— Я уже давно бодрствую, — зевнул он. — Так что пора поспать.
— Я тоже устала, — призналась Сабина.
Спать хотели даже дети, все — кроме Карла, который выспался днем. Он один был полон сил и завел свою вечную песню про то, что хочет домой.
— Клянусь, больше никогда не увезу этого ребенка с Земли, — сказала Сабина. — У него совершенно нестандартный ритм жизни.
— Положи его в качалку с невесомостью, — предложил Джордж.
— Может быть, там он угомонится.
Это сработало, и, наконец, все заснули.
Разбудило Джорджа землетрясение. Он ощутил вертикальные точки, потом корабль стал вращаться вокруг оси. Когда он остановился, все внутри оказалось разбросанным.
Карл вопил, остальные дети кричали.
— Что случилось? — вяло спросила Сабина, чуть приоткрыв глаза. — Тревога миновала?
— Нет, но так или иначе пора вставать, — сказал Джордж.
Земля перестала трястись, и Джордж взглянул на экраны, показывающие панораму местности вокруг корабля.
— Будь я проклят! Уже утро!
— Уже? Я только закрыла глаза!
— Или у этой планеты небывало короткий период вращения, или сейчас лето, а мы ближе к одному из полюсов, чем мне казалось. Во всяком случае, мы проспали лишь пять часов, но уже — утро.
— А из-за чего тряслась земля?
— Не знаю. Подожди минутку, может, я что-нибудь выясню.
Все столпились вокруг, глядя вместе с ним на экраны.
— Какое-то животное, довольно далеко, — сказал Джордж. — Попробую-ка с ним разобраться. — Он настроил диапазон искателя. — Расстояние пять тысяч футов. И эта штука пятьсот футов в высоту!
— Это гигант, — воскликнул Лестер. — Это он скакал вокруг. Из-за него и произошло землетрясение.
— И есть еще существо, должно быть, ребенок, — продолжал Джордж. — Семьсот восемьдесят футов в высоту — я вчера почти не ошибся. А меньшее существо, наверное, домашнее животное.
— Но что это за существа? — спросила Сабина. — Я не могу разобрать.
— Тот, кого я назвал ребенком, похож на человека… как мне кажется. По крайней мере, у него две ноги.
— Они странной формы, папа, — заметил Лестер.
— Широкие, более тяжелые у основания, чем наверху. И тело, по-моему, тоже сужается. Я думаю, иначе он был бы слишком тяжел, и ноги не выдержали бы его даже на планете с низкой силой тяжести, как эта.
— Я вижу четыре руки, пап! — воскликнул Джерри.
— А я вижу лицо! — закричал Лестер.
— Если это можно назвать лицом, — сказал Джордж. — Ну, будем великодушными и скажем, что это лицо. Там есть глаза…
— Три глаза, папа! — объявил Джерри.
— Я умею считать до трех. Кажется, есть полдюжины носов и несколько ртов. Но я не уверен, что могу определить, что есть что.
— Все равно это ребенок, — сказала Сабина. — Смотри, дорогой, у него что-то в руке. Это какая-то палка. Он лупит ею по верхушкам травы… А теперь бросил ее!
— Животное бросилось за палкой! — сказал Джерри. — Точь-в-точь как собака… только прыгает, словно лягушка!
— Черт возьми! — сказал Лестер. — Надеюсь, он не бросит палку сюда. Мне бы не хотелось, чтобы это животное стало нас плющить!
— Раздавило нас, дорогой, — поправила его Сабина.
— Хочу домой! — объявил Карл.
— Хорошая идея, — согласился Джордж. — Ладно, пока мама готовит завтрак, я позанимаюсь с двигателем. Вчера поздно вечером я нашел там еще пятно коррозии, так что работа займет больше времени, чем я предполагал. А пока что, ребята, я хочу, чтобы вы следили за теми гигантами снаружи.
— Хорошо, папа, — сказал Джерри и задумчиво добавил: — Хорошо ему там. А вот у меня нет собаки и не с кем играть.
Это было старым, больным предметом обсуждения. Но Джордж давно решил, что собака в космическом корабле неуместна, так что проигнорировал намек сына и пошел работать. Он стал напылять тонкий слой металла на пятна ржавчины, стараясь не спешить. Халтурить тут нельзя, иначе ржавчина разъест металл, и двигатель попросту развалится в космосе. А в следующий раз под рукой может не оказаться такой удобной планеты, как эта.
Он прервался на пять минут, чтобы поесть, а затем продолжил ремонт. Гигантский ребенок и его собака исчезли, и Сабина вывела детей на улицу. Они снова отправились купаться, и Джордж, слушая их удаляющиеся голоса, почувствовал сильное желание последовать их примеру. Но на первом месте должна быть работа, серьезно сказал он себе. Работа всегда на первом месте. Гигантский ребенок и его собака-лягушка не выглядят злобными чудовищами, но они опасны просто из-за своих размеров. Так что чем скорее мы уберемся отсюда, тем лучше, подумал Джордж.
Пять часов спустя, за обедом, он отметил, что у всех троих детей здоровый румяный вид.
— Солнце здесь дает красивый загар, — сказала Сабина. — Это замечательное место для каникул.
— Конечно, если никто не наступит на тебя, — проворчал Джордж.
— А, я больше этого не боюсь, — отмахнулась Сабина.
— Проблема в том, — сказал ей Джордж, — что человек привыкает к опасности и начинает думать, что это все пустяки. Только потому, что до сих пор ему сопутствовала удача.
