во время выступления держали в небольшом аквариуме над головой). У ворот было несколько фургонов и телевизионных камер, полиция перекрыла Амстердам Авеню для транспорта. Я даже заметил несколько агентов ФБР, которые выделялись из толпы стрижкой «ежиком» и аккуратными синими костюмами.
Наконец все успокоились, и наступила тишина.
— Скоро я вас покину, — начал прот, — и буду скучать по каждому из вас.
Раздались крики «Нет!», но прот поднял руку и жестом попросил тишины.
— Многие из вас осознают, как много серьёзных изменений должно произойти, чтобы ваша ЗЕМЛЯ превратилась в рай. Я не раз говорил, что вы сами должны решить, как вам лучше заботиться о ЗЕМЛЕ, и, тем не менее, я продолжал получать открытки и письма, где меня спрашивали, с чего начать. Нет ничего проще. Первое — не приносите вреда ни своей ПЛЕНЕТЕ, ни живым существам…
Внезапно прозвучал выстрел. В этот самый момент прот резко наклонил голову на бок, и пуля пролетела мимо, слегка задев левое ухо. В толпе началась драка, и несколько человек схватили стрелявшего. Кто-то выбил из рук женщины оружие, а другой вывернул ей руки.
Прот, по щеке которого текла кровь, снова поднял руку и сказал, не повышая голоса:
— Оставьте её в покое. Она просто следует приказам, полученным много лет назад от своей семьи, друзей и почти каждого, кого она знала. Не причиняйте ей вреда и не сажайте в тюрьму. Научите её.
Чак поднялся на подиум и приложил марлю к повреждённому уху. Прот продолжал, как ни в чём не бывало:
— А теперь, друзья, пришло время покинуть вас. Однажды, если вы как-то переживёте двадцать первый век, к вам могут прилететь другие капэксианцы. И, как знать, может быть, кто-то из ваших внуков отправится на другой конец ГАЛАКТИКИ. Не так уж это и далеко.
Он снова помахал рукой и спрыгнул с платформы. Чак следовал за ним.
Намного позже, когда суматоха улеглась, толпа наконец начала рассасываться — на месте оставались только охотники за сувенирами. Через пару часов тротуар был чист, автомобили и такси снова проезжали мимо ворот. Как будто прота здесь никогда и не было.
Этим вечером было ещё одно мероприятие, на этот раз в комнате отдыха второго отделения. Его организовали Бэтти МакАллистер и моя жена Карен. На вечеринке присутствовали все, даже те пациенты, которые выписались из госпиталя за эти семь с половиной лет: Эрни, Хауи, Чак и миссис Арчер, Мария в монашеском облачении, Эд и Красотка, Чокнутый и его роскошная девушка, Лу и её дочь Протиста, Рудольф, Майкл с женой, Джеки с приёмным отцом, Берт и все остальные, кто знал прота. Члены моей семьи тоже присутствовали: Эбби, Стив и мальчики, Фрэдди и две его подружки, Уилл и Даун, которая стала похожа на Мона Лизу. Кассандра уже предсказала, что ещё не родившийся ребёнок — мальчик — будет психиатром! Я ответил, что мы ещё посмотрим, кем он станет.
Фрэнки, счастливая обладательница бесплатного путешествия в утопию, вся светилась счастьем (хотя всех, кого встречала, ласково называла «анальным отверстием»). Жизель и маленький Джин были так счастливы, что мне почти захотелось составить им компанию в полёте. Я, конечно же, знал, что завтра утром мечты разрушатся и мне придётся лечить от глубокой депрессии не только Роберта Портера, но и их тоже.
Тем не менее, я не хотел испортить вечеринку. Попрощавшись с протом, все разошлись далеко за полночь. Я отвёл его, Джина и Жизель в палату, где им предстояло провести остаток ночи, и снова пробормотал: «Ну что ж, спасибо ещё раз», пожав ему руку.
— Счастливой жизни на пенсии, джино, — ответил прот. — Ты этого заслужил.
Жизель передала ребёнка проту, обняла меня и поцеловала. Прот, никогда не державший детей, взял Джина с такой осторожностью, как будто он был самой хрупкой вещью во вселенной.
Я взял у него крестника и поцеловал в лобик.
— До свидания, малыш, — сказал я ему, дёргая за маленький носик. — Надеюсь, тебе не понадобится кора йортов[152]. Мне показалось, что Джин ответил: «Мои существа не вырастят дурака»[153], если, конечно, прот не был чревовещателем.
На следующий день я проснулся рано, вместе с Чаком и другим медицинским персоналом, стараясь успеть подготовиться ко всему, что может произойти. Меня особенно беспокоил возможный приступ массовой истерии, который всегда был ночным кошмаром для медсестёр и докторов.
— Не переживай ни о чём, — повторял Чак. — Всё будет в порядке.
Мы пришли в столовую раньше семи, но прот и его «семья» были уже здесь, кушая мюсли с рисовым молоком и фрукты. Завтрак проходил тихо: большинство пациентов решили дать им спокойно насладиться последним приёмом пищи на земле.
Прот, одетый в привычные голубые вельветовые штаны и джинсовую рубашку, выглядел как обычно безмятежным и уверенным в себе. Он выпил около литра апельсинового сока, съел несколько тарелок чернослива и связку переспелых бананов. Я заметил, что его ухо всё ещё было перевязанным: оказалось, что раны капэксианцев заживают так же медленно, как и у людей.
