К вечеру они достигли широкой пристани, возле которой покачивался грузный бревенчатый паром. На причальные сваи наползала белесая мгла вечернего тумана. Но вода впереди была черная. За рекой туман редел.
Взойдя наверх по паромным мосткам, мишки-гамми неторопливо оттолкнулись длинными шестами. Между паромом и пристанью поплыли мощные, медленные струи воды. Наследник нортумбрийского трона с облегчением перевел дух. Первая часть пути была успешно преодолена. Но его спутники в это время думали о том, что самая трудная часть дороги их еще ждет впереди.
Берег, к которому приближались на пароме путники, был крут. Случайно оглянувшись, Малыш вымолвил сиплым шепотом:
- Глядите-ка!..
На дальней пристани появились гоблины верхом на волколаках. Они опоздали на каких-то полчаса! Увидев, что добыча упущена, они зарычали от ярости. Но путники уже спрыгивали с парома на противоположный берег.
- Хорошо, хоть лодок больше нет на противоположном берегу, - сказал Ворчун. - А верхом можно переправиться?
- Волколакам такую реку не переплыть, - успокоил Колдун. - Только в милях двадцати отсюда есть широкий мост. Пока враги доберутся до него и оповестят своих, мы должны быть уже далеко.
Друзья с энтузиазмом продолжали путь. Едва заметная дорожка нырнула в овраг, затем вывела путников наверх и тут же исчезла. Перед ними расстилался бескрайний лес. Впереди были видны только стволы деревьев - прямые и кривые, стройные и корявые, шишковатые и гладкие, ветвистые и суковатые, обомшелые и серо-зеленые, обросшие лишайником, как бородой.
От этого зрелища принц Джон приуныл. Ему подумалось, что из такой чащобы им никогда выбраться.
- Ищи свою тропу, - понукал Колдуна Ворчун. - Того и гляди, растеряем друг друга или все вместе заплутаемся!
- Медведю не страшно заблудиться в лесу, - поспешил успокоить всех и, в первую очередь, самого себя Толстяк.
- А вот человеку страшно, - напомнил о своей персоне наследник нортумбрийского трона.
Колдун сохранял хмурое молчание. Мишки-гамми наудачу пробирались среди деревьев, осторожно ступая между извилистыми, переплетающимися корнями. Не было никакого подлеска, никакого молодняка. Пологий холм вел их в гору. Все выше нависали над головами деревья, становясь темнее и гуще.
Стояла глухая тишина, которая казалась даже хуже воинственных воплей орков и гоблинов. Иногда по неподвижной листве перекатывались и шлепались вниз набрякшие капли, оставшиеся от ночной росы. Ветви словно замерли. Но мишки-гамми чувствовали себя так, словно их кто-то холодно, подозрительно и враждебно рассматривает. Они то и дело судорожно оборачивались и вскидывали головы, точно опасаясь внезапного нападения.
Тропа все не появлялась. Деревья прикрывали путь.
- Мы ничего плохого не замышляем! - закричал вдруг Малыш, словно деревья были живыми и могли слышать. - Пропустите нас пожалуйста!
Все в испуге застыли, но крик не раскатился по лесу, а тут же заглох, словно задушенный. Не последовало ни эха, ни отзвука. Только лес как будто сгустился плотнее и зашелестел злораднее.
- Не стала бы я на твоем месте кричать, - упрекнула Малыша Солнышко. - Пользы ни на грош, а навредить можно.
- Верно, - подтвердила Бабушка. - Если поблизости проходил какой-нибудь гоблин, то уже наверняка услышал. А гоблинов, дружок, никакими криками не разжалобишь...
- Да я сам не понимаю, что это на меня нашло, - виновато промолвил Малыш. - Наверное, от усталости стало мерещиться невесть что.
- Впредь веди себя приличнее, - наставительно заметила Солнышко. - Не забывай, пожалуйста, что мы сопровождаем титулованную особу.
А титулованная особа в это время громко ойкнула, зацепившись щекой за острую ветку.
- Ох, уж эти девчонки, - пробурчал Малыш, ни к кому конкретно не обращаясь.
Колдун искал взглядом тропу, но так неуверенно, что Ворчун это заметил.
- Ну, ты прямо с ходу заблудился, - осуждающе проворчал он.
Но Колдун в ответ лишь облегченно вздохнул и показал пальцем вперед.
- Вон та тропа, о которой я давеча толковал, - заявил он, хотя на самом деле ни о чем подобном он не говорил.
Просто во время пути Колдун вел непрерывный внутренний диалог с самим собой, и поэтому ему казалось, что его слышат все окружающие. Одна половина Колдуна, пессимистичная, все время твердила, что у них нет никаких шансов добраться до Дрекмора живыми. Они, мол, все равно угодят в пасть оркам. Другая, оптимистическая, утверждала, что маленький шанс на успех мишки-гамми все же имеют...
Путь светлел, деревья расступились. Тропа, на которую они вышли, будто вынырнула из-под ветвей и вывела на широкую поляну. Над мишками-гамми распахнулось голубое и чистое небо. Достигнувшее зенита солнце слало вниз приветливые лучи. Даже листва по краям поляны казалась гуще и зеленее, словно отгораживала путников от хмурого леса.
На поляне не росло ни деревца. Она была устлана жесткой травой, среди которой торчал квелый болиголов и бурый бурьян, росла вялая белена и сухой чертополох. От этих запахов растений Малыша и Толстяка потянуло на сон, но они крепились. Остальные очень приободрились от того, что вышли на дневной свет. На какое-то время все даже позабыли о том, что по этому лесу рыщут злобные и коварные враги.
