– А-а-а, – ворон безнадежно махнул уродливым крылом, напоминающим букву «z». – Тебе слишком много нужно объяснять. Мелкота-а-а...
Гасси неожиданно вскипел.
– Сам ты мелкота! – крикнул он срывающимся голосом. – Мне стоит только один раз дохнуть на тебя – и ты превратишься в легкий диетический ужин!
Ворон хрипло рассмеялся и долго не мог успокоиться.
– Если бы ты был повнимательнее, то уже понял бы, что я недавно прошел термическую обработку, – он кивнул на свои обгоревшие перья. – Так что своим огнем ты меня не запугаешь. Стреляный уже.
– Тебя обжег кто-то из драконов? Ты был там, где мы сражались с болотными гномами?
Ворон медленно, с очень важным видом повернул голову к дракону.
– Нет. Я, конечно, следил за вашей потасовкой до тех пор, пока не погиб твой отец, но...
Гасси остолбенел.
– Мой отец?.. Мой отец погиб? – срывающимся от волнения голосом переспросил он.
Глава 21
– А ты что думал, малец? – птица несказанно удивилась. – Ты хочешь сказать, что ничего не видел?
– Что я должен был видеть? – еле слышно прошептал Гасси. – Ведь я потерял сознание, или даже спал... Или я все еще сплю?
– Не мели чушь, – оборвал его ворон. – И не пытайся строить из себя дурачка. Ведь так или иначе все узнают, что ты подставил своего папочку.
«Что за вздор мелет эта птица? – подумал Гасси. – Откуда она здесь взялась и почему ведет себя так, словно я в чем-то провинился?»
– Будь добр объясниться, – решительно сказал Гасс. – Иначе я могу по своему усмотрению распорядиться твоей жизнью. Твой тон слишком дерзок и вызывающ для твоего жалкого вида.
Наверное, впервые в жизни сыну Элдуина пришлось говорить как бы от имени отца. Гасси боялся, что в противном случае ему и вправду пришлось бы убить гадкого ворона.
– Можешь обижаться на меня сколько угодно, малец, – без тени смущения произнес ворон. – Но для того, чтобы ты убедился в моей правоте, мне не нужно будет бегать за справкой с гербовой печатью. Можешь проследить за полетом вот этих грачей, ворон и коршунов. – Ворон взглянул на небо. – Там, где они садятся, дабы наполнить желудки мертвечиной, ты без особого труда найдешь своего отца.
– Ты врешь! Врешь! – вскричал Гасси.
Из его пасти вырвался желтый огонь. Ворон степенно, без лишней суеты перескочил на другую ветку.
– Не вру. И ты прекрасно это знаешь.
Гасс посмотрел наверх. Там, в сером небе, и в самом деле виднелись многочисленные силуэты птиц-могильщиков. Время от времени кто-то отрывался от кружащей стаи и спускался вниз, за линию горизонта.
«Неужели где-то там и в самом деле лежит мой мертвый отец?»
Дракон рванул было вперед, чтобы проследить за полетом коршунов, но его остановил насмешливый голос ворона.
– Ты не слишком торопись навестить родителя. Король Элдуин теперь – тень прошлого. Но он может испортить твое светлое будущее.
– Почему же?
– Потому что он умер по твоей вине, Гасси. И об этом известно всем драконам твоего королевства.
– Я не виноват в гибели отца! – вскричал принц, – Ты лжешь!
– Но ведь ты уже поверил мне в то, что он погиб, хотя с самого начала ой как не хотел соглашаться! – рассмеялась птица.
– Я не верю тебе!
– Веришь, – тихо сказал ворон. – Иначе давно бы уже превратил меня в свечку.
С тоской глядя в небо, где кружились черные птицы, Гасси мучительно думал о том, что никогда не будет ни королем драконов, ни императором неба.
«Я правильно думал во сне: да, я умер. Меня просто не стало».
– Что я сделал? – спросил дракон у ворона. – В чем моя вина?
– Ты не стал убегать от кобольдов, – быстро ответил тот, – а просто упал и заплакал. Отцу пришлось лететь тебе на выручку. Кобольды убили его.
Какая-то неуловимая мысль обожгла мозг Гасси. Ему показалось, что этот разговор с мерзким обгорелым вороном уже был в его жизни, только давным-давно.
– Ты... Ты врешь, птица, – чуть не плача от горя и обиды крикнул Гасс.
Он бросился прочь, увязая в трясине, выкарабкиваясь из нее и увязая снова. Очень не скоро дракон вспомнил, что у него есть крылья.
Но и вспомнив, он не слишком обрадовался. Гасси взмахнул крыльями, но при этом поймал себя на мысли, что больше всего ему хочется подняться как можно выше, а потом упасть камнем вниз...
– О! О! Какой чувствительный сынок у Элдуина! Как тяжело он переваривает смерть своего драгоценного папаши! – хохотал Итамар, раскачиваясь на коряге.
– Теперь Гасси никогда не придет в голову навестить родной дом, – ухмыльнулся он. – По-моему, мы с ним в полном расчете.
Глава 22
Даже высокообразованные эльфы не могли сказать наверняка – существуют медведи-гамми на самом деле, или они только плод фантазии какого-нибудь впечатлительного гнома из Очень Великого Герцогства.
