11. Региональные перспективы
Мы уже отметили тот факт, что во многих отношениях корректнее рассуждать о нескольких мировых порядках, а не об одном общем миропорядке. Это верно применительно к тем сферам функционального взаимодействия, о которых говорилось выше, поскольку нельзя ожидать, что степень сотрудничества, например, в торговле, будет дублироваться, скажем, в решении климатических проблем или в управлении киберпространством. Аналогичное «умножение порядков» отмечается и географически. В современном мире имеется ряд регионов, отличаемых по своим наборам характеристик; это Северная Америка, Азиатско-Тихоокеанский регион, Южная Азия, Ближний Восток, Южная (Латинская) Америка, Африка и Европа. По сути, перед нами еще одно из тех мнимых противоречий, которые свойственны миру, что одновременно испытывает влияние глобализации и сталкивается с регионализацией.
Азиатско-Тихоокеанский регион является той частью мира, которая более всего походит на знакомые модели мироустройства. В некотором смысле его можно назвать противоположностью Ближнему Востоку. Национальные государства сильны, как и национальные (общегражданские) идентичности. Регион сумел сохранить достаточную стабильность и приверженность порядку на фоне экстраординарного экономического роста, увеличения расходов на военные нужды, многочисленных территориальных разногласий и нарастания национализма. Все это вряд ли случилось само собой. Как обсуждалось выше, подобное объясняется совокупным действием ряда факторов, а именно: высокой степенью экономической взаимозависимости, решением многих правительств сосредоточить большую часть своего внимания и ресурсов страны на экономическом и политическом развитии – и постоянным присутствием США в регионе; последнее обстоятельство избавило сразу несколько стран от необходимости ускорять собственные военные разработки, а также заставило потенциальных агрессоров задуматься о возможных малоприятных последствиях нападений.
Нельзя не задаться вопросом, как долго продлится это относительное благоденствие – и что нужно сделать, чтобы оно продолжалось дальше. Чтобы порядок сохранялся, он должен опираться на баланс сил и экономическую взаимозависимость. В целом содействие стабильности Азиатско-Тихоокеанского региона, безусловно, выгодно США. Американская политика в регионе тяготеет к классическому государственному управлению. Задача состоит в том, чтобы формировать поведение местных стран на международной арене, а не трансформировать эти страны. То есть Америка исходит из реализма, а не из вильсоновского идеализма. Проблемы порождаются соперничеством сильных государств, которые выдвигают территориальные претензии, отстаивают национальные интересы, вспоминают былые обиды и не спешат создавать дипломатические механизмы и архитектуру. Если проводить параллель, вспоминается Европа до начала Первой мировой войны. Я вовсе не хочу сказать, что Азия повторяет ход европейской истории, всего лишь хочу предостеречь от самоуспокоенности; на мой взгляд, стабильность будет сохраняться, если США станут действовать осознанно и с четкой целью.
Администрация президента Обамы выступила, как представляется, с разумным предложением пересмотреть внешнюю политику США в Азиатско-Тихоокеанском регионе. (Первоначально в выступлениях и документах употреблялся термин «разворот», неудачный, по моему мнению, вызывает сожаление, ибо он как бы подразумевал довольно резкий разрыв с другими регионами, но базовая идея возражений не вызывала.) Предложение выглядело разумным потому, что в эпоху после окончания холодной войны внешняя политика США чрезмерно сосредоточилась на Ближнем Востоке. Такая полная сосредоточенность не имела смысла, ведь интересы США, сколь бы существенными они ни были, не ограничивались этим проблемным регионом. Еще важнее то, что, с учетом местных реалий, имелись очевидные пределы возможностей Америки в реализации ближневосточной политики. Кроме того, не следовало забывать, что жизненно важные интересы США распространяются на весь мир, включая Азиатско-Тихоокеанский регион, где относительно скромные усилия могут принести значительные дивиденды.
Пожалуй, не будет преувеличением сказать, что развитие этой части мира будет иметь принципиальное значение для развития мира в целом. В Азиатско-Тихоокеанском регионе располагаются сразу несколько ведущих держав современной эпохи. Рано или поздно на этот регион будет приходиться львиная доля мирового населения, богатства и военного могущества. Способность стран этой части мира или граничащих с нею достигать согласия (или хотя бы улаживать противоречия) в значительной степени определит, возможно ли успешное разрешение мировых проблем наподобие изменения климата и управления киберпространством. Происходящее здесь во многом задаст тон отношениям между всеми ведущими державами новой эпохи.
