В «танец» он не переключался — и силы лучше поберечь, и вообще — зачем? Если наш гипотетический дублер обладает хоть половиной способностей Колдуна, он уже засек и Олега, и группу. А если там есть кто-то еще, можно попробовать договориться по-хорошему хотя бы насчет доступа к ПВ-порталу… ну а коли не получится — уж не обессудьте.
«Кошачий глаз» все же здорово выматывал, но толку большого не получилось: Олег разглядел длинную и узкую кишку тоннеля шагов на двадцать вперед. Опасности он не чувствовал, но впереди, шагах в сорока, кто-то держал свой «полог», продираться сквозь который не было ни желания, ни необходимости. И за этим пологом кто-то был. Один. Вооруженный, но не агрессивный. И он тоже видел Олега.
Олег уже прошел с десяток шагов, когда тот шевельнулся за пологом, и молодой голос произнес:
— Идите на свет, — и, помедлив, добавил: — Пожалуйста.
Свет фонарика больно полоснул по глазам, и Олег, поморщившись, погасил «кошачье зрение». Пройдя еще немного — почти к самому пологу, — он убедился, что поливать тоннель автоматным огнем никто не намерен, и промаячил группе: «за мной, россыпью». А пройдя еще шагов пять, смог разглядеть и человека с фонариком.
Тот действительно оказался молодым, длинным, в очках и при растрепанной светлой бородке. Шеврон на рукаве серого рабочего комбинезона был Олегу незнаком. Автомат болтался на ремне, дулом книзу. Ни враждебности, ни удивления в нем не чувствовалось:
— Следуйте за мной, пожалуйста.
Олег чувствовал, что группу здесь, пожалуй, и впрямь ждут. Где-то поблизости минимум двое: «страж» и «индуктор». Так же, как и он сам, напряжены, но в драку не рвутся. Это уже хорошо… И еще один, буквально рядом. Этот Волной не владеет, но исходит от него… Властность? Нет, пожалуй. Надежность и привычка увлекать за собой, так будет вернее.
Когда миновали второй поворот, вспыхнул свет, и навстречу Олегу шагнул тот самый, надежный — коренастый лысоватый бородач:
— Заставляете себя ждать, молодой человек! — пробасил он.
— А вы, вообще, кто? — невежливо осведомился Олег.
— Прошу прощения, забыл отрекомендоваться. Доктор Ляхов, к вашим услугам. Можно Андрей Васильевич.
«Поймал, да не того», — сообщил внутренний голос — на случай, если Олег сам этого не заметил.
Глава 4Наследник
Олег чувствовал себя идиотом. Полным, законченным, круглым, клиническим и патентованным. Кажется, это у меня уже в привычку входит, невесело усмехнулся он про себя. И правильно, потому что тот, кто ведет себя как идиот, идиотом и называется…
Для начала, когда он, мало что не топая ногами, повелел подать сюда немедля заместителя Колдуна, на него посмотрели, как на кретина — коим он, без сомнения, и является — и сообщили, что нет здесь таких. Ибо ненадобны. И вообще, база числится по ведомству ученых, а не И-отдела, так что и для Колдуна она по большей части просто «почтовый ящик». Затем выяснилось, что Ляхов-то Олега ждал, а вот командующий охраной эсбешник — совсем даже наоборот, и вообще у него инструкция ни под каким видом Панина Олега к территории базы близко не подпускать. Эсбешник тоже оказался дурак и попытался качать права, но Ляхов пресек это моментально, рявкнув оперным басом.
Но Олег и тут не унялся — он не по-детски наехал на Ляхова, требуя немедленного допуска к ПВ-порталу. На него посмотрели с еще большим удивлением — да вот же он, портал, а ты что, собрался куда-то?.. Тогда Олег насел на Ляхова, требуя каких-то непонятных самому объяснений по поводу имеющего место быть тотального бардака и роли в этом Крамнера — причем немедленно, здесь и сейчас… Тут при одном воспоминании у него начинали уши гореть — а он-то думал, что разучился краснеть лет двадцать назад!..
Кажется, Ляхов что-то такое разглядел за постыдным поведением Олега — во всяком случае, он решительно объявил, что никаких разговоров не будет, пока Олег не поспит минимум часа три. «При всех моих недостатках, палачество не в моем характере, а пытать невыспавшегося человека научными теориями есть гнуснейший садизм», — так он выразился. В общем, насколько паскудно вел себя Олег, настолько достойно вел себя Ляхов. Так что Олег в конце концов дал себя уговорить, сообразив наконец, что не спит уже трое суток.
Одна оказалась загвоздка — уснуть по заказу Олег сейчас никак не смог бы. Но выручил, как ни странно, Стас. Выудив из какого-то кармашка на поясе металлическую тубу, он вытряхнул на ладонь маленькую синюю облатку и со вздохом — от сердца, мол, отрываю! — протянул ее Олегу: «Под язык, босс, и четыре часа тебя нет». Вот ведь куркуль запасливый!..
Он вытянулся на койке и обвел глазами двухместный кубрик формата «привет, клаустрофобия!». Джейн устроилась в откидном кресле у двери и что-то просматривала на экране встроенного компа, пристроив на бедро конфискованную «кобру», — кажется, она всерьез вознамерилась беречь покой Олега всеми доступными средствами. Он усмехнулся: вот уж втык, предстоящий эсбешнику за утрату личного оружия, беспокоил его меньше всего. С сомнением посмотрел на голубую капсулу на ладони. Как в «Матрице», мелькнула шальная мысль. Какую, бишь, там надо было выбирать — красную или синюю?..
