Леа прижалась к нему.
— Я еще слаба. Давай присядем.
Напротив иллюминатора стоял мягкий диван.
— По-моему, удалить симбиота — не самое остроумное решение, — заметила Леа. — Даже если магт переживет шок, он, скорее всего, навсегда останется полным кретином. Мне на такие эксперименты смотреть не хочется. Надеюсь, ниджорцы найдут другой выход — более гуманный.
— Обязательно найдут, — согласился Брайн.
— Ну, а что же мы? — спросила Леа, поглаживая его по руке. — Слушай, у вас на Анваре все такие горячие? Это очень возбуждает.
Брайн смутился.
— А что мы? — переспросил он.
— А тогда, ночью в госпитале, ты так не смущался, — улыбнулась Леа. — Мне помнится, ты там что-то такое говорил… и делал тоже. Надеюсь, ты ко мне не совсем равнодушен. Короче говоря, я тебя спрашиваю прямо, как спрашивают девушки у вас на Анваре: что мы будем делать? Я имею в виду, когда мы поженимся?
Брайну было приятно чувствовать под рукой ее упругое теплое тело, мягкие волосы девушки щекотали ему лоб, и все было хорошо и замечательно, но ответ Брайна прозвучал явным диссонансом этой идиллии.
— Леа, дорогая! Ты для меня очень много значишь. Но ты должна понять, что мы не можем пожениться.
Девушка напряглась и резко отодвинулась.
— Эй, что это значит?! Что ты хочешь сказать, жирный анварский кот? Ты, наверное, думаешь, что я из тех девушек, с которыми можно хорошо провести время, а потом сделать ручкой?
— Леа, подожди! Тут дело совсем в другом. Если брак — значит, дети, а ты биолог и прекрасно знаешь, что земные гены…
— Тупая деревенщина! — закричала она, кидаясь на него. — Я думала у тебя больше ума! А ты обычный провинциальный дурак. Земные гены! Я знаю, вы все презираете нас за наш маленький рост, за подверженность аллергиям, за гемофилию и другие хвори, которые передаются из поколения в поколение. Вы ненавидите…
— Да я совсем не это имел в виду, — прервал ее Брайн. — Я хотел сказать, что у тебя хорошие, сильные гены, а у меня… Ребенок от меня, скорее всего, умрет при родах, если только это не случится еще раньше. Дело в том, что подлинный человек — это ты, а я — недавняя мутация.
Леа застыла как громом пораженная — раньше ей просто не приходило это в голову.
— Земля — это дом, — продолжал Брайн. — Родина Человечества. Может, ваши гены и ослабли за последнюю тысячу лет, но они крепли миллионы. Сколько новорожденных на Земле доживает до года?
— Ну… почти все. Какая-то доля процента умирает, но очень мало.
— Земля — это дом, — мягко повторил он. — Люди покинули свой дом, и они смогли приспособиться к самым разным условиям на многих планетах, но за это приходится дорого платить, а самая ужасная цена — мертвые дети. Успешная мутация выживает, неудачная — нет: естественный отбор — жестокая штука. Мне повезло, но у моей матери было еще шестеро детей, и все они умерли, не дожив до года, а еще несколько даже не родились. Ты просто не знала об этом, Леа.
— Да! Да! — Она всхлипывала, закрыв лицо руками. — Я все понимаю, потому что я биолог, но мне надоело быть только биологом. Я еще и женщина. И ты мне нужен, Брайн, ты очень мне нужен. Я люблю тебя! — Она вытерла глаза. — Ты собираешься вернуться домой? Когда?
— Наверное, очень скоро, — печально ответил Брайн. — Куда мне деваться? Анвар — моя родина, я часть Анвара. На Дисе я отдал свой долг, но у меня есть долг и перед Анваром. Мне надо вернуться — это очень важно.
— Я бы хотела отправиться туда с тобой, — это был не вопрос, а скорее, утверждение.
— Это невозможно, Леа! Ты не сможешь жить на Анваре.
Леа бросила взгляд в иллюминатор.
— В глубине души я подозревала, что этим кончится. Я очень рано поняла, что на Земле не смогу найти себе мужа, и в девичьих мечтах мне представлялся этакий космический герой, которого я обязательно встречу где-нибудь в просторах космоса. Наверное, ты оказался просто немного похож на него. Но все это ерунда! Я взрослый человек, мне нравится моя работа, я не променяю ее на банальное замужество и, скорее всего, так и умру старой девой. Передавай от меня привет своей будущей жене.
Дис в иллюминаторе слегка качнулся — их корабль поворачивал к Ниджору. И было в этом что-то символичное — позади осталась не просто еще одна планета на их пути, позади осталось нечто очень важное для них обоих.
— А у вас грустный вид, — заявил Хис, появляясь из-за угла.
— Подите вы к дьяволу! — выпалила Леа.
Хис никак не отреагировал — он вообще стал гораздо добродушней с тех пор, как сложил с себя полномочия командира террористов. Он присел рядом с ними на диван и безо всяких предисловий спросил:
— Хотите и дальше работать в ЦРУ, Брайн? Нам нужны такие люди.
Брайн изумленно посмотрел на него.
— Так вы тоже из Центра?
