фондовый рынок Уолл-стрит, переживавший непрерывный рост в девяностые, после избрания Буша нерешительно затоптался на месте, а затем устремился вниз: с одиннадцати к девяти тысячам пунктов, и даже эта отметка казалась не дном, а, скорее, промежуточной остановкой перед еще большей просадкой. В марте Джордж Буш поручил ключевым министрам своего кабинета разработать программу решительных мер, которые должны были переломить все сложившиеся негативные тенденции. Он призвал подчиненных «мыслить более широко, нешаблонно, будучи смелыми и мужественными в своих идеях, направленных на благо американской нации».
По итогам их работы президенту на стол лег доклад «Новый американский век». Формально его авторами значилась группа уважаемых политологов, выпускников ведущих университетов. Но основные идеи принадлежали нескольким самым влиятельным людям страны, которые поставили подписи о «согласии с принципами» на данном документе. Среди них значились Джеб Буш, обеспечивший победу брата на выборах, миллиардер Стивен Форбс и другие. И все же главными подписантами были три ключевых силовых чиновника страны. Дик Чейни, бывший министр обороны и тень Буша-старшего, серый кардинал правительства начала девяностых, стал теперь вице-президентом, еще усилив свое ставшее теперь почти безграничным влияние в команде Буша-младшего. Для Дика Чейни в политике не существовало понятия нравственности и этикета, если они хоть в чем-то стояли на пути интересов государства, какими он их себе представлял. Имели значение только целесообразность и, конечно, личные интересы. Дональд Рамсфелд, умный, сухой в общении, но очень исполнительный и структурно мыслящий чиновник, бывший министром обороны в 1970-х, снова занял эту должность. Пол Вульфовиц был назначен его заместителем. Относительно молодой и невероятно креативный, он лично готовил большинство важных секретных документов в период правления Буша, а впоследствии стал председателем Всемирного банка. Четвертым в этой «теплой», сплоченной компании было лицо, которое еще недавно трудно было даже представить в высшем руководстве страны, тем более в силовом блоке: темнокожая женщина, в юности неудавшаяся классическая пианистка, ставшая потом видным политологом, ректором Стэнфордского университета, — Кондолиза Райс. В команде Буша она занимала влиятельный пост советника по национальной безопасности. В ее личном ведении находилась борьба с терроризмом; с первых шагов в своей новой должности она старалась проявить себя как «железная леди», каждое слово которой выплавлено из металла: даже матерые боевые генералы входили на аудиенцию в ее кабинет, ощущая сильный внутренний трепет.