Конечно, на карте волшебного края была крошечная область, называемая в народе «Долина Гамми». Но это еще не значило, что в этой долине должны жить именно гамми (в твоем городе, дружок, наверняка есть улица Великомученицы Маргариты или площадь Первого-Джентльмена-Который-Ступил-На-Эту-Землю, однако ни Маргарита, ни первый Джентльмен, как ты понимаешь, там не проживает. Более того – они со спокойной совестью могли вообще никогда не существовать в природе).
Основными поставщиками побасенок о медведях-гамми были, конечно, гномы. Они всерьез утверждали, что гамми были рождены на этот свет Матушкой-Природой исключительно для того, чтобы вредить подданным Его Очень Высочества герцога Икторна. В этом, мол, и состоит историческая миссия медведей на этой планете.
Больше никто на гамми-мишек не жаловался. Письменных благодарностей им тоже никто не объявлял. Кое-какие следы их существования можно найти в истории средних веков и еще кое-где. Например, принц Датский Гамлет наверняка был потомком этого славного рода; название жевательной резинки «Баббл Гамм» – опять-таки отголосок того времени, когда гамми-медведи были легендой только наполовину. Кстати, ученые постоянно спорят о гамми-лучах и гамминоидах. Серьезному специалисту сразу становится понятно, что влияние гамми-медведей на нашу с вами жизнь трудно переоценить...
В свое время сведения о их жизни и поведении, я думаю, можно было почерпнуть у обитателей Пятачка Альфреда, то есть у людей. Ведь Долина Гамми находилась на самой границе с их страной... Но люди (вот странный народ!) не верили в существование гамми. Хотя и видели их пару раз. Примерно с такого расстояния, с какого ты, малыш, сейчас видишь эту книжку. Может, они просто вступили с ними в заговор? Не знаю. Давай попробуем разобраться вместе.
Самым верным доказательством того, что медведи-гамми существуют на свете (по крайней мере существовали тогда, когда существовали драконы), служит тот факт, что сегодня Бабушка, ко ре иная медведица-гамми, испекла вкуснейший пирог с горохом. А Толстяк (гамми до мозга костей) его украдкой съел.
Из-за этого в суверенной Долине Гамми произошел небольшой локальный переполох, окончившийся тем, что Ворчун поймал Толстяка в погребе и хорошенько надрал ему уши.
Толстяк орал и выл, как камышовый кот, попавшийся в капкан. А Ворчун, как всегда, приговаривал:
– Ты понимаешь, что позоришь перед всем ми ром звание мед вед я-гамми, обжора?
И при этом сердито пыхтел.
Всего гамми-мишек на свете было шесть штук: Колдун, глава этого небольшого клана, Бабушка, Ворчун, Толстяк, Солнышко и Малыш.
От обычных лесных медведей они отличались тем, что были раз в восемнадцать меньше размером. Не больше обычных плюшевых медведей, которым ты, дружок, в детстве хорошо умел откручивать хвосты.
Но с гамми-мишками у тебя такой номер не вышел бы. Главной их особенностью было то, что гамми-мишки знали секрет приготовления напитка из гамми-ягод. Выпив хотя бы пару чашечек напитка, они обретали способность прыгать футов десять, а то и все двадцать пять в высоту.
Ты говоришь, зачем им это было нужно, дружок? Так ведь Матушка-Природа не снабдила этих мишек ни острыми когтями и крыльями, как драконов, ни ударопрочными черепами, как гномов. Поэтому медведям-гамми, чтобы выжить, нужно было многое уметь.
Кроме умения прыгать, отдельные мишки развили в себе умение колдовать. Особенно в этом отличился самый старый медведь по прозвищу Колдун. Злые языки утверждали, что пика в своем профессиональном росте Колдун достиг, когда ему удалось вызубрить заклинание против коликов в животе.
Но это было чистейшее вранье. И в этом мы с тобой еще убедимся.
– Сегодняшней ночью кто-то хорошо почистил амбар короля Альфреда, – сказал Ворчун. – Я бы даже сказал – слишком хорошо.
И Ворчун выразительно посмотрел на Толстяка, который сидел напротив него и с аппетитом уплетал поджаренную на масле земляную грушу.
Почти все семейство гамми расположилось за круглым столом из светлого ясеня и завтракало. Не хватало только Малыша. Он встал раньше всех и убежал в лес. Но гамми отнеслись к этому очень спокойно: с Малышом периодически случались такие вещи.
– Теперь Альфред наверняка распорядится, чтобы везде, где только можно, были расставлены капканы и силки, – продолжил свою мысль Ворчун.
– Ох, как надоели эти гномы! – вздохнул Колдун. – За последние десять лет они не потрудились вырастить хотя бы даже пучок морковки! Они умеют только воровать...
– Среди медведей-гамми тоже есть подобные типы, – пробубнил Ворчун. – И они позорят всю нацию.
– Прекрати! – не выдержала Бабушка. – Как тебе не стыдно! Наш Толстяк никогда бы не стал воровать у короля Альфреда!
– Конечно, – кивнул Ворчун. – И прежде всего потому, что там стоит сравнительно бдительная стража.
Тут Ворчун наклонился к самой морде Толстяка и прокричал:
– А кто вставал этой ночью и скрипел засовом, а?
Толстяк от неожиданности проглотил сразу четыре груши и недоуменно огляделся.
– Вы разговаривали обо мне? – спросил он у Бабушки. – Извините, я несколько увлекся.