– Кто? – вопросил Вайзер, оскалившись, одной рукой вжимая негодяя в стену.
– Я даже не знаю связного, что вывел заказчика на меня…
– Как получили инструкции заказа?
– Вместе с оплатой!
– Я спросил «как»? – заревело мое страшное в гневе начальство, и чуть придушенный Ретивый захлебнулся вдохами и словами.
– Ко мне прилетел… вестник с ключами… от хранилища гномов! И запиской, требующей открыть тайник… во втором часу ночи.
– Почему именно в это время? – удивился Неко, приподнявшись со своего места.
– Во втором часу чуть более месяца назад? – уточнил вампир и, получив кивок, сам ответил: – Потому что ежегодно пятнадцатого апреля и шестнадцатого ноября в три минуты третьего часа ночи гномы проводят очистку хранилищ, меняют замки, а вместе с ними и расположение тайников. Следов владельца не осталось, как и ключей. Стандартная операция.
– Какая жалость!
– Более того, я уверен, что исполнителей было больше одного. Этот… – в раздражении босс отбросил болотника, тот плюхнулся на стул и уже вместе с ним отъехал к стене, – этот был первым, кто успел забрать оплату и задание. И, на горе заказчика, так и не справился.
– Справился, – просипел лжемайор, потирая шею. – Я же снял с нее все маячки и охранки…
В допросной стало на порядок темнее и напряженнее. Вайзер медленно обернулся к Ретивому и сквозь зубы процедил:
– Тогда зачем было ее похищать? Отправлять мобильные следилки в букете?
– Ее хотели убить! Эту юную, нежную…
– Заткнитесь! Эту юную и нежную вы чуть не убили приворотом.
– Клевета! Я ее не привораживал. Да я бы никогда! – возмутился болотник и лукаво заметил: – К тому же, будь она приворожена, сидела бы у моих ног и преданно заглядывала в глаза! Но, как видите, ее здесь нет.
– Зато есть улики, – хмыкнул Альхар Эбенитович и выудил конверт-переноску из-за пазухи. – Вот слайды ее пораненной руки, анализы крови…
– Вранье! Это не я…
Дальше я не слушала. Поднялась из кресла, забрала свои вещи и вышла из комнаты с зеркалом. Решительно направилась к лестнице, как вдруг мне преградили путь.
– Мисс Питт, вы куда? – Вайзер смотрел с осуждением и едва заметным беспокойством.
– На выход.
– Но допрос еще не закончился.
– Мне все равно. С меня хватит! – Сделала несколько шагов дальше, но затем вернулась. Вручила вампиру сумочку и перчатки, чтобы без проблем надеть пальто, но босс остановил меня, отобрав это самое пальто.
– В таком случае, – произнес он вкрадчиво, – напомню, что ваш рабочий день еще не закончился, как и ваша практика в моем офисе.
Вот это новость! Я резко обернулась к обнаглевшему начальству, вскинула голову и уже хотела сказать, что увольняюсь, как вдруг услышала:
– Останьтесь, вы мне нужны.
И вроде бы простое выражение, но мое горло вновь сдавило железным кольцом.
– За-зачем? – просипела, не смея надеяться. А вдруг окружающие все же правы и я для босса нечто большее, чем обычная помощница? Некто более ценный и важный. Глупо, конечно, после всего… Но сейчас мне очень хотелось реабилитироваться в собственных глазах и увериться, что нравлюсь я не только маньякам синеглазым.
– Дожать гада хочу! – со шкодливой улыбкой огорошил меня Вайзер и, разбив мечты о светлом и необъятном, попросил: – Зайдите к Сэмюэлю. У него сейчас как раз должна быть сестра Ипполита. Пригласите ее к себе в комнату и подождите сигнала от меня.
– За-зачем? – Я все еще не пришла в себя, чем и позабавила босса.
– Потому что внук сторожилы истово уверяет, что он не ядовит. – И, более ни слова не говоря, гений маг-инженерии и авантюр скрылся за дверью.
Ипполиту я нашла и в комнату с зеркалом пригласила, а затем по коридору ее за собой провела, старательно скрывая улыбку. Смотрительница монастыря была лет на пятнадцать старше меня, светлокожа, лунолика, миловидна и очень-очень дородна. С такими формами в наше время богиню плодородия изображают, а не простых женщин. Большая грудь, живот, крупные руки-ноги и бедра с большой буквы «Б», коса ниже пояса и выдающаяся попа под стать бедрам.
Будь у нее те же пропорции в меньшем размере, отбоя от поклонников не было бы. Но здесь и сейчас необъятная Ипполита заставляла всех встреченных в широком коридоре агентов жаться к стеночке и прятать глаза. Еще бы, она ведь с такой надеждой на них смотрела… И все как один с облегчением выдыхали, когда мы проходили мимо. Точь-в-точь как Кроткий пару минут назад.
Правда, он еще и поклон до земли мне отвесил. Но это и понятно: я ворвалась в камеру вампира-альбиноса в тот самый момент, когда монахиня прижала несчастного грудью к стене. И, ласково поглаживая его по бледному лицу, уговаривала помочь ей с рождением дитятки, если уж не законнорожденного, то внебрачного. Уверена, не появись я, она бы выбила из несчастного согласие. Так что, получив свободу и короткую передышку, бледный Сэмюэль трижды осенил себя святым знамением и пожелал нам хорошего пути.
