– Ваша сумочка и перчатки, мисс Питт. Рад видеть вас в здравии.
Вручив вещи, охранник опасливо покосился на мою улыбку, затем – на хмурого босса и поспешил откланяться. Что послужило тому причиной, я поняла, едва дверь закрылась и Альхар Эбенитович зловеще произнес:
– Евгения, так что вы хотели сказать?
Ругаться будет, сообразила я. Улыбнулась сильнее прежнего, чем вызвала у гения неконтролируемый скрип зубов, и ответила:
– Босс, говоря о плодах, я не имела в виду ваш нос. – Затем уверенно взяла так и не предложенный мне плед и легла спать. – Разбудите, когда прибудем.
– Ага… – долетело от босса ошарашенное.
Глава 17
Я несколько раз просыпалась средь ночи от неприятного ощущения, что на меня пристально смотрят. И всякий раз, поднимаясь на локте и включая ночник, добрым словом поминала болотника и желала ему такой же доброй ночи. Ближе к четырем утра, решив покончить с этим ощущением, пошла на кухню за настоем спокойствия. По пути споткнулась о чьи-то сапоги, смахнула с дивана чей-то пиджак и чуть не отдала душу богам, когда столкнулась с боссом.
Он пил, не закусывая, смотрел в одну точку и безостановочно на родном вампирском вспоминал свою родительницу:
«Твою мать! Твою мать! Твою… Мать твою!» – Последнее прозвучало с меньшим чувством безысходности, я бы даже сказала, с удивлением. Вайзер увидел меня, когда я уже успела сделать настой себе и три стакана опохмела – ему.
«Вы не спите?»
– Нет, – беззаботно ответила я, полностью опровергая наличие языкового барьера.
«А почему?»
– Все время мерещится, что в спальне кто-то есть.
«Кто?!» – Босс вскочил, откинул стул и на нетвердых ногах приблизился ко мне.
– А я почем знаю? Мерещится же. Но вы не переживайте, сейчас вот это выпью, и все пройдет.
Отсалютовала начальству стаканом и преспокойно вернулась к себе. Настой пить не стала: как оказалось, меня и без него нешуточно клонило в сон.
Утро выдалось на удивление музыкальным. Я опять наступила на Вайзера, а он в попытке освободить руку резко дернул «травмированную» конечность и фактически смахнул ею прикроватную тумбочку. Все мои скляночки-баночки, будильник, ночник, а также маленькая вазочка с единственной маргариткой, которая отказывалась увядать, тут же превратились в осколки, а тумба – в щепу. Пробуждение было стремительным.
«Твою мать!»
– Святые боги… – Я судорожно обернулась в халат, Альхар Эбенитович подтянул изрядно помятые брюки.
– Сколько времени? – прохрипел он со сна.
– Пять.
– Почему так рано?
– Так будильник показывает… – покосилась я на останки механизма и вздохнула: – Показывал.
– Нет, почему проснулись так рано?
– Так время пришло. – Я зевнула, проковыляла к шкафу и выудила из него полотенце, утреннее платье и белье. – С минуты на минуту из офиса опять вестники полетят, посылки, сообщения.
– Почему?
Кажется, Вайзер еще не совсем в себе, хотя в этом нет ничего удивительного после вчерашнего «запоя».
– А так с первой ночи повелось. Вы вне дома, поэтому вся корреспонденция идет на личную помощницу.
– Хм, удобно.
– Очень, особенно для таких ранних пташек, как я. – Со злорадством хлопнула дверцей шкафа, и начальство, мне на радость, перекосило от громкого звука. – К слову, доброе утро, босс!
– Доброе, – прохрипел он сквозь зубы.
Как я и сказала, первая весточка прилетела к Вайзеру от одного из инженеров соседней империи. Затем последовало прошение о лекции в университете Первооткрывателей. Сестры Олсби, что некогда запиской предлагали сотрудничество со своей мастерской, теперь уже требовали встречи. А Элеонора Довилль письмом с уверенностью заявила, что на этой неделе принесет маг-слайдор для консультации о поломке и, если повезет, последующего ремонта…
«Твою мать! – шипел босс, быстро поглощая блины с мясной начинкой и крупно наструганный салат с маринованным огурчиком. – Возомнили, умницы, что я все их прихоти буду ублажать. Обойдутся!»
Тут еще один вестник пришел. Как и прочие, я аккуратно его открыла и зачитала. А там… мистер Мокс слезно просил Оливию Милт от него забрать. Якобы девушка, конечно, крайне талантлива, но и столь же взрывоопасна.
«Послушал личную Занозу, получил вечную обузу», – прошипел вампир и взялся за чашку кофе, явно запивая горечь реальности.
Это он обо мне?! Ну надо же…
С громким хлюпом залила остывшую гречку молоком и гневно посмотрела на недовольного. Значит, я его тут из похмелья вывожу, кормлю и послания читаю, пока мой собственный завтрак остывает, а босс обо мне гадости говорит?! Вот же сволочь. Меня так и подмывало удалить мягкость из его кофе, но кара и без того настигла Вайзера. Он поймал мой взгляд и поперхнулся.
– Что случилось, мисс Питт? – прохрипел Альхар Эбенитович, когда откашлялся.
И что тут скажешь? Месть уже свершилась, а рвать хорошие отношения с начальством ни к чему.
