— Но вы все равно пришли ей на помощь, а ведь нападавший — человек.
— Нападавший — мразь, ничего общего не имеющий с людьми. Просто поверьте.
Каррера робко улыбнулась:
— Простите, если обидела вас. Я не хотела. Меня все детство пугали ловцами — придет и заберет с собой. Наверное, пугая Луз тем же самым, я была не права.
Лин положил руку на плечо Ник:
— Времена изменились, миссис Каррера. Надо уметь меняться вместе с ними. И ваши извинения приняты кланом тигров. Мисс Доу не имеет к вам претензий.
— Еще раз простите…
Ник присела перед девочкой:
— Помни, что я тебе сказала — времена может и меняются, но яремная вена у всех остается на одном и том же месте. Кусай не задумываясь. Хотя я надеюсь, что это больше никогда не пригодится тебе. И не задерживайся на улице допоздна.
Луз застенчиво сказала:
— Простите за кирпич, я просто очень перепугалась.
— Ничего страшного. Хуже было бы, если бы ты ошиблась в намерениях ловца. — она медленно встала, проклиная усилившуюся тошноту.
Только через четверть часа, подписав все необходимые бумаги, Ник и Лин оказались на улице.
Лин замер на крыльце, внимательно рассматривая Ник. Он молчал. Запах дерева стал просто невыносимым.
Она, обнимая себя руками, подняла на него глаза:
— Злишься?
— Безумно.
— Прости, я не хотела. Правда, не хотела…
— Причем тут ты… Я злюсь на себя. Я шел на войну, чтобы остановить ненависть и неравноправие видов. Я надеялся, что мир станет иным. И что получилось? А ничего не получилось, Ник. Ни-че-го.
— Луз всего лишь маленький ребенок.
Лин согласно кивнул:
— Вот именно. Ребенок, родившийся в уже свободном округе, ребенок, никогда не живший в гетто, ребенок, никогда не видевший войну, ребенок, никогда не знавший лишений… И он все равно боится людей и ловцов. Не за такой мир я боролся и проливал кровь. Вот совсем не за такой. — он взъерошил волосы. — Рогатые орки, и что со всем этим делать…
В кармане джинсов Лина в очередной раз взвыл интерфон. В участке он его игнорировал, сбрасывая звонки.
Ник указала на карман:
— Да возьми уже трубку — кто-то же весьма настойчив.
Лин кивнул и достал трубку:
— Да, Мигель. Все порядке. Я её забрал. Претензий нет. — он говорил простыми, рубленными фразами, и Ник отчаянно хотелось его обнять и успокоить. — Нет, сейчас повезу в больницу… Не надо орать. Просто наблюдение. Возможен сотряс. Есть, выполнять скорее.
Ник, испугавшись больницы, приподнялась и бросила в трубку:
— Никакой больницы — мы сейчас вернемся в общежитие. И простите, что задержала отъезд. Я не специально, Мигель…
Убрав телефон в карман джинсов, Лин угрюмо посмотрел на неё:
— Ник, почему не хочешь в больницу?
— Потому что я их терпеть не могу.
Он бесстрастно сказал:
— Я буду рядом.
— Тогда тем более в больницу не надо. Домой…
— До дома далеко.
— Тогда в бронеавтомобиль ваш или как он там называется… И кофе.
— Тебе в твоем состоянии кофе нельзя. — отрезал Лин.
Ник обреченно сказала:
— Тогда чай. Или молоко. Или какао. Или шоколад… И скажешь, что его нельзя — закусаю, как учила Луз — прямо в яремную вену.
Он наконец-то улыбнулся за весь этот нелепый длинный вечер:
— Кто-то путает вампиров и оборотней.
— Поверь, укус в яремную вену вас тоже останавливает. — Она в шутку цапнула зубами в воздухе. И почему-то прикусила губу, словно у неё звериные клыки. Она даже языком потрогала зубы — нет, показалось. Только почему Лин так ошарашенно посмотрел на неё? — Эм… Все хорошо?
— У тебя что-то с зу… Впрочем, показалось, наверное… В больницу точно не поедешь?
— Нет.
— Ясно, — он опять обреченно взъерошил волосы. Такими темпами он облысеет раньше времени. Хотя лысые оборотни Ник еще не встречались. — Знаешь, хоть раз хочется побыть тварью и скрутить тебя, запихивая в медсканер.
— Не прощу! — прищурилась Ник.
— Я сам себя не прощу, если подниму руку на слабого. И не смотри так обиженно — на данный момент из-за травмы ты слабее. Ты уверена в своем самочувствии? Я серьезно.
— Я тоже серьезно. Я хочу домой. И прости, что из-за меня выезд отменили.
— Его перенесли на утро. Мы своих не бросаем, Ник. Так что все в порядке.
— Лин, — она медленно, чтобы не напугать его, прикоснулась к его руке. — Пошли уже…
Она сделала пару шагов прочь с крыльца, кривясь от проснувшейся головной боли.
Лин догнал её:
— Лигр или руки?
Такси этот верзила и не подумал предлагать — Ник даже была ему благодарна за такое. Алхимических машин тут явно не было, а запах бензина мог плачевно отразиться на самом такси и, главное, на Лине.
— Как не привлекает меня возможность опять прокатиться на лигре… Но руки предпочтительнее. Знаешь, — она вздрогнула, когда Лин тут же подхватил её на руки, — когда-то я хотела купить доспех, чтобы с комфортом возвращаться домой, а потом поняла, какой это геморрой — тащить доспех в зону, потом чистить, ремонтировать… И поняла, что друг куда как надежней.
