– О чём ты? Я магией не владею.
– Как же! Никогда в жизни не видел, чтобы люди так высоко прыгали. Ты что, обезьяна?
Дичембре бросилась на него.
– Что? А ну возьми свои слова назад! – кричала она, крепко прижав печенье к его лицу.
Мальчишка, вместо того чтобы уворачиваться, откусил кусок и облизнулся.
– Что, чёрт возьми, здесь творится? – завизжала мисс Малхони, войдя на кухню. На её вечно невозмутимом лице промелькнула злость, правда едва заметно.
Дичембре с трудом удалось произнести несколько слов, раскрошенных, как печенье на полу:
– Гм… я… не… хотела.
– Приберите здесь всё, НЕМЕДЛЕННО!
Корвин начал испаряться, собирался сбежать, но экономка пригрозила ему пальцем:
– К вам, господин Корвин, это тоже относится. Иначе я не буду больше печь ваши любимые корзиночки!
Корвин опустился на пол. Дичембре была ему очень благодарна: ей всё ещё очень хотелось попробовать корзиночку мисс Малхони. Они обменялись довольными взглядами; крошки сыпались с голов, вся одежда была в сахаре.
– Что ж, не такой уж ты и страшный, – пробормотала Дичембре.
– Не то что мисс Малхони, – усмехнулся Корвин.
В столовой
Дичембре смотрела на своё отражение в зеркале. На ней было платье с пышными рукавами, сшитое из органзы цветов персика, абрикоса, апельсиновой кожуры, – настоящий фруктовый салат в пастельных тонах. Платье, в котором не стыдно выйти на сцену. Дичембре была уверена в этом, ведь именно его она выбрала для последнего волшебного представления Великого Юла.
«Вечерний Кошмар» советовал всюду носить с собой пропитанный духами носовой платок, чтобы время от времени похлопывать себя по лбу. Дичембре попыталась отвязать один от гирлянды разноцветных платков – подарка её друга клоуна, но оказалось, они сшиты между собой. Ничего не оставалось, кроме как убедить себя, что, если бёдра будут казаться шире, она станет ещё красивее, смотать верёвку и засунуть в карман целиком.
Девушка смешала несколько видов пудры, найденных на туалетном столике, чтобы получить разные оттенки розового, и напудрила шею и щёки. Красить губы вишнёвым соком пришлось несколько раз: Дичембре никак не могла удержаться и не облизнуться.
В завершение образа поверх замысловатой причёски с заколками и лентами девушка надела шляпу в форме безе. В шкафу были и более элегантные шляпы, но ни одна из них не могла похвастаться таким шармом: невероятный широкий купол с войлочным помпоном на вершине, шёлковая лента, огибающая поля, – не шляпа, а настоящий цирковой шатёр.
Дичембре, довольно глядя на своё отражение, расправила подол платья: под многочисленными слоями ткани ещё осталось место для одного из каминных инструментов. Дичембре выбрала мехи.
Конечно, Корвин бывал невыносим, но она его не боялась. А вот с мистером Лунро всё наоборот: он помог ей спуститься с крыши, рассказал о своей семье, и всё равно от мысли об ужине в компании Чёрного Человека ей было не по себе. Раз с помощью мехов можно вернуть Корвину человеческий облик, может, с его отцом это тоже сработает? Дичембре пообещала себе не использовать мехи, и всё же от мысли, что средство самообороны будет под рукой, было спокойнее. Спрятав мехи между многочисленных юбок, она вышла из комнаты и зашагала вдоль перил галереи.
Вскоре её обогнала мисс Малхони в облегающем пальто и широкополой шляпе. На плече экономки висела огромная тканевая сумка, которая при каждом шаге хлопала её по бедру.
– Я спешу, – буркнула она и поспешила вниз по лестнице.
– Конечно! Увидимся внизу! – крикнула ей вслед Дичембре.
Мисс Малхони проворно отряхнула полы пальто, как обычно отряхивала фартук.
– Увидимся утром. Меня отпустили до завтра, – ответила она и вышла из дома, даже не оглянувшись.
Дичембре надеялась, что мисс Малхони уже не сердится за вчерашний бой сахарными снежками. Она бегом спустилась по лестнице, миновала череду колонн, поддерживающих арочные своды потолка, и вошла в столовую.
Её опьянил аромат мандаринов и кожуры цитрона, исходивший из топки камина, ослепили танцевавшие по стенам лучи от канделябров, курильниц, свечей в стеклянных чашах, горящих восковых цветов. В центре стола стояла большая тыква с кожурой цвета слоновой кости. Вместо мякоти в тыкве, как в вазе, стояли цветы и веточки с ягодами: лепестки так блестели, будто их обмазали вареньем.
Дичембре пошла по лабиринту увитых гирляндами из листьев столов и полок; в свете огней листья переливались серебром и золотом. Витрины были украшены корзинами яблок, фестонами из шишек и бусами из желудей и деревянных шариков. В столовой никого не было.
Вдруг перед камином, с порывом пахнущего цитрусовыми ветра, появились Корвин и мистер Лунро.
– Добрый вечер! – произнесли они хором.
Дичембре вздрогнула.
– Я не слышала, как вы вошли, – сказала она, поглаживая себя по бедру с той стороны, где были спрятаны мехи, и сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться и попытаться насладиться ужином.
