— Прекрасный экипаж, не так ли? — горько усмехнулся Грэйсон. — Но для такого путешествия эти люди оказались лучшими из всех, что я сумел найти.
— Они лишены логики. Они ненавидят. И они работают на свою ненависть.
— Да, мы ненавистники, — согласился Грэйсон. — Это единственная общая черта, которая есть у всех нас. Макгэнт ненавидит родную планету, которая выслала его за совершенные им преступления. Керман ненавидит Межпланетную Транспортную Службу, которая уволила его за мелкое воровство. Ферланд ненавидит суд, осудивший его отца за взятку. Некоторые ненавидят по причинам, существующим лишь в их больном воображении. У других, как и у меня, есть серьезные основания для того, чтобы ненавидеть весь человеческий род.
Оба А-существа обменялись взглядами.
— Не смотрите на меня свысока, — сердито сказал Грэйсон. — Если бы вы знали, что они сделали мне, то поняли бы меня. Я был признан виновным за убийство, которого не совершал. Меня выслали в исправительную колонию для переделки психики. После того, как я пробыл там десять лет — весь срок, — они нашли настоящего убийцу, который лежал к тому времени на смертном одре и умер, показы в им нос. Десять лет моей жизни — подумать только! — Он задыхался от гнева, вспоминая свои обиды. — Самые драгоценные десять лет! Конечно, они не могли вернуть их мне, но вся штука в том, что они даже не попытались. И не думали пытаться. Мне просто сообщили, что с меня снимут судимость, и я смогу заниматься своим бизнесом, как и прежде, с незапятнанной репутацией.
Грэйсон не хотел столько рассказывать, но теперь, когда у него появились слушатели, он просто не мог сдержаться. И у него появилась еще одна причина, причина, только начавшаяся формироваться. Его ничто бы не остановило. Ничто, кроме…
— Они забыли, что изменили мне психику. Когда я прибыл в колонию, то был нормальным человеком. Когда же вышел из нее — сами видите, каким я стал. Я всех ненавижу. Первое, что я сделал, это решил немного сравнять счет. Я заплатил десять лет за человеческую жизнь, заплатил, так сказать, авансом. И я взял то, за что заплатил, убив самого жестокого охранника той колонии. После этого я почувствовал себя лучше, но все равно ненавидел людей. Пока же я томился в исправительной колонии, были изобретены межзвездные двигатели. Но их использование было почему-то запрещено. Власти рассудили, что другие звездные системы могут быть полны неизвестными опасностями, и не захотели навлекать их на Солнечную систему. Межзвездные исследования запретили всем кораблям, кроме принадлежащих государству, экипажи которых специально обучали всем мыслимым мерам предосторожности. — Грэйсон неприятно усмехнулся. — Лично мне было плевать, навлеку я опасность на Солнечную систему или нет. Я только знал, что существуют сотни тысяч, миллионы неизведанных планет, и на них найдется достаточно полезных ископаемых, на которых могут нажить состояние первых тысячи исследовательских команд. И я начал как можно быстрее собирать такую команду. Но оказалось, что я могу уговорить отправиться с собой только уголовных преступников. У них все равно слишком много грехов перед всем Человечеством, слишком много грехов. Именно поэтому мне пришлось набрать команду ненавистников.
По сравнению с ними — и со мной тоже, — даже дьявол покажется мелким жуликом.
— Именно это мы и хотели узнать.
А-существа снова обменялись взглядами, и Грэйсону показалось, что они сомневаются. Но ведь он говорил правду, по собственным причинам, конечно, но тем не менее, правду.
— Если вы не верите мне, спросите других, — резко сказал он. — Они вам скажут, лгу ли я. Нужно добавить лишь одно. Мы никак не рассчитывали на встречу с такими высокоразвитыми существами, как вы. И теперь мы не сможем вернуться на родную планету, чтобы насладиться найденным здесь богатством.
Если бы он только мог убедиться в этом! Но может, они еще вернутся. Вероятность этого существует. Двигатели корабля не разрушены, они просто удалены. Возможно, экипаж все же вернется в Солнечную систему, к людям, которых так ненавидит.
— Мы отремонтируем ваш корабль. Может, построим еще несколько таких же. И вы приведете нас в свою Систему.
Это было именно то, чего он боялся. Грэйсон уставился на этих существ и почувствовал панику. Он не сказал им, что уже передумал, что больше у него нет ненависти к Роду Человеческому. Он не сказал им, что человек может считать, что знает себя, знает свои самые сокровенным желания, — а когда сталкивается лицом к лицу с их реализацией, то понимает, что на самом-то деле он не хотел ничего подобного. Но именно это он не должен говорить. И должен молчать о том, что испугался того кошмара, который произойдет, когда такие неуязвимые существа придут к тем, кто называет себя Человечеством. На мгновение он испугался, что они прочтут его мысли.
Однако, это было абсурдом. Если бы они могли читать мысли, то не стали бы задавать ему столько вопросов. Его мысли можно прочесть лишь в том случае, если он сам выдаст их по трусости.