В самом конце поляны ясно обозначилась тропа среди деревьев, которая уводила в лес, вверх по склону. Над тропой нависали густые ветви, то сходясь вплотную, то раздвигаясь. Вскоре спертый воздух леса начал наполняться духотой. Деревья стискивали путников с обеих сторон и заслоняли путь. Редко бывавшие в такой глухомани мишки-гамми чувствовали себя крайне неуютно.
Каждый шаг давался с трудом. Лапы утопали в густой траве. Иногда принц Джон цеплялся ногами за скрытые корни. В глухой тишине этот звук больно отдавался в ушах. С нависшего над тропой дерева на спину наследника нортумбрийского трона вдруг обрушился громадный корявый сук, едва не придавив юношу. Волшебные медведи помогли ему подняться.
Принц Джон перевел дух, но большого облегчения не почувствовал, увидев, что впереди стволы сомкнулись еще плотнее.
- Когда доберемся до опушки, неплохо было бы всем нам перекусить, - подал голос Толстяк.
Говорил он шутливо, стараясь унять тревожную дрожь в голосе. На его слова не откликнулись - всем было жутковато.
Но вдруг тягостный подъем кончился. Деревья вдруг раздвинулись и выпустили путников на ровную прогалину. Тропа побежала дальше напрямик к зеленому холму - безлесому, похожему на лысое темя над вздыбленными волосами. На том холме и было решено устроить привал.
После того, как путники перекусили и немного отдохнули, Колдун вновь поторопил всех быстрее идти вперед. Ему не терпелось скорее миновать эти опасные места. Толстяк, Малыш, Солнышко и принц Джон, которые от усталости едва двигались, были крайне недовольны такой поспешностью, но помалкивали.
Тропа повела путников книзу, потом опять в гору, а затем вдруг исчезла в густой траве.
- Как это прикажешь понимать? - воззрился на Колдуна Ворчун.
- Слыхал я о таких тропах-ловушках, - негромко, чтобы ненароком не услышал наследник нортумбрийского престола, сказал Колдун. - Орки протаптывают их с той целью, чтобы заманить путников как можно глубже в чащу, а затем убить их...
От его слов веселее никому не стало. Взобравшись на вершину очередного холма, мишки-гамми остановились и огляделись. Кругозор застилала синеватая солнечная дымка. В двух разных местах к небу вздымались густые столбы черного дыма.
- Что это? - указал на них пальцем принц Джон.
- Орки подают друг другу сигналы, - определил Ворчун. - Не знаю точно, что они означают, но, боюсь, этот дым касается непосредственно нас.
Мишки-гамми не могли знать о том, что многочисленные отряды орков и гоблинов в это время прочесывают различные участки леса и сигнализируют том, что беглецы пока не обнаружены. Не могли знать мишки-гамми и о том, что кольцо окружения, в которое они угодили, все теснее смыкается вокруг них.
Вздымавшиеся к небу клубы дыма вызывали тревогу у отважной семерки. Черный дым расстилался над лесом. Вблизи он почти растаял, подальше осел по лесным прогалинам, а на юге подымался, словно пар, из пересекавшего лес глубокого оврага и расползался белыми клочьями.
- В той стороне, - показал лапой Колдун, - течет коварная топкая река Петлянка с болотистыми берегами. Она берет начало у могильников, где обитают гоблины. Вот туда нам никак нельзя идти.
- Это уж от тебя зависит - попадем мы туда или не попадем? - заметил Ворчун.
В той стороне, куда показывал Колдун, пелена дыма над сырой и глубокой речной расселиной скрывала всю южную половину леса. Припекало солнце, но дымчатая завеса была по-прежнему непроницаемой. С четырех сторон мишек-гамми зелеными волнами окружал непроходимый лес.
Юго-восточный склон холма, на который они забрались, круто уходил в лесную глубь. Им не оставалось ничего другого, как спускаться, потому что долго оставаться на виду было опасно. И едва мишки-гамми спустились с холма, как отыскалась исчезнувшая путеводная тропа. Поначалу она вела на север, в сторону Дрекмора. Однако не успели путники порадоваться, как заметили, что их медленно, но верно заносит вправо, на юго-восток.
Скоро тропа пошла под уклон, к долине Петлянки, то есть совсем уже в другую сторону. Посовещавшись, мишки-гамми решили оставить обманную тропу, свернуть налево в чащу и наудачу держать путь к северу. Влево от тропы и земля оказалась посуше, и деревья пореже: обыкновенные елки да сосны. На юге росли дубы, буки, грабы и еще какие-то загадочные древние породы.
Сначала говорящим медведям казалось, что они выбрали правильное направление. Даже шаг прибавили, хотя, когда солнце пронизывало листву, оно светило чуть ли не сзади. Но затем деревья снова начали сходиться. Откуда ни возьмись, начали появляться глубокие рытвины, заброшенные рвы и овраги, поросшие репейником.
Обойти или перепрыгнуть их было невозможно. Надо было перебираться через них. По пути налево частая поросль и густой терновник не давали шагу ступить, зато они почти не росли по пути направо. Подавшись вправо, мишки-гамми с горем пополам выкарабкались наверх. Но там плотной стеной теснились деревья, которые не пускали налево и в гору. Так что путники поневоле двинулись направо под гору.