– У кого свечи? Посветите…
Пока было свежо в памяти, он начал помечать на карте дома и места: то, что он увидел сам, но больше то, что рассказала и показала ему тетя Фрося.
– Как помечается немецкий патруль? – обернулся он к Никонову, но тот лишь развел руками.
Когда работа была закончена, Мишка облегченно вздохнул:
– Вроде ничего не забыл.
– Ну ты, брат, даешь! Это что ты тут нацарапал? Вот это что? – спросил Никонов.
– Это комендатура немецкая, два этажа, патруль на входе, слева пулемет, справа бронемашина с пулеметом, – пояснил Мишка.
– А это что?
– Это блокпост. Два пулемета и от пяти до семи автоматчиков…
– И это все за каких-то три часа… Ничего себе! Вот так, разведчики, учитесь!
Ночью в лесу не разгонишься, поэтому шли до утра. В Стекольном были лишь с рассветом. Никонов ушел докладывать о результатах вылазки, но очень скоро вернулся, поманив Мишку за собой.
Открыв дверку буржуйки, около которой грелись солдаты, майор Кравцов положил на пенек кусок фанеры и показал рукой:
– Клади!
Мишка поспешно развернул карту.
– Ого! – воскликнул майор, увидев множество отметок. – Давай разбираться. Это что? – показал он на квадратик, помеченный карандашом крест-накрест.
– Госпиталь, – ответил Мишка и подал Кравцову резинку. – Подотрите и ставьте знак, который надо.
– Добре! – улыбнулся майор. – А это что?
– Это немецкая комендатура. Здание бывшего райисполкома. Двухэтажное. Здесь, – показал он пальцем, – пулемет, огороженный мешками; напротив, вот здесь, – бронетранспортер. На нем тоже пулемет. Но за ним я никого не заметил – видимо, пулеметчик сидел с водителем в кабине. А кроме того, постоянная охрана на входе.
Уже рассвело, а Мишка продолжал рассказывать, удивляя раз за разом и майора Кравцова, и сержанта Никонова.
– Всё, – наконец выпалил подросток. – Хотя нет. Запомните адрес: улица Карла Маркса, дом номер одиннадцать, квартира восемь. Тетя Фрося и тетя Аня – сестры, двоюродные, – уточнил Мишка. – Благодаря им и карта, и большинство сведений. Они не знают, откуда я, но тетя Фрося догадалась. Ее можно не остерегаться, – закончил доклад Мишка.
Повисла тишина.
Майор Кравцов посмотрел на карту, затем на Мишку и сказал:
– Спасибо тебе, Михаил Иванович! Ты не представляешь, какое большое дело ты сделал! А теперь – спать! Никонов, положи парня в отсеке, где печурка… там потеплее, укрой чем найдешь и выставь пост, чтобы кто-нибудь не разбудил. А матери Михаила я сам скажу, чтобы не волновалась. Выполняй. Об остальном позже доложишь!
Мишка лежал под овчинным тулупом и размышлял: «Все-таки как хорошо, что нашел Лёшкину мать… Даже на душе легче стало». На то, какое он большое, по словам майора, дело сделал, Мишка даже не обратил внимания. «Подумаешь! Сходил в город! И еще не раз схожу, если надо будет». С этими мыслями он уснул.
Вечером, дав парню выспаться, майор Кравцов сделал разбор первого разведывательного рейда. Помимо самого Кравцова и Никонова, на этом мероприятии присутствовали Дмитрий Петрович, лейтенант Денисов, Александр Николаевич Шумов – в недавнем прошлом начальник Соколовской полиции – и Мишка.
Майор был краток. Похвалив паренька, он сказал:
– Первая разведка показала полную беспомощность разведгруппы. Во-первых, подойдя к городу, люди были уставшими, ни на что не годными бойцами. Подобные переходы отнимают много сил и времени. Поэтому необходимо искать в городе временное жилье и помощников-информаторов. Во-вторых, для проведения диверсий, и прежде всего на железной дороге, нужна взрывчатка, много взрывчатки и конечно же взрыватели.
– Почему на железной дороге? – не утерпел с вопросом Александр Николаевич.
– Потому что там можно нанести фашистам наибольший урон. Ясно? И прошу больше меня не перебивать. В-третьих, зима не за горами. А у нас – и у солдат, и у гражданских – зимней одежды кот наплакал. В-четвертых, на муке и на мясе прожить, конечно, можно, но надо думать, как и за счет чего пополнять съестные припасы. Да и боеприпасов тоже надолго не хватит, – добавил он в конце. – С чего начнем? – оглядел он собравшихся.
– Можно выйти к дороге и подкараулить какую-нибудь груженую машину, – предложил Никонов.
– Согласен. Но вдруг там окажется навоз или дрова для какой-нибудь сельской управы? Нет! На такое дело надо идти наверняка, зная, что везет машина, – рассудил Дмитрий Петрович. – Неплохо бы, конечно, наведаться на остров. Если его фашисты не нашли, то можно часть населения Стекольного одеть в зимнее, да и коровки нам не помешают. Молоко, масло – всё радость детворе…
– Вот только кормить их чем? – возразил Александр Николаевич. – Нужно сено, на четырех коров его пойдет немало, да еще козы, аж семь…
– Было бы кого кормить, а сено найдем. Я даже знаю где, – подал голос Мишка, обратив на себя внимание. – Под селом Родинки стоят стога. Наши мальчишки, когда лыжи тащили, видели, говорят, много…
– Это хорошо, – согласился председатель, – только идти далековато: почти трое суток туда, а обратно со скотиной и того больше. Но попробовать нужно. Вот ты, Александр Николаевич, этим и займешься. Что же касается взрывчатки и боеприпасов, то нужно искать в городе. Там склады. Что на них – надо выяснить. Подготовиться и сделать налет. Другого выхода нет.