Но если они и не могли читать мысли в буквальном смысле этого слова, то могли, по крайней мере, представлять, что он думает.
— Вы задаетесь вопросом о нас, — сказало одно из А-существ.
— У нас не существует машин, подобных тем, что заполняют ваш корабль. У нас нет большей части вашей науки. И вы не понимаете, как же мы можем мечтать о строительстве других кораблей.
— Да, я задал себе этот вопрос, — согласился Грэйсон. — Я совершенно вас не понимаю…
— Мы сами только недавно начали понимать себя, — тихо сказало существо. — Мы — молодая раса. Те, что похожи на нас, но меньше размером, — вы называете их ящерицами, — они наши предки.
— Я так и подумал, — сказал Грэйсон, — но это же не имеет смысла. Эти маленькие были единственными существами, которых вы убили.
— Это единственные существа, которых мы должны бояться, — сказало А-существо.
Не единственные, подумал Грэйсон. У вас есть еще я. Да, я ненавидел человеческий род за то, что он сделал мне. Это слепая, безрассудная ненависть. Да, некоторые заслужили частичку того, что я им желал — но никто не причинил мне вред преднамеренно, ни убийца, ни даже охранник, которого я потом убил, хотя каждый из них по отдельности был врагом Человечества. И теперь, когда у меня не осталось ничего, кроме горечи в сердце, я вижу это более ясно, но я также могу понять, что никогда по-настоящему не хотел уничтожить все Человечество. Я хотел, чтобы люди поняли, что наказали меня несправедливо, чтобы они боялись моей мести. Я бы вернулся миллионером и помыкал теми, кто причинил мне вред, я бы использовал свои средства, чтобы наказать тех представителей власти, которые рассматривали меня всего лишь как строку в списке заключенных.
Но у меня никогда не было намерения навлекать бедствие на всю Солнечную систему. А именно это я и сделал — вернее, сделаю, — обнаружив вашу расу, если не смогу остановить вас. Теперь у меня нет никакого оружия, кроме разума, моего человеческого разума, моих мыслей, которые, к счастью, вы не можете прочесть. И этот разум я должен использовать на всю катушку, чтобы отыскать ваши слабости и воспрепятствовать тому, чтобы вы поработили все Человечество, поскольку, боюсь, именно это вы и сделаете, если нападете без предупреждения.
— Эти наши маленькие предки глупые и беспечные, — сказало А-существо. — Однако, в борьбе за жизнь на этой планете у них было преимущество. Внешне они похожи на нас. И никакое обычное оружие не в силах им повредить. Они даже не умирают от старости. Они умирают, лишь когда убивают друг друга. Должно быть, когда-то они возникли, как некая мутация. И, появившись, они стали быстро размножаться среди существ, стоявших, по сравнению с ними, на более низкой ступени. И лишь когда они заселили всю поверхность планеты, то начали конфликтовать друг с другом и таким образом ограничивать свою численность. А несколько сотен тысяч лет назад появилась наша раса. Вначале она отличалась только размером. У нас имелась та же самая почти полная неуязвимость и недостаток разума, и мы являлись лишь разновидностью доминирующей мелкой расы. Но в сражении друг с другом мелкие оказались беспомощными против нас, и наша численность стала расти. За выживание шла отчаянная борьба. Участвующие в ней были вынуждены научиться объединяться, систематически и неуклонно охотиться на врагов. Мы изучали свои силы и возможности, учились заранее распознать, когда мы можем победить, а когда проиграем, и одновременно развивали язык, чтобы еще успешнее сотрудничать. Так мы и стали разумной расой, какую вы видите сегодня. Однако, у нас не было никакой потребности бороться с природой, в отличие от вашей расы. Никакой враг не мог причинить нам боль, никакое оружие не могло повредить нашим телам. В природе не существовало никаких опасностей, от которых мы нуждались бы в защите. Нашими единственными врагами являлись наши мелкие предки, и мы воевали с ними зубами и когтями. Но за последние несколько лет наши мыслители определенно смогли переломить эту ситуацию к нашей пользе. Они же предсказали, что в будущем мы не будем ограничены немногими квадратными милями земли, которую сейчас населяем. Через несколько лет вся планета станет нашей. И что тогда? При нехватке еды мы не умираем, но перестаем расти и размножаться. Выходит, наша раса зайдет в тупик из-за отсутствия места, где можно размножаться? И мы как раз изучали эту проблему, когда прилетел ваш корабль. Вы преподнесли нам ответ. Другие планеты, другие звездные системы — вот наш дом. Оставался лишь один вопрос. Как построить корабли, чтобы завоевывать космос? Мы изучили вас и ваших людей, и пришли к выводу, что мы превосходим вас по всем статьям. Что бы вы ни делали, мы можем сделать это гораздо лучше. Но вы можете многому нас научить, поэтому мы сделали все возможное, чтобы никому из вас не навредить, поскольку у вас есть знания, которые мы хотим использовать. И на всех планетах, которые мы завоюем, мы станем учиться. Так что вскоре мы получим все знания, которые вы приобрели в течении всей своей истории.