Лин, неспеша шагая в сторону общежития, уточнил:
— Точно друг?
— Точно. Друг… — хмуро подтвердила она.
— И почему?
Ник призналась:
— Потому что когда-то одна дурочка неправильно ответила на важный вопрос.
— Я бы не назвал её дурочкой.
— А я назвала. Мое право, Лин.
Он осторожно поставил её на ноги. На скамейку в парке, кстати. Она сейчас была выше даже Лина. Смотрела сверху вниз, а сердце ухало то ли от радости, то ли от страха. Это Маки и прочих было легко пускать в жизнь. Знала, что легко пришел — легко уйдет. Не страшно потерять, потому что не её. А Лин… А если он слюнявый до ужаса? А если он отвратительно целуется? Так, что сил терпеть нет? А если он хуже того мурчит? Его-то не выпнешь из своей жизни. Ей будет отвратительно больно это делать… И страшно разочароваться, и страшнее — не попробовать.
Его зеленые, сейчас взволнованные глаза серьезно посмотрели на неё. И когда Ник умудрилась рассмотреть в них наглость? Вот Лин и наглость — совсем две разные плоскости, никогда не пересекающиеся при том.
— Ник… Можно я… — Он внезапно замолчал, мрачно взял её на руки и понес дальше. — Прости, временный заскок. Иногда бывает.
— А я бы ответила «да».
— Ты даже не знаешь, что я хотел спросить. И нет, не в таком твоем состоянии. И вообще… Нет…
Такого разочарования Ник давно не испытывала. Оставалась утешающая надежда, что он отвратительно слюнявый. Или мурчащий, как Маки.
— Лин, ты умеешь мурчать?
— Нет, высшие кошачьи не умеют этого. Я лишь прядаю ушами и урчу. А что, важно?
— Нет… Будем считать, слюнявый…
— Кто?
— Да так… — обреченно сказала она. — Никто.
— Ник, у кошачьих нет проблем со слюноотделением. Это проблема псовых, причем в человеческой форме у них таких проблем нет, это миф.
— Рогатые орки…
— Тебе нехолодно?
Она, прикрывая глаза, ответила:
— Если с закрытыми глазами, то нет. Мне на тебя холодно смотреть.
Лин хмыкнул:
— Прости, не до куртки было. Пришлось спешно оформлять документы. Я как-то не подумал, что местные стражи так придерутся к твоему кинжалу.
Ник подглядела одним глазом — он сосредоточенно смотрел на дорогу, собираясь её переходить. Если честно, то Ник без него затерялась бы в городке. Хорошо, когда есть нюх и по нему можно ориентироваться. А еще лучше, когда есть интерфон с приложением «Карты». Придется раскошеливаться и покупать интер, хотя бы ради непонятной фразы из детства «Принц должен уметь», вот она будет идиоткой, если такого номера не существует. Или звонок примет кто-то… Чужой.
— Лин, вот честно, что бы ты мне предложил из одежды, чтобы согреться, если бы я сказала, что замерзла?
Он, переходя дорогу, усмехнулся:
— Боишься оказаться закутанной в мою футболку или джинсы?
— Ну да, как-то так… — призналась Ник. — И тебя бы арестовали за непристойное поведение в общественном месте.
Лин опустил на неё взгляд:
— Ник, я бы просто перешел на бег, быстро доставляя тебя в тепло. Только и всего.
Она вздохнула:
— Я тебя обидела?
— Нет. Честно, нет.
— То есть ты начинаешь привыкать…
— Я давно привык к твоей манере общения. Ничего страшного. Хотя, думаю, и впрямь стоит ускориться — не хочешь в больницу, так тебя Ульв посмотрит.
— Ты меня сдашь Габриэлю? — сейчас проговаривать двойную фамилию Ульва было сложно. Авила-Ортега, не больше и не меньше.
— Он не больница и не врач. Он всего лишь медтехник, зато замечательный. И он же твой друг, Ник. Он не допустит бестактностей.
Ник пробурчала:
— Хорошо. Надеюсь, он умеет брить.
— Брить? — Лин перешел на плавный бег.
— Угу. Брить. Не ходить же мне неровно стриженной.
— Будешь ровно стриженной?
— Да, буду всех пугать лысиной и повязкой.
— В этом что-то есть, — признался Линдро.
— Это добавит мне необходимой брутальности? Чтобы меня наконец-то принимали всерьез.
Лин тихо рассмеялся:
— Это сделает тебя еще более хрупкой. Парни в очередь выстроятся, чтобы тебя защитить от всех, даже мнимых, угроз.
Ник прикусила губу — только Лина в этой очереди не будет. Потому что «не в таком состоянии и вообще…».
Глава 25 Домой
Перед общежитием в который раз все изменилось. Грузовики с ультрами стояли полностью закрытыми, ящики и инструментарий, щедро валявшиеся последние дни на тротуаре, исчезли. Хоть сейчас отправляйся в путь.
У крыльца толпой стояли парни из отряда, Брендон с Пересом и несколько техников, в том числе и Энни. Недовольные поди. Так бы уже были на половине дороги домой, а она своей выходкой все испортила.
Лин поставил Ник перед ними, и она хотела уже выдавить из себя, что просит прощения за задержку, как самый непосредственный сейчас Жердь тут же обнял её:
— Напугала до бабочек в животе!
Ник только и выдохнула ему куда-то в живот — здоровый же до ужаса: