– Останься в живых, любимая.
Время будто замедлилось, и Гвендолин видела, как черная волна постепенно докатилась и до них, выливаясь с восточной стороны города прямо на левый фланг их войска. Кто-то из людей попятился, лошади сбрасывали седоков, кто-то из командиров пытался отдавать приказы, но остальные по-прежнему остались на местах. Враг, который отнимает даже способность к побегу, возможно, самый страшный из всех.
– Рыцари Рассвета! – прозвучал вдруг рев лорда Маркоса из Рейна на правом фланге. – Сегодня нам суждено умереть!
С дальнего края прозвучал боевой рог, и воздух внезапно заполнился лязгом доспехов и стуком копыт. Гвен не видела их за морем перепуганных солдат, но высокий штандарт с белым голубем становился все различимее, он развевался на ветру, медленно приближаясь. Рыцари, построившись клином, устремились на врага, но только некоторые солдаты повернули головы, когда всадники миновали их ряды. Остальные просто стояли, пригвожденные к земле ужасом. Шоры на глазах лошадей были опущены, и умелые всадники гнали их вслепую на врага, управляя ногами и поводьями. На одухотворенных лицах паладинов не читалось ни тени страха и сомнения – только покой и умиротворение.
Они вжались в седла и выставили вперед пики, следуя за своим лидером. На открытом пространстве между армиями они рванули вперед, покрывая расстояние с удивительной скоростью, расплываясь у Гвен в глазах сплошной пеленой из силы и стали.
– Маркос! – крикнул Даганэй. – За Одного Бога!
Паладин отдал ему честь, высоко поднявшись в стременах и высвобождая из ножен массивный двуручный меч.
Черная волна замедлилась, в первый раз выказав осторожность при виде несущихся на них всадников. Словно птичья стая, летящая у самой земли, они поползли прочь от кавалерии Бреннана к Белым рыцарям. В тишине, без ободряющих криков и гомона, тысячи неподвижных лиц следили, как черное море столкнулось с белым.
Их столкновение было подобно грому. Тысячи стальных копий, двигаясь клином, неожиданно пробили дыру в черной волне безумия. Десятки пронзительно вопящих Темных Отпрысков оказались отброшены назад и бешено махали щупальцами. Рыцари все напирали, врезаясь в стаю монстров, как нож в масло, пока их атака не задохнулась под черной колышущейся массой.
Маркоса еще было видно – он привстал на стременах, возвышаясь над мешаниной щупалец, разверстых пастей и свирепых паладинов. Мастерски управляя конем, он продолжал контролировать его движения и при этом рубить монстров двуручным мечом.
Солдаты постепенно приходили в себя, и по рядам прокатился приказ об отступлении. Они медленно пятились, не в силах оторвать взгляд от развернувшегося перед ними жуткого зрелища. Об этой атаке паладинов, возможно, позже сложат легенды, но в реальности чудовищ было слишком много, и они без труда подавили наступление. Белые рыцарские плащи утонули в черном море щупалец. Чтобы убить Темного Отпрыска, требовалось нанести не меньше десятка ударов мечом, а воинам хватало одного замаха щупальцем или одной дотянувшейся до них пасти. Лошадей сбивали на землю, людей раскидывали по сторонам, как тряпичные куклы, и через считаные секунды от всех Рыцарей Рассвета осталась жалкая кучка всадников. Пять тысяч сильнейших рыцарей в Тор Фунвейре оказались сожраны безумной волной смерти, в которой их атака оставила всего лишь едва заметный след.
Гвендолин посмотрела на Ксандера, потом перевела взгляд на Даганэя. Каждый хотел найти подходящие слова или поймать внезапное озарение, прояснить мысли, но только плотно сжимал губы, а глаза командиров увлажнились от нахлынувшей грусти. Паладины сумели выиграть время, но невозможность, ирреальность происходящего не давала им ясно мыслить.
– Не сегодня, – произнесла Гвен. – Мы не умрем сегодня.
– Кто может с ними сражаться?! – прорычал Ксандер, судорожно сжимая рукоять Миротворца.
– Нам нужно бежать, – решительно произнес Даганэй и кивнул, будто разум его смог чуть проясниться. – Полное отступление! – прокричал он, обращаясь ко всем воинам в пределах слышимости.
Команду передали дальше по строю, и отступление начало набирать скорость. Все воины, даже коленопреклоненные доккальфары, наконец смогли оторвать взгляд от умирающих паладинов и черных монстров и бросились бежать на север. Кавалерии приходилось тяжелее, но в конце концов войско двинулось прочь от города. Псы разбежались – ни одного не было видно поблизости, – и Гвен подумала, что это самое тихое отступление, в котором ей приходилось принимать участие. Топот бегущих ног, душераздирающий вой деревьев, предсмертные хрипы паладинов – вот и все звуки, раздававшиеся над равниной.
– Смотри. – Даганэй показал на передний край черной бурлящей волны.
Гвен увидела лорда Маркоса: тот, еще живой, стоял на трупе своей лошади. Вокруг разлетались части тел его паладинов – черные чудовища начали неистовое пиршество. Будто тысяча акул атаковала группу беспомощных купальщиков. Сначала они даже не обращали внимания на последнего паладина – слишком были заняты, пожирая мертвых коней и людей, чтобы счесть его достойной добычей. Но он быстро напомнил им о том, как опасно игнорировать Рыцаря Рассвета. Маркос спрыгнул с лошади и ринулся на массу извивающихся щупалец. Он высоко поднял меч над головой и, размахнувшись, яростно ударил им с высоты в ближайшее чудовище.