— Прошу любить и жаловать — полевой агент на Ниджоре! — рассмеялся Хис. — Неужели вы думаете, что вся наша организация состоит из чиновников вроде Фоссела? Такие у нас перебирают бумаги и служат прикрытием, а работают настоящие люди. Я, например, работаю на Ниджоре. Отличная планета, но и там не обойтись без нашего вмешательства. Нужно помочь им найти свое место в Галактике.
— Вы ведете какую-то грязную игру, Хис, — заявила вдруг Леа. — Мне кажется, ваш Центр не такая уж безобидная и бескорыстная организация. Чего вы, в конце концов, добиваетесь? Власти над Галактикой?
— Вот стоит рассекретить нашу деятельность, и такие обвинения на нас посыпятся градом, — спокойно заметил Хис. — Поэтому мы и действуем тайно. Нам не нужна власть, Леа, и я сейчас докажу вам это с цифрами в руках. Как вы думаете, откуда мы берем деньги на свои операции? — он улыбнулся. — Чуть позже вы сможете посмотреть документы, и тогда у вас не останется сомнений. В основном, это пожертвования — пожертвования планет, которым мы помогаем. Нам не нужна власть — мы помогаем одним мирам, получаем за это деньги и на эти деньги организуем помощь другим.
— А почему вы рассказываете мне такие секретные сведения? — с подозрением спросила Леа.
— А разве не понятно? Мы хотим, чтобы вы работали в ЦРУ. Можете назвать любое жалованье — мы не испытываем недостатка в средствах. — Хис хитро посмотрел на них и добавил: — Я думаю, Брайн тоже согласится работать на нас. Из него получился отличный агент, таких редко удается найти.
— Покажите, где подписаться, — бодро сказала Леа.
— Вы отлично владеете приемами психологической обработки, — улыбнулся Брайн. — Правда, люди менее воспитанные называют это шантажом. Но на этот раз не стоило прилагать столько усилий.
— Вы согласны? — спросил Хис.
— Я должен вернуться на Анвар… но я больше не тороплюсь.
— А Земля и так перенаселена, — добавила Леа.
Гарри ГаррисонЧума из космоса
Harry Harrison. «Plague From Space»
Другие названия: Юпитерианское наследство / The Jupiter Legacy
Роман, 1965 год
Перевод на русский: А. Козловский
Лишь чудом удается совершить аварийную посадку самолету «Перикл», вернувшемуся из исследовательской экспедиции на Юпитер. По пути домой неизвестная болезнь поразила всю команду. На руках у врача службы экстренной помощи Сэма Бертолли, в прошлом капитана — десантника мобильных сил, умирает последний оставшийся в живых астронавт, успев произнести лишь два слова: «корабль» и «опасность». Сумеет ли Сэм разгадать, что кроется за этими словами, ведь на карту поставлено будущее человеческой цивилизации?
…
Глава 1
Нахмурившись столь сурово, что его густые черные брови сцепились в изломанную одну, доктор Сэм Бертолли склонился над шахматной доской и медленно продвинул вперед королевскую пешку. Экран озарился зеленым светом. Значит, Фишер в той берлинской партии, сыгранной им в 1973 году, пошел именно так…
Доска заурчала, и слон противника, скользнув по диагонали, замер. Компьютер, воспроизведя ответный ход Ботвинника, неожиданный и коварный, вынудил Сэма опять погрузиться в раздумье.
По другую сторону металлического стола шелестел журнальными страницами Киллер. А где-то там, вне комнаты экстренной помощи, у самых стен госпиталя, грохотал и гудел город — готовый в любую минуту ворваться сюда в образе одного, а то и сразу нескольких шоково-белых или цианозно-синих своих обитателей. За столом, скинув с себя окровавленную одежду, безмятежно устроились два человека, и все это помещение было наполнено стонами и криками несчастных. Громадный Нью-Йорк, с населением в двенадцать миллионов, скучать не давал…
Чтобы сдержать наступление на ферзевом фланге, Сэм пошел конем, но, увы, не по-фишеровски: загорелся красный свет. Раздавшаяся вслед за тем резкая трель звонка отношения к игре уже не имела…
Киллер оказался за дверью раньше, чем брошенный им журнал шлепнулся на пол. Сэм же, зная по опыту, что карточка вызова будет готова лишь через несколько секунд, еще успел спрятать доску в выдвижной ящик. Подоспев к мигающей панели как раз в тот момент, когда из прорези выполз листок, он схватил его и, ткнув на ходу кнопку «Принято», выбежал вон.
Мощный турбодвигатель работал, и дверца была распахнута. Усевшись, Сэм тут же пристегнул пояс безопасности, помня о лихой манере Киллера срываться с места, будто он только что ограбил банк… Так было и на этот раз. Киллер от души нажал на педаль газа, дверца захлопнулась, и они, стремительно скатившись с холма, вылетели на шоссе.
— Куда нам, док?
Сэм бросил взгляд на закодированный текст.
— Угол Пятнадцатой и Седьмой улиц. Семь — одиннадцать… э-э… несчастный случай… одна жертва… Достану-ка я, пожалуй, хирургический комплект, если, конечно, этот драндулет проедет, не сворачивая, хотя бы футов сто.
— До поворота три квартала, — отозвался Киллер. — Это, по крайней мере, целых шесть секунд. Вы ведь успеете за что-то ухватиться?
— Вполне.
Сэм, пританцовывая, прошел в заднюю часть салона, привычным движением снял с держателя небольшой, но увесистый стальной чемоданчик и быстро вернулся назад.