Что же касается Сариса Хронны, который был другом Лангли, — что ж, он всего лишь отдельная личность. И если возникнет необходимость, лучше поступиться им, а не миллиардом людей, которые погибнут в единственной вспышке ядерного распада — с обугленной кожей и выжженными глазами.
Перед Лангли открывался очевидный, безопасный и целесообразный путь. Рассказать все, что он знает, Чантавару, найти себе нишу на Земле и осесть здесь до конца своих дней. Конечно, через несколько лет ему все наскучит, но зато это будет безопасно, он будет лишен необходимости думать.
Ладно — Он закурил еще одну сигарету. С этим и уснем, если возможно уснуть.
Где-то сейчас Боб с Джимом? Что за мрак переполняет страхом их души? А может быть, их уже — укрыла вечная тьма? Он же надеялся снова их увидеть. Если бы он знал, кто их убил, то скорее покончил бы с собой, чем помог бы той стороне, которая это сделала. Но, видно, он так и останется в неведении на всю оставшуюся жизнь.
Прикрыв глаза, он попытался мысленно вызвать образ Деппи. Ее не стало, она умерла так давно, что даже кровь ее успела раствориться в крови всей расы. Вполне вероятно, что все, кого он тут встретил, — Чантавар Ер Валти, Марин, Юлайн и безликие простолюдины, сгрудившиеся на нижних уровнях, появились на свет в результат той самой незабвенной ночи. Мысль показалась странной. Интересно, вышла ли она замуж еще раз? Он надеялся, что да, что это был хороший человек и что жизнь ее была счастливой хотя вряд-ли.
Он попытался представить ее себе, но это оказалось делом трудным. Ее образ заслоняла Марин, это было как две картинки, наложенные одна на другую, не совсем совпадающие с размытыми очертаниями. Улыбка Пегги никогда не была похожей на ту, что он видел сейчас… или была?
Он глухо выругался, выбил из пачки сигарету и выключил свет исходящий ют потолка и стен. Сон так и не пришел, и Лангли беспокойно ворочался в постели, и ржавая цепь воспоминании чередой тянулась в его голове.
Наверно, так прошло несколько часов как вдруг он услышал взрыв.
Он сел на кровати, слепо уставившись перед собой. Это был выстрел из бластера! какого черта?..
Прозвучал еще один выстрел, и по полу протопали сапоги. Лангли вскочил на ноги. Солдаты… на этот раз серьезная попытка похищения, несмотря на всю охрану! Где-то за дверью грохнуло еще, и он услышал приглушенные проклятия.
Сжав кулаки, он затаился у дальней стены. Не зажигать свет. Если это за ним, то пусть сначала поищут и попробуют вытащить его отсюда.
Суматоха переместилась куда-то в район гостиной. И тут он услышал крик Марин.
Он кинулся к дверям.
— Открывайте же, черт побери!
Двери почувствовали его присутствие и разошлись. Затянутая в металл рука сбила его с ног и прижала к полу.
— Оставайтесь там, где находитесь, сэр, — выдохнул хриплый голос из-под боевого шлема, похожего на маску. — Они прорвались внутрь…
— Отпустите меня! — Лангли попытался оттолкнуть гигантскую фигуру полицейского. Но ему было не справиться — раб стоял как скала.
— Извините, сэр, у меня приказ…
Бледно-голубой луч пересек поле зрения Лангли. Он успел заметить фигуру в космическом скафандре, которая вываливалась из разбитого окна с извивающейся Марин на руках, остальные полицейские вели им вдогонку беспорядочную стрельбу.
Постепенно все утихло.
Охранник поклонился Лангли:
— Они скрылись, сэр. Теперь можно выйти, если желаете.
Лангли шагнул в гостиную и оказался на месте побоища.
В воздухе пахло озоном и горелым пластиком, вокруг стелился дым. Обломки опрокинутой мебели валялись под ногами неуклюжих фигур в боевом облачении, заполнивших помещение.
— Что тур произошло?! — громко потребовал Лангли.
— Успокойтесь, сэр. — Командир подразделения забросил шлем за спину; бритая голова, торчавшая из металлизированного обмундирования, казалась совсем крошечной. — С вами все в порядке? Не хотите успокоительного?
— Я спрашиваю тебя, что случилось? — Лангли хотелось ударить по бесстрастному лицу. — Давай говори, я тебе приказываю!
— Очень хорошо, сэр. Два небольших боевых космолета атаковали нас прямо сверху. — Командир указал на разбитое вдребезги окно. — Один отвлек наши флаеры, а второй высадил нескольких человек в космических скафандрах и с антигравитационными устройствами, эти люди ворвались в помещение. Часть из них задержало наше подкрепление, подоспевшее через двери, а один схватил вашу рабыню; мы их потеснили, подоспели еще наши люди, и они отступили. Похоже, никаких потерь с обеих сторон — очень короткая стычка. К счастью, вас им захватить не удалось, сэр.
— Кто это был?
— Не знаю, сэр. Их снаряжение не похоже ни на одно из обычных для полицейских или военных. Думаю, одна из наших посудин захватила их следящим лучом, но она не может преследовать космолеты за пределами атмосферы, а они, похоже, направляются именно туда. Но успокойтесь, сэр. Вы в безопасности.
Ага! Он в безопасности! Лангли поперхнулся и отвернулся в сторону. Он почувствовал, что совершенно обессилел.
Чантавар появился приблизительно через час. Пока он осматривал учиненный разгром, его лицо оставалось подчеркнуто неподвижным.
