На это Саркин и рассчитывал. Он, также, ожидал, что второй Гигант попытается прихлопнуть его книгой. Так и случилось. И когда в воздух взметнулся громадный том, Саркин метнулся в сторону и прыгнул на тыльную сторону руки, держащей книгу.
Он помчался по пушистой коже Гиганта, чувствуя, как монстр задрожал, и чуть не оглох, когда тот испустил вопль отвращения. Одновременно с этим напарник Саркина полез по ноге второго Гиганта.
Огромная комната превратилась в сумасшедший дом, потому что все в панике бросились к выходу. Вбежали охранники и, не разобравшись, выстрелили, ранив одного из актеров. Когда Саркин с напарником сумели спуститься на пол и побежать к спасительному выходу, это осталось незамеченным.
Безумие продолжалось, один из Гигантов сорвал с себя одежду и дико ревел, в то время как его опрыскивали зеленой жидкостью, которая как знал Саркин, была ядовитой для людей.
Последующие дни театр Гигантов оставался пустым.
— Они наверняка думают, что он кишит людьми, — с мрачным удовлетворением сообщил Саркин Военному Совету.
С тех пор кампания против Гигантов начала быстрое развитие. Тысячами обучались добровольцы и собирались в отряды, чтобы деморализовать Гигантов. Не всем так везло, как Саркину. Фактически, третья неделя кампании принесла огромные жертвы среди людей, но Гиганты уже пребывали в паническом состоянии, и Военный Совет не давал им шанса оправиться.
К концу месяца Гигантов изгнали из ближайшего города. Они послали огромные самолеты с бомбами, заражающими все вокруг радиацией, но Совет приготовился к такому повороту событий и заранее эвакуировал людей.
Спустя несколько дней после бомбежки, отряду людей удалось незамеченными пробраться в один из грузовиков Гигантов и доехать на нем до их новой базы. Используя тактику, разработанную Саркиным, они изгнали Гигантов сперва с аэродрома, а затем и с плацдарма.
А еще через четыре месяца кампания завершилась. Гиганты эвакуировались на больших звездолетах, оставив людям планету. На это им потребовался еще месяц, но уже стало ясно, что они признали себя побежденными.
Через некоторое время, когда люди уже начали забывать о том страхе, что охватывал их, когда с неба гремел гром или сверху падала тень, Лета как-то за завтраком вдруг сказала мужу:
— Мой герой!
Сказано это было с улыбкой, но в глубине души Лета гордилась мужем, и Саркин знал об этом. Он также знал, что она ничего не имела бы против, если бы он постоянно носил свои медали, и даже подумывал как-нибудь удивить ее, надев их на концерт. Но сейчас лишь сказал:
— Это ты вдохновляла меня, дорогая. Ты дала мне ключи к разгадке, произнеся слово «паразиты».
— И паразиты выжили своих врагов с планеты.
— Ничего подобного. Паразитами как раз были те, кого выжили.
Симпатичные брови Леты поднялись.
— Но Гиганты слишком большие, чтобы их можно было так назвать.
— Дело вовсе не в размерах, — ответил Саркин. — Когда-то давно на Земле — материнской планете — у наших предков использовался термин «вредное животное», или, сокращенно, «вредители» — более общий термин, означавший паразитов. Так могли быть названы и большие животные.
— Кто я такая, — сказала Лета, — чтобы спорить с историком?
— Очень милая женщина, — ответил он так, как Лета и ожидала. — И ты знаешь многие вещи гораздо более важные, нежели историческая наука. Однако, «вредителями» обычно называли животных, которые что-либо истребляли или разрушали. Поэтому к Гигантам больше подходит термин «паразиты». Однако, мы были готовы сосуществовать с ними в мире. Они сами не захотели. Обуянные иррациональной ненавистью, они стремились уничтожить все живое в своих городах, кроме самих себя. Помнишь их радиацию?
Лета кивнула.
— Те, кто занимается массовым истреблением жизни, сами лишаются права на жизнь, — продолжал Саркин. — Нужно это помнить. Мы были вправе уничтожать Гигантов, потому что боролись за выживание рода человеческого. Но у нас не может быть никаких оправданий за убийства ради слепой ненависти.
— Разумеется, это так, — сказала Лета.
— Я рад, что ты согласна со мной. Посмотри-ка сюда.
Лета посмотрела на то, что он держал в руках, и испуганно завизжала:
— Убери ее от меня! Убери немедленно!!
— Ничего подобного. Не бойся, я его не выпущу. Я хочу, чтобы ты убедилась, что оно не кусается и не царапается. Я хочу, чтобы ты рассмотрела его поближе. Неужели оно действительно такое отталкивающее?
Лета подчинилась. Она увидела шестиногое существо дюйма три в длину. У него был короткий хвост и круглая мордочка с синими кружками вокруг глаз, из-за чего казалось, что оно носит очки с синими линзами.
— Фу! — сказала она.
— И вовсе не «фу»! — возразил Саркин. — Оно чрезвычайно легко приручается и готово отдать жизнь за тех, кого считает своими друзьями. Гляди!
Он разжал руку. Существо пробежало у него по рукаву, обогнуло шею, пробежала по другой руке до самой кисти, и там вопросительно защебетало.