Одним из важных элементов миропорядка в регионе будет, как видится, постоянное и зримое присутствие США – дипломатическое, экономическое и военное. Воздушное и морское патрулирование, подчеркивая приверженность выполнению обязательств перед союзниками и друзьями и умеряя территориальные аппетиты Китая, позволяет и далее успешно справляться с этой задачей. США заключили и соблюдают официальные договоры о союзных отношениях с Японией, Южной Кореей, Филиппинами, Таиландом, Австралией и Новой Зеландией. Отношения с Японией и Южной Кореей имеют особое значение не только для сдерживания потенциальных агрессоров и поддержания мира, но и для того, чтобы указанные страны не ощутили потребности самостоятельно заняться обеспечением собственной безопасности. Иными словами, Япония или Южная Корея, усомнившиеся в готовности Америки их защищать, почти наверняка обзаведутся ядерным оружием; тогда вероятность конфликта между Японией и Китаем или между двумя Кореями существенно возрастет. Тем, кто увлекается подсчетами прямых расходов США на военное присутствие и содействие развитию региона (эти расходы относительно невелики в мирных условиях и частично компенсируются союзниками, предлагающими «поддержку принимающей стороны»), следует помнить об обилии экономических и стратегических выгод, которые приносят Америке мир и процветание региона.
Впрочем, помощь друзьям и союзникам не может быть безусловной. Наши партнеры должны понимать, что поддержка США возлагает на них ответственность, побуждает к осмотрительности и требует избегать провокационного поведения. Это касается и официальных союзников Америки, и Тайваня. Здесь уместно вспомнить терминологию инвесторов – понятие «морального риска». США следует помогать партнерам в достаточной степени, чтобы другие страны не усомнились в приверженности Америки выполнению своих обязательств и не начали действовать независимо; однако нужно знать меру, чтобы правительства других стран не подумали, будто покровительство США распространяется и на безответственное поведение. Правда, очевидно, как мне кажется, что найти правильный баланс между гарантированием необходимой поддержки и отказом от бездумной опеки проще реализовать на словах, чем на деле.[188]
При этом, как бы ни были важны военное присутствие в регионе и налаживание связей, позиция США в регионе не может быть одномерной. Необходимы регулярные консультации на высоком уровне, то есть реальный стратегический диалог. С друзьями и союзниками темы обсуждений могут и должны варьироваться – от контуров региональной системы безопасности (подробнее об этом чуть ниже) и вопроса снятия угрозы, олицетворяемой Северной Кореей, до координации действий применительно к быстрому развитию Китая и выработки общего (хотя бы последовательного) подхода к решению мировых проблем и стимулированию экономического роста.
Давно назрела необходимость создания региональной системы (или архитектуры) безопасности. Подобная архитектура в Европе существует уже более четырех десятилетий. Речь о Хельсинкском соглашении, соблюдение условий которого официально возложено на Организацию по безопасности и сотрудничеству в Европе, или ОБСЕ. Это соглашение и вытекающие из него договоренности призваны, среди прочего, препятствовать применению военной силы для изменения границ и содействовать укреплению доверия между странами (такие меры снижают вероятность военных инцидентов и эскалации конфликтов, если таковые происходят).
Подобная система должна не просто охватывать Азиатско-Тихоокеанский регион, который сильно отличается по географии и политическому устройству от Европы. Нет необходимости, например, воспроизводить здесь те положения Хельсинкского соглашения, что относятся к соблюдению прав человека, поскольку они будут неприемлемыми для Китая и ряда других стран (если попытаться на них надавить, они отреагируют соответственно, что вряд ли будет способствовать уменьшению вероятности конфликтов в регионе). Азиатская архитектура должна соответствовать стремлению США выполнять свои союзнические обязательства (в Европе такое стремление считалось само собой разумеющимся). Первым шагом могли бы стать меры по укреплению доверия, например, внедрение «горячих линий» и заблаговременные уведомления о военных учениях, а вовсе не ограничение военного присутствия (и тем более численности вооруженных сил). Китай следует вовлекать в этот процесс, едва станет понятно, что Соединенные Штаты Америки и их союзники мыслят одинаково. Также видится полезным скорейшая разработка механизмов предотвращения кризисов и управления кризисами в отношениях Китая и Японии – а не терпеливое ожидание переговоров по общерегиональному соглашению.
Тему Северной Кореи необходимо обсуждать как с союзниками (Южной Кореей и Японией), так и с Китаем. На консультациях следует сосредоточиться на оказании давления на Северную Корею с целью ликвидации ее ядерного арсенала; если она продолжит отказываться, нужно добиваться четкого формулирования условий, при которых может быть нанесен предупредительный или превентивный удар. Содействие Японии и, прежде всего, Южной Кореи существенно важно, так как именно эти страны при неудаче переговоров окажутся наиболее вероятными мишенями для северокорейской мести. Еще необходимо договориться о военных мерах противодействия на случай агрессии Северной Кореи и решить, что можно предложить Китаю, дабы там признали, что лучше надавить сейчас на Северную Корею, даже подвергая угрозе стабильность ее режима, чем жить бок о бок с ядерной страной, способной на любые, если угодно, «фокусы».