Дойти до пункта назначения мы дошли, а войти не смогли. Ни передом, ни боком. Дверь в комнату с зеркалом оказалась слишком узкой. Ипполита тяжело вздохнула, я ободрения ради похлопала ее по руке, и тут перед нами появился босс. Радостный, как никогда, он поблагодарил меня за расторопность, а монахиню попросил еще немного подождать. Затем выдворил в коридор агентов, что вели фиксацию допроса, и упиравшегося мистера Неко:
– Вам там попросту не будет места.
– Это еще почему? – возмутился спец, но, увидев воинственную «жертву» вампирских поползновений, на мгновение смолк, а затем тихо напомнил: – Вайзер, любое давление на задержанного незаконно.
– Знаю. Я всего лишь проведу следственный эксперимент.
– Но мы так не договаривались!
– Хорошо, договоримся сейчас. Выбирайте: простенький эксперимент или казнь без суда и следствия. Как вы знаете, я могу на последнем решении настоять. – И вампир с самым невозмутимым видом начал рассматривать свои ногти. Или, вернее сказать, когти, которые он показательно отрастил.
– Н-но…
– Вы слишком гуманны, – церемониально склонил голову клыкастый паяц и потянул за собой ничего не понимающую Ипполиту. Уже протискивая ее через дверь, он благодушно бросил мне: – Мисс Питт, вы можете идти, я вызвал карету.
Уехать? Вот сейчас, когда я только-только узнала, что у него со спецами уговор и первый допрос был фарсом? Этаким «пой соловушка, пой»? Да ни за что! К тому же мои вещи остались у босса. Чем не повод остаться и мне?
Я решительно вернулась назад и чуть не прищемила прыткому Неко руку. Однако он так был взволнован, что не укорил меня в нанесении вреда агенту, а уступил место в кресле и, потрясая кистью, уставился в зеркало. Как и ранее, оно не сразу отразило происходящее с той стороны, так что мы попали не на самое начало действа. Вампир и двое его охранников уже блокировали дверь. Смотрительница монастыря находилась в центре, а бледный болотник – у противоположной стены, под прикрытием стола и стульев.
– Я отказываюсь! – заявил Ретивый, старательно отводя глаза от необъятной Ипполиты.
– Не более минуты назад вы настаивали на проведении экспертизы, – мрачно произнес Вайзер. – Я нашел добровольца, простите, Ипполита, девушку-добровольца, и пригласил лаборантов, они за дверью.
– А там нет других… девушек?
– Нет.
– Тогда я прошу пригласить мисс Питт! – Болотник направил в «мою» сторону полный надежды взгляд. Стоящий там Неко ощутимо вздрогнул и поспешил отойти.
– Свят-свят, – послышалось от него.
– Она уехала. Приступайте к эксперименту, – молвил Альхар Эбенитович, и «жертва» вампирских поползновений протянула к болотнику руки. Тот застыл. В глазах ужас, на лице бисеринки пота, а с ладоней, которые и без того были слишком влажными, почти закапало.
– Не бойтесь. Вы же сами говорили: яда нет, не вырабатывается.
Но синеглазый с места не сдвинулся и, кажется, начал молиться.
– Отказываетесь? Может, тогда признаетесь, зачем на самом деле вам нужна была мисс Питт?
– Я люблю ее!
– Ипполита, можете приблизиться еще на шаг, – тут же разрешил вампир.
Ретивый ругнулся в голос и вжался в стену, когда монахиня легким движением руки сдвинула в сторону стол и стул, выполнявшие роль заслона.
– Вы все еще настаиваете на любви к моей помощнице?
– Она мне нравится…
– Еще шаг, сестра, – скомандовал босс и, дождавшись исполнения приказа, с улыбкой попросил: – А теперь подождем, когда созреет.
– Покраснеет? – уточнила смотрительница монастыря.
– Посинеет. Показания мертвеца априори честнее.
И Вайзер с улыбкой палача продолжил наблюдать за мучениями «созревающего» болотника. Будучи придавленным к стене полной женской грудью, лжемайор уже не мог дышать, но врать еще пытался.
– Я хотел на ней жениться!
– Ипполита, вы вправе его обнять.
– Нет! Отпустите, я все скажу… – завопил Ретивый и, не дождавшись свободы, признался: – В гареме морского царя Тайренга ценятся ведовки! На вес золотого жемчуга.
– Настолько дорогая? – усомнился босс. – Сколько же вам пообещали за мисс Милт?
– Кто такая? – И столько недоумения в голосе, что трудно не поверить.
– Вампирша, которую вы приворожили. Прежде чем явились в университет Первооткрывателей и отравили мисс Питт.
– Когда?!
– Не отнекивайтесь, после вас остался тяжелый запах духов «Бруталь».
– Бру?.. Тьфу! Да этой дрянью меня на улице облила какая-то мерзавка. Чуть нюх не потерял, а вместе с ним и Евгению! – запальчиво воскликнул лжемайор, выглядывая из-за Ипполиты, и с сожалением вздохнул. – Солнце мое бесценное, за нее я бы легко себе имение купил…
Стол опять взбрыкнул. По зубам не дал, но ногу этому гаду знатно отдавил.
– А-а-а-ах ты ж Подводный!..
– Прекрасно. На этом дознание считаю завершенным и не принесшим плоды, – сообщил Вайзер, и на глазах удивленного болотника самолично стер все с самописца и детектора лжи. Затем с лукавой улыбкой обратился к смотрительнице монастыря: – Благодарю за содействие, сестра Ипполита, можете забрать этого с собой.