– Ничего, – молвила я глухо, и с неприятным таким предчувствием увидела, как босс за чашкой спрятал коварную улыбку. Глаза горят, сам чуть не светится, и ногой веселый мотивчик отбивает. Видимо, что-то приятное на ум пришло.
Дальше ели в тишине. Потом я помыла посуду, он получил еще пару-тройку вестников. Вскрывал сам, читал сам и все еще оставался довольным. А когда в костюм облачился, так вообще засиял как пятак.
– Вы в настроении… наконец-то, – заметила я, закрывая дом, и повторила вчерашние его слова: – Хорошее начало хорошего дня?
– Несомненно, – согласился гений и на вампирском с издевкой добавил: – «Если начинается с Занозы!»
Лишь богам известно, как я в этот момент замок не сломала. Медленно выдохнула, потянула ключ на себя, а он не выходит из скважины. Застрял! Попыталась повернуть назад – не получилось, двинула ногой по двери и с раздражением посмотрела на счастливо улыбающееся начальство.
– Не получается? А позвольте, я. – Вайзер мягко меня отстранил, прошипев между делом: «И откуда только руки растут?»
Все! Достал. Еще чуть-чуть, и я не буду мстить по мелочам, а собственными руками убью сволочь клыкастую и прикопаю в секретной мастерской под стойлом Грини. Чтоб создатель был в непосредственной близости от своего творения.
– Мисс Питт, – вырвал меня из размышлений босс, – все хорошо?
– Отлично.
– Тогда идемте. – И, гад такой, ключи вернул и пропустил меня вперед.
Вот теперь я ему даже не могу поставить подножку. Хотя, быть может, у калитки…
Здесь он произнес:
– Оставьте, я закрою. – Так что пришлось шагать дальше. У кареты Вайзер предупредительно открыл дверцу, помог мне подняться по ступенькам и как бы между делом произнес на своем родном:
«Эх! Как вспомню эти ножки в брючках…»
Я от неожиданности подпрыгнула, больно стукнувшись о потолок, рухнула на сиденье и схватилась за макушку. Босс же спрятал за ресницами веселый взгляд и с заботливой тревогой вопросил:
– Что-то не так?
– Просто показалось. – Раздосадованная я отвернулась от него и сжала кулаки.
Святые боги, что же с ним происходит? Сколько дней слышу вампирское шипение, Альхар Эбенитович никогда ранее себе такого не позволял. Да, ругался, да, вслух размышлял, а еще комментировал иногда, злобно и ядовито, но никогда-никогда целенаправленно меня не задевал. И не понять, проснулся ли в нем любитель точеных женских ножек или же это просто реакция на опохмел?
Знал бы босс о моих новых возможностях, я подумала бы, что начальство тонко издевается над подчиненной. Уж очень метко у него это получалось. И тут мысль-молния поразила меня: «А вдруг знает! От своего отца или от меня…» Первое не проверить, а второе можно легко предположить. Все же я вчера была сама не своя, еще про нос ему напомнила… Опаньки!
От этой мысли выпрямилась на сиденье, а затем еще и руки крепко сжала, чем вызвала вампирский интерес.
– Что-то случилось, мисс Питт?
– Ничего.
«А вид, словно бы лягушку проглотила», – прокомментировал он, и я с трудом удержалась от ответа, облеченного в физическую форму.
Потешается, сволочь! Погодите, босс, зачтемся! И то ли мой взгляд его напугал, то ли сам Вайзер решил поостеречься, но шипеть он перестал и всю первую половину дня вел себя как обычно: тихо. Правда, стоило мне войти в мастерскую на мансардном этаже и напомнить о допросе лжемайора, как босс на родном языке возмутился: «И сдался ей этот голубой», а затем искренне заверил, что через пять минут освободится.
– Знаете, Альхар Эбенитович, я тут подумала и решила, что сама могу съездить в участок…
– Нет! – ответил твердо вампир и уже через минуту был готов.
А еще через полчаса и две пробки из-за водных потоков, спустившихся с гор на улицы столицы, мы наконец оказались в отделении стражей правопорядка. Что примечательно, в том самом отделении, где до сих пор содержался Сэмюэль Кроткий и куда сестра Ипполита приходила его навестить. Их дело до суда так и не дошло, однако, как я узнала из переписки босса и его личного адвоката, скромный совратитель и его воинственная жертва не скоро придут к согласию по всем пунктам договора.
В сером холле двухэтажного здания нас встретила группа спецагентов в серых плащах и их не менее серый предводитель. Мистер Неко был сер не только костюмом, но и лицом. Мне он не обрадовался, поздоровался сквозь зубы и увел мое начальство в сторону, дабы поговорить по душам.
– Зачем здесь мисс Питт?
– Для освидетельствования. – Вайзер уверенным плавным движением снял перчатки и плащ, порывисто передал их одному из спецов и с пущим вниманием обратился к собеседнику: – А вас что-то смущает?
– Но она потерпевшая!
– Именно.
– Альхар Эбенитович! – Неко переступил с ноги на ногу, дал своим команду разойтись, затем едва слышно напомнил: – Неужели вы забыли: на ней был приворот пиявки.
– Да неужели? – издевательски протянул босс.
– Да! Мы это выяснили у подельников болотника. А теперь представьте, какими будут последствия их встречи сейчас, когда яд вошел в полную силу?!