— Это много? — спросил Ливемор.
— Думаю, да, но следует учесть, что мы первый раз применили перекрестную селекцию признаков Бершока с многократным делением.
— Понятно, В следующий раз будет быстрее. Отнесите обратно записи и укажите номера поврежденных пробирок. Пусть готовят замену… Здравствуйте, Гаст. Я не слышал, как вы вошли.
— Не хотел беспокоить.
— Ничего-ничего, Мы все равно уже закончили. У нас тут сегодня неприятности.
— Я слышал. Не знаете, что произошло?
— Я не Господь Бог, чтобы все знать.
Лита удивленно на него посмотрела.
— Но, доктор, мы же точно знаем, почему погибли эмбрионы. Испортился клапан на входе…
— Но почему он испортился? Всякая причина обусловлена другой причиной.
— Мы собираемся в Старый Город, доктор, — сказал Гаст, желая сменить тему.
— Не позволяйте мне отговаривать вас. Но, смотрите, не занесите оттуда инфекцию.
Ливемор направился к выходу. В этот момент дверь распахнулась. На пороге молча стоял незнакомый человек с грубыми чертами лица. Закрыв за собой дверь, он громко произнес их имена, глядя по очереди на каждого из них;
— Доктор Ливемор, Лита Кребб, Гаст Кребб. Мне нужно поговорить с вами. Меня зовут Блейлок.
Ливемору явно не понравилось такое обращение.
— Позвоните моему секретарю, если вы хотите назначить встречу. Я сейчас очень занят.
Ливемор направился к двери, но Блейлок загородил дорогу и достал из кармана бумажник.
— Хотелось бы поговорить с вами сейчас. Вот мое удостоверение.
Ливемор остановился и взглянул на золотой значок.
— ФБР? Но что вам здесь нужно?
— Найти убийцу.
Воцарилось неловкое молчание.
— Вам я могу сказать, но буду весьма признателен, если этот разговор останется между нами. Один из техников работает на нас, регулярно докладывая о ходе выполнения проекта.
— Шпионите! — разозлился Ливемор.
— Вовсе нет. Правительство много вложило в этот проект и вправе рассчитывать, что деньги налогоплательщиков не будут потрачены впустую. А у вас были случаи гибели зародышей в первые недели после оплодотворения.
— Это чистая случайность, — сказала Лита, но, покраснев, замолчала, встретив холодный взгляд Блейлока.
— В самом деле? А вот мы так не думаем. В Соединенных Штатах есть еще четыре Новых Города, где работают над подобными проектами. Там тоже бывают неудачи, но не так много.
— Это ничего не значит, — сказал Ливемор. — Закон средних чисел допускает небольшие различия.
— Речь идет не о нескольких случаях. У вас их в десять раз больше, чем в других лабораториях. На каждую их неудачу приходится десять ваших. На десять — сто ваших. Так что я здесь не случайно. А вас, как руководителя проекта, я прошу дать мне письменное разрешение на вход в любое помещение и беседу с любым сотрудником.
— Мой секретарь уже ушел. Утром…
— Письмо уже напечатано, На вашем бланке. Нужна только подпись.
— Я не стану подписывать. Бланк украден.
— Не надо оскорблений, доктор. Ваши бланки изготовлены в правительственной типографии. Я получил их там для работы. И не нужно мне эту работу затруднять.
Последняя фраза была сказана таким ледяным тоном, что Ливемору пришлось подчиниться.
Лита и Гаст молча наблюдали за происходящим. Блейлок сложил письмо и спрятал его в карман.
— Позже мне придется поговорить с каждым из вас, — сказал он и вышел, не проронив больше ни слова.
Ливемор ушел следом за ним.
— Какой неприятный тип, — сказала Лита.
— А что, если он прав насчет злого умысла? Хотя непонятно, как это можно сделать?
— Очень легко.
— Но с какой целью? — спросил Гаст.
— Пусть этим занимается Блейлок. Ему за это платят. А я устала и хочу есть. Сегодня был очень трудный день. Иди домой, разморозь что-нибудь к обеду. Мне еще нужно ненадолго задержаться и закончить испытания.
— Ты забыла, что я пригласил тебя пообедать в Старом Городе?
— Это не… — начала Лита, но остановилась, не договорив. Гаст не совсем прав. Просто ее мысли были заняты работой. А тут еще этот Блейлок…
Она быстро убрала приборы, не закончив испытание, и сняла халат. На ней было темно-серое Строгое тонкое платье.
— Если снаружи холодно, то нужно взять пальто.
— Конечно, холодно, ведь еще только март. Наши пальто уже в машине.
Они молча прошли к лифту и спустились к автостоянке. Подойдя к машине с откидывающимся верхом, Гаст нажал кнопку, и прозрачный купол пополз вверх. Одевшись, они сели в машину, и Лита включила обогреватель. Гаст запустил двигатель, и машина тронулась с места, направляясь к выходу. Двери автоматически распахнулись, пропустив их в тамбур, и захлопнулись у них за спиной. Одновременно открылись наружные двери тамбура, и они выехали на магистраль, ведущую вниз, к Старому Городу.
Многое изменилось в Старом Городе со времени их последней поездки.
Грязные улицы, газоны с пожухлой травой, поросшие сорняком трещины в асфальте, раскиданные ветром обрывки бумаги. Они миновали пустырь, вздымая клубы пыли.
Лита сидела, вжавшись в сиденье, и дрожала, хотя обогреватель работал на полную мощность. Они ехали мимо обшарпанных полуразрушенных домов. Серые голые деревья стояли, как скелеты, в гаснущем свете дня. Проплутав по городу и постоянно читая на указателях названия улиц, они наконец нашли светящуюся вывеску, на которой было написано «У Шарма».
Им удалось поставить машину у самых дверей, что могло объясняться двумя причинами: либо они приехали слишком рано, либо заведение не пользовалось популярностью. Дул пронзительный ветер, и Лита побежала вперед, не дожидаясь, пока Гаст закроет машину. Внутри их встретил сам хозяин заведения — Шарм.
— Заходите, милости просим, — сказал он с напускным радушием.
Это был здоровенный негр с очень темной кожей, одетый в блестящий красный восточный халат и феску такого же цвета.
— У меня есть столик, откуда вам будет удобно смотреть наше представление.
— Прекрасно, — сказал Гаст.
Гостеприимство Шарма объяснялось легко. Кроме них и еще одной пары, в ресторане никого не было. С кухни доносился запах готовящейся пищи. Стол был накрыт несвежей скатертью в застарелых пятнах.
— Выпьете что-нибудь? — спросил Шарм.
— Думаю, да. Что вы можете предложить?
— «Кровавая Мэри» с текилой — наш фирменный коктейль, Уверен, вам понравится.
Коктейли, должно быть, смешивали заранее, потому что буквально через минуту Шарм появился с подносом и двумя меню под мышкой. Наполнив их стаканы, он налил себе, подвинул стул и подсел к ним за столик. Атмосфера у Шарма была весьма непринужденной.
— Будем здоровы, — сказал Шарм.
Они выпили. Лита медленно поставила стакан, скривив губы. Но Гасту терпкий вкус напитка пришелся по душе.
— Отлично. Я никогда не пробовал ничего подобного. А из еды найдется что-нибудь фирменное?
— Все, что пожелаете. Моя жена — большой знаток ритуальной кухни. Цветной горошек, кукурузные лепешки, сосиски из кошерного мяса и жареные бобы по-бостонски — у нас есть все. Только выбирайте. Сейчас будет музыка, а примерно через полчаса для вас станцует Айкана.
— Очень мило, — сказал Гаст, потягивая коктейль.
— Да не совсем. Я хочу немного помучить вас вопросами, мистер Кребб. Я видел, как вы выступали по стереоканалу на той неделе. Рассказывали о Новом Городе. Это было здорово. Я подумал, не открыть ли мне у вас ресторан? — он осушил свой стакан и налил еще, не забыв и про гостей.
— Трудно сказать…
— А что легко? Жить на подачки и рехнуться со скуки? У меня большие планы. Ритуальную кухню любят все. Старикам она напомнит о былых днях, а детям будет в новинку. Здесь в такие заведения почти никто не ходит. Туго с деньжатами. Нужно перебираться в другое место. Есть шансы устроиться в Новом Городе?
— Я могу узнать, но вы должны понимать, мистер Шарм…
— Просто Шарм. Это мое имя.
— Вы должны понимать, что у стариков — особые санитарные требования.
— У нас здесь тоже не свинарник. Мы тщательно следим за чистотой.
— Простите, вы не так меня поняли. Им готовят специально разработанную в лаборатории пищу, которая соответствует назначенному лечению.
Барабанная дробь прервала их разговор. Грустный индеец начал отбивать боевой ритм на бас-барабане, потом, носком ноги нажав на педаль, переключился на большой барабан. Зазвучала запись еврейской народной песни, и он исполнил партию ударных.
Барабанил он громко, но особого впечатления его игра не производила.
— А как насчет людей помоложе? — прокричал Шарм, пытаясь перекрыть грохот барабанов. — Вроде вас. Вы приехали в такую даль, чтобы отведать блюда ритуальной кухни. Почему бы не устроить это поближе к дому?
— Нас еще мало. Только техники и строители. Пока родилось не более десяти процентов детей, для жизни которых, собственно, и был построен город. Так что вряд ли вам удастся найти достаточно клиентов. Может быть, позже.
— Ага, позже. Лет через двадцать, — Шарм погрустнел и затих, оживившись лишь для того, чтобы наполнить стаканы.
Вошел еще посетитель, и Шарм неохотно поднялся.
Они заказали ассорти из всех блюд и бутылку вина, поскольку «Кровавая Мэри» не вызвала у Литы особого восторга. Пока они ели, из глубины зала появилась смуглая девушка, судя по внешности, гавайского происхождения, и вяло протанцевала хулу.
Гаст смотрел на нее с удовольствием. Из одежды на ней была только сплетенная из травы юбочка с множеством прорех, державшаяся на бедрах. Девушка была с достаточно развитыми формами, чтобы демонстрировать их во время танца. Это повышало интерес к выступлению.
— Довольно вульгарно, — сказала Лита, вытирая глаза салфеткой. Она положила слишком много хрена в фаршированную рыбу.
— Я так не думаю.
Гаст положил руку на ее колено. Не меняя выражения лица, она отодвинулась.
— Не надо, мы же не одни.
— А даже если и не одни! Черт возьми, Ли. Что происходит? Мы целыми днями заняты работой, но нужно подумать и о нашей личной жизни. Может быть, взять на воспитание новорожденного?