– Бегите, милорд, бегите! – прошептала Гвен, обшаривая поле взглядом в поисках путей отступления для главы Белых рыцарей.
Маркос успел сделать еще несколько шагов, но черная волна подхватила и подмяла его под себя, а потом вытолкнула наверх и ударила о землю, и с десяток голодных Отпрысков разорвали его на части. Существа выстраивались в странные круги, выплескиваясь из них, будто причудливые черные струи, и набрасывались на малейший кусок плоти, еще не сожранный другими чудовищами. У людей в запасе оставалось совсем немного времени, пока монстры не закончат свою трапезу и не обратят голодные взоры на отступающую армию ро.
– Бегите! – прокричал майор Бреннан с левого фланга. Лошадь сбросила его и понеслась прочь, а он тщетно пытался угнаться за ней.
Другие воины подхватили его крик, уводя товарищей с поля боя, чтобы те тоже присоединились к бегущей армии.
– К холмам Нарланда! – закричал Ксандер. – Отступаем к холмам Нарланда!
Но его слова растворились в шуме бегущей толпы, где смешались кони, люди, сталь и панические крики. Гвен оставалась рядом с Ксандером, а прямо за ними скакали Даганэй и сержант Эшвин. Испуганные лошади с радостью кинулись в направлении, противоположном черным монстрам, и их почти не нужно было подгонять.
Затем позади них раздался сдавленный крик, а затем предсмертные хрипы. Лошадь заржала и вдруг затихла, застыв на месте, а мимо нее промелькнула черная тень. Еще один воин свалился на землю – ему за мгновение снесло голову, а другого подняло в воздух и сбросило с высоты щупальце, которое мелькнуло так быстро, что показалось всего лишь размытой тенью.
– Стройся! – крикнул Ксандер, направив Миротворец на черное искажение воздуха, кружившее вокруг них.
– Я его не вижу! Что это вообще такое?! – вскрикнул Эшвин, чья лошадь беспокойно перебирала ногами.
Кони будто обезумели. Ближайшие к командирам всадники, не в состоянии удержать скакунов под контролем, вертели головами, высматривая блестящее на солнце черное существо, которое их преследовало. А вокруг продолжали умирать люди. Они падали с седел и превращались в кровавую кашу из плоти и покореженной стали.
Даже в отдалении Гвен не могла четко рассмотреть существо. Только случайный блик глянцево-черной кожи, кошачьего движения мышц, вытянутой остроконечной головы. Оно описывало круг с Гвен, Даганэем и Ксандером в центре, не подбираясь к ним слишком близко.
Все происходило так быстро. Будто они держали курс куда-то на север и не могли изменить ни направление, ни скорость движения. «Прочь… прочь от страшных тварей…» – казалось, только об этом могли думать и лошади, и люди.
– Просто останься в живых, – прошептала Гвендолин мужу и себе тоже. Но в действительности она говорила так тихо, что вряд ли он ее услышал. Или она вообще ничего не говорила, а слова прозвучали у нее в голове?
Странное существо с кошачьими движениями все приближалось, круг сужался с каждым убитым им человеком. И за мгновение, которое, казалось, растянулось на несколько минут, она увидела его. Черное, жилистое, будто сделанное из одного с Темными Отпрысками материала, но совсем другое по форме и движениям. Оно передвигалось на четырех лапах с шарообразными отростками на концах, состоящими из мелких щупалец, и перемещалось с такой скоростью, что во время движения казалось почти невидимым. Голова – узкая, вытянутая, остроконечная – посередине раскалывалась на мясистый рот и искаженное подобие лица.
– Рам Джас! – пораженно прошептала Гвен, увидев проступающие из монстра изуродованные черты убийцы-кирина.
А тварь, сменив направление, бросилась к ним, на кошмарном лице вспыхнули безумная ненависть и голод. Гвен услышала сотни испуганных, предостерегающих возгласов, увидела сотни лиц, исказившихся ужасом, а чудовище, когда-то бывшее Рам Джасом, прыгнуло на Ксандера, будто кошка, которая подстерегла мышь.
Когда тварь достала короля, Гвен почувствовала, что хотела бы исчезнуть. Не рвануться к мужу и помочь – просто оказаться с ним вместе где-нибудь очень далеко. Неважно где: в Хейране, Тирисе, Канарне или в кишащей крысами таверне на задворках Вейра. Меньше всего на свете ей хотелось увидеть, как он умирает, – но именно на его смерть ей пришлось смотреть.
Александра Тириса, Красного Принца Хейрана, короля Тор Фунвейра, выдернули из седла обезумевшей от страха лошади и разорвали в воздухе на три части. Он умер мгновенно, а летящие в воздухе останки еще подергивались в судорогах.
Затем чья-то рука ухватила ее за плечи и отвернула от ужасного зрелища.
– Не смотри! – крикнул Даганэй пронзительно. – Не смей на это смотреть!
Лошади их толкались и вертелись, стремясь поскорее сбежать от к