На мистере Лунро был один из его элегантных костюмов тёмно-синего цвета: синий пиджак, синие брюки, синий жилет с серебряными круглыми, полукруглыми и серповидными пуговицами, изображавшими фазы Луны. Дичембре заметила идеально выглаженные манжеты: мисс Малхони сдержала обещание.
Корвин стоял рядом с отцом: накрахмаленная рубашка с идеально круглым воротом, волосы зачёсаны назад. Вид у него был странный, как будто ежу пригладили иголки.
– Тихий и незаметный – главные качества Чёрного Человека, – произнёс с улыбкой мистер Лунро.
– И действительно, – улыбнулась в ответ Дичембре.
– Вы очень элегантны сегодня!
Дичембре покраснела, сложила руки на животе. В глаза бросился букет сухих листьев на каминной полке: его яркие краски контрастировали с обгоревшими поленьями внизу.
Корвин тем временем озадаченно разглядывал её, корчил гримасы и давился смехом.
– Да, ты очень… э-э-э… – произнёс он, изучая напудренное лицо Дичембре, оборки и буфы её платья.
Мистер Лунро толкнул его локтем.
– …Элегантная, – повторил Корвин за отцом, окончив осмотр.
– И столовая просто волшебная! – сказала Дичембре и повернулась к накрытому столу.
– Минутку. – Корвин взял в одну руку скрипку из красного дерева, в другую – смычок, увитый чёрными перьями.
– В нашей семье есть традиция, – объяснил мистер Лунро, – играть новичкам на скрипке из лесной ели смычком из перьев воронов, каркающих на Луну.
Дичембре с опаской посмотрела на футляр для скрипки: он был рыжий, как лиса из той сказки. Оставалось надеяться, что она не заснёт вечным сном.
– Добро пожаловать в клан Луны, мисс Дичембре!
Мистер Лунро протянул ей руку, приглашая на танец. Корвин положил скрипку на плечо, взмахнул смычком из чёрных перьев, коснулся струн. Чудовищные звуки наполнили столовую. Как будто ноты разорвались и Корвин кое-как, неумело пробовал их сшивать.
– Корвин! Корвин! – Мистер Лунро пытался перекричать невыносимые взвизги скрипки.
Но Корвин делал вид, будто самозабвенно играет и не слышит криков отца. Мистеру Лунро пришлось вытянуть руку и выхватить скрипку.
– Ты обещал, что будешь репетировать!
– А я и репетировал. – Мальчишка щёлкнул пальцами. – Только не эту мелодию.
– Тогда сыграю я, – объявил мистер Лунро.
Корвин с облегчением двинулся в сторону стола.
– А ты потанцуй с мисс Дичембре.
– Ну пап…
– В танцах от тебя вреда меньше.
Корвин колебался и с опаской поглядывал на няню.
– Ты что, боишься меня? – усмехнулась Дичембре. Как же забавно было хоть раз увидеть его смущённым!
Корвин был всего на несколько лет младше неё, зато намного ниже. Его рука была коротка, чтобы обхватить её талию, пришлось приложить ладонь к боку Дичембре: кисть тут же утонула в оборках подола.
– Даже не думай вести только потому, что ты выше! – заявил Корвин. Волосы, сбежавшие из его приглаженной причёски, щекотали Дичембре ноздри.
Мистер Лунро заиграл, из скрипки лилась приятная мелодия, усыпляющая, как звук кипения воды в чайнике.
Корвин перетаптывался шаг вперёд, шаг назад, то глядя на носы собственных ботинок, то разглядывая столовую: праздничные украшения, стол, камин. Что угодно, лишь бы не смотреть на Дичембре, которую тем временем только и заботило, как бы не рухнуть на него и не задушить оборками платья.
Музыка разошлась, струны дрожали быстро, как пламя в камине. Корвин тоже стал двигаться увереннее и даже удосужился посмотреть Дичембре в глаза. И когда он только успел так вырасти? Зрачки стали красные, как ягоды в букете на столе, ноги оторвались от пола и теперь переступали по воздуху в дымке.
Мистер Лунро перехватил скрипку. Музыка стала ещё громче, превратилась в неудержимый вихрь нот. Корвин и Дичембре кружились в танце, подпрыгивали, смеялись. Наконец мелодия закончилась, и последняя задетая струна зашипела, как дымок задутой свечи.
Корвин мягко приземлился на пол, поклонился мисс Дичембре, от его улыбки ей стало тепло, как ни от одного камина и ни от одной печи в этом доме.
– А теперь давайте поедим, – объявил мистер Лунро, убирая скрипку.
Все трое сели за стол. Дичембре так медленно подбирала подол и садилась в подушки, что со стороны могло показаться, будто она делает реверанс. Корвин плюхнулся на стул напротив неё. Мистер Лунро занял место во главе стола.
Они ели мясо, жаркое из индейки с хлебным соусом, сытные рулетики с масляным кремом, пюре из капусты и сливок на гарнир.
– Всё восхитительно вкусно! – воскликнула Дичембре. – Как жаль, что мисс Малхони не смогла поужинать с нами.
– О, Нидия никогда не сядет со мной за один стол, – сказал мистер Лунро. – Она меня боится.
Дичембре так и замерла с поднятыми вилкой и ножом. А потом принялась намазывать соус из петрушки на яблочный пирог, а карамельный соус – на стейк.
– Боится, что я утоплю её в своём внимании, – объяснил мистер Лунро, кончики его усов слегка задрожали.