— Ты спи, — негромко посоветовала она. — Я покараулю.
— Спасибо, — серьезно поблагодарил Олег. Приятно, на самом деле, когда о тебе заботятся. Блин горелый, я ведь и забыл, как это — когда о тебе кто-то заботится… Покатав на ладони капсулу, он решительно зашвырнул ее под язык.
Она растворилась почти сразу, с легким шипением, рот наполнился приятной мятной горечью. Ну и где? — подумал он. Эта штука, по идее, должна сразу вырубать. Вот зараза, похоже, на меня не…
…Трава под ногами казалась неправдоподобно мягкой и шелковистой. Солнце пригревало, повиснув над сосновым бором, стройные золотистые стволы радостно тянулись к пронзительно голубому небу, легкий ветерок ласкал кожу. Олег огляделся. Действительно, райский уголок! Все здесь было прекрасно… неправдоподобно прекрасно. Неестественно прекрасно. И у Олега, во всяком случае, сразу возникло желание подальше отсюда убраться. Вся эта красотища выглядит так, словно кому-то взбрело в голову воссоздать на экране монитора райские кущи. Есть в этом пейзаже нечто… виртуальное.
Ощущение усугублялось тем, что он чувствовал на себе чье-то внимание — не шибко пристальное, почти рассеянное, как, опять же, к малосущественной фигурке на мониторе. Тем не менее оно раздражало, от него хотелось как-то закрыться, уйти куда-то, погасить его…
Олег прекрасно осознавал, что все происходящее — сон, только вот ощущения были до чертиков реальными. Черт бы тебя, Стас, подрал с твоими голубыми колесами, раздраженно подумал он. Морфеус хренов. Предупреждать же надо!.. Хотя, скорее всего, индивидуальная реакция, плюс недосып, плюс перевозбуждение… Вероятно, даже почти наверняка было тут что-то еще, какое-то стороннее воздействие, но определить его Олег не взялся бы.
Ладно, как бы то ни было, а из этого соснового Эдема надобно мотать, и побыстрее, пока тот, за монитором, приглядываться не начал. Каким образом? Как в «Хрониках Амбера», «скакать, меняя Отражения»?.. Олег хмыкнул: он чувствовал, что здесь, во сне, вполне способен на такой фокус. Но чувствовал также и другое: это явно не метод, должно быть что-то другое. Раз он здесь оказался, то должен найти… что? Непонятно. Ну что ж, «пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что» — как показали события последнего времени, далеко не худший вариант. Тропа всегда выводит к цели, если есть цель — и начинается она там, где ты стоишь.
Он неторопливо двинулся по усыпанной рыжей хвоей дорожке, забирая чуть в горку. Взгляд следящего неприятно покалывал затылок, но Олег знал откуда-то, что пристального внимания пока не привлек. Если привлечет — узнает, и мало, скорее всего, не покажется… Цель, говорите? Свалить подальше от наблюдения, не хочу я сейчас, чтобы за мной наблюдали. И в дальнейшем тоже не хочу. Или цель у нас — не «свалить откуда-то», а «прийти куда-то»? Да пожалуйста: найти сон, который не просматривается какими-то левыми деятелями.
Здесь, во сне, решения принимались на удивление просто. Оно и правильно, подумал Олег, голову ломать — этого удовольствия мне и наяву хватает. Я ж не Филин, которого спиртом не пои, только дай задачку позаковыристей… Стало быть, доходим до того поворота, где замшелая каменюка торчит — а там резко встаем на ногу, и прячась в складках рельефа, дергаем… куда-нибудь.
Сказано — сделано. Олег нырнул за камень, пригнулся и где крадучись, где короткими перебежками пустился прочь от виртуального Эдема. Как заправский Чингачгук, блин… Ну и леший с ним, мой сон — что хочу, то и делаю!
Покалывание в затылке пропало почти сразу, но Олег — береженого Бог бережет! — все продолжал красться и перебегать. И как-то все это здорово напоминало детскую игру в войнушку — он даже усмехнулся и показал неведомому наблюдателю средний палец из-за очередного укрытия. И что ж дальше? — подумал он с любопытством. А плевать, положусь-ка я сейчас на волю Тропы. Раз уж это сон, вполне может проканать.
Проканало — но совсем не так, как Олег рассчитывал. С каждой очередной перебежкой окружающий мир менялся, но совсем не в лучшую сторону. Словно из цветного и объемного виртуала он вдруг попал на черно-белую фотографию. Да, теперь мир вокруг можно было рассматривать, как старый фотоальбом в гостях. Со стороны, вглядываясь в лица незнакомых, чужих людей, без особого интереса гадая, что за истории стоят за ними. Словно хроника неких событий, напрочь неизвестных тебе. «А это мы с Куртом на Апельплатц… Нет, нет, здание крематория чуть левее, за кадром»…
Поэтому он совсем не удивился, когда навстречу ему поднялся с поваленного дерева черно-белый мужик — Олег, даже не глядя, знал, что и сам выглядит не лучше. А так — мужик как мужик, ничего особенного. Невысокий, лысоватый, в очках. Скорее крепкий, чем толстый, на вид лет пятидесяти с небольшим. В помятом «горном» камуфляже, но без оружия, и вообще, вида скорее штатского. Вот и ладно, подумал Олег, только еще во сне мне вояк не хватало!..