— Ну, время пришло, — сказал прот, когда закончились фрукты (кроме сушёных, которые он взял с собой).
Жизель в последний раз обняла меня (я почувствовал запах сосны), а за ней и Фрэнки, посоветовав мне вытереть нос. Прот поблагодарил меня за терпение (или за пациентов?[154]) и выразил надежду, что «все твои психические проблемы будут незначительными».
Несколько пациентов и сотрудников госпиталя попрощались и пошли в комнату отдыха, где уже собрались остальные пациенты вместе с представителями ФБР (они принесли оборудование для записи и различные сенсоры). Фотографы и представители прессы нетерпеливо ждали в другом конце зала. Очевидно, оставалось совсем мало времени. Прот быстро собрал всех троих вместе, достал маленькое зеркальце и фонарик и помахал нам в последний раз (каждый из присутствующих был уверен, что он помахал именно ему). Фрэнки, раздавая воздушные поцелуи, прокричала: «Прощайте, ублюдки! Пошли в жопу!.. Пошли в жопу!.. Пошли в жопу!..»
Я крикнул проту: «Передавай привет Бэсс от меня!».
Прот подмигнул, но я не понял, что он имел в виду: что передаст привет или что ценит моё чувство юмора. Он попросил на прощание: «Не ешьте никого из тех, кого я знаю!», протянул зеркальце, поставил фонарик на плечо, включил его и мгновенно исчез.
Я не знал, как отреагирует Жизель и другие, когда всё кончится, но ожидал, что Роберт окажется в привычном ступоре, как в прошлый раз. Но Роберт, Жизель, её сын и Фрэнки просто исчезли, как будто их и не было никогда.
Через несколько минут мне позвонила Карен. «Окси исчезла!» — сообщила она радостно. Почему-то я не удивился.
ЭПИЛОГ
Почти сразу после «исчезновения» прота поступил звонок из зоопарка в Бронксе. Несколько приматов каким-то образом выбрались на свободу и исчезли. До сегодняшнего дня никого из них найти не удалось, но сопровождали ли они прота в его последнем «путешествии», сказать было трудно.
Но мы знали следующее: почти дюжина человек со всего мира тоже исчезла примерно в то же время, что и наша четвёрка. Многие из исчезнувших утверждали, что ждут, когда их «заберут». Некоторые даже оставили записки с адресом: «КА-ПЭКС». Из бывших пациентов института примерно в то же время исчезл Эд (и его кошка Красотка), которому прот давал обещание несколько лет назад, а также Мистер Магу — человек, не способный узнавать лица (на Ка-Пэкс это не приведёт к печальным последствиям).
Насколько мы знаем, никто из детей, просящих о путешествии, не исчезал. И действительно, позже мы узнали, что за последние два года прот посещал некоторых юных просителей в разных странах и объяснял, почему не сможет их взять. Он говорил им то же самое, что и всем молодым людям, столпившимся у центральных ворот: что они могут устроить Ка-Пэкс на Земле, если достаточно сильно этого захотят, и так далее.
Что касается ещё семидесяти «свободных мест», то нам оставалось только догадываться, что среди них были, например, жирафы или насекомые. Думаю, единственное, что можно было утверждать наверняка — это то, что среди «пассажиров» не было морских обитателей[155].
Так где же прот и все остальные? Может, они скрываются в какой-то пещере в Антарктике или под растительным покровом джунглей Южной Америки? Или всё же на Ка-Пэкс? Где бы они ни были, они исчезли без следа, и никто их с тех пор не видел, за исключением нескольких сообщений, что прот похитил несколько пар в сельской местности Среднего Запада с целью изнасилования или летал над крупными городами, как современный Супермен. Прот, конечно, пренебрёг бы этой информацией, назвав её «фоновым шумом».
Всё это сводится к следующему.
На мой взгляд, есть два равновозможных объяснения того, что с ними произошло. Первое — в том, что прот был не более и не менее, чем альтер эго глубоко больного молодого человека, чья личность была разрушена ужасными событиями детства и юности. Как и некоторые аутисты, он каким-то образом мог проникать в тайники своего мозга, которые по разным причинам недоступны абсолютному большинству людей. Именно эта особенность могла отвечать за его способность заставить нас поверить в то, что он может путешествовать быстрее света, дополненная сложными космологическими теориями и так далее.
Кроме того, он каким-то образом мог изменять не только спектральную остроту своего зрения, но и структуру ДНК внутри каждой клетки своего организма (анализы показали, что только ДНК прота отличается от ДНК Роберта, а отличий между ДНК Роберта, Пола и Гарри нет). Он также мог читать мысли, хотя прямых доказательств этому нет. И мог диагностировать состояние человеческого организма без анализов и медицинского оборудования (слава Богу). Прот верно диагностировал не только опухоль кишечника у Рассела в 1990 году, но и рак молочной железы у моей жены семь лет спустя (у Карен обнаружили крохотную злокачественную опухоль и вовремя удалили, поэтому прогнозы весьма благоприятны). Не говоря уже обо всех психически больных пациентах, которых он вылечил за счёт своей сверхъестественной интуиции. Кстати, маленькие коробочки, которые вручил нам прот на Рождество, оказались бесконечной регрессией