Майор Кравцов посмотрел на Мишку и сказал:
– Да, Михаил, не хотел тебя трогать недельку-две, но обстановка требует… Придется снова идти в город. До города тебя будут сопровождать Никонов с ребятами и обратно дождутся… А ты уж там постарайся!
Мишка кивнул, соглашаясь.
– Только к нашему выходу вы халаты пошейте, а то и штаны… Снег белый… Далеко человека видно!
– Сделаем. Завтра будут готовы, – заверил майор Кравцов. – Ты иди, Михаил, поспи, в дорогу сил набираться надо. А мы тут еще потолкуем.
Глава 10И снова город…
Накануне перед выходом Мишка сказал, что всем разведчикам идти в рейд необязательно, хватит и пяти. Почему? Обещал объяснить позже. Майор Кравцов с ним спорить не стал.
Опять ушли из Стекольного под утро. Повалил снег. Как Мишка находил путь, одному ему было известно. Но больше он боялся не за себя и разведчиков, а за соколовчан, что отправились с бывшим бригадиром колхоза Александром Николаевичем Шумовым на остров. Болота еще не промерзли как следует – это-то и тревожило Мишку. «Если бы я пошел, то провел бы запросто… А вот как Александр Николаевич?!»
Ходьба на лыжах давалась с трудом, поэтому шли не так быстро, как хотелось. Одно радовало парня: на разведчиках поверх зимней одежды были надеты штаны и просторные рубахи из белого полотна. «Теперь с десяти метров не разглядеть!»
Когда до выхода из леса оставалось не более двух часов, Мишка вывел группу на вырубку.
– Мы здесь в прошлый раз проходили, – заметил Никонов.
– Вот-вот, проходили, – согласился мальчишка, – только не обратили внимания вон на ту развалюху, – показал он рукой. – Это заготовители леса для себя соорудили домушку, чтобы укрываться от непогоды. Посмотрим? – предложил он.
Домушка оказалась крепкой, поставленной из нетолстых бревен, покрыта тесом и с добротной дверью.
– Сюда только теплушку притащить – и живи! – обрадованно воскликнул кто-то из разведчиков. – Единственно, маловата!
– Потому-то я и попросил, чтобы отряд был небольшим, – пояснил подросток свою просьбу Никонову. – А печку можно сделать из пустой бочки, я видел здесь неподалеку, возле дороги.
– Так что здесь перевалочный пункт делаем.
– Да! Дальше я пойду один, а вы здесь устраивайтесь. Пока нет печки, греться можно у костра. Вон там, в ложбинке, если разжечь, то дыма не видно будет… Воздух тяжелый, придавит к земле.
– Мы все-таки с Сергеем тебя проводим. Мало ли что… – И Никонов, повесив на плечо автомат, шагнул из избушки.
Тетя Аня, открывшая дверь, очень удивилась, увидев на пороге гостя.
– Мишенька! – Что-то случилось? Ты же два дня тому уже приходил… – встревожилась она.
– Да нет. Все нормально. А тетя Фрося где?
– Как – где? На работе. Она поварихой в солдатской столовой трудится.
– У фашистов?
– А то где еще? – Жить как-то нужно… Я тоже пошла, но меня не взяли. Не местная, говорят.
– Мне она нужна… Она во сколько приходит?
– Скоро уже. Обед отбудет – и до завтра, а завтра за ней завтрак и обед. Вот так и вертится. А мы что на пороге-то разговариваем? Проходи, – пригласила тетя Аня. – Ты вовремя, я и обед уже погрела. Раздевайся.
Через два часа вернулась тетя Фрося, шумная, разрумяненная с мороза.
– К вечеру-то как забирает! Градусов под десять, а то и поболе будет. – Увидев Мишку, улыбнулась. – А вот и гость дорогой. Но я тебя так рано не ждала. Никак, дела?
– Дела, – кивнул мальчишка.
– Что же, выкладывай, – усаживаясь за стол напротив гостя, приготовилась слушать женщина.
– Дай ребенку покушать! Поди, голодный… – возмутилась тетя Аня.
– Ты ешь и рассказывай: с чем в этот раз пришел?
– С просьбой. Мне нужен немецкий склад…
– Как – склад? – охнула тетя Аня. – Зачем он тебе, окаянный, сдался?
– Сказал бы, да не могу, – торопливо глотая вареную картошку, скороговоркой выпалил Мишка. – Что в нем? Сколько? Охрана?
– Э-э, стоп! Сразу скажу: не была, не знаю. Но я знаю, кто тебе поможет. Поел? Чаю попьем позже. Одевайся! Здесь недалеко, – скомандовала тетя Фрося.
Пока шли, она рассказала:
– Дементий – мой хороший знакомый. Ухлестывал за мной по молодости. До войны на заводе вместе работали, в одном цехе. Это я потом в столовую перешла, поваром. А сейчас Дементий грузчиком на складах… Вот он все знает!
Вскоре они уже заходили в такой же двухэтажный дом.
– Это дома наши, заводские… – пояснила тетя Фрося. – Я буду говорить, а ты помалкивай пока.
Дементий оказался крупным, чуть сутуловатым мужчиной лет сорока. Увидев на пороге знакомую женщину, заулыбался и широким жестом пригласил в квартиру.