— Им удалось уйти, ну да ладно, — сказал он. — Это не так уж важно, поскольку их миссия не увенчалась успехом.
— Вы знаете, кто они? — угрюмо спросил Лангли.
— Нет, я не могу их назвать. Вероятно, центаврийцы, возможно, Сообщество. Конечно, расследование будет произведено. — Чантавар зажег сигарету. — По-своему это обнадеживающий признак. Обычно шпион прибегает к крутым мерам только от отчаяния.
— Послушайте! — Лангли схватил его за руку. — Вы должны их найти. Вы должны вернуть эту девушку обратно. Вы поняли?
Чантавар глубоко затянулся, отчего щеки его втянулись, а скулы выступили еще больше. Он изучающе смотрел на американца.
— Она уже стала так много для вас значить? — спросил он.
— Нет… Ну… Это же элементарная порядочность! Нельзя, чтобы ее схватили в надежде узнать что-то такое, чего она на самом деле не знает.
— Она всего лишь рабыня, — пожал плечами Чантавар. — Очевидно, ее прихватили чисто случайно, когда их выдворили из вашего дома. Ничего страшного. Я подарю вам ее дубликат, если это так для вас важно.
— Нет!
— Хорошо, поступайте как знаете. Но если вы попытаетесь продать за нее информацию…
— Не попытаюсь, — перебил его Лангли. Дальше он соврал уже чисто механически: — Мне нечем торговать, во всяком случае пока.
— Я сделаю все, что в моих силах, — пообещал Чантавар. На удивление дружески он коротко хлопнул Лангли по плечу. — Ну а теперь в постель. Я прописываю вам двенадцать часов уединения со снотворным.
Лангли, не возражая, согласился. Что угодно, лишь бы отделаться от чувства полнейшей беспомощности. Он провалился в пропасть, где не было ни сновидений, ни воспоминаний.
Проснувшись, Лангли обнаружил, что за то время, пока он спал, в помещении сделали ремонт, как будто вчерашней схватки никогда и не было. Полуденное солнце отражалось в обшивке кораблей, патрулировавших за окном. Двойная охрана. Ворота конюшни на запоре… да нет, в конце концов, лошадь еще не украли… или уже украли?
Его мозг терзал проблему, как голодная собака старую кость, обгрызенную до блеска. Марин… она сгинула во тьме из-за того, что невольно приблизилась к нему, была к нему добра, и вот теперь ее подвергли мукам и заточили в неволе. Он чувствовал себя, словно приносящий несчастье Иона.
В том ли только было дело, что она похожа на Пегги? Или дело было в ней самой? Что бы ни вызывало его душевные страдания, оно было с ним.
Он подумал, не позвонить ли Бранноху, не позвонить ли Валти, бросить им в лицо обвинения и… И что? Они будут все отрицать. Наверняка ему больше не позволят встретиться с ними. Несколько раз он звонил в кабинет Чантавара лишь затем, чтобы услышать, как умопомрачительно вежливый секретарь неизменно сообщал ему, что тот отсутствует по делам. Он беспрестанно курил, слоняясь из угла в угол, бросался в кресло и снова вставал. То и дело он выдавал полный набор непристойных ругательств, но ничто не помогало.
Наступила ночь, и он снова наглотался снотворного, чтобы провалиться в долгий сон. Наверно, лишним снотворным дело и кончится, или самоубийством — быстрее и проще. Он подумал, не выйти ли ему на балкон и не шагнуть ли с него вниз.
Положить конец всей этой грязи. Ловкий робот подотрет мокрое пятно, которое от него останется, и эта Вселенная навсегда перестанет для него существовать.
После полудня раздался звонок. Он рванулся к видеофону, споткнувшись, растянулся на полу и с руганью поднялся. Рука, нажавшая кнопку, непроизвольно дрожала.
Улыбка на лице Чантавара была необычно теплой.
— Капитан, у меня для вас приятные новости, — заявил он, — мы нашли девушку.
Какое-то время его мозг отказывался что-либо понимать. Он настолько глубоко свыкся с мыслью о тщетности каких-либо надежд, что никак не мог от нее отказаться. Открыв рот, Лангли уставился на экран, он слышал слова, но ему казалось, будто доносятся они откуда-то издалека.
— …когда ее подобрали, она сидела на виадуке и была слегка одуревшей. Остаточная реакция на анестетики, сейчас уже все прошло. Уверен, глубокого ментоскопирования с ней не проводили, возможно, вводили легкие наркотики. Никаких видимых повреждений. Она все время была без сознания и абсолютно ничего не помнит. Высылаю ее к вам. — Чантавар ухмыльнулся.
Смысл услышанного медленно преодолевал барьеры в его заторможенном сознании. Лангли опустился на колени с желанием не то помолиться, не то выплакаться, но у него не вышло ни то ни другое. И тогда он расхохотался.
К тому времени когда появилась Марин, истерика прошла. Лангли самым естественным образом обнял ее. Она тесно прижалась к нему, дрожа всем телом — это наступила реакция.
Наконец, держась за руки, они уселись на диван. Марин рассказала ему все, что могла вспомнить.
— Меня схватили и затащили внутрь корабля; кто-то навел на меня парализатор, и все вокруг перестало существовать. Когда я пришла в себя, то уже сидела на скамейке и куда-то ехала по виадуку. Наверно, меня туда привели в состоянии гипноза, усадили на скамейку и оставили. Затем подошел полицейский и доставил меня к министру Ча