Лета нерешительно рассмеялась.
— Ну, и скажи мне честно, чего ты боишься?
— Не знаю. Оно… ну…
— Что оно? Я поймал нескольких в своей лаборатории, изучил их, после чего подружился с ними. Теперь я могу сказать, что это самое полезное домашнее животное. Оно охотится на мелких грызунов, портящих продукты, может предупреждать о наличие в воздухе отравленных веществ, и много еще на что способно. Я не жду, что ты сразу же избавишься от страха перед ним. Но постарайся привыкнуть к мысли, что это друзья, потому что очень скоро они станут модными. Я думаю, уже через месяц в каждом доме станет жить по меньшей мере одно такое животное.
— Правда? — спросила Лета. — Они действительно войдут в моду?
Саркин кивнул.
Через полчаса Лета уже кормила маленькую дружелюбную зверушку с руки, в то время, как Саркин размышлял над тем, что ведь Гиганты вместо врагов могли бы тоже заполучить отличных домашних питомцев, и лишь по собственной глупости отказались от этого.
— Ведь это мы могли бы есть у них с рук, — с печалью подумал он, но не захотел делиться этими мыслями с Летой.
Fantastic Story Magazine, Fall 1951
НЕЖЕЛАТЕЛЬНЫЙ ПРИШЕЛЕЦ
Весь долгий полет в одиночестве он утешал себя мыслью о том приеме, который ждет его в конце пути. Какие толпы станут собираться вокруг, какие овации будут устраивать! Все самые знаменитые земляне примчатся, чтобы посмотреть на него, коснуться своими хваталищами его щупалец, послушать его предложение установить мирные, добрососедские отношения. Разумеется, его прибытие станет самым важным событием за всю историю Земли…
Наступило время приземления, и мечтать стало некогда. Он медленно опускал корабль в самый центр большой площади, так осторожно, словно садился на родную планету. Он давал туземцам шанс очистить место посадки, чтобы никто не пострадал. Когда корабль, наконец, опустился на странное твердое покрытие, он с облегчением вздохнул и несколько секунд сидел неподвижно. Затем встал и двинулся к выходу.
Слегка увеличенное тяготение не мешало ему так, как он ожидал. И, разумеется, он приготовился к плотной земной атмосфере с высоким содержанием кислорода. На всякий случай ввел себе в кровь еще одну дозу дыхательного фермента, затем распахнул люк. Ворвавшийся внутрь воздух вызвал у него лишь секундное головокружение.
Он вышел наружу, осмотрелся по сторонам и застыл в удивлении.
Никто не обращал на него никакого внимания.
Безразличие окружающих ударило по нему, точно дубиной. Люди обоих полов — их можно было легко различить по одежде — занимались своими делами, словно его вообще не существовало. Только какое-то мелкое четвероногое животное на секунду припало передними лапами к земле, несколько раз обежало вокруг, с шумом вдыхая воздух органами дыхания, затем подбежало вплотную, обнюхало его без особого интереса и убежало по своим, наверное, более важным делам. Больше никто не оказал ему даже такого внимания.
Может быть, они меня не видят? — недоверчиво спросил он себя. Может, их органы чувств воспринимают другую длину световых волн. Возможно, мы с кораблем кажемся им не розовым и серым соответственно, а непроницаемо черными, так что их чувства не в состоянии этого воспринять? Нужно поговорить с ними. Я должен объявить им о своем существовании. Вероятно, земляне будут поражены, но я должен рискнуть.
Он обратился к человеку, который возвышался над ним на целый спард, и заговорил с полной серьезностью:
— Приветствую вас! Я, Ксэнф, уполномочен приветствовать вас от лица всех жителей планеты Гфун. Я прилетел предложить вам дружбу…
Без всякого сомнения, человек услышал его. И увидел. Он посмотрел прямо на Ксэнфа, и пробормотал о розовом монстре что-то такое, чего Ксэнф не смог понять, после чего пошел своей дорогой.
Ксэнф скептически посмотрел ему вслед.
Похоже, они не понимали язык, который он выучил специально для этого путешествия. Но это было и не обязательно. Сам вид космического корабля, внешность его самого, первого пришельца из космического пространства, уже должны были заинтересовать их настолько, чтобы вокруг собралась толпа. Как они могли проходить мимо с таким равнодушием, с такими лицами, даже чужаку кажущимися холодными и пугающими?
Но если бы у вас был такой же опыт путешественника, какой имелся у Ксэнфа, вы бы тоже не сдались так легко. Ксэнф выбрал другого человека, пониже, встал перед ним и снова начал свою речь:
— Приветствую вас! Я Ксэнф…
На этот раз человек даже не остановился. Он пробормотал на ходу что-то такое, что показалось Ксэнфу идиомой, торопливо обогнул его и ушел.
Ксэнф совершил еще пять попыток, прежде чем сдался. Он бы продолжал свои попытки и дальше, если бы заметил хоть малейшие признаки интереса. Но таковых не находилось. Единственными эмоциями, которые он заметил, были нетерпение и раздражение. Ксэнфу не оставалось ничего иного, как только вернуться на корабль.