— Трудно осознавать, что опасность может нести ребенок, даже если он гигант, — призналась Сабина. — И он так по-человечески играет со своим любимцем.
— Но его лицо не походит на человеческое…
— Эй, глядите все! — внезапно завопил Джерри, наблюдавший за экранами. — Еще один!
Все подбежали к нему. Кроме меньшего гиганта, которого они уже видели, появился еще один, раза в полтора больше первого. Тысяча сто шестьдесят семь футов высотой — сообщил дальномер. Оба гиганта стояли близко друг к другу, и Джордж почувствовал, как содрогается пол корабля под его ногами.
— Еще одно землетрясение? — с тревогой спросил Лестер.
— Нет, я думаю, это звуковые волны от их разговора. Они настолько крупнее нас, что издают звуки гораздо ниже, чем мы. Вероятно, эти звуковые волны воспринимаются вообще не как колебания воздуха, а как иные ощущения.
— Знаешь, — сказала Сабина, — в этом есть что-тот знакомое…
Ну, я не могу, конечно, утверждать, но мне кажется, что этот второй гигант — его мать.
— Вряд ли тебе удастся это доказать, — сказал Джордж. — Как сказал бы Лестер, я не вижу никаких «различий половинок».
— Кажется, она кричит на него. И куда-то показывает одной из своих рук. На что она показывает, Джордж?
— Минутку, я настрою резкость. Сейчас… Странно!
— Что странно, папа? — тут же спросил Лестер.
— Стена. Ее не было, когда мы приземлились. Просто красная стена перед деревьями-горами. А дальше она синяя.
— А еще дальше — желтая, — закричала Сабина.
— Давайте подумаем. Вчера этого там не было, значит, это сделали они. Но зачем? Что-то мне кажется в этом знакомым…
Он замолчал, задумчиво уставившись вдаль.
— Конечно, как я сразу не догадалась! — произнесла вдруг Сабина. — Это выстиранное белье, которое повесили сохнуть.
— Ты хочешь сказать, что гиганты стирают свою одежду? — спросил Джерри. — Но зачем они это делают?
— Тебе не понять, — отрезала Сабина, — но, думаю, им не нравится грязь. Действительно, они очень похожи на людей.
— Они просто сошли с ума, — сказал Джерри. — Кто боится грязи?
— Мама, но почему она указывает туда? — спросил Лестер.
— Да, и почему она кричит на него? — спросил старший сын.
— Когда ты кричишь на нас, мамочка… Эй, что она делает?
Джордж снова сосредоточился на гигантах и увидел, что большой взмахнул рукой и вступил в контакт с лицом меньшего гиганта. Тот рухнул на землю, отчего корабль подскочил на пару дюймов. А затем весь задрожал от продольных колебаний.
— Отвратительно! — сказала Сабина. — Она ударила его по лицу и сбила с ног. И теперь он плачет! Из-за его плача и трясется корабль.
— Ну, так он должен прекратить реветь, — раздраженно сказал Джордж. — Как можно работать при такой тряске?
— Но почему она ударила его, мама? — продолжал спрашивать Джерри.
— Потому что у нее поганый характер, — с бешенством сказала Сабина. — Хотела бы я высказать ей свое мнение.
— Ну, не сердись, — сказал Джордж. — Наверное, у нее нашлись серьезные причины. — Он снова стал осматривать стену. — Посмотрите-ка туда, на зеленую часть. Посреди нее большой коричневый участок. Это грязь! Он испачкал только что выстиранное белье!
— Но это еще не причина бить ребенка! Такое все время случается.
— Может, у нее нет книг по детской психологии, — сказал Джордж. — Прекрати, Сабина, не надо лезть в дела других людей. Лично я могу понять ее чувства. Иногда, когда Карл начинает ныть, мне и самому хочется его треснуть.
— Ты не посмеешь поднять руку на бедного ребенка, — предостерегающе сказала Сабина, и Карл, почуяв опасность, придвинулся к ней поближе.
— Я и не собираюсь. Я только говорю, что иногда чувствую. И держу пари, ты чувствуешь то же самое — иногда.
— Никогда, — отрезала Сабина. — Признаюсь, иногда Карл меня достает, но я никогда не била его.
— Я припоминаю, как примерно неделю назад…
— Эй, пап, — сказал Джерри, — она ушла. А ребенок встал и гладит свое животное.
— По крайней мере, ваша мать зря потратила на него свое сочувствие. Так или иначе, корабль больше не трясется. Я отправляюсь работать.
Некоторое время между ним и Сабиной висела какая-то напряженность. Но потом Джордж втянулся в работу и забыл обо всем. Проработав несколько часов, он позволил Сабине уговорить себя пойти купаться. Что-то ремонт замедлился, подумал Джордж. Нужно работать быстрее и эффективнее. Карл снова заснул, и Сабина была уверена, что он не проснется, по крайней мере, час. Так что они оставили его на корабле с открытым люком, а сами пошли к бассейну посреди леса из травы. Для гигантов, вероятно, это была просто лужа, оставшаяся после дождя. Но для людей это был бассейн тридцати футов в длину и двадцать в ширину. И только в самой середке глубина накрывала Джорджа с головой. Оставив винтовки по краям бассейна, с обеих сторон, чтобы успеть быстро добраться до оружия, с какой бы стороны ни появилась опасность, они залезли в воду. Нырнув, Джордж позабыл обо всех опасностях. Такого удовольствия он давно не испытывал. У него было мало практики, но из-за низкой гравитации не требовалось много сил или умения, чтобы прыгать в воду и нырять, а плавать оказалось так восхитительно, как и рассказывала Сабина.